ТО-ИНТЕРПРЕТАЦИЯ
sergey shishkinСЕМИОТИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ АКТА ОПРЕДЕЛЕНИЯ
Определение — внутри лингвистическая операция, устанавливающая отношение синонимии между двумя лингвистическими выражениями. Понятие синонимии мы будем считать здесь известным, интерпретируя синонимию как отношение между двумя выражениями, имеющими один и тот же смысл.
В данном параграфе мы ставим следующие вопросы.
Каковы семиотические, формально-логические и гносеологические условия, которым должно удовлетворять высказывание, описывающее упомянутое отношение между двумя выражениями, чтобы это высказывание являлось определением? Каково соотношение определения с актом коммуникации и взаимопонимания людей и как определение влияет на расширение идиолектов познающих агентов и на развитие специализированных языков наук?
В какой мере семиотический подход к определению помогает получить традиционные виды определения (реальные, номинальные, синтаксические, семантические, лексические, переквалифицирующие)? Какое влияние оказывает операция определения на язык соответствующей научной дисциплины, на множество доказуемых в ней теорем? Каковы условия элиминации и некреативности определений в научных теориях? Наконец, каковы значение и пределы семиотической разработки теории определений? Поскольку всякое определение происходит в рамках некоторого языка, рассмотрим сначала язык L, состоящий из словаря W, в котором выражения строятся в соответствии с грамматикой G. В согласии с изложенным в параграфах 2 и 3 данной главы допустим, что грамматика может быть описана конечным числом правил, порождающих формально правильные выражения. Обозначим множество правильно построенных (то есть таких, которые могут быть сконструированы по правилам грамматики) выражений словаря W через F. Допустим также, что в множестве F можно выделить подкласс S выражений, которые получаются познающими индивидами эмпирически — в процессе какой-либо деятельности либо в дис- курсивно-коммуникативном процессе; при этом данные выражения обладают интерсубъективно-коммуникабельным смыслом (значением), обнаруживающимся в коммуникации и носящим внесубъективный характер. ' Следует отметить, что выражения, образующие подмножество S, отбираются не по единому формальному критерию, а являются продуктом истории человеческих групп, использующих данный язык. С точки зрения теории, которую мы строим, S можно интерпретировать как множество осмысленных выражений, фактически произведенных или производимых индивидами. Наконец, в рамках множества S можно выделить новое подмножество V интерсубъективно-коммуникабельных осмысленных выражений, которые так или иначе признаны верными. Истинные предложения из множества V должны быть грамматически правильными и осмысленными, что можно представить в виде следующего утверждения: между классами V, S, F имеет место отношение ...
В языке L, точнее, в его словаре W — и, конечно, в подмножествах S и V — можно выделить следующие категории выражений:
(1) постоянные, или собственные имена,
(2) индивидные переменные — х, у, z,... ;
(3) общие имена, или предикаты — Р, Q, /?,... ;
(4) предикатные переменные — F, G, Я,... ;
(5) операторы образования имен (например, путем расположения двух выражений одно за другим) и другие грамматические формы образования значащих выражений языка;
(6) пропозициональные операторы («есть», «имеет» и др. );
(7) межпропозициональные операторы («и», «или», «если... , то» и др. ).
Если L — естественный язык или фрагмент естественного языка, то легко увидеть, какие именно типы лингвистических выражений соответствуют категориям (1) — (7).
Прежде всего очевидно, что всякий естественный язык содержит средства индивидуализации: собственные имена и индивидные дескриптивные термины. Естественные языки располагают также семиотическими средствами для обозначения различных типов индивидных и предикатных переменных.
Такие выражения, как «некто», «нечто» или «некоторая вещь», «какая-то личность», «некоторый предмет», и др. , как правило, обозначают индивидные переменные49. Вместе с тем термины «признак», «свойство», «отношение» и др. могут интерпретироваться как предикатные переменные, под которые подпадают конкретные качества или свойства, такие, например, как «быть голубым», «быть гладким» и др. Значение, которое мы придаем этим трем категориям лингвистических операторов, вытекает из сказанного в параграфе 3. Следует лишь отметить, что в настоящей работе мы называем пропозициональными операторами лингвистические средства, с помощью которых образуются предложения (например, связка «есть», образующая предложение из двух имен), а логические увязки, образующие сложные предложения, мы называем межпропозициональными операторами, поскольку они связывают несколько предложений. Так как идиолекты — составные элементы естественного языка, мы можем сходным образом и внутри них выделить множества выражений, аналогичных S и V. Точно так же мы можем рассмотреть применительно к ним введенные выше синтаксические категории. Если, исходя из интересов нашей теории, выделить только два идиолекта, принадлежащих познающим субъектам (соответственно— говорящему и воспринимающему агентам, участвующим в акте дискурсивного познания), то мы вправе выделить множество выражений, используемых или понимаемых агентом и множество выражений используемых или понимаемых агентом s2. Так же можно выделить подмножества соответствующие выражениям, принятым в качестве истинных агентам.
Поскольку мы считаем, что идиолекты агентов s{ и s2 построены на основе одной и той же грамматики G/ то FSl совпадает с FS2 (то есть FSl = FSi). Теперь можно заново сформулировать семиотические условия правильности явного определения и рассмотреть операцию определения через призму теории процесса коммуникации.