Точка мира

РЕХАВИТ

Глава 1. Дождь

Мирослава подошла к двери своей квартиры и принялась искать в карманах куртки ключ. Губная помада цвета яркой вишни, круглое складное зеркальце, резинка для волос, мятная конфета – содержимое несколько характеризовало шестнадцатилетнюю девушку. Наконец ей удалось ухватить двумя пальцами запутавшийся в складках кармана ключ и вытащить его наружу. Уже в прихожей Мира скептически глянула в зеркало: мокрые пряди волос с двух сторон прилипли к щекам, нос покраснел от холода, а с куртки ужасно текло...

— Лиза-а! – нервным движением сняв с себя куртку, девушка позвала младшую сестренку. – Ты дома-а?

Послышались шаги, и в проёме двери появился... папа.

— У Лизки сегодня танцы, забыла? – спросил он то ли рассерженно, то ли просто как-то сухо.

— Забыла. А ты разве не на совещании должен быть? – слегка удивилась Мира, наклонившись, чтобы снять полусапожки.

— Не должен, – ответил отец и ушёл на кухню.

Мирослава снова глянула в зеркало, хмыкнула, подобрала с пола школьную сумку и поплелась в свою комнату.

Бам-бам. Капли разбивались о стекло, создавая странную музыку, состоящую из хаотичных стуков и едва слышных всплесков. Иногда ветер бросал их порывами, сбивая в струи и шлёпая по окнам. Погода была убийственно холодной даже для марта. С восьмого этажа сквозь стену дождя были неясно видны окрестности: асфальтированная стоянка жилмассива «Две вишни», детская площадка с качелями и край водохранилища. Где-то там, справа, за городом, билось о волнорезы разъярённое море...

— Привет, что ли, – по-доброму усмехнулась Мира, застав папу за чтением какой-то книги на кухне.

— Что там в школе? – механически спросил он.

— Всё норм, как обычно, – ответила дочь. – А ты почему дома? Разве у тебя по вечерам нет работы?

— Теперь нет, – голос папы был странным.

Мира даже отвлеклась от приготовления кофе и с удивлением посмотрела на него.

— Пап, что с тобой?

— Ничего. Уволили, – мрачно ответил отец.

— Тебя??? – девушка на секунду замерла, а потом едва улыбнулась. – А другую работу нельзя найти?!

— Легко сказать, – усмехнулся папа. – У нас деньги на полгода вперед уже распределены. На погашение ипотеки, летний отдых и твою, кстати, учебу! И Лизкины танцы!

— Ещё и на ремонт твоей машины и на мамин спа-салон. Так? – Мира дала понять, что знает о всех финансовых делах родителей.

— Да, – не стал возражать отец. – А теперь иди и делай уроки. У меня голова болит. Наверное, на погоду... Кстати, не знаешь, когда Лиза обычно приходит после зала?

Мирослава деловито посмотрела на часы.

— Вообще-то полчаса назад должна была вернуться, – она нахмурила брови. – Темнеет уже...

— А мать где? – папа нервно дёрнул пальцем страницу нон-фикшена.

— Не знаю, – честно ответила дочь и уселась за барную стойку пить кофе.

— Что-то тошно так, что хоть вой, – снова подал голос отец. – Тоска зелёная. Сил нет уже... Скорее бы этот вечер закончился.

Настроение очень ясно выражалось на лице Петра Арнольдовича Ле́хнера. Худощавый, в меру седой представительный мужчина лет сорока пяти был одним из ведущих инженеров немецкой машиностроительной кампании. Увольнение выбило его из привычной жизни и опустошило напрочь. Он ещё никогда не чувствовал себя настолько никчёмным.

— Да ладно, пап, не убивайся, – Мирослава допила кофе и поставила кружку в раковину. – Насчет Дубая, конечно, печаль, но можно и не поехать. А остальное...

Девушку перебил длинный и резкий звонок в квартиру.

— Кто это? – папа спросил так, будто боялся новых бед, и не ошибся.

— Лиза-а-а! Что с тобой?? – услышал он из прихожей потрясённый голос старшей дочери.

Ответом был плач.

Пётр Арнольдович выбежал в коридор и увидел, что Мира прижимает к себе насквозь промокшую, побелевшую от холода и рыдающую Лизочку.

— Что случилось? – произнёс отец упавшим голосом.

Мирослава показала взглядом, что понятия не имеет.

— Ты что, падала в воду???

Девочка кивнула и снова заплакала.

— Лиз, погнали в ванную, – приказным тоном сказала Мира. – Нам ещё простуды не хватало!

Пока Мирослава пыталась вытянуть из младшей сестры хоть какое-то объяснение происшедшего, отец бесцельно ходил по комнатам. Потеря работы повергла его в глубокое отчаяние. Он не знал, что делать, что сказать жене и детям. Привычный поток жизни будто остановился на полном ходу, и от этого кружилась голова.

— Лиза мне ничего внятного не сказала, но, по ходу, она с подружкой упала в водохранилище и кто-то их спас. Больше ничего выяснить не удалось! – Мира скопировала интонацию диктора новостей.

Отец ответил уставшим взглядом и вздохом. Младшая дочь сидела на кухне, завёрнутая с ног до головы в белое банное полотенце, и пила горячий чай с сахаром. По её глазам было видно, что случилось что-то страшное, и шок до сих пор сжимал все клетки детского организма.

— Дядя сказал... что... что... он... он... умер... – заикаясь, прошептала Лизочка.

— Кто умер? – встрепенулась Мира.

— Он нас вытащил... а сам... сам... так глубоко... дядя прыгнул... туда... его искал... потом вытащил... а он... уже... умер...

— Лиза, о чём ты? Кто умер? – в кухню забежал отец.

— Он... взрослый... как ты... Мира... Он у нас... в школе... учится... Я в-видела... – девочка снова была на грани истерики.

— Он точно умер? Ты уверена?

— Да! Так дядя сказал! – Лиза так задрожала, что чуть не упала со стула.

— Зачем вы на водохранилище пошли??? Кто вам разрешал? – вспыхнул Пётр Арнольдович. – Лиза! Я тебя спрашиваю!!! А если бы ты утонула! Если бы тебя не вытащили!!! Ты почему без разрешения пошла! Почему?

— Я не зна-а-а-ю-ю-ю-ю... – зарыдала девочка.

— Так. Стоп. Хватит! – став посредине кухни, Мира сделала что-то типа жеста миротворчества. – Лизочка, иди в свою комнату и поспи. Пап, ты же читал что-то? Тогда иди и читай. А то сейчас мама придёт, а у нас тут не пойми что происходит!

Как ни странно, но её все послушались.

Лизочка, хныча, пошла в свою комнату. Она всё твердила, что не сможет заснуть, потому что «он умер». Кто этот «он», пока оставалось загадкой. Но не оставалось сомнений, что «он» спас двум маленьким девочкам жизнь. А это очень благородный поступок...

Мира тихо подошла к окну. Дождь прекратился, и над их жилмассивом уже порозовело. Солнце садилось, прорезывая тучи словно нарисованными оранжево-жёлтым маркером лучами. Мира вздрогнула оттого, что где-то, совсем рядом, вдруг завыла сирена «скорой помощи». Долго и протяжно звук раздавался в воздухе. Мирослава поёжилась. Как-то всё это собралось в одну кучу: мрачный день, дождь, тучи, испуганные глаза девятилетней сестрёнки, чья-то смерть...

Смерть никак не укладывалась в голове девушки. Это было для неё чем-то неведомым, страшным и необъяснимым. От этого бегали мурашки по рукам и что-то сжималось в животе. Кто придумал смерть? Почему люди ей так подвержены? Кто руководит жизнью? Кто хозяин дыхания? Почему люди рождаются маленькими? Почему они происходят один от другого? Почему они не появляются уже взрослыми, сформированными и умными? Почему детство сменяется юностью? Почему люди учатся на ошибках других людей? Почему всё это и к чему всё идет?

Мама сказала Мире, что этими вопросами все задаются в подростковом возрасте, а потом взрослеют, умнеют и привыкают жить в неизвестности. Образуется привычный круг: идёшь на работу, чего-то добиваешься, строишь отношения, имеешь близких людей, чего-то хочешь, достигаешь и живёшь дальше в ожидании следующей цели... Но стоит чему-то разорвать этот круг и... и всё становится непонятным, необъяснимым и... где бы найти силы прорваться?!

Ещё один вопрос мучил Мирославу Лехнер лет с пяти: тем, кто живет хорошо и не делает зла, есть ли какая-то награда или подарок?

Вот кто-то «он» погиб, спасая двух девочек из водохранилища. Будет ли ему какая-то благодарность? Или только боль и горе родителям, близким...

Ей всегда говорили, что добро побеждает зло... Но что есть добро? И что есть зло? Почему хорошие люди умирают, а злые живут долго и счастливо?

— Мира! Мира! Ну сколько можно тебя звать? Ты глухая, что ли? – раздался раздражённый голос мамы. – Что за день сегодня, в конце концов!

— Четырнадцатое марта, – иронично ответила дочь.

— Я в курсе! Ты мне объясни, что здесь произошло, пока меня не было!

Мирослава, наконец, отвернулась от окна. Мать была значительно моложе отца. На вид ей давали едва за тридцать, и так оно и было. Анне Яковлевне Лехнер месяц назад исполнилось тридцать четыре года. Светловолосая от природы, она носила короткую деловую стрижку и часто улыбалась. Теперь же на её лице не было ни грамма радости.

— Что за мерзкая погода!

— Я не знаю, насколько это правда, но Лиза типа упала в водохранилище, и её кто-то спас... – тихо проговорила Мира. – И папу выгнали из фирмы. Это всё. У меня, слава Богу, дела в порядке.

— Лиза? Упала? Что за бред? – мама взялась руками за волосы и потёрла виски. – У меня на работе сказали, что какой-то вирус идет из Китая. Ты в курсе? А то мне некогда даже новости посмотреть.

— Щас, – Мирослава вытащила из кармана смартфон.

Она использовала функцию голосового набора и уже через минуту читала первую попавшуюся статью СМИ.

— «Так называемый „уханьский“ вирус появился в Китае ещё в январе 2019 года. Эпицентром заражения назвали рынок города Ухань. На сегодняшний момент власти справились с первой волной заболевания, но никто не даёт гарантии, что всё закончится на этом. Как заявил один из ведущих вирусологов, следует готовиться к возможным вспышкам коронавируса за пределами Китая. Никто не исключает эпидемии, а то и пандемии. ВОЗ призывает все страны приготовиться и при необходимости объявить карантинные меры»...

— М-да. Только эпидемии на нашу голову не хватало! – мама устало всплеснула руками. – Ладно, я в душ, а ты иди включи Лизе мультик, она не может спать, плачет и всё в этом духе.

— Минуточку, – Мира быстро пролистывала новостную ленту. – Ого. Уже 45 человек в России заразились. Запретили рейсы в Испанию, Францию, Италию, Германию. Мам, говорят, школы перейдут на дистанционное обучение, чтобы этот вирус не распространять...

— А у нас в городе что? – несколько ошарашенно произнесла мама.

— У нас пока о заболевших не сообщается, – сосредоточенно хмурила брови Мирослава. – О! Симптомы вируса COVID-19! Так. Сильный сухой кашель, слабость, повышение температуры. Опасность в том, что он поражает лёгкие... Короче, что-то новенькое! Эпидемий давно уже не было...

— Ладно, – Анна Яковлевна устало потянулась, что даже захрустели позвонки. – Пока до нас не дошло, можно жить спокойно. А вот про увольнение отца мы ещё с ним поговорим... Что это за новости!

Мира пожала плечами. Уроки ей делать совсем не хотелось. Да ладно, не выпускной же класс! Вообще десятый школьный год многие считают не классом активной подготовки к ЕГЭ, а классом безделья и ничегонеделания. Программа не такая уж и сложная, а до экзаменов ещё далеко.

Ночь опустилась непроглядная. Временами в стороне моря вспыхивали молнии. Мирослава зашла в свою комнату и не стала включать свет. Она раздвинула шторы так, чтобы фонари ночного города были хорошо видны. Желание спать как отрубило. Всё слышалась в ушах сирена «скорой»...

«Интересно, что бы я сделала, если бы увидела тонущих детей? Бросилась бы помогать? А если бы знала, что не смогу выплыть?..»

Ворочаясь в кровати, Мира не заметила, как прислонилась ухом к стене. То ли стены были тонкими, то ли слух у девушки был хороший, но она расслышала голоса. Смежная комната была комнатой родителей. И они явно ссорились.