Вигилия в пустыне зеркал

Шаркая пыльными шлепанцами, я медленно брел по загородной дороге, воздух над которой колыхался волнами.На раскаленном асфальте впереди то и дело разливались иллюзорные лужицы, издевательски исчезая при моем приближении. От зеленевших по правую сторону сосновых рощ крепко веяло смолой. Звон цикад здесь был настолько громким, что перебивал в моих наушниках легкую музыку, гармонично дополнявшую этот пышущий зноем день.

С далекого горизонта, куда убегала дорога, наступали плотные кучевые облака. Надо мной же небо было предельно чистым, и в этой идеальной голубизне резво плавали полупрозрачные червячки и узелки. Как это там называется? Деструкция стекловидного тела, во.

Пот на моем затылке давно образовал настоящую капель, не говоря уже про подмышки. Кроме того, очень хотелось пить, поэтому я решил разворачиваться. Гулять по страшной жаре и продуктивно размышлять о возвышенном можно только до поры до времени, потом в голову не лезет ничего, помимо холодного душа и еще более холодного пива.

Тут мое внимание привлек небольшой светлый прямоугольник на сосне вдали. Я прошелся еще немного и понял, что на стволе висит лист бумаги. Возможно, объявление, хотя в таком пустынном месте могли объявлять разве что о пропаже собаки, точно не о желании продать недвижимость.

Ленивое любопытство заставило меня подойти к дереву и обнаружить, что на иссохшем и пожелтевшем от солнца листке не было букв, только ровно разбросанные жирные точки, похожие на костяшки домино. Кажется, что-то знакомое. Я без особого энтузиазма стал вспоминать.

Ах да, верно, это же шрифт Брайля. Хотя не совсем — шрифт Брайля предназначен для слепых, посему точки должны быть выпуклыми. Его, к примеру, наносят на упаковки лекарств. А здесь просто напечатано краской и никак не прощупывается.

Жара стала невыносимой. Недолго думая, я сорвал бумажку и сунул в карман. Бросив прощальный взгляд на дорогу, я заметил похожее белесое пятно, маячившее в полуденном мареве еще на одной сосне в отдалении.

Коридор квартиры, оставленной уехавшими в отпуск родителями, встретил меня долгожданными прохладой и полутьмой. Я принял душ, апатично потаращился в экран компьютера и, ощущая какую-то чисто по-летнему томительную тоску, завалился спать.

Проснулся аж в половине десятого, когда солнце уже почти зашло, а громкие крики моих ровесников, веселящихся в сквере под окнами, лишний раз напоминали о том, что большинству людей, в отличие от меня, это время года приносит радость. Сходив в магазин за пивом и закусками, я сел смотреть дежурный сериал для убийства времени.

Этанол уже вовсю циркулировал по моему организму, когда я ненароком вспомнил о том, что принес сегодня домой. Мне стало малость интересно, что дневная находка собой представляет. Я извлек смятую бумажку из шорт, взял чистый блокнотный лист с карандашом и открыл первый попавшийся сайт с расшифровкой.

Как и предполагалось, это оказался шрифт Брайля. Переводя символ за символом, я приходил в откровенное удивление.

Вот, что там было написано: «Привет. Я хотела бы с тобой познакомиться, позвони туда-то». И дан стационарный номер.

Надо же, какой занятный способ знакомства. Не буду врать — меня это весьма заинтриговало. Неужели в моем будущем наметилось что-то, отличное от пресных шашней с однокурсницей или соседкой? Впрочем, нет, не стоит строить каких-либо планов на пустом месте. Вдруг это реклама эскортных услуг? Непонятно только, для кого.

Я выпил для храбрости еще бокал пива, сделал пару кругов по комнате, затем взял домашний телефон и набрал указанный на листке номер.

Гудки длились мучительно долго. Я уже было собрался сбросить, как трубку наконец сняли.

— Алло, — послышался приглушенный, при этом очень красивый голос, принадлежащий явно девушке. Я тут же растерялся.

— Алло, я звоню… э… по поводу объявления… — начал мямлить я. Ну что за идиотский выбор слов? Не телевизор же покупаю.

— Здравствуй, — сказала она. — Давай кое во что сыграем.

Прям «Пила» какая-то, усмехнулся бы кто-нибудь на моем месте. Но я не мог думать ни о чем, кроме как об этом нежном и, по-моему, несколько грустном голосе на том конце провода. Пока я кумекал, что бы существенного сказать, незнакомка продолжила:

— Не перебивай, пожалуйста, ладно? Слушай. На акациевом холме есть чайка. Найди ее, а на ней — фиолетовую надпись. Это пароль к файлу, который ты скачаешь по ссылке на обратной стороне моего послания. Удачи тебе, пока.

И девушка положила трубку, не дав мне задать вопросы или хотя бы в свой черед попрощаться.

Ни о какой чайке на холме я знать не знал, потому записал это в блокнот, чтобы не забыть.

Теперь мое любопытство возросло до небес, во мне в кои-то веки проснулся авантюрист. Я схватил листок и перевернул его. В нижнем правом углу действительно была мелко напечатана ссылка на файлообменник, только вот беда — сухая смоляная капля прочно приклеилась к бумажке, скрыв часть сноски, причем, по закону подлости, именно в ее конце, и несколько случайных символов оказались нечитаемыми. Я уверенно сковырнул каплю ногтем и тихо вскрикнул от досады — смола оторвалась вместе с верхним слоем бумаги.

И что мне теперь было делать? Шансы скачать вожделенный файл, казалось, сравнялись с нулем. Я, кстати, уже понял, что можно запросто вбить телефонный номер незнакомки в справочник и узнать, где она живет. Но я такой шаг на ее месте не оценил бы.

Аварийный план посетил мою пьяную голову где-то через полчаса. На сосне подальше ведь висело что-то подобное! Прикончив остатки пива, я оделся и вышел из дома.

Не люблю, когда что-то вынуждает возвращаться туда, где недавно был по собственному желанию. Помню, лет в шесть я и мой товарищ пошли вечером на гранитный луг (мы так называли его, потому что он был усыпан этими камнями) собирать маки, чтобы подарить нашим мамам. Место довольно-таки далекое. Нарвав по приличному букету, мы направились домой. Уже почти во дворе я заметил, что посеял ключ от квартиры. Родители, разумеется, открыли бы мне, но за потерю непременно грозил выговор. Приятель предложил пойти и поискать вместе. Он отнес цветы матери, но его больше не выпустили, и я вернулся на луг в одиночестве. Уже стемнело, маки были давно выброшены, а я все искал и искал. Когда вернулся домой без проклятого ключа, то получил десятикратное наказание, поскольку родители не находили себе места, переживая, куда я делся.

Вот с таким чувством я шел к остановке, собираясь повторно ехать за город.

Летняя ночь была аспидски темной. Со всех сторон слышался жалостный посвист сплюшек — я по голосу насчитал не менее дюжины скрывавшихся во мраке сов. Комары просто убивали меня. Как думаете, эти маленькие уродцы хмелеют, когда кусают пьяного человека?

В маршрутке я сел рядом с миловидной веснушчатой женщиной. Интернет-интернетом, но искать информацию вживую гораздо увлекательней. Собравшись с духом, я спросил у попутчицы, знает ли она что-нибудь про акациевый холм, но женщина в ответ только покачала рыжей головой.

Зато бабулька, сидевшая позади нас, отрапортовала, что Акациевый холм — это простонародное название пгт-шного микрорайона в другой части города, и участливо уведомила меня о том, что я еду в совершенно неверном направлении. Про чайку она, к сожалению, ничего не знала. Я поблагодарил бабульку, добавив, что собирался туда только завтра.

Оставшись единственным пассажиром в салоне микроавтобуса, я приехал на конечную возле городской черты. Машина сразу развернула, а я пошел дальше. Спустя полкилометра фонари исчезли позади, и горячая тьма целиком поглотила меня.

Я миновал табличку с зачеркнутым названием своего города, и минут через двадцать в воздухе знакомо запахло смолой. Значит, скоро покажутся сосны.

Слева от изгибающейся дороги раскинулся непроглядный пустырь с сухими держидеревьями, тихо шелестящими на ветру своими похожими на ударные тарелки плодами. Вдали на пустыре возвышался черный пригорок. Взглянув туда, я увидел восхитительное явление: облака за пригорком мистически переливались оранжевым светом. Немного пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что их освещали фонари корабельного дока, находящегося не так далеко. Я постоял пару минут, любуясь этой бесподобной картиной.

Второй листок на дереве долго не желал быть обнаруженным, но я все-таки нашел подлеца. Ювелирно отделив бумажку от чешуйчатой коры, я чиркнул зажигалкой и радостно ухмыльнулся, увидев на задней стороне такую же малозаметную, но теперь уже целую ссылку. Я аккуратно спрятал бумажку и с ощущением выполненного долга потопал обратно.

Проходя назад мимо пустыря, я снова взглянул на пригорок. И оторопел.

Там кто-то был. Несмотря на легкое двоение в глазах, вызванное алкоголем, я готов поклясться, что на фоне облачного зарева виднелась человеческая фигура. И стояла она, казалось, либо строго спиной ко мне, лицезря док где-то внизу, либо лицом, глядя не на что иное, как на меня.

Черт подери… Кто это и что он здесь забыл?

Я понял, насколько глупо поступил, оказавшись в таком месте ночью. Я зашагал быстрее и, пройдя изгиб дороги, снова бросил взгляд на пригорок. У меня екнуло сердце, когда я увидел, что темный силуэт находится все в том же положении относительно моей персоны, а значит, точно в анфас, до этого поворачиваясь и молча провожая меня взглядом.

Но по-настоящему душа ушла у меня в пятки, когда я уже готовился побежать и перевел туда глаза в последний раз. На пригорке никого не было.

Мать его, да он, должно быть, спустился вниз!!!

К моему превеликому везению, дорогу осветили фары и рядом остановилась машина. Парень за ее рулем, дымящий сигариллой, удивленно уставился на меня и даже высунул голову, чтобы глянуть, что там привлекло мое внимание. Потом предложил подбросить. Я, понятное дело, не стал отказываться. Усевшись спереди и пристегнувшись, я опасливо посмотрел в окно, но в кромешной темноте не было видно ни зги.

Водитель оказался из другого города. По дороге он поспрашивал меня про хорошие места для развлечений у нас, про то, где можно найти девчонок. Я, честно говоря, ничего толком об этом не знал, поэтому информационное вознаграждение за проезд оказалось скудным.

Когда я вышел из машины, над головой что есть силы грохотал гром. Я успел добежать до своего подъезда прежде, чем полило как из ведра. Впервые за очень долгое время. При таком бешеном проливне любое объявление, висевшее под открытым небом, превратилось бы в слизь, и мне, можно сказать, повезло, что я не стал тянуть с возвращением к загородным рощам. Если, конечно, не брать во внимание гляделки с бог знает кем на пустыре.

Я ввел полученную ссылку в браузер и увидел, что мне предстоит скачать изображение, нужен только пароль. Файл, было написано, загрузили около четырех месяцев назад. Вот, значит, когда она занималась этим. Я легко определил по виртуальным картам, как добраться до Акациевого холма, однако о некой чайке в искомом районе ничего не нашел. Я думал, что это какой-то магазин или, может, памятник.

Той ночью мне снилось, что я осматриваю ночные сосны и никак не могу уловить злополучное объявление. Бумажка мелькает между деревьями, порхает, как птица, постоянно появляется за моей спиной, но в руки не дается. Пытаясь поймать вредный листок, я оказываюсь на том самом пригорке и вдруг замечаю ее. Она, необычайно прекрасна, медленно идет по дороге. Она далеко от меня, но я отлично ее вижу. Я хочу окликнуть девушку, но не могу — дар речи покинул меня. Пытаюсь помахать руками, побежать вниз, но все тщетно — я парализован и просто стою, будучи необнаруженным ею. Она уходит, а я обреченно остаюсь один на пригорке. Я смотрю на свои руки, на свое тело и вижу вместо них только глубокую зловещую черноту…

✱ ✱ ✱

Утром я проснулся от звонка родителей с курорта. Мать поинтересовалась, как я провожу время, чем питаюсь, не вожу ли кого-нибудь в квартиру (она несколько переоценивала мои социальные навыки) и все в таком духе.

Поговорив с ней, я умылся, сварил себе кофе и покурил на балконе, глядя на высыхающий после нежданного дождя сквер. Ночной эпизод и последовавшее за ним сновидение все еще крутились у меня в голове. Я твердо решил, что больше не буду выполнять задания незнакомки с очаровательным голосом в темное время суток. Попадание в лапы какого-нибудь маньяка одним из моих жизненных приоритетов не являлось.

Несмотря на хандру, летом со мной часто происходит что-то интересное. Ну, интересное в рамках моей жизни. Например, я как-то ездил к отцу в больницу (он тогда повредил на работе спину) и назад решил, несмотря на нещадное пекло, немного пройтись пешком. Больница находилась на хуторе, кругом природа: поля, лесок, широкое ущелье неподалеку. Из леса тянулась железная дорога, которая едва не плавилась от жары. И вдруг пошел дождь, но не теплый, как можно было ожидать, а на удивление студеный, я даже успел замерзнуть. Над рельсами моментально поднялось густейшее облако, скрыв не только их, но и контактные провода сверху. Мимо меня прогрохотал состав, но я почти не увидел его за этой белой стеной. Я добежал до ущелья, куда спускался поезд, и моему взору представилась длинная полоса пара, уходящая вдаль. Неплохо, да?

До Акациевого холма я доехал двумя троллейбусами. Это и вправду был холм — высоченный, со случайно разбросанными облупленными домами и больными деревьями (преимущественно абрикосами), с крутой спиралевидной дорогой, подниматься по которой было сущим наказанием. Бородатый мужик в серой промасленной рубашке, к которому я обратился за подсказкой, хмуро прошел мимо, а вот следующий встречный оказался приветливее: услышав про чайку, он молча указал пальцем на вершину.

Запыхавшись и чихая от пыли, я забрался наверх и понял, что чем-то хорошим это место все же могло похвастаться: вид отсюда был просто изумительный. У противоположного подножья холма раскинулась окруженная скалами сверкающая бухта с цветными парусами и парящими над водой буксировочными парашютами. На людных пляжах играла музыка, отдыхающие оживленно барахтались возле берега и устраивали заплывы на гидроциклах. Меня прям одолела зависть, хотя ничто не мешало мне проводить время точно так же.

Пара цыганят, сражавшаяся при помощи палок с крапивой и лопухами в заросшем палисаднике, согласилась помочь мне за небольшую плату. Дети привели меня к полуразваленной стене и, получив свои деньги, умотали прочь.

На стене красовалось искусное граффити, изображавшее летящую с рыбой в клюве белоснежную чайку. Картину портило несколько корявых надписей поверх нее, но нужного мне цвета я не увидел. Тщательно осмотрев рисунок, я обошел стену — там-то я и обнаружил то, что искал. «Здесь была Аннета», — гласили ровные фиолетовые буквы на белой штукатурке.

Я ощутил легкую негу от осознания того, что она была здесь всего несколько месяцев назад и написала это для меня. Аннета — какое чудесное имя…

Открыв квартиру, я в нерешительности замер на пороге. Дверь моей комнаты была приотворена, хотя я безошибочно помнил, как специально захлопнул ее перед уходом, чтобы не разбазаривать прохладный воздух с северного балкона.

Я зашел внутрь и огляделся. Все было в полном порядке. Решив, дверь открыло сквозняком, я разделся и стал разогревать обед, предвкушая грядущее продолжение игры.

Какое-то затаенное беспокойство все же некоторое время не покидало меня. Оно было похоже на то чувство, когда прибегаешь в начальных классах из школы, намереваясь безотлагательно засесть за приставку, но интуитивно понимаешь, что дома уже кто-то есть. Отца или мать выдают не занятая обувная полка и не шелест читаемой книги, а сама квартира, словно бы изменившаяся от чужого присутствия ровно настолько, чтобы эта перемена улавливалась по наитию.

После трапезы я включил компьютер, открыл браузер с сохраненной вкладкой и со второго раза правильно ввел пароль. Скачал изображение и щелкнул по нему. Детективная работа началась с этого момента.

На моем мониторе развернулась крупная фотография. Я увидел старый тротуар с побитым бордюром, припаркованную возле него бордовую «Девятку», здание с зеркальными витринами, фонарный столб, почтовые ящики, ржавую урну, а еще металлическую изгородь поодаль, сквозь которую пробивались сухие кусты. Вот и все — невыразительный кусок какой-то улицы.

Я сбегал за пивом и до ночи потягивал его, слушая музыку и изучая снимок. Зацепиться, похоже, было не за что. Какие-либо вывески на фото отсутствовали, фонари в нашем большом городе различались, но конкретно таких было подавляющее большинство. Номер стоящей боком машины в кадр не попал. Фотограф с этого ракурса в пыльных витринах не отражался, там виднелись только расплывчатые кроны деревьев и какой-то отблеск позади них.

Вбил изображение в популярные поисковики. Совпадений не нашлось, хотя я не особенно и надеялся. По всей видимости, Аннета (теперь в мыслях я благоговейно называл девушку по имени) сделала снимок самостоятельно, и в Интернет он попадал только в запароленном виде на известный мне файлхостинг.

А не содержит ли файл скрытый архив? Нет, не содержит.

Меня посетила идея. Я зарегистрировался на городском форуме и выложил фото там, попросив помочь мне опознать улицу. Увы, не прошло и часа, как болтливые земляки безучастно вытеснили мою пустующую тему на вторую страницу раздела. Я апнул ее один раз, другой, пока меня не забанили.

На часах было уже почти три, когда я, подперев рукой голову, бесцельно перетаскивал снимок на форумной странице из стороны в сторону, добавлял его в закладки и снова удалял оттуда, менял масштаб — одним словом, находился в состоянии тупой бездеятельности, не зная, что предпринять дальше. Невзначай кликнув на фото правой кнопкой мыши и выбрав свойства, я аж подскочил от неожиданности. Метаданные изображения содержали комментарий.

В нем были географические координаты. «Яндекс карты» тотчас же направили меня в какую-то балку не пойми где. Дорог и крупных сооружений там не было и близко. Я скопировал координаты снова, но направление осталось неизменным. Может, девушка ошиблась?

Впрочем, среди всей необозримой зелени метка явно указывала на какое-то серое скопление на земле. Качество снимка, как назло, было очень паршивым. Я открыл «Викимапию», где пользователи имеют особенность отмечать на карте каждый окурок, и нашел это место там. «Груда валунов», — высветилось сообщение, когда я навел мышкой на очерченное желтым прямоугольником пространство.

Но что там нужно найти? Зачем необходима фотография? Может, на ней имеется какая-то скрытая подсказка?

Я снова стал искать. Даже вставал со стула, отходил на расстояние и подбегал к компьютеру, изо всех сил пялясь в монитор, как в глупой комедии. Успеха мне это не принесло. В конечном счете все же решил на следующий день посетить обозначенное координатами место и хотя бы посмотреть, что там за валуны.

Лежа перед сном, я всматривался в очертания черневшей под потолком люстры и гадал, к какому итогу приведет то, что я делал. В кухне не до конца закрученный кран старательно капал в грязную кофейную кружку. Этот монотонный звук начал действовать мне на нервы: «Кап-кап-кап-кап-кап…» — и в какой-то момент прекратился.

Казалось бы, прекратился — и отлично. Могли воду отключить, могла где-то образоваться воздушная пробка, да мало ли что. Но нет, было что-то другое. Мне снова померещилось постороннее присутствие в квартире, теперь еще более явственно, чем днем. И если тогда это чувство вызвало лишь умеренную тревогу, то теперь мне стало не на шутку страшно. Ох, и угораздило меня не закрыть комнату…

Густая чернильная темнота мерно плыла за дверью. Мне в голову полезли различные жуткие домысли о том, что могло в ней ютиться. Я напрягся настолько, что перед глазами засверкали искры.

И тут мне показалось, что в коридоре еле слышно вздохнули: безмолвно, только выпустив изо рта воздух.

Я молниеносно слетел с кровати, бросился к двери и оглушительно захлопнул ее, перебудив этим, наверное, всех соседей. Закрывшись на защелку и включив свет, я до рассвета зевал перед компьютером и курил на балконе, настороженно прислушиваясь к звукам ночной квартиры. Разбросанные по комнате пустые пивные бутылки в этой ситуации оказались как нельзя кстати.

Уснул только тогда, когда в окне засияло солнце.

Будучи в то время изрядным скептиком, я в паранормальщину не верил совершенно. Я списал все на разыгравшееся воображение, но мне было некомфортно и с таким объяснением. Как минимум потому, что раньше ничего подобного со мной не происходило. Никогда бы не подумал, что буду сидеть здесь, пусть даже глубокой ночью в полном одиночестве, и опасаться выйти в коридор. Мы жили на третьем этаже, поэтому в окно вряд ли кто-то мог залезть. Если бы входную дверь взломали, я бы точно услышал. Значит, никаких грабителей и сбежавших из ближайшего дурдома сумасшедших появиться в этих стенах не могло. Почему у меня именно тогда впервые за девятнадцать лет возник этот иррациональный страх, я не понимал.

✱ ✱ ✱

Настроение при пробуждении было неважным. Утреннее солнце оказалось обманчивым, так как к обеду погода испортилась: приплыли грозовые тучи, с моря подул неприятный ветер.

Кухонный кран по-прежнему не был полностью закрыт, но теперь частые капли неслышно улетали прямиком в сливное отверстие раковины. Наполненная водой кружка стояла рядом.

Я умылся и сел завтракать, созерцая пасмурное небо за окном. Все дурные мысли прогонялись поганой метлой. Ну не священника же мне из-за сдвинутой чашки вызывать, верно? На самом деле убедить себя в том, что все хорошо, но я — параноик, было достаточно легко.

В этот раз мне потребовалось воспользоваться троллейбусом, автобусом и катером, чтобы добраться до еще более оторванного от цивилизации района. Виляя между сельскохозяйственными постройками и сооруженными, вероятно, сразу после войны глинобитными домиками, я вышел к зеленой балке, у которой не было видно конца и края.

Вековые деревья, плотно росшие там, сверху выглядели как настоящий лес. По дну балки бежал широкий извилистый ручей. Я заметил большое количество родников, питавших его. При виде такой красоты я стал чувствовать себя жизнеутверждающе, но надолго меня не хватило.

Перешагивая с одного замшелого камня на другой, я пересек водоток несколько раз. В один прекрасный момент я не рассчитал усилий и, не допрыгнув до очередного камня, свалился в студеную воду, при этом еще и здорово ударился. Беспокоиться, правда, пришлось только о расцарапанной ноге, поскольку мне все равно было суждено промокнуть: хлынул дождь.

Слетевший шлепанец ускользнул вниз по течению, и мне ничего не осталось, кроме как отрешенно швырнуть ему вдогонку второй. Пускай плывут. Погружаясь босыми ступнями в вязкую грязь, я доковылял до прогалины возле склона балки. Там под крутым косохлестом стояли около двадцати высоких гладких валунов, образовывавших скромное подобие Стоунхенджа.

Я снова оживился, стоило мне разглядеть на одном из камней знакомую фиолетовую краску. «Здесь тоже была Аннета», — прочитал я, приблизившись впритык. Великолепно.

Я огляделся. Может, под валуном с надписью что-то зарыто? Я нашел подходящую палку и уже собрался было начать копать, когда обнаружил, что буквой «О» была аккуратно обведена глубокая выемка в камне. Просунув руку в наполненное водой отверстие, я пошарил там и нащупал маленький предмет. Достал его и увидел, что это был ключ. Больше там не оказалось ничего, но и такое приобретение заставило меня торжествовать.

Не попадая зубом на зуб и хромая на разодранную ногу, но ощущая, тем не менее, глубокое удовлетворение от состоявшегося похода, я направился обратно.

Есть у меня привычка оглядываться, покидая посещенные места. Дабы закрепить таким образом впечатление, что ли. Или проститься. Я прошел менее сорока метров и обернулся. Спустя несколько часов я буду лежать дома, оправляясь после данной прогулки, и казнить себя за то, что сделал это.

Возле валунов стоял человек. У меня затряслись поджилки: больше не оттого, что человек вырос там совершенно из ниоткуда, а по той причине, что он едва просматривался сквозь пелену косого дождя, будучи как будто полупрозрачным, эфемерным. Я попятился назад, не отрывая от него взгляда и крепко сжимая в кулаке свою находку. Я не различал его лица, но понимал, что он, не шевелясь, равным образом пожирает меня глазами. А кого еще, когда ни один кретин больше не оказался здесь в такую погоду?

Шаг за шагом я осторожно отступал. Человек продолжал стоять возле камней как вкопанный. Молчал ли он? Вокруг неистово шумел ливень, поэтому я, как бы там ни было, ничего услышать не мог.

Ни с того ни с сего чужак нарушил свою неподвижность — не сгибая локтей, он поднял руки и свел их вместе. Снова расставил выпрямленные конечности над головой и снова их сомкнул. Он вел себя неестественно, я бы сказал, даже болезненно, будто плохо контролировал свое тело, и каждое движение, каждый изгиб стоили ему невообразимых усилий.

Казалось, я сплю. Какой-то ранее неизвестный инстинкт заставил меня отвернуться в сторону, но и там я увидел нечто нереальное. Всюду была пенящаяся вода. Она бурлила с сумасшедшей, просто чудовищной силой. Бескрайний водопад, покрывший склон балки, оглушительно падал вниз, обдавая мои ноги, швыряя вниз несметное количество листьев и веток, вымывая из-под змееподобных древесных корней землю.

Это секундное оцепенение прошло в тот момент, когда я периферическим зрением уловил, что чужак в одночасье оказался ближе. Забыв про скребущую в ноге боль, я пулей помчался прочь.

Дождь наотлет лупил по лицу, мешая как следует разглядеть путь. Поскользнувшись на грязи, я упал и ощутил, что выпустил из руки ключ. Только мне, как нетрудно догадаться, было уже не до него.

Я добежал до ручья. Водоток успел стать раза в три шире. Я запрыгнул в него и, оказавшись по грудь в холодной воде, стремительно рванулся вперед, чтобы не дать течению себя сбить. Выбравшись на землю, понесся дальше. Смелость посмотреть назад появилась у меня только тогда, когда я покидал балку.

Далеко внизу крошечная серая фигура застыла на том берегу ручья, словно этот зыбкий рубеж помешал ей продолжить преследование. Сотрясаясь от крупной дрожи, я поскорее удалился.

Если бы мне никогда не приходилось сталкиваться с такой херней и я сидел сейчас, читая этот рассказ за чашкой кофе, то обязательно посчитал бы, что пережить подобные события в лучших традициях готического романа, наверное, крайне захватывающе, прям заплатил бы за такое веселье. На деле же эмоции, поверьте, только отрицательные: и после инцидента, и тем более во время него. Что хорошего может быть в столкновении с чем-то, чему не место среди людей? Мне тогда вспомнилась мысль, некогда прочитанная в какой-то беллетристике, звучит она примерно так: «Если зло легко обнажает свою сверхъестественную природу, стоит задуматься о том, что оно способно скрывать».

Возвращение стало еще одной головной болью. В таком виде меня еле впустили в катер. Бумажные деньги в кармане размокли, а мелочи только на треклятый водный транспорт и хватило. Когда я оказался дома, было уже темно, а чувствовал я себя преотвратительно, не то слово.

В квартире все выглядело нормально. Я закрыл дверь на два замка, включил везде свет. Приняв горячий душ, плюхнулся на кровать. Ритмичный грохот дождя за окном скоро сморил меня, но спал я плохо: во сне мне мерещился какой-то тревожный звук, и я никак не мог понять, почему он вызывает у меня такое беспокойство.

Конечно, я увидел в произошедших событиях закономерность — все-таки не совсем слабоумный. Я заметил ее и раньше, но, целиком поглощенный этой игрой, никаким домыслам волю старался не давать. В любом случае это уже не имело значения, поскольку хотел я того или нет, но дальше играть не мог. Что бы тот ключ ни открывал, я потерял его (это я умею), при этом возвращаться за ним не возникало никакого желания.

Позвонить Аннете и сказать, мол, я тут накосячил, и теперь вся цепочка твоих заданий идет насмарку — придумывай что-то другое? Нет, этот шанс я упустил, но, может, оно и к лучшему. Зачем мне вообще нужна была девушка? Я даже не знал, что с ней делать…

Продолжение>