Король Усатыч

Часть 2. Игры Ценностей. Глава 5. Кнопка отключения звука

Король Усатыч

Когда Просвещение начинало развиваться, обычная страна выглядела так:

Чтобы успешно диктаторствовать, вы должны были контролировать историю, в которую верил ваш великан. Это означает, что вы действительно не хотели, чтобы ваш великан думал самостоятельно. Потому что великан, который способен думать сам, может довольно быстро сделать это:

Вот почему любимое слово диктатора —

С точки зрения человека цензура — это контроль над тем, что люди могут говорить. И, являясь людьми, мы обычно так и думаем о цензуре. Но с точки зрения Эмердж Тауэр цензура — это контроль над тем, что может думать великан. Для великана цензура — это контроль над разумом.

Кое-что, о чём я не сказал, это то, что Гипотетика является тоталитарной диктатурой, возглавляемой очень деспотичным Королём Усатычем.

Не то чтобы Король Усатыч хотел полного контроля над своим великаном по имени Гипотетика. В большинстве случаев ему плевать, о чём говорят люди. Но когда речь заходит на такие деликатные темы, как, скажем, права низшей касты, или изображение конкурирующей страны, или восприятие значимых событий прошлого — тогда совсем другая история. Дело не в том, что диктаторы хотят помешать великану думать об этих темах, а в том, что они хотят контролировать, что именно он думает.

И тут выясняется, что Тема X на самом деле — «Мнения о Короле Усатыче», что является самой деликатной темой, какую только мог себе представить Король Усатыч.

Когда Король Усатыч смотрит на этот спектр, он видит ряд крайне неудобных точек зрения. Он мало что может сделать с Кучей Мыслей, так как он не может контролировать то, что думают люди, но он может кое-что сделать с Кривой Высказываний.

Поэтому он делает именно то, что сделали Джонсоны, когда они хотели контролировать Мучи, — он устанавливает электрическое ограждение. Король издаёт свод законов, гарантирующих, что определённые точки зрения, если они будут выражены достаточно публично, приведут к немедленному тюремному заключению или казни.

В соответствии с политикой короля любого, кто высказывает неугодную точку зрения на публичной сцене — знаменитость, журналиста, политика — быстро убивает током цензурное ограждение. Из-за особо неудобных точек зрения в дальнем левом углу спектра электрическое ограждение угрожает даже тем, кто выражает их в более приватных условиях, так как правительство нанимает предателей в сообществах, чтобы они стучали на богохульников. Нескольких хороших публичных наказаний обычно достаточно для того, чтобы установить всеобщее молчание, поскольку цензурный барьер быстро становится новой речевой кривой для этой темы. Заглушенные области Кучи Мысли падают в небытие, обрушиваясь вниз по этажам Эмердж Тауэр, где они больше не могут функционировать как сущность более высокого уровня.

Из-за того, что мегафонам не позволено отражать истинные идеи Кучи Мысли обратно в массы, Гипотетика теряет способность функционировать, как гигантский мозг — по крайней мере, на эту тему. Цензурированные идеи, хотя и всё ещё широко распространенные, не могут прорабатываться, совершенствоваться или приобретать какую-либо популярность. Чего и добивался Король Усатыч.

Между тем, помимо запрещения того, что не может быть сказано, электрический забор также усиливает то, что должно быть сказано. Особенно на больших платформах предпочитаемые королём точки зрения теперь повторяются до тошноты, получая гораздо больше внимания, чем обычно обеспечивает Куча Мыслей.

Цензура берет одну область, образованную выровненной Кучей Мыслей и Кривой Высказываний, и превращает её в три обасти, создавая два «пробела цензуры».

Сначала необходимо силой ввести политику цензуры, но, как только это будет сделано, она будет поддерживать сама себя. Потому что, когда люди не могут общаться друг с другом, они становятся менее подвержены общественному влиянию. Когда люди не говорят то, что думают, о реальной форме Кучи Мыслей остаётся лишь догадываться. Ложные предположения о гражданских чувствах не могут быть исправлены, и все начинают по-немногу сходить с ума.

Давайте подробнее рассмотрим, почему. Когда по той или иной причине то, что кто-то говорит, отличается от того, что он действительно думает, его Внутреннее Я и Внешнее Я находятся в разных местах спектра идей.

Благодаря тому, что его Внешнее Я передаёт другие убеждения, чем придерживается Внутреннее Я, идеи Внутреннего Я прячутся в голове человека, изолированные от внешнего мира.

С точки зрения коллективного мозга, где каждый отдельный человеческий разум представляет собой один нейрон, создаётся впечатление, что аксоны нейронов были захвачены, что прекращает любую действительную нейронную связь.

Макроэффект этого невероятно мощный. Под железным кулаком Короля Усатыча почти никто не осмеливается сказать что-то неправильное — оно того не стоит. Глядя на нашу сетевую диаграмму, мы можем видеть, что все круги Внешнего Я теперь окрасились в цвет, устраивающий короля, изолировав другие цвета в черепах каждого человеческого нейрона и препятствуя их проникновению в более широкую сеть.

И дело в том, что ни один гипотетик на самом деле не может увидеть то, что мы видим здесь. Мы смотрим на срез головы каждого, который показывает нам как то, что они думают, так и то, что они говорят. Но в реальном мире то, о чём думают люди, скрыто от глаз — единственная информация, которую мы имеем о точках зрения других людей, — это то, что они говорят вслух или делают на глазах у других. Таким образом, для любого кокретного гипотетика их общество выглядит так:

Так что, если вы этот человек —

— несмотря на то, что вы действительно окружены огромным разнообразием мыслей, вы вполне можете предположить, что вы единственный человек, который думает о том, о чём вы думаете, и что мозги народа выглядят так:

В отсутствие анонимных опросов (которые Король Усатыч давно запретил) Куча Мыслей невидима для граждан. Всё, что может видеть гражданин, — это форма Кривой Высказываний, которую они часто ошибочно принимают за форму Кучи Мыслей.

Конечно, даже самая страшная политика цензуры не будет непроницаемой.

Но политика цензуры не должна быть непроницаемой для достижения своей цели. Если вы можете заблокировать пути идей до платформ распространения более высокого уровня, вы изолируете их в небольших отдельных карманах. Потому что, если люди будут честны друг с другом наедине, но всё же будут соблюдать правила цензуры публично, они для окружающих будут выглядеть придерживающимися взглядов, предпочтительных для короля.

Сдерживание выражения запрещённых точек зрения маленьким группам препятствует тому, чтобы мнения путешествовали куда угодно и набирали силу в большом мозгу национального великана.

В долгосрочной перспективе политика цензуры порождает тот самый самоподдерживающийся цикл, о котором мы говорили в части 1. Отсутствие запрещённых идей во внешнем диалоге позволяет легко убедить детей и впечатлительных взрослых в том, что они действительно согласны с точкой зрения диктатора.

В своём выступлении на TED Пак Ёнми, которая выросла в Северной Корее и сбежала, объяснила: «Те, кто вырос в Северной Корее, искренне верят, что наш Дорогой Лидер — всемогущий бог, который может читать наши мысли. Я боялась даже думать в Северной Корее».

Когда Кривая Высказываний удерживается на месте достаточно долго, сама Куча Мыслей начинает принимать её форму.

По причине всего вышесказанного самым ценным аксессуаром диктатора является его кнопка отключения звука.

Заглушая определённые идеи, кнопка отключения звука предотвращает появление у великана неправильных мыслей. А когда вы можете контролировать мысли великана, вы можете контролировать его действия.

В Силовых Играх кто-то обычно держит кнопку отключения звука над вашей головой, ограничивая ваше общение электрическими ограждениями. И в большинстве случаев единственный способ для населения вернуть себе силу коллективного свободного мышления — попытаться найти управу на диктатора. Это два пути участия в Силовых Играх: молчание или насилие.

Просвещение было агрессивно настроено против кнопки отключения звука. И только что освобождённые американцы собирались сделать свою молодую страну территорией, свободной от кнопок отключения звука, о чём прямо говорится в Первой поправке Билля о правах:

Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии либо запрещающего свободное её исповедание, либо ограничивающего свободу слова или печати, или право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб.

Как мы видим, американское понятие свободы слова сводится к 10 словам:

Конгресс не должен устанавливать электрических ограждений. Конгресс не должен контролировать разум великана. Конгресс не должен использовать кнопку отключения звука.

Эти критические десять слов означают, что речь любого рода всегда законна и защищена. Ну, не прямо любого, конечно — вспомните Принцип Вреда:

Каждый может делать всё, что хочет, лишь бы это никому не навредило.

Свобода слова является частью нашего зелёного круга прав — часть заявления «каждый может делать всё, что хочет». Но как только речь наносит вред кому-то другому — как только вы перешли в чей-то красный круг и нарушили его неотъемлемые права — она попадает под ограничения и перестаёт быть законной.

Итак, когда речь идёт о нашей свободе «размахивать руками» в том, что мы говорим, что именно означает ударить чужой нос? Правительство использует конкретные термины для определения того, какая речь может нанести вред. Такие как:

• Подстрекательство — например, кричать «огонь» в переполненном театре, чтобы вызвать давку
• Оскорбления — не само насилие, а речь, направленная на провокацию насилия
• Клевета — преднамеренная публичная ложь о ком-либо, которая может нанести вред репутации человека
• Лжесвидетельство — сознательная ложь под присягой
• Вымогательство — использование шантажа, чтобы заставить кого-то выполнить ваши пожелания
• Ложная реклама — ложь о характеристиках продаваемого товара или услуги
• Плагиат материалов, защищённых авторским правом — публикация чужих слов или произведений искусства как своих собственных
• Непристойность, детская порнография и т.д.

Кроме того, в качестве права, обозначенного зелёным кружком, свобода слова на территории частной собственности всё ещё регулируется правилами её владельца. Свобода устанавливать собственные правила в отношении своей собственности превосходит свободу слова, поэтому вас могут заставить замолчать или даже выгнать с частной территории, если ваши идеи не пользуются популярностью. В общественных местах, с другой стороны, ваша свобода слова превосходит чужую свободу пожелать, чтобы вы заткнулись.

Но кроме этих конкретных случаев, речь почти никогда не является незаконной. В США довольно сложно попасть в тюрьму за то, что ты говоришь.

Когда Первая поправка была ратифицирована в 1791 году, столь широкое толкование права на свободу слова было весьма необычно для остального мира. Даже в относительно либеральных местах в то время речь была гораздо более ограниченной — например, в Англии было незаконно публично критиковать правительство.

Первая поправка была революцией для Внешнего Я. Правительство больше не могло наказывать вас за то, что вы публично демонстрируете то, кем вы являетесь внутри, с использованием речи или любой иной формы законного самовыражения. С человеческими нейронами, способными свободно соединяться, организм США становился больше похожим на гигантского человека с собственным разумом, чем на большого тупого оранжевого монстра, которого дёргают за ниточки.

Но как на практике миллионы граждан, придерживающиеся широкого спектра взглядов, часто находящихся в яростном конфликте друг с другом, функционируют, как единый мозг? Как мозг формирует мнения? Как он узнает что-то новое? Как он принимает конкретные решения и как он меняет своё мнение?

Мы рассмотрим всё это в последней главе второй части.

Содержание