«Я свою роль в этой истории выполнил»

Суд допросил Илью Хесина, с которого началось расследование о возможной причастности фигурантов дела «Сети»* к двойному убийству в лесу под Рязанью.

Для того, чтобы провести собственное расследование, инженеру из Санкт-Петербурга Илье Хесину понадобилось чуть больше года. Добытая им фактура легла в основу статьи интернет-издания «Медуза»** и сбила волну протестов в поддержку фигурантов громкого уголовного дела о террористическом сообществе «Сеть»*, которые проходили по всей стране в феврале 2020 года.

В тот момент родители фигурантов называли Илью Хесина «психически нездоровым провокатором ФСБ», который распространяет «чушь» про убийство с целью опорочить политических заключенных.

Однако в итоге изложенная им версия все-таки подтвердилась, и фигурант дела «Сети»* Максим Иванкин вновь оказался на скамье подсудимых по подозрению в совершении убийства.

12 апреля Илья Хесин явился в суд, чтобы дать свои показания перед присяжными заседателями.

СВО и дискредитация

Про то, что Илья Хесин проживает в Мариуполе, судья Наталья Киановская сообщила еще 3 апреля, когда участники процесса обсуждали возможность его допроса.

— В связи с тем, что на данный момент проводится специальная военная операция, у него не всегда бывает телефон в зоне доступа сети, — пересказала судья телефонный разговор со свидетелем. — Он пояснил, что ему было бы удобно дать показания посредством видеоконференцсвязи в городе Ростов-на-Дону.

Подсудимый Максим Иванкин настаивал на личной явке Хесина в Рязанский областной суд. По словам его адвоката Константина Карташова, к свидетелю накопилось много вопросов, в том числе по вещественным доказательствам.

Однако суд все же решил допросить Хесина удаленно. 12 апреля он явился в Советский районный суд Ростова, опоздав на полтора часа.

— Дорога очень длинная, у нас граница на замке, долго все проверяют, — пояснил свидетель причины задержки и уточнил, что работает в одной из строительных компаний Мариуполя.

Выступая перед присяжными, Хесин использовал сложные казенные обороты и говорил как следователь. Его допрос занял почти три часа. За это время стороны защиты и обвинения успели даже поссориться. В частности, прокурор Владимир Аладышев усмотрел в замечаниях адвоката Константина Карташова «дискредитацию правоохранительных органов».

Адвокат же, в свою очередь, подчеркнул, что так и не получил возможности задать Хесину все вопросы, которые считал «достаточно важными».

Как появилась версия про убийство

Илья Хесин заинтересовался делом «Сети»*, потому что среди задержанных фигурантов оказались трое его знакомых: Юлиан Бояршинов, Игорь Шишкин и Арман Сагынбаев.

— Тяжесть выдвинутых обвинений против лиц, мне известных, была неясна и казалась излишне строгой, — пояснил он суду мотивы своего собственного расследования. — Я был заинтересован в том, чтобы разобраться, почему они привлечены, и как можно помочь в организации их юридической защиты.

Пытаясь разобраться в деталях следствия, Хесин вышел на группу поддержки фигурантов дела «Сети»*, которая состояла из их родственников и близких друзей. Активист общался с ними в основном через социальные сети и мессенджеры. Там же, в одном из чатов, он впервые услышал историю про без вести пропавшего Артема Дорофеева по прозвищу «Тимофей» и его девушку Екатерину Левченко. 

По информации участников группы поддержки, молодая пара покинула Пензу в апреле 2017 года вместе с Максимом Иванкиным, Михаилом Кульковым и Алексеем Полтавцом, которые на тот момент имели статус подозреваемых по уголовному делу о сбыте наркотиков. Позже, в июле 2018 года, Иванкина с Кульковым задержали в Москве — уже как участников террористического сообщества «Сеть»*. А Полтавцу удалось нелегально перейти границу и запросить политическое убежище в Украине.

При этом о дальнейшей судьбе сбежавших вместе с ними Левченко и Дорофеева никто ничего не знал, на связь с родителями они не выходили.

— В группе поддержки вопрос пропажи этих двух лиц если и поднимался, то весьма вскользь, — рассказал Илья Хесин. — А мне эта деталь показалась достаточно интересной и непонятной.

На мысль о том, что Артем Дорофеев убит, активиста натолкнули материалы уголовного дела о террористическом сообществе «Сеть»*, которые он изучил «от корки до корки» — родственникам их предоставили адвокаты, а те, по его словам, выложили в группу поддержки. Хесин обратил внимание на переписку, изъятую с телефонов задержанных фигурантов. В ней упоминались некие «гражданские лица», с которыми «вопрос решен». А также «вербовка», эффективность которой становится понятна только после того, как «кореш либо в «Сети»*, либо устранен».

— Материалы дела досконально не говорят о том, что кто-то кого-то убил, — подчеркнул Илья Хесин. — Но они дали мне косвенные мысли, что произошло убийство.

Про то, что в террористическом сообществе состоял некий «Тимофей», на первых допросах говорили сразу несколько задержанных фигурантов. В том числе Дмитрий Пчелинцев, являвшийся по версии следствия одним из организаторов «Сети»*.

По словам Ильи Хесина, участники группы поддержки неоднократно задавали Пчелинцеву вопросы про дальнейшую судьбу «Тимофея», убежавшего из Пензы вместе с Иванкиным и Полтавцом. В итоге, в одной из записок, переданных через адвоката, он поставил напротив этого имени крест.

«Десять из десяти»

Детальная проработка версии об убийстве началась в январе 2019 года. Чтобы разобраться в ситуации, Илье Хесину пришлось съездить в Финляндию, где жила Александра Аксенова — девушка питерского фигуранта дела «Сети»* Виктора Филинкова. Она была одной из активных участниц группы поддержки, хорошо ориентировалась в материалах уголовного дела и могла пояснить события, оставшиеся за его рамками.

Хесин подчеркнул, что к тому моменту уже было известно про труп неизвестного мужчины, обнаруженный в рязанском лесу. Активисты считали, что это и есть Артем Дорофеев по прозвищу «Тимофей». В апреле 2019 года их догадки подтвердила экспертиза ДНК.

Примерно тогда же в одном из чатов появилось странное сообщение от Анны Шалункиной, которая приходилась двоюродной сестрой Дмитрию Пчелинцеву и состояла в группе поддержки. По ее словам, на один из судов по продлению ареста Иванкина и Кулькова приехала девушка из Москвы и рассказала, что оба молодых человека какое-то время скрывались в ее московской квартире.

— Она жила на верхнем этаже [многоэтажного дома] и однажды увидела живущих на чердаке Кулькова с Иванкиным. Ей стало их жалко, она взяла их к себе домой, — пересказал Илья Хесин слова девушки. — В процессе проживания у них случился нервный срыв, они попытались совершить членовредительство путем рассечения кожи на запястьях. Говоря по-русски, пытались вскрыть вены и признались в том, что у них руки в крови, и что они убили человека.

После этого версия о возможном убийстве стала обсуждаться в группе поддержки еще активнее. Ее участники стали задавать неудобные вопросы и требовать пояснений.

— Анна Шалункина, как человек эмоционально восприимчивый, очень сильно переживала за эту историю и за то, что этих ребят [Артема Дорофеева и Екатерину Левченко], возможно, убили, — рассказал суду Илья Хесин. — Она многократно, насколько мне известно, обращалась через адвокатов к Пчелинцеву, Иванкину и Кулькову. И одну из записок [фотографию записки с ответом Дмитрия Пчелинцева] она переслала мне. У нее была натуральная истерика, потому что она начинала подозревать, что люди, в которых она душу вкладывала и поддерживала, возможно причастны к такому тяжелому событию.

По словам Хесина, в ответе Пчелинцева на вопрос о причастности к убийству Левченко и Дорофеева было написано следующее: «Я — ноль из десяти, а Иванкин — десять из десяти».

Хесин уточнил, что еще через какое-то время Анна Шалункина прекратила всяческое общение с ним. Она заявила, что девушка из Москвы «безумна и говорит ерунду».

В январе 2020 года Анна Шалункина расписалась с Максимом Иванкиным и стала его женой. Регистрация брака проходила в пензенском СИЗО № 1. Выйти за него замуж Иванкин предложил в сентябре 2019 года, прямо в зале суда, где проходили заседания по делу о террористическом сообществе «Сеть»*.

«Убиты два человека»

Весной 2019 года Илье Хесину удалось пообщаться с Алексеем Полтавцом, который бежал из Пензы вместе с Левченко и Дорофеевым. По сути, он был одним из тех, кто видел этих людей в последний раз и мог пролить свет на их дальнейшую судьбу.

Хесин общался с Полтавцом в секретном мессенджере, где невозможно сделать скриншот переписки. Поэтому все фразы, которые казались ему важными, активист фотографировал на другой телефон.

— Алексей Полтавец подтвердил мои опасения, что вместе с убийством Артема Дорофеева произошло убийство Екатерины Левченко, — пояснил суду Илья Хесин. — Но при этом он утверждал, что его роль была там как роль свидетеля.

На уточняющий вопрос адвоката Константина Карташова о деталях убийства активист пояснил, что, по словам Полтавца, «оба человека убиты вашим подзащитным». В обоих случаях в качестве оружия использовались ножи, а тела закопаны недалеко друг от друга. Мотивом преступления стал страх уголовного преследования по делу о наркотиках.

— Как следовало из слов Полтавца, были люди, которых [не устраивало] наличие живых свидетелей при возбужденном уголовном деле по факту сбыта наркотических средств, — уточнил Хесин. — Изначально план был такой, что подсудимый [Иванкин], Полтавец, Кульков и убитые покидают территорию Российской Федерации. А здесь в какой-то момент убитые решили, что им легче остаться дома, потому что они по факту ничего плохого не сделали. Они рассчитывали вернуться домой, но суд в лице кого-то решил иначе.

В то, что Алексей Полтавец не причастен к убийству, Илья Хесин поверил с трудом.

— Возникло ли у вас сомнение, что Полтавец может оговаривать Иванкина? — спросила у него судья.

— Конечно, критическое мышление присутствовало, — ответил свидетель. — Полтавец очень жестко отказывался от собственной роли [в убийстве], и очень негативно высказывался о роли Иванкина. Из чего я сделал вывод, что истина посередине.

По словам Ильи Хесина, он также общался с неким Никитой, который в свое время пересекался с Полтавцом в Украине.

— Полтавец рассказывал Никите, что убиты два человека, убиты двумя людьми, и лежат они в одном месте, — уточнил Илья Хесин.

Избранные места из переписки с Полтавцом

19 фотографий с фрагментами переписки между Хесиным и Полтавцом приобщены к материалам уголовного дела. Чтобы познакомить присяжных с ее содержанием, государственный обвинитель Владимир Аладышев вместе со своей коллегой Оксаной Моряковой читал диалог по ролям. Для этого стороне обвинения понадобилось 15 минут.

Как следует из оглашенных фрагментов, Хесина интересовали два важных вопроса: кто принимал решение по убийству «гражданских» и куда Максим Иванкин спрятал тело Екатерины Левченко.

В своих ответах Алексей Полтавец уточнил, что убийство совершил Максим Иванкин, который фигурирует в переписке под псевдонимом «Паша»: «Паша сказал про нож, что без шума все сделал».

При этом организация убийства, по словам Полтавца, обсуждалась с Дмитрием Пчелинцевым, который фигурирует в переписке под псевдонимами «Антон» и «пч»: «Первый пч сказал, что мы решили этот вопрос».

Отвечая на второй вопрос, Алексей Полтавец вновь сослался на слова Максима Иванкина: «Паша потом как все сделал рассказал и мне и пч и хз кому еще что использовал [нож], шо они там рядом [лежат]».

«Они тоже нифига не пушистые, — резюмировал Полтавец свой рассказ об убитых Артеме Дорофееве и Екатерине Левченко. — Они соль хуярили [употребляли синтетические наркотики], и подписались что готовы хоть умереть за движ и тд, а потом — нам похуй, мы всех сдадим. Понятное дело шо виноваты те кто подписали, но и эти тоже не идеальные».

Вопросы без ответов

Несмотря на то, что оба государственных обвинителя старались читать переписку с выражением, адвокат Константин Карташов сделал им несколько замечаний.

По его словам, сторона обвинения пропустила пояснения Хесина о том, что диалог прерывается в нескольких местах. И что в переписке обсуждались «иные темы, которые не запечатлены на изъятых фотографиях».

Кроме того, адвокат обратил внимание на пропущенное слово во фразе о том, что сотрудникам правоохранительных органов «надо кого-то посадить за это, а остальное пох». По его мнению, «неправильно и нечестно» пропускать какие-то фразы в оглашаемых документах, искажая тем самым смысл написанного.

— Ваша Честь, возражаю! — обратился к суду государственный обвинитель Владимир Аладышев. — Потому что это дискредитирует правоохранительные органы.

Продолжая допрос Ильи Хесина, адвокат Карташов обратил внимание на удаленное одноразовое сообщение на одной из страниц переписки.

— Для чего было прятать в секретный сервис одноразовое секретное сообщение? — поинтересовался он.

— Чтобы получить от Полтавца чувствительную информацию, — ответил ему Илья Хесин. — Если человек не особо доверяет мне, то вопрос, заданный в форме одноразового сообщения, мог побудить его сказать больше.

— Почему в таком случае Полтавец не ответил вам в ответном секретном сообщении? — продолжал Карташов.

— Задайте этот вопрос Полтавцу, — парировал Хесин.

Адвокат также попросил активиста пояснить, что означало его слово «удалил» на предпоследней странице переписки. Однако отвечать на этот вопрос свидетелю запретила судья.

— Почему? — возмутился Константин Карташов. — Конкретное же обстоятельство.

— Вы что с судом-то пререкаетесь? — вмешался в дискуссию государственный обвинитель Владимир Аладышев.

— Я хочу задать вопрос по этой фразе, — продолжал адвокат.

— Ваш вопрос снят, — отрезала судья. — Пожалуйста, следующий вопрос.

Еще одно ходатайство, по которому сторона защиты получила отказ, касалось оглашения протокола допроса Ильи Хесина от 19 мая 2020 года.

— При допросе на стадии следствия он указывал город и станцию метро, где находился Полтавец [во время переписки с ним], — уточнил Карташов. — Можно сделать вывод, что он выяснял, где находится Полтавец на тот момент, кто-то ему об этом сказал. Вот я и хочу узнать, кто ему об этом сказал.

Однако суд решил, что указанные показания носят «предположительный характер» и являются «субъективным мнением свидетеля».

Переписка, которая никому не нужна

По словам Ильи Хесина, в том же мае 2019 года он выложил свою переписку с Полтавцом в группу поддержки фигурантов дела «Сети»*.

Кроме того, он предоставил ее нескольким журналистам и попытался связаться со следствием.

— Я сказал, что у меня есть переписка, и что Левченко могла быть убита, — пояснил Хесин суду. — Сказал, что есть вероятность в том же районе [где нашли останки Артема Дорофеева] найти и останки Екатерины Левченко. Но я получил незаинтересованность со стороны пензенского и рязанского СК. В любом случае я свой гражданский долг исполнил, и [на какое-то время] перестал об этом думать.

Очередную попытку связаться с журналистами активист предпринял в феврале 2020 года, когда суд в Пензе огласил приговор семерым фигурантам и тысячи людей вышли на улицы в их поддержку.

— Я обнаружил, что мама Екатерины Левченко очень активно поддерживала ребят из дела «Сети»*, очень вовлеченно. Это следовало из ее сообщений в соцсети «ВКонтакте», — пояснил Илья Хесин. — Я просто не мог на это смотреть. Потому что понимал, что вероятно кто-то из этой «Сети»* причастен к этому убийству.

После этого он обратился к своему давнему знакомому Максиму Солопову, который работал журналистом в интернет-издании «Медуза»**.

— Он эту историю подхватил, заинтересовался. И дальше уже начались некие процессуальные движения [по проверке информации и поиску останков], а я свою роль в этой истории выполнил. И вот я здесь, спустя еще несколько лет.

*Московский окружной суд в январе 2019 признал «Сеть» террористической организацией. Фигуранты дела утверждают, что такой организации никогда не существовало.

**26 января 2023 года Генпрокуратура РФ объявила интернет-издание «Медузу» нежелательной организацией, деятельность которой представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации.