Глава 4. Приключение ради любви

​Остаток дня я слонялась по улицам, не решаясь вернуться домой. «Боль и смерть всякому, кто вмешается», — выходит, рассказать маме и папе о судьбе брата было теперь никак нельзя, разве удержишь их потом. Но что делать? Постепенно улицы вывели меня к Мосту Ювелиров, а в голове сложился план.​ До ночи больших костров рукой подать. Колдун явится, я выполню свои неуклюжие условия, освобожу брата, а дальше всё как-нибудь образуется. Нужно только придумать что-то для мамы, чтобы Таниса не стали прежде времени искать. Боль и смерть! Нет, я такого не позволю. Солнце как ни в чём не бывало играло с кольцами и цепочками на прилавках. Какой-то торговец вдруг подарил мне мороженое, которое я взяла и съела, хоть это и неприлично. На душе как будто полегчало, и ничто не казалось мне невозможным.

Дома я сочинила брату безрассудство, за которое он взялся ради любви. Якобы уязвлённый соперником, Танис поклялся немедленно отправиться в отвесные сады и вернуться после дня больших костров с пером птицы Куф для своей дамы. На мосту среди лавок эта история казалась сносной, но надежда почти покинула меня, пока я рассказывала её родителям — очень уж выходило нескладно. К моему удивлению, они не возмутились, а вместо этого переглянулись необычным образом. Отец покачал головой, но больше никак не отозвался о поступке брата, а на мамином лице в тот вечер нередко появлялась непрошеная улыбка. Эта улыбка больно колола меня тогда, сейчас же воспоминание о ней и вовсе невыносимо — ей оставалось улыбаться последние недели.

Скрываясь от стыда, я легла рано, но крепко уснула только под утренних птиц. В ночной полуяви колдун то преследовал меня, распахнув крылья, то бросался прочь, а я гналась за ним, размахивая амулетом. И каждый раз он обращался дымом и ускользал в последний момент. Наконец, чернота сгустилась, и только наше заклятие на Истинной Речи плясало огненными буквами во тьме.

Утро выдалось с холодком, который однако предвещает жару после полудня. Я лежала в постели и не могла понять, чем это должна быть омрачена моя жизнь, когда мир вокруг так свеж и ясен. Но почти сразу наткнулась на подвеску под подушкой и вспомнила о вчерашнем, и цвета притихли, а дыхание сжалось. Мой бедный братик! А я одна могу его спасти — ребёнок против взрослого чародея. Я мысленно потянулась за злосчастным заклинанием, и вот тут меня поджидал настоящий ужас. Давешним словам полагалось всю жизнь гореть в памяти. Где же они теперь!? 

Огненные буквы расплылись дымом, остались одни контуры. «Боль и смерть», «будешь птицей», «явишься в ночь больших костров», «кровь пёстрой курицы», что ещё?.. Я бросилась с кровати к конторке, не одеваясь и проклиная свою беспечность, и принялась записывать то, что удавалось вспомнить. Подумать только, что накануне объяснение с родителями виделось самой большой бедой. Мне и в голову не могло придти, что я забуду хоть небольшую часть самого важного заклятия в жизни. Но случилось именно так: чем больше я вглядывалась в написанное, тем большие сомнения вызывало каждое слово. Не было ли вместо него другое? Не странно ли выглядит эта форма? Ведь в истинной речи важен каждый звук, каждая буковка! Я исписала целый лист, но запуталась едва ли не сильнее. Точные слова потерялись и, можешь поверить, никогда отчаяние моё не было так глубоко.