Стихи на 22 июня короткие
Стихи на 22 июня короткиеСкачать файл - Стихи на 22 июня короткие
Цветок, в росинках весь, к цветку приник, и пограничник протянул к ним руки. А немцы, кончив кофе пить, в тот миг влезали в танки, закрывали люки. Такою все дышало тишиной, что вся земля еще спала, казалось. Кто знал, что между миром и войной всего каких-то пять минут осталось! Я о другом не пел бы ни о чем, а славил бы всю жизнь свою дорогу, когда б армейским скромным трубачом я эти пять минут трубил тревогу. Пусть ярость благородная Вскипает, как волна, - Идёт война народная, Священная война! Дадим отпор душителям Всех пламенных идей, Насильникам, грабителям, Мучителям людей. Не смеют крылья чёрные Над Родиной летать, Поля её просторные Не смеет враг топтать! Гнилой фашистской нечисти Загоним пулю в лоб, Отродью человечества Сколотим крепкий гроб! Только хочет он или не хочет, А своё получит от войны: Скоро даже дни, не только ночи, Станут, станут для него черны! Там, в толпе, средь любимых, влюблённых, Средь весёлых и крепких ребят, Чьи-то тени в пилотках зелёных На окраины молча спешат. Им нельзя задержаться, остаться — Их берёт этот день навсегда, На путях сортировочных станций Им разлуку трубят поезда. Окликать их и звать их — напрасно, Не промолвят ни слова в ответ, Но с улыбкою грустной и ясной Поглядите им пристально вслед. Через секунду мир взорвётся, Смерть поведёт парад-алле, И навсегда погаснет солнце Для миллионов на земле. Безумный шквал огня и стали Не повернётся сам назад. Гитлер — Сталин, А между ними страшный ад. Его везли из крепости, из Бреста Был исцарапан пулям лафет Отцу казалось, что надежней места Отныне в мире для ребенка нет. Отец был ранен, и разбита пушка Привязанный к щиту, чтоб не упал, Прижав к груди заснувшую игрушку Седой мальчишка на лафете спал. Мы шли ему навстречу из России. Проснувшись, он махал войскам рукой Ты говоришь, что есть еще другие, Что я там был и мне пора домой Ты это горе знаешь понаслышке, А нам оно оборвало сердца. Кто раз увидел этого мальчишку Домой прийти не сможет до конца. Я должен видеть теми же глазами Которыми я плакал там, в пыли, Как тот мальчишка возвратится с нами И поцелует горсть своей земли. За все, чем мы с тобою дорожили, Призвал нас к бою воинский закон. Теперь мой дом не там, где прежде жили, А там, где отнят у мальчишки он. Нёс, притаясь, начало новой ноты, Что, дирижёрским замыслам верна, Зловещим визгом первого полёта Начнёт запев по имени — война. Но дирижер не знал, что в этом звуке, Где песнь Победы чудилась ему, Звучат народа собственного муки, Хрипит Берлин, поверженный в дыму. Той первой ночью, в ранний час рассвета, Спала земля в колосьях и цветах, И столько было света, Столько цвета, Что снились разве только в детских снах. Той ночью птицы еле начинали Сквозь дрёму трогать флейты и смычки, Не ведая, что клювы хищной стаи Идут, уже совсем недалеки. Там где-то стон растоптанной Европы, А здесь заставы день и ночь не спят. Притих в лазурной дымке Севастополь. Притих под белой ночью Ленинград. Штыки постов глядятся в воды Буга. Ещё России даль объята сном… Но первой бомбы вой коснулся слуха, И первый гром — и первый рухнул дом. И первый вопль из детской колыбели, И материнский, первый, страшный крик, И стук сердец, что сразу очерствели И шли в огонь, на гибель, напрямик. И встал в ту ночь великий щит народа И принял в грудь ударов первый шквал, Чтоб год за годом, все четыре года, Не утихал сплошной девятый вал…. И подняла Победа два крыла. Но эта ночь, как штыковая рана, Навек мне сердце болью обожгла. И слушали меня, как только слушают друг друга люди взвода одного. И я почувствовал, как между душами сверкнула искра слова моего. У каждого поэта есть провинция. Она ему ошибки и грехи, все мелкие обиды и провинности прощает за правдивые стихи. И у меня есть тоже неизменная, на карту не внесённая, одна, суровая моя и откровенная, далёкая провинция - Война На пороге едва помаячили И ушли за солдатом — солдат… До свидания мальчики! Мальчики, Постарайтесь вернуться назад. Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими Не жалейте ни пуль, ни гранат, И себя не щадите вы, и все-таки Постарайтесь вернуться назад. Ах война что ж ты подлая сделала: Вместо свадеб — разлуки и дым. Наши девочки платьица белые Раздарили сестренкам своим. Сапоги — ну куда от них денешься? Да зеленые крылья погон… Вы наплюйте на сплетников, девочки, Мы сведем с ними счеты потом. Пусть болтают, что верить вам не во что, Что идете войной наугад… До свидания, девочки! Девочки, Постарайтесь вернуться назад. И та, что сегодня прощается с милым, - Пусть боль свою в силу она переплавит. Мы детям клянемся, клянемся могилам, Что нас покориться никто не заставит! Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество нас не покинет. Не страшно под пулями мертвыми лечь, Не горько остаться без крова,- И мы сохраним тебя, русская речь, Великое русское слово. Свободным и чистым тебя пронесем, И внукам дадим, и от плена спасем Навеки. Как слезы они вытирали украдкою, Как вслед нам шептали: Слезами измеренный чаще, чем верстами, Шел тракт, на пригорках скрываясь из глаз: Деревни, деревни, деревни с погостами, Как будто на них вся Россия сошлась,. Как будто за каждою русской околицей, Крестом своих рук ограждая живых, Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся За в бога не верящих внуков своих. Ты знаешь, наверное, все-таки Родина — Не дом городской, где я празднично жил, А эти проселки, что дедами пройдены, С простыми крестами их русских могил. Не знаю, как ты, а меня с деревенскою Дорожной тоской от села до села, Со вдовьей слезою и с песнею женскою Впервые война на проселках свела. Ну что им сказать, чем утешить могли мы их? Но, горе поняв своим бабьим чутьем, Ты помнишь, старуха сказала: Ты знаешь, Алеша, ночами мне кажется, Что следом за мной их идут голоса. По русским обычаям, только пожарища На русской земле раскидав позади, На наших глазах умирали товарищи, По-русски рубаху рванув на груди. Нас пули с тобою пока еще милуют. Но, трижды поверив, что жизнь уже вся, Я все-таки горд был за самую милую, За горькую землю, где я родился,. За то, что на ней умереть мне завещано, Что русская мать нас на свет родила, Что, в бой провожая нас, русская женщина По-русски три раза меня обняла. Снег минами изрыт вокруг И почернел от пыли минной. Разрыв — и умирает друг. И, значит смерть проходит мимо. Сейчас настанет мой черед. За мной одним идет охота. Будь проклят сорок первый год И вмерзшая в снега пехота…. Но Киев захвачен, в кольце Ленинград, Бои — на пороге столицы: Бессонные ночи, кровавый закат, Суровые, скорбные лица. Часы отступлений, как вы нелегки! Ведь каждый считал — он виновен И только на Волге, у кромки реки, Был враг, наконец, остановлен. А дальше — сраженья и ночью, и днем За каждую русскую хату. Свобода тому лишь до гроба верна, Кто предан идее народа. Священная шла, мировая война, — Война сорок первого года. А за окном, за окном красота новолунья, Шепчутся с Бугом плакучие ивы. Год сорок первый, начало июня. Все ещё живы, все ещё живы, Все ещё живы, все, все, все. Смотрит на Невском с афиши Утёсов, В кинотеатрах идёт 'Волга-Волга'. Снова Кронштадт провожает матросов: Будет учебным поход их недолго. А за кормой, за кормой белой ночи раздумье, Кружатся чайки над Финским заливом. Мимо фасада Большого театра Мчатся на отдых, трезвоня, трамваи. В классах десятых экзамены завтра, Вечный огонь у Кремля не пылает. Всё впереди, всё пока, всё пока накануне: Двадцать рассветов осталось счастливых: Вальс довоенный напомнил о многом, Вальс воскресил дорогие нам лица, С кем нас свела фронтовая дорога, С кем навсегда нам пришлось разлучиться. Годы прошли, и опять за окном тихий вечер. Смотрят с портретов друзья молчаливо. В памяти нашей сегодня и вечно Все они живы, все они живы, Все они живы, все, все, все В который раз я вижу тот рассвет В кино, с телеэкрана, в строгой книге В который раз я вижу тот рассвет, Расстрелянный стервятником кровавым. О, сколько в нём истерзанных невест, Вовек неназванных священным словом мама! Когда в сорок третьем году Мы немцев на Волге громили И выжили в этом аду Когда в сорок пятом году В Берлине фашистов добили — Предали злодеев суду И многих в живых больше нет. О жизни их песни сложили, Им - Слава! Убьет знаменосца осколком, Но стяг подымает другой. Полотнище алого шелка Пылает над Бугом-рекой. Но кровью горячею рдели Все новые раны на нем. Ряды знаменосцев редели Под шквальным кинжальным огнем. И шли напролом самоходки, Горели земля и кусты Бинтов не хватало - обмотки Пришлось разорвать на бинты. Пусть сил не хватает поправить Повязку и кровь утереть, Пока есть патроны - не вправе Никто из бойцов умереть. А тучка плывет над лесами Эх, если б свернула сюда! Патроны взрываются сами В стволе А где-то колышутся вишни, И птицы поют на вербе Патроны последние вышли, А самый последний - себе. Последний защитник свалился, Упал на лафет и - замолк. И тихо над ним опустился Пробитый осколками Шелк. Но только земли он коснулся - От кожуха вспыхнул огнем И в дымное небо рванулся. А враг налетел вороньем. И огненный стяг сапогами Тупыми хотел затоптать, Но это высокое пламя Ему никогда не достать. Куражится черная стая, Но ей не сносить головы! Полотнище - Ширь небокрая, А древко - До самой Москвы! Сомкнулись зеленые кроны Над теми, кто в смертном бою Но жизнь сохранял, а патроны И верил в победу свою. Стихи о начале войны. Казалось, было холодно цветам, и от росы они слегка поблёкли. Зарю, что шла по травам и кустам, обшарили немецкие бинокли. Сигнал тревоги над страной. Подкрался враг, Как вор ночной. Фашистов черная орда Не вступит в наши города. И мы врага отбросим так, Как наша ненависть крепка, Что даты нынешних атак Народ прославит на века. Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой С фашистской силой тёмною, С проклятою ордой! Против нас полки сосредоточив, Враг напал на мирную страну. Белой ночью, самой белой ночью Начал эту чёрную войну! Тот самый длинный день в году С его безоблачной погодой Нам выдал общую беду На всех, на все четыре года. Она такой вдавила след И стольких наземь положила, Что двадцать лет и тридцать лет Живым не верится, что живы. И к мертвым выправив билет, Всё едет кто-нибудь из близких И время добавляет в списки Еще кого-то, кого-то нет Не танцуйте сегодня, не пойте. В предвечерний задумчивый час Молчаливо у окон постойте, Вспомяните погибших за нас. Рассвет в объятьях тишины. Осталось хрупкое мгновенье До первых выстрелов войны. Майор привез мальчишку на лафете, Погибла мать, сын не простился с ней. За десять лет на том и этом свете Ему зачтутся эти десять дней. Ещё той ночью игры снились детям, Но грозным рёвом, не пустой игрой, Ночное небо взрезав на рассвете, Шли самолёты на восток. Их строй Нёс, притаясь, начало новой ноты, Что, дирижёрским замыслам верна, Зловещим визгом первого полёта Начнёт запев по имени — война. И встал в ту ночь великий щит народа И принял в грудь ударов первый шквал, Чтоб год за годом, все четыре года, Не утихал сплошной девятый вал… … Всё отошло. Я в гарнизонном клубе за Карпатами читал об отступлении, читал о том, как над убитыми солдатами не ангел смерти, а комбат рыдал. Ах война, что ж ты сделала подлая: Стали тихими наши дворы, Наши мальчики головы подняли, Повзрослели они до поры, На пороге едва помаячили И ушли за солдатом — солдат… До свидания мальчики! Мальчики, Постарайтесь вернуться назад Нет, не прячьтесь, вы будьте высокими Не жалейте ни пуль, ни гранат, И себя не щадите вы, и все-таки Постарайтесь вернуться назад. Клятва И та, что сегодня прощается с милым, - Пусть боль свою в силу она переплавит. Мужество Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, Как шли бесконечные, злые дожди, Как кринки несли нам усталые женщины, Прижав, как детей, от дождя их к груди, Как слезы они вытирали украдкою, Как вслед нам шептали: Деревни, деревни, деревни с погостами, Как будто на них вся Россия сошлась, Как будто за каждою русской околицей, Крестом своих рук ограждая живых, Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся За в бога не верящих внуков своих. Но, трижды поверив, что жизнь уже вся, Я все-таки горд был за самую милую, За горькую землю, где я родился, За то, что на ней умереть мне завещано, Что русская мать нас на свет родила, Что, в бой провожая нас, русская женщина По-русски три раза меня обняла. Когда на смерть идут — поют, А перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою — Час ожидания атаки. Пропахшие порохом тучи неслись, Пролившись свинцом с небосвода. И ни пяди земли Мирное небо над крепостью Бреста, В тесной квартире счастливые лица. Политрук приглашает невесту, Новенький кубик блестит на петлице. В который раз я вижу тот рассвет — Прекрасный и невинный, как невеста И матери моей всего семнадцать лет И дышат жизнью все солдаты Бреста. Мы жили в этом городе, Дружили в этом городе, Ходили в этом городе гулять. Как шли мы с разговорами, С гитарой, с переборами, Любили мы подружкам напевать. Пришла война суровая, Зажгла огни багровые, Хлебнули мы свинцового дождя. И, оставляя город наш, Любимый, светлый город наш Мы в сердце уносили, уходя Но вот вернулись снова мы, Давя врага подковами, Сметая каски вместе с головой. Наш город — слава новая, Наш город — жизнь суровая, Идем мы вновь знакомой мостовой. Когда в сорок первом году Мы, пятясь назад, отходили На общую нашу беду. Не раз, Не второй И не сотый От крепости немец отбит. Уже как пчелиные соты Все стены, а крепость - стоит. Ну, кто там, ну, кто там остался? Форты разбомбили дотла И доты А стяг не шатался, А стяг не окутала мгла!
22 июня — стихи, проза, смс
День памяти и скорби 22 июня стихи, день начала ВОВ 1941 г
22 июня - стихи о начале войны с гитлеровской Германией - Великой Отечественной.
Классификация методов психологии реферат
Фиалка белая колыбель фото и описание
Ювелирный дом уфана ростовской график работы