Здольныя Гардзевічы

Все началось с публикации статьи о выездных матчах белорусской шахматно-шашечной сборной, в состав которой входил Денис Гордевич, в середине 1930-х годов. Ей поделился в своем популярном телеграм-канале о межвоенной Беларуси “Беларускі піонэр” историк и краевед Владимир Садовский. Там ее прочитала сотрудница Музея истории города Минска Евгения Стельмахова и прислала сканы трех фотографий, которые несколько лет назад в музей передала внучка Дениса Гордевича Алла Малыхина. Достаточно быстро удалось ее разыскать и договориться о встрече. И вот через несколько дней я уже слушаю рассказ Аллы Евгеньевны о семье Гордевичей.

Гордевичи жили в Западной Беларуси. В семье было три брата и три сестры. Жили небедно, в своем поместье. Но во время Первой мировой войны родители, Игнат и Юлия, умерли от тифа. Старший сын Владимир остался в Западной Беларуси. Нина стала летчицей, участвовала во Второй мировой войне, похоронена на Новодевичьем кладбище в Москве. Был еще средний сын Аркадий. Во время войны под Новогрудком он шел в лес к партизанам, а они его убили. А Вера, Надежда и Денис поехали в Минск и закрепились там. Дедушку в семье называли Геня, он был самым младшим, 1908 г.р. В паспорте было указано, что родился в Лиде. Его воспитывали Вера и Надя. В Минске сестры устроились кондукторами на конке, потом работали в трамвайном депо. Про них даже писали в газете “Советская Белоруссия” в 1979 году. Вообще, в семье Гордевичей все были “здольныя”. Так любила повторять моя мама.

В середине 1930-х дедушка женился на минчанке Рахиль. Она работала бухгалтером. В 1937 году родилась Валя, моя мама. В начале 1941 года на свет появилась вторая дочь – Таня. Денис Игнатьевич имел высшее образование, закончил Политехнический институт. Жили в своем доме на Слонимской улице. По соседству проживали и Вера с Надей.

Когда началась война, дедушку сразу призвали в армию. А Рахиль с дочерьми осталась в Минске. Моя мама была светленькая, она похожа на отца. Все принимали ее за белоруску. Но однажды, когда дети возвращались из детсада, кто-то из соседей сообщил немцам, что мама – еврейка. Так все они попали в гетто. В один день группу узников вывезли в Благовщину. И когда Рахиль с Валей, Таней и остальными шли вдоль леса, бабушка поняла, что их ведут убивать, и каким-то чудом сумела вытолкнуть мою маму из толпы в лес, чем спасла ее от верной смерти. Видимо, она сказала ей ждать там, так как мама блуждала по лесу несколько дней, пока ее не нашла местная жительница, которая спасла, приютив у себя. Позже она отдала маму в детский дом (держать у себя было опасно) в Марьиной Горке. Там ее нашли родные тети Надежда и Вера и забрали с собой в Новогрудок, где проживали их родственники. Маму там специально крестили по православной вере, чтобы снова не забрали в гетто. Она никогда эту историю мне не рассказывала. Про мамино спасение я узнала от ее подруги. В 2018 году в Благовщине на месте расстрела десятков тысяч людей был открыт мемориальный комплекс. Я прикрепила там на дереве лист с именами Рахиль и Тани.

Дедушка войну прошел сержантом. Рассказывать про нее не любил. Вспоминал только, как на Малой земле чуть не утонул (он не умел плавать). Они шли в атаку, их поливали огнем и пришлось прыгать в воду. Спас какой-то брусок, за который он держался и выплыл. После войны Денис Игнатьевич вернулся в Минск, забрал у сестер мою маму. Позже женился во второй раз – на той женщине, которая нашла его дочь в лесу и спасла от смерти. Наверное, было чувство благодарности к ней. Мария Лютьяновна была старше на 14 лет. Говорили, что она была связана с минским подпольем. Судя по ее характеру, это возможно. Была – огонь, бесстрашная. Жили они в том же доме на Слонимской. Все мамино и мое детство прошло там. При доме был огромный участок – 30 соток, большой сад, одних кустов крыжовника 200 штук. Тетя Маня, так мы называли вторую жену дедушки, вела хозяйство, торговала продукцией. В этом плане была очень хваткой. Даже как-то ездила в Казахстан что-то продавать, обратно везла чай. Большие деньги зарабатывала. В 1967 году купила моим родителям машину. Потом начали строить детский сад и забрали часть соток. А позже, когда весь частный сектор на Слонимской сносили, вместо дома с оставшимся участком дали взамен квартиру.

Вторая жена умерла в 70 лет. Денис Игнатьевич женился еще раз, на Евгении, которая была младше лет на десять. После смерти дедушки она переехала в Украину.

Моя мама, в замужестве Валентина Малыхина, закончила Политехнический институт и осталась там работать. Всю жизнь преподавала высшую математику. Я трудилась экономистом в банковской сфере.

Дедушка постоянно в разъездах был, на турнирах. В детстве иногда играли с ним в шашки. Помню, как одел мне на шею серебряную медаль спартакиады СССР, это единственное, что от него оставалось, но она где-то пропала. Остальное забрала третья жена. Когда приезжал к нам в гости, всегда привозил большие конфеты “Мишка косолапый”.

Я дедушку запомнила веселым человеком. Любил женщин, застолья в меру. Широкой души был человек. Умер он в самом конце 1986 года. Похоронен на Чижовском кладбище.

Фотографии из архива Аллы Малыхиной.