Сколько лет армянской нации? Часть II

Итак, в прошлой части мы смогли умозрительно, через сохранившиеся мифы, отметить этапы становления от общинного строя до полноценного армянского этноса и его государства ко времени династии Ервандуни. Детальный этногенез и политогенез армян останется ещё загадкой, впрочем, мы уже смело утверждаем, что армяне не аллохтоны (зародившиеся здесь путём миграции), а автохтоны (зародившиеся на основе местной же культуры).

Этим более близким началом мы видим Хайасу-Ацци. На данном этапе, как видно по именам царей (Хуггана, Каранни), речь идёт о раннем индоевропейском субстрате, ещё не выраженном, а потому "хайасский язык" остаётся термином весьма притянутым. Впрочем, имя верховного бога Угура связано с именем аккадского божества Нергала, что подтверждает тесную связь культуры региона с ассиро-аккадским миром.

Как мы уже сказали, отношения Аратты, Арманума, Арми и Субарту мы оставили без внимания. Можем лишь сказать, что Аратта вероятней всего была буквальным мифом, в котором отражалось некий идеальный город-государство, который опекает сам бог Ишкур и откуда пришла Инанна. Что не отрицает того факта, что опираться миф мог на реальную географию, а "Аратта" этимологически близка "Уруатри/Арарат".

Арми/Армиум/Арман/Армани/Арманум есть череда близких смысловых понятий. В целом, большинство авторов, анализировавших клинописи Саргона Древнего и Нарам-Сина, пришли к выводу, что и Арми, и Арманум, скорее всего, разные города-крепости, причём находящиеся на самом юге Армянского нагорья, если уже не в преддверии Сирии. Уэйн Горовиц и Майкл Астур видели от Эблы до Бит-Наниба земли тех, для кого придумали неологизм - "арманианцы".

Природу "арманианцев", то есть тех, кто связан с чередой однокоренных поселений на протяжении от Аршамашата (версия Альфонсо Арки) до эблаитских/ублаитских земель в Месопотамии, нам не дано пока больше знать. И насколько они связаны с топонимами близких корней Арам-Нахараим/Паддан-Арам/Араму? Иосиф Флавий вполне недвусмысленно считал армян потомками семитского Хула, сына библейского Арама. Неужто библейский Арам просто совпал иметь схожий корень с армянским мифическим Арамом?

Это для нас открывает сложные реалии этногенеза армянского народа, сложность которого в гетерогенности (разнообразии) региона, даже чрезмерном, отчего нынешняя гомогенность (однообразие) страны армянской кажется скукой. Над армянской родиной вращались цивилизации анатолийских народов, соседних им загадочных хуррито-урартов (куда входили и касситы), индоариев, влиявших на страны Митанни, Манны и того же Касситского царства, полоса семитского пространства от ассиро-аккадцев до сиро-арамеев, а также неизведанных гутиев и зачатков картвельских, абхазо-адыгских и нахско-дагестанских (гипотетически) семей.

В таких обстоятельствах Арми/Арам/Арман могли и вовсе относится к совершенно разным понятийным смыслам, но в таком соседстве и водовороте этничности изначальное значение навряд ли удастся понять, в индоевропейском или в семитском начале мы видим зарождение смысла. Чёткую преемственность мы видим лишь в Субарту. Она останется известна ассирийцем под именем Шубрии, а урартским клинописям под именем "Арме", что даёт нам основания в Арме-Шубрии и видеть фундамент армянской государственности, а также доказать связь армян с этим полем "арманианских" понятий.

Хайаса не просто исчезла с "хеттских радаров", показательно, что частая путаница, по которой Урарту и Наири считают синонимами, не даёт понять, что Наири упоминается ассирийцами для тех же границ, когда и последние упоминания Хайасы. Наири есть не более чем ассирийская версия имени племенной конфедерации Хайасы ("70 царьков Наири"), как Урарту является такой же ассирийской версией названия юга Армянского нагорья, пока для иранских народов и близких к ним эламитов регион этот стал Армина/Харминуя, а изживший аккадский язык словно по инерции вторил "Урашту" в вавилонском переводе. Причём для тех, кто не было из этого семитского языкового поля, расширение понятия "Уруатри" на всё Армянское нагорье и не было, так что к нему вполне применялся более древний корень "Арми/Арман", как то и сделали персы с эламитами.

Тем не менее, а как же Хоренаци? Показательно, что у того со смертью Арая Гехецика наступает период ассирийского владычества. Он прекращается с именем Паруйра Скайорди: "и вот я испытываю немалую радость и ликую, дойдя до вре­мени, когда потомки нашего коренного предка достигают царского сана". Паруйр жил при Варбаке, реальным аналогом которого был мидийский Киаксар. Следовательно, в немалом отрезке от сложного вождества до Паруйра и его потомков, среди которых будет Ерванд I, было время "ассирийского владычества".

Это время приходится от распада Наири и появления Урарту на фоне гибели хеттских и хурритских центров власти под натиском "народов моря", особенно фригийцев, и заканчивается самой кончиной урартской централизованной дворцовой цивилизации (впрочем, рыхлость Урарту, как то и подобает тому времени, была куда сильнее), уже от других народов, "народов степи", киммерийцев и скифов. В Урарту прото-армянский элемент остаётся одним из сильнейших, иначе резкое явление Арме-Шубрии и миграция туда беженцев как с Урарту, так и с Ассирии было бы невозможным.

Мало того, имя царя Араму, его столицы Арцашкун и его свержения Сардури I (тот был сыном Лутипри, по клинописи) указывает, что прото-армянский элемент даже претендовал на отправление руководства политическим пространством. Сардури же переносит центр в Тушпу и "Биайна" становится той самой "Ассирией" для позднего и весьма попорченного временем труда Хоренаци, для которого урартская бюрократия и класс стали ассоциироваться с более знакомой Ассирией, тем более "урартами" они и никогда и не были, так как "урартайа" для ассирийцев лишь топоним, а потому "Ванское царство" таковым было только для внутренней клинописи. Внешне семитам она известна была как "Арарат/Урарту", а у других носителей держался понятийный смысл "Арман/Армани" для этой территории.

Царь Эримена вполне может быть прообразом того самого Паруйра и постепенного ослабления урартской элиты, представленной смутным сочетанием этничностей региона, как и само его население. Аналогично и области "Арамале", понятий "урумейцев" и "Арме" относится к этой становившейся единой армянской целостности. Она станет опорой Арме-Шубрии, а также в провинции Этиуни. Конечный итог будет показателен: возле армянского ядра беспорядочность этничностей и культур сменится монолитным единством. Армянский этнос становится одним целом и вовлекает в себя малые племена и этничности вокруг. Такой беспорядочности, которую фиксируют урартские клинописи, Ервандидская Армения никогда не видела.

Часть I

Артур Акопян
ИАПС Антитопор