«Рубеж» | 6

Неофициальная сборка доступных глав проекта. Это вторая книга Александра. Первая книга уже доступна в продаже на Amazon, ЛитРес или в Bookmate по подписке.

VK | Telegram

_________________

ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА

СОДЕРЖАНИЕ

_________________

Тревора целый день мучало похмелье. Не сказать, что он не привык к состоянию, когда сотня злобных гномов интоксикации пыталась вырваться из клетки под названием черепная коробка, с особым усердием ломясь через глазные яблоки, но сегодня ему было как-то по-особому паршиво. Тревор знал, что так паршиво ему бывает только в «особые» дни.

Например, когда ему позвонили десять лет назад из окружного морга и пригласили на опознание собственного сына. Или еще раньше, когда от цирроза умерла мать, которую он уже почти и не помнил. Так, лишь смутная тень в грязном халате и с початой бутылкой бурбона в руках. Он знал, что, как потомственный алкоголик, повторит ее путь и когда-нибудь алкоголь доконает его, но здоровье Тревора было не в пример крепче, чем у покойной матушки.

В офисе было подозрительно пусто для трех часов дня. Еще когда он вошел, но Тревор не придал этому значения. Он неловко повернулся посмотреть, кто вообще есть на своем месте. Всего лишь пара стариков, таких же как и он, но в отличие от Тревора, тихо просиживающих штаны за бумажной работой.

Сегодня произойдет какое-то дерьмо, он был в этом просто уверен. Вчера старый следователь ушел в отрыв, в котором не был уже добрых лет пять. Молодые девочки в стрип-клубе, море выпивки, пара не по его доходам, но таких приятных сигар. Утром Тревор попытался восстановить очередность напитков, выпитых накануне, но сдался в момент, когда вспомнил, как вместо дешевого виски он перешел на водку, а потом решил «подогреться» ершом.

Рабочий коммутатор, лежащий прямо перед ним на столе, мерзко завибрировал. До момента, когда этот кусок пластика разразится писком, от которого у Тревора все же лопнет глаз, оставались считанные секунды. Свои глаза Тревор не то чтобы любил, но они были ему относительно дороги. Так что он выбрал меньшее из двух зол: негнущимися, отекшими пальцами следователь подхватил лежащую рядом оптическую гарнитуру, надел на голову и ответил:

— Да, слушаю.

— Что да?! – По голосу Тревор узнал комиссара, — Уорд, мать твою, где сейчас вообще?! Все утро тебя на месте не было! Опять бухал?! Я тебя уволю к чер…

— На службе я, сэр, в участке, утром ездил по последнему делу, — перебил его Тревор и прикрыл ладонью глаза, пытаясь огородиться от света ламп на потолке. Но спрятаться от голоса собственного начальника ему было не по силам. Через дужки, передаваясь на кость черепа, голос комиссара гремел прямо в похмельной голове Тревора.

— Значит так! Поднимай свою жопу со стула и тащись в центр, к башне HyperColonic! Ты сводку вообще смотришь?!

— Еще не успел, — Тревор почувствовал, что вот оно, то самое дерьмо, которого он ждал с того момента, как открыл утром глаза.

— По дороге почитаешь! Давай! Живо!

— Конец связи.

Тревор даже не предпринял попытки снять гарнитуру – она сегодня ему точно пригодится. Мужчина встал со своего места, подхватил планшет, забрал со спинки кресла старую потрепанную куртку и тяжелым, неспешным шагом двинулся в гараж, где достаточно быстро нашел свою служебную машину. Пока планшет подгружал сводки, он в несколько движений вбил адрес для автопилота и после погрузился в чтение.

«Перестрелка на пересечении…»

«Есть жертвы среди гражданского на…»

«Автоматическая винтовка и ручной шестизарядный гранатомет, предположительно армейский…»

Чем больше Тревор читал, тем меньше его беспокоила головная боль. Нет, мерзкие похмельные гномы с кирками никуда не делись, но сейчас он их просто игнорировал. «Полная десантная броня… Стоит на вооружении… Система позиционирования…» Он читал рывками, перепрыгивая через строку, впитывая общую картину произошедшего. Опять стрелок, но не с пистолетом и даже не с обрезом или винтовкой. Стрельба в стране, где право на оружие закреплено в конституции – обычное дело. И не бандитская разборка.

«Не менее 70 жертв. Раненых нет».

Тревор запнулся об это строку. Нет раненых? Семь десятков жертв.

— Твою мать, — процедил сквозь зубы следователь и сразу же начал вызванивать комиссара Диаса.

— Алло, Гарри… Я скоро буду, читаю сводку. Это то, что я думаю? – Не здороваясь перешел к делу Тревор.

— Да, Уорд, это массовый убийца, пока не уверены, но вероятно – террорист из ультраправых.

— Армия освобождения? Ты сейчас серьезно?

— Тревор, — Диас уже успокоился и его голос звучал подавлено, — ты просто не видишь то, что вижу я. Мне уже звонили с самого верха. Работать будут все: я, ты, парни из госбезопасности, возможно, разведка. Давай быстрее, ты нужен мне тут.

Еще во время разговора Тревор включил режим экстренного передвижения, и сейчас, с воем сирены, несся на скорости почти сто семьдесят километров в час по дорогам Нового Вашингтона. Где-то автопилот выскакивал на встречную объезжая заторы, но в основном, двигался он без препятствий: автоматическая система притормаживала все автомобили на его пути, организовывая Тревору «зеленый» коридор.

Через несколько минут он уперся в оцепление. Десятки патрульных за активированной системой перекрытия дороги разворачивали поток автомобилей и праздных зевак. Где-то вдалеке выла скорая, над головой Тревора вдобавок пронесся медицинский вертолет. Машину пришлось оставить у оцепления и дальше идти уже пешком. В метрах пятистах Тревор заприметил автобусы, три или четыре. Понять точнее мешала дымка, которая висела над всей улицей и ухудшала обзор. Впереди его ожидало еще одно кольцо оцепления, на этот раз из бойцов спецназа, которое ограждало место непосредственной бойни. Тревора внутрь не пустили, хоть он и предъявил удостоверение следователя.

— Эй, комиссар Диас! – Он заметил своего начальника, который стоял внутри кольца и разговаривал с каким-то долговязым мужиком в черном костюме. – Комиссар!

Гарри наконец-то услышал крик Тревора и жестом показал бойцам пропустить следователя внутрь.

— У меня нет времени, — начал Гарри без всяких приветствий, — начинай осмотр. Криминалисты уже на месте, сейчас как раз разворачивают систему реконструкции и подключаются к камерам. Тут их как грязи понатыкано, картинка будет хорошая. Вечером – первичный отчет. Работаешь ты и еще с десяток человек, не мешай другим. Парни с самого верха будут тут через пятнадцать минут. Понял?

— Да.

— Работать.

Тревору не слишком нравилось, когда с ним так разговаривали, и будь это не комиссар Диас, а кто-нибудь другой, он бы уже дал наглецу в морду. Но Гарри был профессионалом и понимал Тревора, позволял ему работать столько, сколько он хотел. Фактически, это означало, что Тревор мог жить на работе, иногда уходя в двух-трех дневные загулы или разовые отрывы, как прошлым вечером. Конечно, он не засыпал без бутылки и у него всегда была при себе плоская, но ой какая вместительная фляга, но работал он все же больше, чем пил. Алкоголь был просто его топливом, как для некоторых кофе, хоть и доставлял проблем.

Пару лет назад за Тревора плотно взялся ОВР. Как казалось следователю, на него настучал кто-то из щенков-стажеров: эти желторотики были такими принципиальными после академии, такими правильными, что у Тревора от них сводило челюсть. Все в офисе знали, что если Тревор не пьян, то в его крови уж точно есть пара десятых промилле, которые усердно поддерживаются при помощи фляги, всегда лежащей во внутреннем кармане старой куртки следователя. Это не мешало ему работать, постоянно раскрывать дела и сажать в камеры или отправлять к стенке всякий биомусор. И в тот момент, когда какой-то очередной яйцеголовый из ОВР решил, что было бы неплохо дать пинка под зад старому следаку перед самой пенсией, в назидание другим пьяницам, на помощь Тревору пришел Гарри. Комиссар сделал пару звонков, и каким-то чудом пробы крови старого пропойцы, которая и цвета-то была нездорового, как казалось самому Тревору, превратились в образцовый биоматериал. Будто он всю жизнь жил в пригороде, а не в маленькой, пропахшей полуфабрикатами и грязным бельем квартирке, правильно питался, а не бухал, как черт, и даже ходил в церковь по воскресеньям вместо стрип-клубов.

Чем ближе Тревор подходил к месту перестрелки, тем хуже был запах. Он бывал на сотнях мест преступлений и слишком хорошо его знал. Это был запах крови, внутренностей и испражнений. Если бы у Тревора когда-нибудь спросили, как пахнет смерть, он бы ответил, что именно так. Тут же смертью пахло очень и очень сильно. Пройдя десяток шагов, он стал натыкаться на первые тела, которые кто-то уже накрыл полиэтиленом – первый этап подготовки к погрузке и вывозу. Дальше было хуже. Криминалисты еще только начали работу, и Тревор то тут, то там натыкался на изувеченные тела погибших.

«Использовал разрывные, видимо», — подумал он, глядя на жуткие раны и оторванные конечности, лежащие рядом с их владельцами.

Он еще немного побродил, осматривая тела, что все множились по мере того, как Тревор подходил к центру бойни – месту, где стоял стрелок. Наконец-то в дымке стали виднеться силуэты криминалистов: троица в белых комбинезонах расставляла оборудование и готовила к работе систему реконструкции событий. Небольшая железная коробка с компьютеров внутри позволяла создать трехмерную модель произошедших событий, если имелось хотя бы два источника видео и в случае расследования уличных преступлений ее использовали почти всегда: камеры были даже во многих переулках на окраинах, не говоря о центре города.

— Привет ученым! – Хмуро поприветствовал криминалистов Тревор. – Скоро закончите калибровку?

Старший из троицы, мужчина лет пятидесяти, только пожал плечами, мол «без понятия».

— Минут пять, может семь, пока работаем, — ответил он Тревору.

— Давайте живее, тут просто жутко воняет.

Воняло и в самом деле кошмарно. Один из криминалистов – совсем зеленый парень — был от этой вони цвета молодой листвы и Тревор реально опасался, что он прямо сейчас сблюет на терминал этой чудо-машины, которая должна была показать ему «кино». Очень жуткое и реалистичное «кино». В ожидании, Тревор еще раз осмотрелся. Специалисты расположились прямо возле какого-то заведения, судя по вывеске – корпоративного кафе HyperColonic. Стеклянная витрина была выбита, а внутри работали медики.

— А там что? – Тревор не горел желанием наслаждаться стоящей вокруг вонью в условно замкнутом пространстве и решил продолжить расспросы криминалистов.

— Что? Кафе? А, там пара десятков трупов, ничего интересного. Нападающий внутрь не заходил, стрелял стоя примерно тут, — старший указал пальцев в точку где-то за своей спиной, — посмотри, там еще пустой магазин лежит.

Тревора жутко бесила эта проклятая дымка. Он вспомнил сводку, которую бегло прочитал в машине: «гранатомет, винтовка, броня». Видимо, это были остатки дымовой завесы, в которой убийца прятался от чужих глаз и выискивал новых жертв. Умно.

— Готово, — подал голос младший криминалист, — сэр, опустите очки гарнитуры и включите…

— Да знаю и без тебя, — прорычал Тревор, опустил очки и перевел гарнитуру в режим синхронизации устройства. Через пару секунд на линзы пошла проекция. Вот и террорист – мужчина в длинном балахоне и полной армейской боевой броне, которая закрывала даже лицо. В руках у него автоматическая винтовка.

— Давай с самого начала, одну четвертую скорости, — сказал Тревор криминалисту, — и следи за рукой. Как махну – останови. Понял?

Парень согласно кивнул головой и что-то ввел на клавиатуре терминала.

Изображение моргнуло. Теперь мужчина стоял с сумкой в руках и смотрел куда-то в сторону. Вот, он, не скрываясь, достает винтовку, гранатомет; сначала дает очередь по улице, куда-то прямо в сторону Тревора, потом разворачивается и стреляет в сторону кафе, через витрину.

— Быстрее, одну вторую.

Картинка ускорилась. Тревор видел, как медленно падает отстегнутый пустой магазин, и его цифровая копия сливается с магазином реальным, лежащим прямо на асфальте перед следователем. В этот момент в пределах видимости что-то промелькнуло. Что-то достаточно крупное, чтобы не быть помехой, но в тоже время мелкое, чтобы система реконструкции не отрисовывала это, фильтруя как «мусор».

— Стоп! Назад! Живо! Полторы секунды! – Скомандовал Тревор.

Криминалисты вернули кадр, на котором промелькнул объект. Что-то небольшое, размером с бейсбольный мяч.

— Что это такое? – Спросил Тревор непонятно кого. – Это не помехи, ведь так? Проверьте.

— Нет, не помехи, — спустя пару секунд ответил юнец у терминала. – Это какой-то объект. Двигался с высокой скоростью.

— Так. Ничего не трогайте, я сейчас вернусь.

Тревор развернулся на каблуках и бодрым шагом двинулся на поиски командира спецназа, что провел ликвидацию. Было бы неплохо посмотреть на тело, но в сводке он вычитал, что тела нет. Еще один вопрос, с которым надо разобраться. Голова все еще немного болела, но похмелье стало окончательно отступать. Работа всегда благотворно сказывалась на самочувствии Тревора. Это был его главный наркотик – даже зависимость от алкоголя и падших женщин была не столь сильной. Когда Тревор Уорд брался за дело, то превращался в обрюзгшего, старого, но чрезвычайно умного и злого бульдога. А, как известно, собаки не пьют и похмельем не мучаются.

Он прошел к краю оцепления, там, где стояли фургоны спецназа и, расспросив несколько бойцов об их начальстве, пошел к одной из машин. Командира спецназа Тревор застал за заполнением бланков о проведенной операции. Мужчина устроился на краю кузова одного из броневиков. Рядом с ним лежал мобильный рельсотрон и, судя по индикаторам, пара пустых батарей к нему. Броня была переведена в режим ожидания: голова, шея и кисти рук сейчас были не защищены и командир производил впечатление, скорее сёрфера, чем бойца спецназа.

— Приветствую! Тревор Уорд, управление полиции, — следователь протянул командиру спецназа руку, которую тот уверенно пожал.

— Стив Санчез, командир спецназа пожал протянутую ему руку. – Чем обязан?

– Хотел задать пару вопросов о том, как прошла ликвидация этого психа.

Судя по выражению лица, командир спецназа был не рад новому знакомству и тому, что его отвлекают от отчета.

— Что именно? Я в скором времени закончу с отчетом, ситуация была непростая, поэтому, как видите, — он усмехнулся и окинул кузов рукой, — заполняю прямо тут.

— Это не займет много времени и мы оба вернемся к работе, — Тревора начинало одолевать раздражение, но он старался держать себя в руках. Ему нужна была эта информация прямо сейчас. – Так как вы его ликвидировали?

— Да, собственно, рассказывать особо не о чем. Прибыли по вызову на место – патрульные запросили нашу поддержку, всю, что есть. Приехали, разместились, дали пару залпов из этих малышей, — командир спецназа похлопал рукой по рельсотрону рядом с собой.

— А где тело? Я не видел отчета по трупу в сводке, — спросил Тревор.

— А нет тела.

— Как нет?

— Этот псих подорвал себя, правда непонятно как. Я точно уверен, что мы били в грудь и голову, а взорвались батареи. Может, костюм дал сбой. Судя по телеметрии, что мы получали, на нем была армейская модель прошлого поколения, их сейчас снимают с эксплуатации.

— Да? Откуда знаете, что снимают?

— У меня друг служит сейчас по контракту, буквально пару недель назад встречались в баре, рассказывал, что им завезли новые игрушки, — ответил спецназовец.

— Взрыв был сильный?

Мужчина только криво ухмыльнулся.

— Ублюдка разметало по всему кварталу, только воронка в пару метров осталась.

— Ясно. – Тревор был не в восторге. Тела нет, опознать некого. На реконструкции видно только фигуру – лицо было скрыто броней. Кто был нападающим – не понятно, как не понятны его мотивы устраивать бойню.

— Но подготовлен он был хорошо. – Продолжил командир спецназа. – У него даже была тройка ищеек, чтобы ориентироваться в дыму.

— Ищеек?

— Такие устройства, размером с бейсбольный мяч, — мужчина показал руками размер сферы, — используются для создания динамической карты поля боя, опять таки, военная игрушка. Работает в инфракрасном диапазоне и ультразвуке, передает данные на синхронизированные с ним костюмы. Жуткая вещица, на самом деле, от нее не спрятаться.

— И где они сейчас?

— Мы их сбили ЭМИ-импульсом, где-то валяются внутри оцепления. Сейчас от них толку мало, выжгло их.

Тревор узнал более чем достаточно. И о природе предмета, что он заметил на реконструкции, и о том, что ему, как и другим силовикам, катастрофически не с чем работать. Он знал, что хоть Гарри и вызвал его и дает сейчас ковыряться на месте преступления в одиночку, над этим делом будет работать добрая сотня человек. Вот только толку от этого? Он вернулся к криминалистам и просмотрел полную запись нападения и последующей ликвидации. Определенно, командир спецназа не врал: работал он и его бойцы четко, попадания были только в область груди. Вообще, представить силу удара снаряда ручного рельсотрона по боевой броне сложно. Конечно, он не является смертельным, но вполне может отправить человека на пару недель в госпиталь с переломами ребер. Это при условии, что боец тренирован. Женщину или подростка такое попадание убьет с вероятностью девяносто процентов. Или человека, который был к этому не подготовлен.

Тревор смотрел на воронку, оставшуюся на месте взрыва и чувствовал, что он него что-то ускользает. Что-то крайне важное. Террорист знал, что делал, ведь у него была боевая броня, оружие и даже «ищейки». Попадание в грудь было не смертельным, болезненным, тяжелым, но не смертельным. Батареи находятся на спине, плюс они закрыты слоем брони, как и все остальное тело бойца. Так почему же ликвидация прошла так быстро и без потерь для спецназа? Почему только гражданское население?

Очевидно, что целью террориста были простые граждане, которые не могли дать ему отпор. Об этом свидетельствует и выбор оружия, и место нападения. Кстати, что там о месте нападения? Кафе HyperColonic? Тревору сначала показалось, что посетители заведения просто попали под горячую руку: уж очень удобно располагались столики и слишком хороший обзор был у нападавшего. Следователь прошел примерно на то место, где стоял террорист, поднял руки, будто у него был автомат, и дал невидимую очередь по залу, если бы это стрелял он.

Стоп.

Он еще раз осмотрелся. Если бы он был террористом, где бы он начал нападение с учетом того, что у него был гранатомет, автомат и дроны? Кафе находилось недалеко от угла улицы, напротив башни HyperColonic перед которой раскинулась небольшая площадь, упиравшаяся в высокую, в несколько пролетов лестницу. Если бы Тревор хотел иметь лучший обзор и возможность убить как можно случайных прохожих, он бы стал на перекрестке и начал бы бойню там. Ну, или поднялся бы по ступеням на возвышение и вел уже оттуда прицельный огонь.

Самый центр города. Преимущественно белые клерки мирно обедают в кафе. Гарри говорил, что это правые ультрас. Тревор чувствовал, что первичная картина преступления не сходится в его голове. Детали, изначально так красиво уложенные в сводку, сейчас, при ближайшем рассмотрении, просто лежали рядом друг с другом, не составляя единой картины. Он еще раз огляделся и пошел обратно к криминалистам, которые уже были отчетливо видны под стенами Hyper-café – дымовая завеса почти рассеялась.

— Вы можете расширить границы реконструкции? – спросил он.

— Что вы имеете ввиду.

— Мне надо видеть больше. Откуда пришел этот ублюдок.

— Вы уверены, что это…

— Да! Уверен! – Рявкнул Тревор. – Давайте, это секунд пятнадцать.

Правые ультрас скорее устроили бы погромы на окраинах или факельное шествие. Полиция постоянно имели дело с перестрелками и убийствами наркодельцов, но сторонники белого превосходства завязали с терроризмом в его явном виде уже как лет пятнадцать, а может и больше. Тревор не верил, что это были националисты. Он слишком хорошо их знал.

— Готово.

Следователь вновь опустил очки своей гарнитуры и покрутил головой в поисках изображения. Вот, на углу улицы медленно появилась знакомая фигура в балахоне с большой спортивной сумкой в руках. И как он ее только пронес через весь центр? Ведь очевидно, он достаточно долго шел пешком, в толпе. В полной боевой броне и сумкой, набитой оружием. Чем были заняты патрули? Тревор решил, что Гарри просто обязан затолкать кулак в задницу руководства патрульной службы и хорошенько им там покрутить. И он обязательно ему об это скажет. Если бы они, патрульные, были чуть внимательнее, бойни можно было бы избежать, во всяком случае, не в центре города. Для того чтобы выявить боевую броню достаточно было бы просто беглого биометрического сканирования.

Вот, мужчина остановился. Тревор бы тоже выбрал это место: оживленный перекресток, много людей, отличный обзор. Вот, он смотрит на башню HyperColonic, возобновляет движение, подходит к подземному переходу через улицу… В этот момент Тревору показалось, что произошел сбой. Фигура замерла и смотрела прямо на него, после чего развернулась и уверенным шагом пошла в сторону следователя.

— Ого. Он будто вас видит. Чертовщина какая-то, — сказал один из криминалистов.

— Не городите чепухи, — возразил Тревор, — это просто запись. Верните на то место, где он повернул голову и остановите.

Специалисты подчинились и отмотали запись. Тревор двинулся навстречу призрачной зеленовато-синей фигуре и стал рядом с ней.

— На что же ты смотришь, ублюдок? – Спросил он у реконструкции. – Ну, уж точно не на меня.

Следователь стал прямо за спиной фантома, приподнялся на цыпочки, чтобы быть примерно одного с ним роста и, точно так же повернув голову, поднял очки.

Сначала ему показалось, что он просто смотрит на улицу, но потом понял, что привлекло внимание стрелка. Прямо перед ним висела вывеска «Hyper-Café».

— Твою мать…

Тревор знал, что прямо сейчас полицейские всего региона получили ориентировки на проверку ячеек ультраправых, на аресты, задержания. Десятки судей выдают ордеры на обыск стоящих «на карандаше» объектов. Но все это не имеет значения. Потому что это не ультрас.

Бегать с похмелья – не лучшая затея, но Тревору было плевать.

— Гарри! – его начальник все еще общался с какими-то шишками, как показалось Тревору, уже новыми. – Гарри, это не нацики! Дай отбой! Не стоит их сейчас трогать!

— Извините, товарищи, мой коллега что-то хочет сообщить, — с натянутой улыбкой ответил своим собеседникам Диас.

— Гарри, черт тебя дери! Ты меня слышишь? Прямо сейчас давай отбой на обыски, мы не туда копаем! – Тревор знал, что где-нибудь они что-нибудь нароют на националистов и приверженцев превосходства белой расы, но это все будет ложными следами, которые только запутают дело. – Это все не имеет смысла!

— Что ты хочешь этим сказать? – прошипел комиссар. – А кто еще? Ассоциация домов престарелых? Акция спортивного клуба? Что значит не ультрас?

— То и значит, — почти прокричал в лицо начальнику Тревор. — Потому что целью была именно HyperColonic – компания, которую ненавидели почти все, но уж точно не нацисты. Да, она принимала на работу цветных, но из года в год игнорировала предписания о квотах для женщин или меньшинств, игнорировала истерику защитников природы, гайянистов, натуралистов и прочего сброда. Ты в курсе, что тут пикеты постоянно проходят? Кроме пятниц?

Комиссар был немного дезориентирован. Вся их работа за последние полтора часа выстраивалась вокруг того, что эта вспышка насилия организована нацистами или сочувствующими им радикалами – именно у них было нездоровое пристрастие к огнестрельному оружию и военщине. А теперь Тревор заявляет, что это не они.

— А кто тогда?

— Ты думаешь, у такой корпорации как HyperColonic мало врагов? Не смеши меня, Гарри.

— Да какая стрельба?! Ты в своем уме?! – Диасу было мало догадок. – Все враги HyperColonic либо таскаются с их юристами по судам, либо пикетируют под стенами башни.

— Ага, и как удобно ультраправые решили устроить бойню в тот день, когда противные им натуралисты отсутствуют на площади. Это, кстати, общеизвестное расписание пикетов, даже я о нем в курсе.

— Твою… — начал комиссар, но Тревор не дал ему закончить.

— Дай отбой, Гарри. Не трогай нацистов. Во всяком случае, пока.

— Так кто это тогда сделал?

— А вот это, — хмуро ответил Тревор, — отличный вопрос, на который у меня нет ответа.

Тревор оставил своего начальника и, отойдя на десяток шагов, украдкой приложился к фляге. Его не оставляло ощущение, что он думал о чем то важном, но не придал этому значения. Что он что-то упустил из виду. Одолеваемый этими размышлениями, он пошел искать патрульных, что занимались свидетелями и ранеными.

Впереди было очень много работы.

_________________

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА