«Эдип в Колоне» Софокла

Очередная трагедия относящаяся к фиванскому циклу — «Эдип в Колоне» по хронологии написана одной из последних, практически в год смерти Софокла. Но при этом она была поставлена уже после смерти Софокла, в 401 году до н.э. По содержательной части трагедия переполнена ссылками на предыдущие сочинения. Здесь вспоминают переименование богинь Эриний в Эвменид о чем рассказывала «Орестея» Эсхила; упоминаются события «Царя Эдипа», предрекаются события пьесы «Семеро против Фив» и вводятся основные персонажи из «Антигоны». Пьеса призвана как бы объединить всё это, придать другим пьесам ещё более связную логику, а отчасти преисполнена патриотических ноток, которые и раньше прослеживались в пьесах Софокла, но теперь представлены в самом открытом виде (сказывается то, что война со Спартой уже очевидно клонилась к концу).

Основной мотив пьесы (упокоение Эдипа в Афинах) получил отражение незадолго до «Эдипа в Колоне» ещё в «Финикиянках» Эврипида (411-408 гг.) и восходит к местной аттической легенде, приуроченной к алтарю Эдипа в Колоне: здесь он был похоронен по указу прорицалища Аполлона в Дельфах, будучи призван охранять землю, которая дала ему последний приют. Выбор Софоклом этой темы был навеян отчасти политическими событиями: в конце 407 года спартанский царь Агис вторгся в пределы Аттики в районе Колона, причем три четверти его конницы составляли беотийцы (Фивы). Нападение было отбито, и в этом афиняне могли усмотреть благодетельное вмешательство Эдипа, почитавшегося в Колоне как божество. С другой стороны, Софокл, выбирая место действия для трагедии в Колоне, получил возможность прославить край, откуда он сам был родом.

Итак, по сюжету царь Эдип, ослепший и изгнанный из Фив за убийство своего отца и брак со своей матерью (сюжет пьесы «Царь Эдип»), скитается по Греции вместе со своей дочерью Антигоной. Трагедия начинается с того момента, как Эдип с Антигоной приходят в Колон, деревню под Афинами (родную деревню Софокла), и останавливаются в священной роще Эриний. Граждане Афин показательно демонстрируют свой демократизм (при том, что сюжетно в эти древние времена Афинами управляет царь Тесей):

Тебя прогнать без граждан не решаюсь, -
Спросить я должен, как мне поступить.

Но ещё не дожидаясь решения они решают прогнать Эдипа как только узнают его имя. На это Эдип заявляет, что всё совершенное им было волей рока и он сам не несёт за это ответственности. Эдип требует встречи с местным правителем Тесеем, чтобы он рассудил лучше. Уже на этом моменте Софокл начинает восхвалять свой город.

Когда напрасно хвалят или славят,
Что пользы в том? Меж тем твердят везде,
Что град Афины всех благочестивей,
Что он один злосчастного скитальца
Спасти бы мог и охранить от бед.

Тем временем прибывает Исмена (вторая дочь Эдипа) с вестью о том, что Этеокл, сын Эдипа сверг с фиванского престола своего брата Полиника (который, в свою очередь, изгнал Эдипа из Фив) и теперь Полиник собирается на него походом (сюжет «Семеро против Фив») и результат этого похода зависит от того, где будет находиться могила Эдипа. Здесь между тем представлено, что Полиник имел вполне законные права на престол, что постфактум усложняет восприятие сюжета драмы «Антигона»:

Но волей бога и преступной страсти
Меж них возникла распря: братья спорят,
Кому из двух взять царственную власть.
И вот теперь неистовый меньшой
У старшего, у Полиника, отнял
Престол и вон изгнал его из Фив.

Сюжет же «Царя Эдипа» наоборот теперь постфактум представлен в более плохой версии. Софокл говорит, что Эдип всё же внутри своей души не хотел уходить из города (хотя если бы остался, то граждане страдали бы от чумы), и поэтому держит обиду на сыновей, за то, что промолчали, когда его всё же принудили уйти. Ранее он делал всё ради города, а теперь он знает, что если сейчас не вернется в Фивы — есть риск что Боги накажут за это его сограждан. Но в этот раз он уже не собирается идти на жертвы ради своего народа. Весь благоприятный образ Эдипа, создаваемый ранее Софоклом, внезапно полностью ослабевает в новой трагедии.

И всё же есть выход, можно смягчить гнев богов, не возвращаясь при этом в Фивы. Так как Эдип нарушил границы священной рощи, Исмена была вынуждена отлучиться от отца для совершения обряда очищения, который должен помочь в этом деле. В её отсутствие афинский царь Тесей навещает Эдипа, обещает ему своё покровительство, обещает поселить его в Афинах и уходит, оставив его под охраной хора «старцев».

В целом настроение Эдипа отражает настроение самого Софокла на счет жизни в целом (они оба стары и внушают себе бесстрашие перед скорой смертью, озабочены только тем, каким будет «конец»). Любимый мотив Софокла с похвалой старикам тоже звучит максимально прямолинейно (как и ранее защита детерминизма, демократии и афинского патриотизма), как никогда ещё раньше:

(Антигона) Подходит
Сюда Креонт, и не один, отец.
(Эдип) О старцы дорогие, докажите
В последний раз, что буду я спасен.
(Хор) Уверен будь, спасешься. Стары мы, -
Но в нашем крае сила не стареет.

Появившийся Креонт пытается убедить Эдипа вернуться в Фивы, предостерегая тем, что Эдип может обесславить всё своё потомство, если не вернётся на родину. Сам Креонт весьма неправдоподобно, но в духе всё той же идейной прямолинейности — нахваливает Афины:

Не бойтесь же, неласковое слово
Сдержите. Я пришел не зло творить.
Я стар и знаю: предо мною град
Могущественнейший во всей Элладе.

Эдип отказывается, вспоминая все несправедливости, причинённые ему Креонтом. Последний в гневе говорит, что схватил Исмену, и приказывает схватить Антигону. Негативный образ Креонта из «Антигоны» усиливается таким образом ещё больше. Хор призывает на помощь Тесея, который после разговора с Креонтом атакует со своим войском фиванцев и отбивает назад дочерей Эдипа.

Часто трилогия «Орестея» Эсхила рассматривается как пример защиты Ареопага, а вместе с тем — аристократического правления. Тогда это было актуальным политическим актом, ведь совсем недавно Ареопаг лишили власти. Но интересно, что редко кто отмечает это, но оказывается Софокл в «Эдипе..» тоже выступает в пользу Ареопага. На это ссылается Креонт, оправдывая свои действия:

Я знал, что есть в стране у вас премудрый
Ареопаг, который не дозволит
Таким бродягам в вашем царстве жить.

И на это Тесей ничего не отвечает, он не говорит что Ареопаг «не так уж мудр», и не приводит никакой защиты в пользу демократии. Это и не пристало Софоклу, ведь в Ареопаге заседают его любимые «старцы», которые априорно во всем правы не столько по праву крови, сколько по праву возраста. Отвечает Креонту разве что сам Эдип, и то лишь подтверждая уже сказанное:

Ты рад хвалить Тесея и Афины,
Превознося их образцовый строй,
Но ты забыл в хвалениях своих,
Что если где-нибудь в почете боги,
То этот край все страны превзошел.

Отчасти это можно объяснить сильными изменениями во взглядах афинян в ходе Пелопоннесской войны. Последние крупные нововведения Перикла стали связываться с началом войны, поэтому предлагались варианты более умеренного строя предков, вернулась тема Ареопага и умеренной демократии. Позднее поколение софистов уже тоже сменило свою риторику в пользу возврата к нравам предков. Постепенно усиливались гонения на любых софистов (от Протагора до Сократа), вера в то, что Боги карают афинян за какие-то проступки и т.д., к тому же сам Софокл уже был стар и склонен к более консервативным взглядам ещё в молодости, тем более эти общественные перемены должны были затронуть его теперь. И тем не менее, если не считать всё это «послевоенной» редакцией текста под влиянием победившей олигархии, тогда факт остается фактом — в старости Софокл открыто заявил о поддержке Ареопага.

Тесей советует Эдипу отправиться в храм Посейдона на встречу с сыном Полиником. Сначала Эдип отказывается, но затем поддаётся на уговоры Антигоны. При личной встрече Полиник просит у отца помощи, но тот проклинает Полиника и предрекает своим сыновьям гибель от рук друг друга. Антигона ещё попытается убедить Полиника не атаковать Фивы и сохранить жизнь себе и своему брату, но Полиник не слушается и её. Таким образом любимый мотив Софокла (что всё происходит через божественные пророчества) постфактум обрамляет сюжет пьесы «Семеро против Фив».

Тот, кто жаждет свой век продлить,
Мерой дней не довольствуясь, -
Говорю не колеблясь, - тот
Не лишен ли рассудка?
Что нам долгие дни! - Они
Больше к нам приведут с собой
Мук и скорби, чем радостей.
Если пережил ты свой век,
Позабудь наслажденья!
Срок придет, и всех сравняет,
Лишь раздастся зов Аида,
Песен, плясок, лир чужда,
Смерть, всему скончанье.

Мотив смерти в этой пьесе самый сильный из всех сочинений Софокла, как будто он уже знает, что сам скоро умрет. Возможно пьеса не просто так была поставлена уже после его смерти, и её подредактировал издатель (внук, Софокл младший). Но факт остаётся, тень старости очень явно лежит над этим сочинением. И то, что Софокл переполняет пьесу отсылками — только показывает, что он хочет попрощаться со всем своим творческим наследием, расставив последние акценты и сведя своё творчество в более логические цепочки. Возможно он даже центральные свои идеи выражает здесь более прямолинейно только для того, чтобы читатели старых произведений лучше поняли заложенные в них смыслы. «Эдип в Колоне» - полноценное творческое послесловие Софокла. Старые образы Креонта и Эдипа в целом дополнительно омрачены, а образ благочестивой Антигоны дополнительно возвышен, Софокл этим дает понять более определенно свои взгляды на все общественные вопросы своего времени.

Раздаётся гром, Эдип принимает его за знак приближающейся смерти. Он призывает Тесея, и в его компании удаляется, оставив своих детей.

Является посланник и заявляет, что Эдип почил. Далее он поясняет все произошедшее, что дочери Эдипа приготовили того к смерти, а затем Эдип призвал Тесея, благословил его, взял обещание заботиться об Антигоне и Исмене и удалился с Тесеем, чтобы только Афинский царь знал, где Эдип захоронен, причём эта тайна должна быть передана Тесеем только по наследству своему сыну. Трагедия заканчивается тем, что дочери Эдипа умоляют Тесея показать могилу отца, он отказывается, но отвечает согласием на просьбу женщин переправить их в Фивы, чтобы там уже начались события «Семерых…».