Пятерых достаточно, часть 3

3

Засов стукнулся о скобу и ушёл в сторону, дверь распахнулась со вздохом впуская внутрь старика. Хозяин домика растерянно потёр красный лоб, снял ружьё и отставил его, прислонив к углу.

— Григорий Иванович, здравствуйте, ваш внук скоро объявится?

Но вопрос будто бы остался неуслышанным, вместо ответа на него старик начал сетовать на беспорядок вокруг домика:

— Как Мамай прошёлся! Надо было убрать швампуры ваши и остальное, пораскидали всё и ладно? Нет, детишки, так не делается! Дедушке что ли прибираться?

— А, это, — Алексей Валерьевич кивнул на запорошенное снегом кострище и разломанные доски, вчера служившие им скамейкой, — Зверь какой-то нас нашёл. Медведь что ли проснулся.

— Медведь? Да неужто? — Лицо старика превратилось в маску, изображающую удивление. Он медленно поднял брови и открыл рот, при этом интонация его голоса осталась неизменна. — Значит придётся с вами сегодня поночевать. Посторожить вас. С ружьём нам медведи не страшны.

— А внук ваш… — Сбивая попытался напомнить помощник тренера, — Нам бы генератор. Свет там хотя бы.

— Мне с вами и поводу надо тогда сходить, и дров набрать, мало ли он тут ещё ошивается. — Старик натянул шапку, — Одевайтесь тогда, сейчас пойдём, а то за полдень ужо, темнает скоро, как мы всё это ночью?

— Бесполезно, — зло выдохнул Виктор, обуваясь. Хозяин дома или не услышал его, или не понял, что имелось в виду.

Скомандовав девушкам запереться в домике и дожидаться их, Алексей Валерьевич с ребятами спешно собрались и взяли бутыли для воды. Не успели ещё затихнуть их голоса, а Рита уже подсела к Даше и Лисе и раскрыла перед ними тетрадь. Выцветшую клетку листов перечёркивали жирные каракули и рисунки. Буквы пересекались с цифрами, так что многие записи были нечитаемы, но кое-что разобрать всё же удалось, и Рита собиралась поделиться своей находкой.

— Что это? — Ни о чём не подозревая заинтересовалась Даша, но её внимание быстро переключилось, и теперь она уже с лёгкой завистью рассматривала густо намазанные чёрными тенями веки Риты. — Ты когда успела накраситься? Тоже хочу!

— Сходи и накрасься, кто тебе мешает, — Рита вырвала тетрадь из рук Даши, — Ты всё равно нихрена не поймёшь.

— А ты всё сразу поняла? Там же всё перечёркано.

— Да, и Лиса тоже сообразила. Иди давай, замажь свои прыщи, ты же думаешь, что сразу красоточкой становишься.

— Нет у меня никаких прыщей, Лиса, а ты чего молчишь?

Под внезапным взглядом сразу двух пар глаз Лиса растерялась, она бы обязательно встала на сторону подруги, но пропустила мимо ушей их перепалку. Она смотрела на отогнувшийся угол тетради, за ним чёрная штриховка была особенно тщательной — кто-то очень старательно замазывал именно это место.

— Можно я? — Страх проиграл любопытству, и Лиса решила взглянуть, что же там перечёркнуто. Всего лишь взглянуть.

Записи оказались в её руках, и теперь стало очевидно, что за штрихами скрывается рисунок. Часть рисунка. Остальное трудно, но просматривалось за каракулями.

— Это же окно и кровать, расположение прямо как в комнате Алексея Валерьевича. — Воспоминания о призраке вспышкой легли на рисунок, и Лиса обрела уверенность в своих словах. — Там что-то есть под кроватью. Видите, там так черно, что ручка почти проткнула бумагу.

— Давайте посмотрим! — Улыбка Риты стала почти безумной.

— Ничего там нет. — Пробурчала Даша, но поплелась следом за остальными в соседнюю комнату.

Переступать порог не стала, замерла в дверях, искоса поглядывая на окно. Она слишком чётко помнила силуэт, который увидела тогда в темноте, и ей едва ли удалось убедить себя, что это была просто игра света и тени. Даша боялась снова оказаться в плену у своего воображения.

— Тут книга, — Рита подняла над головой пыльную находку, — Она тут лет сто лежит.

— Что там написано? — Лисе стало не по себе от того, что её догадка оказалась верной.

А вот Даша быстро нашла для себя объяснение всему происходящему:

— Невероятно, мы типо в квеструме участвуем или что? Где ты взяла эту тетрадь?

— У деда спёрла.

— Точно, это такой интерактив, видимо старику нравится разыгрывать постояльцев. — Зацепившись за собственную рациональную версию, Даша подошла к кровати и села рядом с остальными.

На выцветшей и покрытой тонкими надрывами обложке книги значилось: «Физіологъ», чуть выше было мелким шрифтом дописано: «трактатъ», а ниже: «Переводъ И. ​Берге​». Внутри через страницу были расположены странные иллюстрации.

— Как в паблике Страдающее средневековье! — Пошутила Рита. — Помните же такой, да?

— Это на дореволюцонном, видимо, — Лиса рассматривала знакомые и одновременно совершенно непонятные буквы.

— Да хрен знает, может стилизация.

— О, а тут страниц не хватает!

Между изображением существа с рыбьим хвостом, с детально прорисованными внутренностями, и описанием, относившимся скорей всего к крылатой твари с непропорционально большой головой и щупальцами, рисунок которой располагался на пару страниц ранее, торчали зазубренные остатки бумаги. Лиса быстро пролистала книгу.

— Осторожней, она же у тебя в руках сейчас рассыплется, — попросила Рита.

— Всё, только здесь. Остальные страницы как будто бы на месте.

— Я знаю, что надо делать! Надо их найти! — Оживилась Даша, её захватил игровой азарт. — Это точно квеструм, интересно, дед нам даст какой-нибудь приз, если мы разгадаем его загадку? Наверняка.

— Я вообще-то у него из кармана эту тетрадь стащила, — запротестовала Рита, — Он ведь не любезно отдал её мне по доброй воле.

— Ну да, конечно, а потом всё так удачно сложилось, и рисунок, и книга эта лежит тут. Чего он её не подобрал. Нет уж! Загадки-то довольно простые, очевидно, он хочет, чтобы мы их разгадали.

— А может он, боится её подбирать? Выглядит жутенько. Твари какие-то непонятные. — Книга оказалась в руках у Риты, она снова пролистала её и остановилась на форзаце. — А вот тут след от клея. Постойте-ка… — Она жестом попросила передать тетрадь, и положила её рядом. Теперь обе странные находки оказались рядом, что вызвало у девушек неприятное режущее беспокойство, даже у скептически настроенной Даши. — Вот, нашла! К одной из страниц тетрадки была приклеена длинная полоска бумаги. Точно так же, как и остальная часть тетради, вся перечёркана, читалось только Сорокин М и дата напротив — 12/1972,и дальше полоска была абсолютно чиста.

— Библиотечный контрольный листок, — догадалась Лиса.

— Это что за библиотека такие книги выдаёт?

Возле домика раздались приближающиеся шаги и голоса.

— Всё, я краситься. Проще спросить у деда, что это всё значит. А то мы тут себе уже целое детективное расследование напридумывали.

— Кстати, — голос Лисы заставил Дашу остановиться, — А какая у него фамилия? Сорокин?

— Фамилию не знаю, но имя Григорий. Явно не на м, — Рита пожала плечами, — Я не думаю, что он нам всё так и расскажет. Скорей велит не совать нос. Но я попробую положить книгу на видное место, посмотрим на его реакцию.

Так они и решили. Рита с Лисой отправились открывать дверь, а Дашка поднялась на второй этаж, по дороге гадая, сколько тональника уйдёт на то, чтобы замазать синяки от недосыпа. Книга отправилась на стол. Рита и Лиса не сводили внимательных глаз с хозяина домика, но он и бровью не повёл, увидев незаурядное печатное издание, слега зацепил его краем зрения и тут же заговорил о своём:

— Если до темна прибраться во дворе не успеете, оставьте уж до завтра.

— Григорий Иванович, можно вас в сторонку? — Стало понятно, что помощнику тренера надоели увиливания деда насчет починки генератора, но при ребятах он ссориться со стариком не хотел. Они вышли на улицу. Виктор последовал было за ними, но Алексей Валерьевич хлопнул дверью прямо перед его носом, давая понять, что предстоящий разговор касается исключительно взрослых.

— Я бы заставил старика признаться, что никакого внука нет, и стряс бы с него компенсацию ещё, — зло бросил в сторону закрытой двери Виктор, — Пофиг, пляшем. Девчат, а чё у вас лица такие хитрые?

— Н-н… — Начала запинаться Лиса, не зная, можно ли им рассказывать о странных находках.

Рита перебила её, чем спасла от стыдной сцены и от насмешек Виктора:

— Дед что-то мутит. Он точно как-то связан с тем, что тогда случилось, помните я рассказывала?

— Ты про страшилку что ли? А это чё? — Недослушав, Виктор взял в руки книгу. — Твои коловские штуки, Ритка?

— Дедовы.

— Да не его же! — Лиса хотела сказать, что он никак не отреагировал на их маленькую провокацию, но слова не шли, и она просто тихо предположила, — Кто-то из бывших постояльцев оставил, наверно.

— Ага, а дата вписки из библиотеки случайно совпадает.

— Что за дата? Что за билиотека? — Всё это время Артём занимался чайником и подготовкой всякой мелочовки для готовки.

Рита начала рассказ, то как она быстро, но основательно и по полочкам разложила все свои догадки, сведя вместе найденные улики, появление зверя и призрака, вызвало у Лисы уважение. Из всего сказанного выходило, что Григорий Иванович как-то связан с ужасным массовым убийством, случившемся в этом домике пятьдесят лет назад. И, судя по всему, очень хочет с кем-нибудь разделить тайну, но по непонятным причинам не может сделать это прямо, потому и оставил на виду тетрадь, выжидая, что кто-то любопытный заинтересуется и вытащит её, а затем по хлебным крошкам доберётся до разгадки. Зверь — тот самый, на которого в семидесятых свалили трупы подростков, но так как с тех пор он больше не проявлялся, то именно сейчас его что-то прилекло, что именно — не ясно. В конце Рита предлагала всем остальным надавить на хозяина домика, чтобы у них был шанс разузнать, что же здесь произошло, пока они не уехали.

— Согласитесь, обломно будет садиться в автобус, так ничерта и не поняв? Вопрос повис в задумчивой тишине. Лиса по выражению лица пыталась угадать, о чём думает Артём, но он спокойно продолжал готовить. На сковороде в собственном соку шипело мясо, в кастрюльке рядом булькал кипяток, в котором варилась картошка.

— Помидоры ещё остались? — Спохватилась Лиса, она догадалась, что Артёму неплохо было бы помочь.

— Да, огурцы и зеленушка тоже. Сделаешь салат, пожалуйста?

Она молча закивала.

— Хрень какая-то, но очень интересно. — Виктор ещё раз пролистал книгу, потрогал тетрадь, и отбросил их в сторону, как надоевшую игрушку. — А жрать скоро?

— Было бы быстрей, если бы ты помог, — беззлобно ответил Артём.

— Неа, я лучше тут подожду. Ритка, а у тебя чё осталось? — Парень щёлкнул себя по горлу, намекая на алкоголь.

Дуновение сквозняка и скрип петель оборвали разговор. Вернулись взрослые: красный от мороза и раздражения Алексей Валерьевич и совершенно спокойный старик. Последний опять не обратил внимания ни на книгу, ни на тетрадь

— Тогда я до дому схожу, позвоню, чтобы вам автобус завтра выслали, постараюсь вернуться до темна.

— А не страшно вам по лесу ходить, когда тут какой-то волкомедведь?

— Я ж с ружьём, да и не сделает мне эта красавица ничего, — старик жамкнул губами и задумчиво повторил, — Ничего не сделает мне красавица эта.

— Давайте вы уж осторожней, может тут база лесничих есть или кто за таким следить должен?

— Есть егерь, как нет, так он что сделает? Так же с ружьём и походит. Вы нос из дому по темноте не кажите, да и нормально всё будет.

— Это та самая зверюга, что этих, — Рита кивнула на развешенные на стенах фотографии, — Сожрала?

Хозяин прищурился, разглядывая девушку, потянулся к ружью, поправил его, надвинул шапку, чтобы сидела покрепче:

— Может и та самая. Откуда мне знать?

— Кто кого сожрал? Рита, угомонись, а вы, Григорий Иванович, идите уже и быстрей возвращайтесь. Скажите, чтобы срочно отправили автобус.

— Скажу, скажу.

Наверху Даша радостно завизжала, затем по ступенькам раздались её быстрые шаги, она влетела в кухню, уже раскрывая рот, чтобы что-то рассказать, но увидела Григория Ивановича, и сразу же перестала улыбаться и спрятала руки за спину.

Глаза старика стали ещё уже, они превратились в две щёлочки. Он начал непроизвольно дёргать пальцами правой руки, ритмично сгибая и разгибая их. Так ничего и не сказав больше, он ушёл. Снег захрустел под его ногами. Медленные уставшие старческие шаги постепенно удалялись от домика, вскоре их заглушил вой ветра и плач сосновых веток, трущихся друг об друга.

— Что у тебя там? — От Алексея Валерьевича ничего не укрылось.

— Ничего, просто фото, — и в доказательство своих слов Дашка показала чёрно-белую фотографию и отложила её в сторону, переводя тему, — Уже есть что есть?

— Так! — Помощник тренера хлопнул в ладоши, привлекая внимание, — Давайте все поможем Артёму и Лисе, я заметил, что они одни тут хозяйничают, а остальные бездельничают.

Когда всё было готово, ребята накинулись на поздний обед, в тот момент он показался им самым вкусным, что они когда-либо ели. Насытившись, они расселись и завели ленивые беседы ни о чём. Артём хотел пойти и немного прибрать двор, но Алексей Валерьевич сказал, что ничего никто убирать не будет, потому как на улице слишком опасно. Тогда Виктор сказал, что кому-то просто нужно постоять настороже, между ним и помощником тренера тут же завязался привычный остальным спор.

Дашка воспользовалась этим и поманила пальцем Риту подсесть к ним с Лисой.

— Я знаю, кто взял книгу, — заговорщическим шёпотом начала она. От её дыхания длинная чёлка Риты колыхалась и щекотала щёку наклонившейся поближе Лисы. — Я значит красилась, что-то обернулась и…

— Короче! — Нетерпеливость Риты заставила Дашу скрипнуть зубами.

— В общем там есть общее фото, одно общее фото, на нём вроде как все разом ребята и запечатлены. Я его сняла со стены, решила просто ради интереса поковырять рамку, а она так легко отошла…

— Ещё короче!

— Фотокарточка подписана. Имена и фамилии, я запомнила: Мария Иванова, её фотку мы ещё раньше заметили, кстати, Михаил Сорокин, Лада Серова, Арина Соколова и Валерий Шастун или Шипун. Но если что, фотка щас в коридоре, можем глянуть. Не важно, главное, что Сорокин М — это точно тот Сорокин.

— Кто такой Михаил Сорокин?

Девушки вздрогнули, когда Артём склонился над их головами. Лиса почувствовала как он мягко положил руки ей на плечи.

— Чего секретничаете?

— Продолжение моей страшилки, — Рита откинулась назад и равнодушно спросила, — Если интересно, присаживайся к нам.

Артём подвинул Лису и Риту, пристроился между ними, и Даше пришлось повторить свой сбивчивый рассказ сначала, а затем девушки вместе ещё пол часа отвечали на его уточняющие вопросы. Всё это время спор за спиной не утихал, Виктор уже дошёл до прямых обвинений Алексея Валерьевич в некомпетентности, как тренера, потому что он не смог организовать им зимний спортивный лагерь.

— Бегать на лыжах, пловцам? Серьёзно?

— Виктор, — голос помощника тренера звучал дико устало, — Хватит, я знаю, что ты просишься на улицу, чтобы покурить. Остановись. Если так надо, покури в окно, я закрою на это глаза. Нам с тренером надоело тебя тащить за уши.

— Тащить за уши! Да я ваш лучший пловец!

— Да, ты показывал отличные результаты два года назад, но прошло два года. Ты прекрасно знаешь, почему ты здесь.

— Потому что не хочу как дурачок прыгать под вашу дудку, а имею своё мнение.

— Потому что ты не прогрессируешь. Ты застрял. Я не должен говорить это при таких обстоятельствах. — Алексей Валерьевич осёкся, он уже пожалел, что не удержал разговор и завёл его в это русло, но сказанного не вернуть. — Мы хотели подвести тебя к мысли, что тебе, возможно, стоит попробовать ещё что-то. Не плаванье. Но никто тебя из команды не гонит, и если ты решишь продолжать, я и тренер, мы тебя поддержим.

Губы Виктора сжались в напряжении, кожа на лице покрылась пунцовыми пятнами, почти не открывая рта он спросил:

— Даша, не против, если я у вас подымлю? Я выдую всё в окно.

— Да, конечно, — девушка быстро согласилась, за что получила полный укора взгляд Лисы. — Что, ему сейчас хреново. Всего разок.

Последним аккордом концерта стал разочарованный выдох Алексея Валерьевича.

За окном быстро, как это бывает зимой, стемнело. Старик всё никак не возвращался. Никто и не думал предложить играть или ещё как-то развлечься, и время текло мучительно медленно. В воздухе пахло терпкой чайной заваркой и лимоном. Как бы невзначай Лиса решила пройтись до коридора и посмотреть на ту самую фотографию. Четверо подростков стояли на фоне деревьев. Как раз в центре была девушка, которая отличалась зловещим сходством с Лисой. Не считая этого снимок выглядел невзрачно и обычно.

— Интересно, — Артём вновь заставил девушку вздрогнуть от неожиданности, — Почему так много фотографий? Большинство из них повторяются, и всё равно. Знаешь, это ведь семидесятые. Ты видела когда-нибудь старый фотоаппарат? Таким селфи не сделаешь. А потом ещё проявлять это всё. Замучаешься. Но кадры всё чёткие, без брака.

— Ты ведёшь к тому, что кто-то должен был их фотографировать.

— Да. Кого-то, кого нет на снимках. Я, конечно, не уверен, но судя по одежде и причёскам, на всех фотографиях только эти пятеро, вместе или по отдельности.

— Хочешь сказать, с ними был кто-то шестой. Тот, кто их снимал. Только что нам это даёт?

— А Рита называла имена погибших?

— Вроде нет. А что?

В лесу раздался выстрел. Лиса почувствовала привкус металла во рту, и поняла, что случайно прикусила кончик языка. Она в панике заметалась, не зная, куда бежать. Фотография, которую она всё ещё держала, вдруг изменилась. Трое подростков теперь смотрели на девушку в центре, а затем их лица и тела поплыли красными кляксами, стали уродливыми, искалеченными. И только девушка в центре осталась такой же, какой и была, с застывшей на устах лёгкой беззаботной улыбкой.

— Откройте! Откройте же!

Приглушенный хрипом старческий голос звучал совсем близко. Виктор и Алексей Валерьевич одновременно оказались у двери. Артём сделал шаг назад и оттеснил Лису к лестнице. Глядя на её побледневшее лицо, он тихо и как можно спокойнее произнёс:

— Всё нормально будет, ну ты чего.

Запах жжёного пороха перемешался со студёным ветром и смрадом пота. Клочки разорванной шубы падали бурыми пятнами в снег. Зверь стоял на краю бассейна, наблюдя за тем, как раненый старик вперевалочку бежит к дому. Не выпуская ружья из рук он упал на пол. Виктор, вспоминая уроки первой помощи, схватил полотенце потолще и прижал к животу. Рана оказалась настолько глубокой, что руки парня тут же провалились во влажную и горячую плоть. Зажимать там было нечего, внутренности вываливались наружу через разорванные мышцы и кожу.

— Так и знал, — захрипел дед, — Надо было приставить к вашим головам дуло сразу, всё бы, как миленькие сделали. Как миленькие бы…

Он перевернулся на живот и затих.

— Умер? — Высунулась Рита, в её вопросе звенело холодное безразличие и лёгкая досада от того, что теперь она, возможно, никогда не раскроет тайну домика.

— Нужно проверить пульс. — Мужественно справившись со рвотным позывом, Алексей Валерьевич просунул пальцы под воротник шубы и коснулся шеи старика. Щёлк! Патрон скользнул в ствол. Едва живой Григорий Иванович рывком сел и прислонился спиной к стене. Заряженное ружье ходило в его руках, как гремучая змея водит головой, чтобы запутать, не выдать, куда придётся укус.

— Книгу видели? — Тишина. — Книгу, я спрашиваю?

— Которую Сорокин в библиотеке взял? — Неожиданный поворот вызвал у Риты детский восторг, — Да. Чего вы хотите от нас?

— Освободите её! Проведите обратный ритуал! Живо! Иначе я кого-нибудь пристрелю! Я не шучу, вас шестеро, мне так много не надо, пятерых будет достато…— Он зашёлся кашлем. Из его рта пошла пена, содрогающаяся грудь издавала хлюпанье от неудержимой судороги.

Виктор среагировал мгновенно. Правой рукой он схватился за ствол и сразу же задрал его вверх, а левым локтем оттолкнул старика, кистью обвил рукоять ружья и легко вырвал его у уже остывающего тела. Испещрённое морщинками лицо вдруг разгладилось и застыло. В уголках глаз высохли слёзы боли, поглотившей последние секунды жизни Григория Ивановича.

— Молодец, — похвалил Алексей Валерьевич своего воспитанника, — Давай его теперь сюда, оно нам ещё может понадобиться. Он потянулся к оружию, но Виктор увёл его в сторону.

— А вы хоть стрелять-то умеете?

— Ты что ли умеешь? Не дури, давай сюда!

— Вот и умею!

— Так, всё, задолбал!

Помощник тренера сделал широкий шаг вперёд, быстро сократил между собой и Виктором расстояние. Такого подросток не ожидал, но он только что легко обезоружил одного взрослого, что ему стоит одержать пусть небольшую, но ещё одну победу? Решив, что уступать так просто ему совсем не хочется, Витя затеял потасовку. Они толкались и пихались, пытаясь перехватить ружьё. Помощник тренера даже не понял, откуда и когда прозвучал второй выстрел, он удивлённо вздёрнул брови, попытался найти опору и устоять на онемевших ногах. А затем его голова с гулким стуком ударилась сперва о стенку, а спустя полсекунды и об пол. Коврик принялся жадно впитывать кровь Алексей Валерьевича, а она всё медленно вытекала из разодранного пулей горла.

Даша закричала, но широкая ладонь Виктора тут же оказалась на её губах. Он уронил ружьё и прижал девушку к себе:

— Тише, оно же услышит, тише, тише…

Продолжение>