Не угроза, а обида. Почему «хороших русских» так расстроил Зеленский

Сейчас кажется, что это самое резонансное событие за все месяцы войны, резонанснее Бучи, крейсера «Москва», ударов по Виннице и тем более по Донецку — в интервью «Вашингтон пост» Зеленский сказал, что здорово было бы перестать пускать граждан России за границу, а тех, которые уже там, нужно вернуть обратно. Антивоенная часть российского общества шокирована и возмущена, эмоции самые сильные у всех, при этом прямой зависимости между масштабом угрозы и масштабом этих эмоций, очевидно, нет. Случайная фраза в дежурном интервью не стоит такого гнева и боли. За эти полгода было множество поводов убедиться в том, что Зеленский много чего просит у Запада, а Запад идет ему навстречу далеко не в каждом случае, и уж беспрецедентная в историческом масштабе массовая депортация по национальному признаку — ну как вы это себе представляете? Даже со всеми оговорками («пока», «сейчас», «вы находитесь здесь») нельзя не видеть, что не произошло вообще ничего, что могло бы пугать и расстраивать. А люди при этом испуганы и расстроены.

Дело тут, скорее всего, не в угрозе, а в разочаровании, или как это правильно назвать — когда ты за кого-то болеешь, сопереживаешь, отождествляешься с ним, а он вдруг смотрит на тебя и, глядя в глаза, говорит — «Сиди, мудак, ты шизофреник», — ну, обидно. Собственно, и у тех, кто уже проклинает Зеленского, и у тех (таких прямо много), кто, выплакавшись, повторяет заученно — «Но, конечно, президент обороняющейся страны имеет право на эмоции», и у тех, кто готов, если так надо, отправиться домой в товарном вагоне — у всех мотивация читается очень легко, и это именно та самая обида. «Я хотел быть с вами, а вы меня гоните».

И, говоря откровенно, здесь трудно удержаться от некоторого злорадства, потому что как раз те, которые хотели быть с кем-то (с Зеленским, с Западом и т.п.) — едва ли не самое неприятное внутрироссийское открытие этих месяцев. Люди, которые с началом войны, не стесняясь и не прячась, засуетились, буквально как поэты-военкоры, но с обратным знаком — увидели «сто тысяч вакансий» и решили, что эти вакансии для них. Выглядывать из-за спины иностранного игрока, бросать в лицо другим русским, что те какие-то неправильные, выдавать паспорта «хороших», составлять списки, распределять деньги, да даже просто морально авторитетствовать с соответствующим выражением лица («Мы провалились как нация» — это как гаишник, говорящий «Нарушаем?» — понятно, что он не имеет в виду, что они вместе с водителем нарушают, просто фигура речи такая, ментовская, античеловеческая) — мы видели людей, которые примеряли на себя эти роли, мечтали об этих ролях, мечтали поглядывать свысока на остальных русских — тех, которые не вписались в этот рынок. И после выступления Зеленского оказались посрамлены именно эти мечтатели, только они, эти несколько сотен товарищей, вознамерившихся стать антипутинской номенклатурой. Наверное, стоит сказать Зеленскому спасибо за те несколько неприятных часов, которые он им устроил.

Им или нам? — а это зависит от того, кто задает себе этот вопрос и кем он сам хочет себя видеть. Давайте все-таки исходить из того, что на каждого потенциального комиссара на «абрамсе» приходится сотня или тысяча честных антивоенно настроенных людей, которые или помогают беженцам, или как-то волонтерят, или антивоенно выступают в социальных сетях, или даже не делают ничего, но и это немало, потому что «ничего» подразумевает и «ничего плохого». Таких людей ведь тоже задели слова Зеленского — уехавших, оставшихся, собирающихся уезжать, решивших остаться. Для таких людей обижаться на Зеленского или нет, вопрос выбора, и этот выбор сделать несложно. Есть маленький секрет — если вы не сформулируете свою позицию даже по такому важному вопросу, с вами не случится ничего ни хорошего, ни плохого. Вы не обязаны иметь позицию, вы не партиец и не солдат, да и на самом деле никто и не спрашивает вашего/нашего мнения. Когда речь заходит о каком-то неопределенном множестве людей, не стоит по умолчанию относить себя к этому множеству; именно сейчас российское общество находится в таком состоянии, что любых «мы» стоит избегать, иначе обязательно получится «мы с Кадыровым» (как у Z-патриотов) или «мы с Леонидом Волковым» (как у антивоенного актива). Это можно считать отступлением, наверняка это оно и есть, но сегодня для честного русского человека линия обороны проходит не по «мы», а по «я», и есть подозрение, что по итогу войны каждое «я не стал мразью» будет несопоставимо весомее и важнее любого «мы победили» или «мы проиграли».

Не время для мегаломании. «Мы с Зеленским» — оставьте это украинцам. Вам Зеленский не друг, и это наверняка грустно, но нужны ли вам сегодня друзья, особенно воображаемые? Мастеримаргаритовский комплекс, родовая травма советской интеллигенции — ждать Воланда, который придет и всем отомстит, не замечая, как ты сам при этом теряешь себя — и когда ждешь, и (особенно) когда торжествуешь мщение. Такое отношение к реальности вредит и в мирное время, но когда война, все удесятеряется, и интеллектуальная беспомощность интеллигентских лидеров выглядит не более чем отражением вечной всеобщей привычки к простым ответам и формулам, воспитанной в том числе и внутриполитической практикой последних десятилетий — когда этика безвыигрышного и во многом имитационного политического процесса (Болотная, навальнизм и прочее) оказывается механически перенесена на военную, то есть заведомо серьезную и страшную реальность, обнажается пустота, которая еще не раз даст о себе знать — прошлые войны порождали потерянные поколения, а как быть, если поколение потерялось еще до войны?

Беда, переживаемая сегодня Россией, выходит далеко за пределы боевых действий на украинской территории. Есть жестокий и бессовестный репрессивный политический режим, перспективы которого не очень крепко привязаны к войне — даже когда войска отведут, сажать и убивать в России не перестанут. Архаизация и деградация дают о себе знать во всех сферах национального бытия — в экономике, в культуре, в праве, в отношениях между людьми, и серьезных поводов для оптимизма нет. Понятно, что романтически и героически было бы здорово преодолеть беду, победить чудовище, но реализм всегда уместнее, а неамбициозные и при этом посильные задачи решать, очевидно, разумнее, чем заведомо самоубийственные. Кто в России — уехать или хотя бы не сесть, кто не в России — постараться не быть высланным обратно и вообще не пропасть, общее — не сойти с ума, не одичать, не отупеть и не одеревенеть. Мало? Так и начинать надо с малого; сейчас не видно, чтобы кто-то из заметных людей справился с этим уровнем и был готов к следующему. Если Зеленский вас не любит — полюбите себя сами, сейчас этого достаточно.

Этот текст опубликован в платном телеграм-канале «Кашин Плюс». Если он попал к вам через третьи руки, есть смысл подумать о том, чтобы подписаться — труд автора стоит денег. Ссылка для подписки: https://t.me/+vFCmz__LK6UwMzg0 Спасибо!