Глава 4

Глава 1

Глава 2

Глава 3

В лихих голливудских блокбастерах часто показывают момент, когда какой-то херастый охотник за сокровищами вместе с сексапильной помощницей находят уникальный антикварный предмет. Звучит героическая музыка и мачомэн со сложным лицом сразу же выдаёт рыночную цену находки, пестрящую многими нулями ненаших денег. Всё это немного не так, ведь барыга предполагает, а Бог Гешефта располагает. Часто бывает, что о предмете необходимо навести справки. И чем тщательнее это будет сделано, тем выше может оказаться цена предмета. В этом и есть волшебство антикварного бизнеса, где шанс обладать раритетом есть у каждого, но не у каждого хватает опыта или возможностей распознать его и продать по максимальной цене.

В случае с Алёшей, Якоб Якобович отработал как по учебнику, если бы такой, конечно, был. В те доинтернетные времена знания стоили денег и очень ценились. Это сейчас каждый балбес может зайти в интернет и за полчаса пройтись по верхам в какой-то теме, после чего считать себя мега-экспертом, задалбывая всех подряд своим «авторитетным мнением». В те года загуглить было невариант, да и катологов практически не было, а если и были, то заглянуть в них стоило денег. Ещё бОльших денег стоило переписать вручную нужный каталог.

Якоб Якобович обладал колоссальными познаниями в антиквариате, и умело ими пользовался, консультируя только тех, кого считал нужным, всегда зная, что в случае необходимости он получит квалифицированную консультацию взамен. Именно поэтому, используя свои обширные связи, купленная у Алёши статуэтка была грамотно атрибуцирована, и продана через посредников на солидном заграничном аукционе за сумасшедший прайс, произведя фурор в антикварном мире, и засветившись на обложке нескольких авторитетных иностранных журналов про антиквариат. Этот успех заставил Якоба Якобовича с теплотой вспоминать про Алёшу.

Через время спаскудился Женька Повар, барыга, который по воскресеньям торговал в местном клубе коллекционеров, собирая для аукционного дома «Катрин» местные сплетни, держа нос по ветру, и зная про весь новый товар, который засветился в городе. Вся эта информация сливалась Якобу Якобовичу, который отделял зерна от плевел и уже сам решал кому и как сделать предложение, чтобы заполучить тот или иной предмет. Повар получал от аукционного дома «Катрин» проценты от каждой успешной сделки.

Изначально всё было отлично, но со временем Повар, как любой жадный и не очень умный человек, начал думать, что его обманывают и мало платят, поэтому решил увеличить свой навар, иногда вступая в сговор с продавцами, чей товар был интересен Якобу Якобовичу. Если была возможность, то Женя называл цену на 20-50% больше, чем хотели продавцы. И всё бы было хорошо, но на одной из пьянок среди своих знакомых барыг, Повар нажрался, и со словами «тока никому!», стал в мельчайших подробностях хвастаться собутыльникам о том, что за сезон насадил «Катрин» на крупную сумму.

Через день Повар был вызван в «Катрин» на разговор, и вербально расстрелян на высочайшем уровне. Я уже говорил, что Якоб Якобович был страшен в гневе, да и связи с бандосами и ментами делали все его угрозы весьма и весьма реальными, а живописное описание многочисленных кар телесных, которые вскоре обрушатся на голову Повара, заставили последнего во всём сознаться, ещё и выдать то, что он был в сговоре с Аркадием, хорошим знакомым Якоба Якобовича, работавшим оценщиком в «Катрин». Именно Аркадий, обладая огромным опытом, и подсказывал Жене какие цены можно натянуть в свою пользу, а какие нет. Приговор Якоба Якобовича был суров, но справедлив. 

— Слушай сюда,- сказал он Повару- за то, что ты выдал мне крысу в наших стройных и благородных рядах, тебе, так и быть, ничего не будет, а своему подлому подельнику скажешь, что я хоть и наказал тебя на миллион, но ты его мне не выдал. Мол, сроку я дал тебе неделю. А поскольку вы обчищали меня вместе, то и выгребать, безусловно, должны вместе. Поэтому пусть Аркадий Васильевич изволит отдать тебе полмиллиона, а ты отдашь его моему человеку в следующее воскресенье в клубе коллекционеров. Всё ясно?

— Да! Конечно! Спасибо, Якоб Якобович! А если он...

— А если старый хрен - перебил его Якоб Якобович- откажется платить, а так и будет, то намекнёшь ему, что ты не Христос, чтобы страдать за чужие грехи. Мол, у тебя лишних денег нету, и что тебе проще выдать его дряблую задницу с потрохами, чем умереть мучеником за этого старого мудака.

— Всё понял, сделаю! Разрешите идти? - сказал стыдливо Повар, и после кивка Якоба Якобовича, как битая собака, поджав хвост, скрылся за дверью.

Якоб Якобович почувствовал противный горький привкус во рту и лёгкую тошноту. Такое с ним бывало когда он чувствовал предательство. Аркадий был немного старше Якоба Якобовича и дольше занимался антиквариатом, но Якоб Якобович был если не гением антиквариата, то где-то рядом, поэтому он стремительно шёл вверх, оставляя позади не только Аркадия, но и многих других. Всё потому, что он впитывал информацию как губка, импровизировал, всегда и везде проявляя творческий подход. Именно это позволило ему быть хозяином аукционного дома «Катрин», и нанимать на работу бывших однокашников. Аркадий хоть и был тёртым калачом, но казался ему самым порядочным среди всего барыжьего кодла, поэтому он и взял Аркадия к себе. И за пять лет за ним ничего плохого не замечалось. А может не хотелось замечаться? Мало того, Аркадий всегда приглашал Якоба Якобовича к себе на семейные праздники, а уже как два года Якоб Якобович был крестным отцом у дочери Аркадия от второго брака.

От нахлынувших воспоминаний и злобы голова Якоба Якобовича просто раскалывалась, а по вискам стучала барабанная дробь. Чтобы хоть как-то прийти в себя он жадно выпил раз за разом два больших стакана коньяку. Приятная теплота растеклась по всему телу и Якоб Якобович на короткое время почувствовал ясность мыслей. И пока его не развезло, он принялся думать о том, что же делать с Аркадием. Больше всего хотелось спуститься вниз и набить ему морду, обозвав Иудой, но понимая, что врагов надо держать ближе чем друзей, Якоб Якобович решил оставить пока Аркадия в покое, сделав вид, что ничего не произошло. А вот когда появится удобный случай, то тут-то он с ним и поквитается. Месть это блюдо, которое подают холодным. Как бы там ни было, а Якоб Якобович решил завести у себя в штате ещё одного оценщика, с прицелом на то, что с Аркадием рано или поздно всё равно прийдется прощаться.

Коньяк уже делал своё дело, и Якоб Якобович старался по пьяне не принимать никаких решений, касавшихся работы, но в этот раз он решил сделать исключение. Долив в стакан оставшийся в бутылке коньяк, Якоб Якобович обмяк в мягком кресле, и принялся думать о том, на кого бы заменить Повара. Неожиданно он вспомнил про Алексея, и решил дать ему шанс, рассчитывая на то, что Алёша ещё раз стрельнет подобным рариком, зная по опыту, что бывают «фартовые» люди, к которым дорогие вещи так и липнут. Решив этот вопрос, хмельной Якоб Якобович довольно улыбнулся, встал из-за стола, достал из шкафа шкатулку с сигарами и с наслаждением открыл её, поднеся к лицу. Глубоко вдохнув, лёгкие Якоба Якобовича наполнились приятным ароматом. Затем он извлёк сигару, и спрятав шкатулку обратно в шкаф, принялся, наслаждаясь процессом, раскуривать сигару. Довольно выдохнув дым, Якоб Якобович плюхнулся в кресло и начал думать над вопросом, кого бы взять на должность оценщика? Перебирая в голове имена и биографии кандидатов, Якоб Якобович взглянул в свой стакан, и янтарный напиток напомнил ему случай с Алёшей, который от жадности чуть не утопил себя в коньяке и своих соплях. Якоб Якобович подумал, что всё это доброе предзнаменование, и решил убить одним выстрелом двух зайцев, взяв Алёшу и оценщиком в «Катрин», и своими глазами и ушами в клубе коллекционеров. Так же Якоб Якобович понимал, что на дворе полдень, а в нём уже плещется бутылка коньяка. Усугубляло ситуацию ещё и то, что он со вчерашнего вечера ничего не ел, ведь не имел привычки завтракать. Все эти факты говорили, хотя нет! Кричали Якобу Якобовичу, что от греха подальше с работой на сегодня надо завязывать. Поэтому он набрал Ирину и сказал ей:

— Милочка, помните к нам один раз захаживал милейший Алексей Савченко. Он ещё нам тут устроил умору, когда чуть не подавился коньяком! Вспомнили? 

— Да!

— Будьте любезны сыскать мне этого молодчика на завтра на утро.

— Хорошо.- сказала Ира, с трудом понимая как это сделать.

— И ещё,- добавил Якоб Якобович - скажите Валере, что я спущусь через пять минут, пусть отвезёт меня домой.

С горем пополам Ире удалось узнать номер пейджера Алексея, на который было сброшено сообщение, что его завтра ждут в аукционном доме «Катрин» в 10:00.

Алёша решил не менять фасон, явившись в «Катрин» в тех же грязных штиблетах, заставив уборщицу, тётю Валю, и охранника Семёна испытать дежавю. Но, когда Алёша сказал, что ему назначено, то спустившаяся Ирина увлекла за собой Алексея, спину которому прожигал ненавидящий взгляд тёти Вали, которая хоть и вымывала мраморный пол до идеального блеска, но терпеть не могла, когда её работа шла на смарку. А смарки Алёша нанёс будь здоров.

Несмотря на несвежий вид, Якоб Якобович произнёс перед Алёшей торжественную речь, достойную быть произнесённой на посвящении в масоны, пообещав ему золотые горы, если тот будет хорошо и честно трудиться. На слове «честно» Якоб Якобович сделал особое ударение, подняв многозначительно палец вверх. Хлопавший глазами Алёша, до потолка глазами проводил этот жест, и на пару секунд завис там, как будто бы ища взглядом на потолке сакральный смысл сказанного Якобом Якобовичем. Сие действие на миг насторожило Якоба Якобовича, заставив его усомниться в правильности принятого решения. Но эти сомнения быстро растворились в кабинете, как и его собственный перегар.

Обговорив детали, Якоб Якобович вызвал Иру и приказал познакомить Алексея с коллективом аукционного дома «Катрин», а так же освободить, одну из складских комнат для кабинетна нового оценщика. В добавок он попросил найти Алексею толкового помощника. Этим помощником я и оказался.