Софокл

Следующий шаг в развитии греческого самосознания был сделан афинянином Софоклом, родившимся в предместье Колофон, где находился храм Эвменид, в котором заканчивается действие трагедии Эсхила. Он входил в круг общения Перикла, а значит хорошо был знаком с Анаксагором и находился в центре культурной и общественной жизни города. В своих трагедиях он изобразил всю противоречивость нравственных стремлений людей.

Если софисты учили греков лишь рассуждать и принимать односторонние решения, то Мельпомена открывает Софоклу обратную сторону самостоятельности сознания. Его герои принципиально стоят на своей позиции и принимают всю ответственность за собственные действия. Центральным произведением Софокла является «Эдип – Царь».

Фабула

Фиванский царь Лай, узнав от дельфийского оракула, что его сын убьет отца и возьмет в жены мать, решает умертвить новорожденного и отдает его с этим приказом пастуху, который, сжалившись над ребенком, передал мальчика в семью Полиба – коринфского царя, где тот был назван Эдипом. Возмужав, он отправляется в Дельфы, узнает свой рок и бежит из родного дома. По дороге Эдип встречает Лая, гордо требующего уступить ему проход в горах. Не зная, что это его отец, он в ярости убивает высокомерного царя и доходит до Фив, где спасает город от сфинкса, разгадав загадку чудовища. В благодарность граждане делают его своим правителем и дают в жены Иокасту – бывшую супругу Лая. Пророчество свершилось.

Действие трагедии Софокла начинается с того, что Фивы поражает эпидемия из-за покрываемого городом убийцы Лая. Эдип как новый царь решает отыскать виновного:

Я буду мстить за родину и бога.
Я не о ком-нибудь другом забочусь, – 
Пятно снимаю с самого себя.
Кто б ни был тот убийца, он и мне
Рукою той же мстить, пожалуй, станет. [Эдип, 136]

Для этого поиска он призывает пророка Тиресия, который сам не рад, что явился:

Увы! Как страшно знать, когда от знанья
Нет пользы нам! О том я крепко помнил,
Да вот – забыл... Иначе не пришел бы. [Эдип, 319]

Так как Тересий отказывается называть имя убийцы, Эдип начинает подозревать всех близких, в том числе слепого пророка он обвиняет в соучастии и грозит ему казнью, на что получает ответ:

Вот как? А я тебе повелеваю
Твой приговор исполнить – над собой,
И ни меня, ни их не трогать, ибо
Страны безбожной осквернитель – ты! [Эдип, 353]

Не веря прорицателю, Эдип начинает подозревать в заговоре Креонта. Чтобы оправдать собственного брата Иокаста рассказывает о пророчестве, которое, по её мнению, не сбылось. Это наводит Эдипа на ужасное предположение, и он решает любой ценой узнать тайну своего происхождения, несмотря на уговоры жены оставить это. 

Я – сын Судьбы, дарующей нам благо,
И никакой не страшен мне позор.
Вот, кто мне мать! А Месяцы – мне братья:
То вознесен я, то низринут ими.
Таков мой род – и мне не быть иным. [Эдип, 1053]

Ему вторит хор:

Дай, Рок, всечасно мне блюсти
Во всем святую чистоту
И слов и дел, согласно мудрым
Законам, свыше порожденным! [Эдип, 840]

Открытие Эдипом своего происхождение расставляет все на свои места. Иокаста совершает самоубийство, а Эдип ослепляет себя и покидает город. Хор подводит итог трагическим событиям:

О сограждане фиванцы! Вот пример для вас: Эдип,
И загадок разрешитель и могущественный царь,
Тот, на чей удел, бывало, всякий с завистью глядел,
Он низвергнут в море бедствий, в бездну страшную упал!
Значит, смертным надо помнить о последнем нашем дне,
И назвать счастливым можно, очевидно, лишь того,
Кто достиг предела жизни, в ней несчастий не познав. [Эдип, 1484]

Софокл изображает в трагедии глубочайшую истину: «Есть нечто, стоящее выше богов и людей, нечто выше многообразия явлений опыта». Рок принципиально недоступен рассудку и несводим к чему-либо конечному. Ведь знание пророчества и все попытки людей избежать его привели лишь к его исполнению, а значит не само оно взятое в абстракции привело себя в исполнение, но было свершено человеческим отношением к нему.

Эдип-царь в полном смысле трагедии, так как в ней благодаря страху перед неумолимым роком и состраданию людям, испытавшим его неизбежность, мы очищаемся от нашего самомнения – конечной формы суждения, которой недоступно понятие судьбы.

Его судьба... Моя, – не все ль одно?
Я думаю: мы все – живые люди – 
Лишь призраки, одни пустые тени. [Аякс, 124]

Герои Софокла выносят столкновение с плодами собственного заблуждения благодаря целостности своего характера – единству с собой и своими поступками.

Все претит, коль сам себе изменишь
И делашь наперекор душе. [Филоктет, 917]

Именно поэтому они действуют с исключительной последовательностью, не стремясь избежать ответственности или переложить её на другого. Наша эпоха в этом смысле гораздо ближе Эсхилу, чем Софоклу, так как под эгидой различных идеологий, «измов» и авторитетов – этой новой формы мифологии, большинство избегает принятия самостоятельных решений. 

Для сравнения укажем, как Софокл изображает сюжет Орестеи, отдавая главную роль в трагедии не мстящему за смерть отца сыну, а его сестре – Электре. Если у Эсхила она лишь возглавляет хор плакальщиц , то у Софокла эта тихая, страдающая из-за смерти отца девушка, набирается сил и решимости действовать. Узнав о мнимой смерти Ореста, Электра не смиряется со своей участью, а говорит своей сестре:

Так слушай же, что я решила сделать.
Ты понимаешь – нет у нас теперь
Поддержки близких – отнял их Аид, – 
И мы одни на свете. До сих пор
Я слухам верила, я полагала – брат
Жив и здоров, надеялась: придет он
Когда-нибудь и за отца отмстит.
Но умер он – надежда на тебя.
Решись, вдвоем с сестрой, убить того,
Кто умертвил отца своей рукою... [Электра, 963]

По словам Аристотеля, Софокл говорил, что в своих трагедиях он «изображает людей такими, какими они должны быть» [Поэтика, 1460b]. Его персонажи выражают проблематику морального субъекта, так как действуют не исходя из внешних обстоятельств, но побуждаемые внутренним долгом. Если в правовой культуре, лишь запрещающей поступать определенным образом, воля гетерономна и зависима от обстоятельств, то моральность делает её автономной и свободной, последовательно реализующей свои представления о добре и зле. Именно это позволяет героям Софокла быть целостными характерами.

Не нужен мне и даром человек,
Питающий надежды попустому.
Нет, благородный должен славно жить
И славно умереть. [Аянт, 492]

Героям Софокла уже не требуются боги для определения нравственности собственных действий, они свободно выражают внутренние стремления, что порождает подлинно трагическую перепетию, где каждый совершая то, что должен, подвергает отрицанию собственные представления и принципы, а вслед за ними и свою жизнь.

Так как театр играл существенную роль в общественной жизни греков, каждый из афинян имел возможность смотреть постановки софокловских трагедий, но если большинство довольствовались катарсисом, возникающим при созерцании неумолимого рока, то Сократ стал единственным, кто воплотил принцип моральности в собственной жизни.