Путешествие Альзура и Галантеи

Глава 1

«Все до одного погибли. Все, кроме меня, — Галантея стала мрачнее тучи. — А остальные... Все мои близкие...»

В больших голубых глазах девочки плясали блики от костра. Она окинула взглядом слушателей. Вместе с ней у огня сидела компания краснолюдов, низушек-портной, купец, солдат и несколько уличных артистов из Оксенфурта. Перебивать Галантею никто не пытался, и она продолжила свой рассказ.

«Мы катались по миру и выступали. Каждый год ездили по усадьбам, трактирам, борделям — везде, где у народа есть лишние деньги на развлечения. Утром сильно похолодало, спустился туман — лес казался прямо волшебным. Красиво было. На повозке сидели наши артисты, Йоиль и Эльба. Ребята еще не отошли после бурной ночки и громко веселились... Я все это так хорошо помню, потому что тогда появились они... — девочка на мгновение замолчала, дразня любопытство слушателей. — Крылатые твари».

Низушек-портной от удивления вытаращил глаза. Краснолюды закачали головами, ругаясь вполголоса. Все прочие же уткнулись в кружки меда, негромко переговариваясь межу собой. Все это они уже слышали, и не раз — чудовища в здешних краях нападали довольно часто.

«Все вокруг переменилось. Птицы умолкли, легкий ветерок затих. Туман будто сгустился, оплел ветви деревьев и растекся по поляне. Вскоре он поглотил нас целиком. Перед собой я видела лишь молочно-белую пелену — больше ничего. И никого.

Поначалу ребята сочли это забавным и расхохотались, да только веселье их было недолгим. Смех оборвался испуганным криком, и с неба раздался страшный визг. А потом еще и еще! У нас над головами начали кружиться тени. Я мигом спрыгнула с повозки и спряталась под ней, в мокрой грязи. А мои друзья гибли с душераздирающими воплями. Я все это слушала и не могла ничего сделать. Слишком маленькая была».

«Ну а ты-то каким чудом выжила?» — перебил ее солдат, желая поскорее узнать, чем все кончилось.

«Цыц! Дай девке договорить!» — гаркнул краснолюд.

Девочка кивнула в знак благодарности и подбросила в огонь хвороста. — «Все мои друзья умолкли навсегда — я только слышала, как кричат чудовища. И вдруг... одна из тварей уселась на повозку! Примостилась с краю и свесила у меня перед глазами длиннющий чешуйчатый хвост. Прямо над моей головой раздался жуткий клекот. Я в богов не верю и не верила никогда, но в тот миг принялась истово молиться. И тут, будто мне в ответ, туман пронзила молния, а к повозке устремился яркий луч. Отрубленный хвост упал в грязь, а клекот сменился отчаянным визгом. Тени в тумане завыли, заверещали, захлопали крыльями — и одна за другой взорвались в клубах пламени. Я там чуть не задохнулась от запаха горелого мяса. Одна обгоревшая туша свалилась прямо возле повозки. Она еще шевелилась, скулила и пыталась взлететь, а потом обмякла. И тут из тумана явился он. Мой спаситель».

«Ха!» — усмехнулся мужик, сидевший чуть поодаль. Он не стал греться у огня вместе со всеми, а устроился под деревом, завернувшись в плащ. Галантея вопросительно посмотрела на него и решила не придавать его грубиянскому хмыканью никакого значения.

«Когда в живых не осталось ни одной твари, передо мной возник он. Он был совершенно спокоен, вокруг его пальцев искрила чистая энергия. Стерев с меча кровь чудовищ, он убрал оружие в ножны, опустился рядом со мной на колени и мягко произнес: «Не бойся, малышка. Никто тебя не тронет».

Так все и было. В тот проклятый туманный день, когда погибли мои близкие, когда в сердце не осталось надежды... На мои молитвы ответили. Только никакой это был не бог. — Галантея просияла. — Это был знаменитый чародей по имени Альзур!»

Глава 2

«Так вот когда ты отказалась от бардовской жизни и перестала зваться Подснежинкой?» — спросил низушек-портной.

«Нет, конечно! — ответила Галантея. — Я в тот день только начала!»

«А чего тогда бросила? Ты ж молодая совсем. Сотню баллад бы еще написала. Если не тыщу!»

Галантея склонила голову и задумалась. С тех пор как она перестала брать в руки скрипку, этот вопрос ей задавал едва ли не каждый встречный. «Жизнь меняется, господин хороший. Жизнь меняется, и мы меняемся вместе с ней».

Поджав губы, низушек с неохотой кивнул. Он был недоволен тем, как ловко девочка ушла от ответа, но расспрашивать дальше не стал.

«А расскажи об этом своем знаменитом чародее!» — потребовал солдат.

«Тоже мне, знаменитость! — фыркнул один из сидевших поодаль, тех, кто как будто и не вникали в рассказ Галантеи. — Слава эта дурная! Он же сумасшедший и бунтовщик. За его голову награда назначена! Никакой он не герой».

«Ты язык-то прикуси! — снова встал на защиту девочки краснолюд. — Он ведь от верной смерти девку спас. А значит, не так уж он плох!»

«А зачем он это сделал-то? — вмешался купец, всплеснув руками. — Откуда у чародеев время на спасение маленьких девочек? Я сейчас никого не хочу обидеть, но разве нет у них дел поважнее? Или просто так совпало, что он мимо проходил и ни с того ни с сего решил вмешаться? Мне вот с трудом верится».

«Да кто б тебя спрашивал. Сам-то подумай! — проворчал краснолюд. — Чародеи — они ж всевидящие! И телепортироваться умеют! Хоп — и очутились где надо. Это ж каждому дурню известно!»

«Это, конечно, все так, да только к делу не относится. Как он там оказался — неважно. Важно, зачем! Вот главный вопрос! Зачем!»

«Затем, что он герой, потому и спас!» — вмешался еще один слушатель.

Галантея, улыбаясь, отхлебнула вина. Она прекрасно понимала, что подняла щекотливую для многих тему. А слушать горячие споры ей всегда нравилось.

«Да! Герои всегда всех спасают!»

«Да где там! Чародеи — народ расчетливый. Себе на уме. Им до наших бед никакого дела. Если полез спасать, значит, искал выгоду!»

«А может, ему эти... ингредиенты нужны были? Вот он на крылатых тварей и охотился!»

Скажешь тоже! У них такими делами ученики занимаются.

«Тогда, может, ему просто поразвлечься охота было? Ну там, молнии позапускать...»

«Славы ему было охота! — произнес хриплый презрительный голос, прервав беседу. — Славы и почестей!» Все как один повернулись к мужику, что сидел в тени старого дуба, укутавшись в плащ. К каравану он пристал сразу после Вызимы и с тех пор до сей минуты не вымолвил ни слова. О нем думали, что он немой или умалишенный. Теперь все глядели на него и ждали, что он скажет еще что-нибудь. Но так и не дождались — мужчина вновь погрузился в молчание.

«А я вот думаю... э-э... — начал низушек, прервав напряженное молчание. — Извиняюсь. Так вот, я думаю, этот Альзур просто хотел проявить доблесть. Показать себя достойным. Ну, как рыцарь».

«Правда, что ли? — Галантея с любопытством оглядела низушка. — И почему же ты так решил?»

«Ну это, один мой предок работал в том самом поместье, где рос Альзур. — Низушек протер взмокший лоб дырявым носовым платком. — Вот я и слышал всякие истории. Ну такие, о давно ушедших днях...»

«Да поняла я, поняла! — перебила его Галантея. — Давай ближе к делу!»

«Да-да. Извиняюсь... В общем, как бы это сказать... В начале было дитя-неожиданность».

Глава 3

«Да нет, не в этом смысле! Извиняюсь, не так выразился. Альзур был, как бы так сказать, не пойми чьим внебрачным сыном. Младенцем его оставили на пороге дворянского поместья под Марибором. С ним была записка: "Мать умерла, а отец — один из вас"».

Портной спрыгнул с поваленного ствола на землю и зашагал вокруг костра, видимо, пытаясь изобразить манеру площадных актеров.

«Все решили, что его родила куртизанка из ближайшего борделя. Аристократы из того поместья, тьфу на них, все как один были блудниками — никак не выяснишь, кто отец. Но на произвол судьбы ребенка не оставили, решили взять и воспитать. Только жилось парнишке тяжко. Мужчины-то его сторонились, боялись слухов, а вот жены их жалели бедняжку и сами о нем заботились. Ну да жалостью любовь не заменишь, сами понимаете.

Братья с сестрами парнишку задирали — мол, незаконнорожденный, а значит, им никто. Вот он и проводил все время в библиотеке. Сутки напролет мог за книгами просидеть. Оно и понятно — там ведь про чудные миры, про героев и подвиги... А больше всего ему нравилась книга "О добродетелях рыцарских" господина Матео... из Метинны, кажется. В общем, с малых лет парнишка зачитывался рассказами о благородных доблестных рыцарях...

А когда подрос, начал бродить по окрестным деревням в поисках испытаний — хотел, понимаете, честь проявить, сострадание, щедрость, вот это вот все. Словом, пытался стать настоящим рыцарем, прямо как в старину. Помогал всем вокруг. Надеялся, что его наконец зауважают.

Только он же тогда совсем мальчишкой был, где уж пацану проявить доблесть, да так, чтобы сравниться с храбрыми рыцарями из книжек?

И вот как-то раз отправили Альзура за покупками на рынок, а по пути он увидел, как разбойники грабят повозку. Другой сразу удрал бы — ну, может, на помощь позвал. Да только не он. Ему же хотелось быть как рыцарь! Вот и полез в драку на свою голову.

Нашли его не сразу. Долго пролежал на обочине весь в крови и без сознания. Потом больше месяца в себя приходил — вот как его отколошматили! После такого никто не ждал, что пацан продолжит свои подвиги. Но малолетний безумец даже не стал ждать беды. Он сам пустился ее искать.

Снова нашли избитого, на этот раз в канаве. На волосок от смерти был! Но и это парнишку не остановило. Вылечился — и дальше искать подвиги да огребать, извиняюсь, по всяким местам. И вот в один прекрасный день произошло кое-что совершенно невероятное.

Альзур снова пропал, а жены тех дворян уговорили мужей вновь собраться на поиски. Те поворчали да пошли, ожидая снова найти пацана избитым до полусмерти. Но в этот раз все было иначе! Альзур отыскался в темном переулке, целехонький и только потрясенный до онемения... А на земле перед ним лежали три здоровяка, обугленные, как головешки.

Оказалось, в жилах Альзура струился чистый хаос. Эта великая сила спала в нем с самого рождения — и вот наконец проснулась. Он служил проводником для магии, но не умел ее контролировать. В поместье перепугались и сразу же отправили парнишку в ученики к могущественному чародею, чтобы тот научил его этой силой управлять. Ну, так и вышло. Благодаря наставнику он и стал знаменитым чародеем.

Вот я и считаю — он не забыл, каким был в детстве, и до сих пор стремится при случае проявить рыцарские добродетели, которые когда-то так его увлекли. Вот почему он тогда вмешался и спас девочку. Он просто не мог иначе.

Ну, во всяком случае, мне так кажется».

Путники загалдели кто о чем, но быстро затихли, когда заговорила Галантея.

«Интересно, — она легонько постучала пальцами по кубку. — Соглашусь, многое в жизни зависит от событий детства. Но не думаю, что Альзуром движут одни лишь рыцарские добродетели. Как по мне, здесь таится нечто по-настоящему могущественное. Самое могущественное из всего, что есть на свете...»

«Ну и чего?» — спросил краснолюд.

«Любовь».

Глава 4

«Любовь?! — взвизгнул купец. — Брехня все это! Он же добрую половину элландерского войска перебил, просто потому что мог!»

«Я не для красного словца, — заверила его Галантея. — Я кое-что узнала об Альзуре при второй нашей встрече. Точнее, когда он во второй раз меня выручил. Дважды из двух, — усмехнулась она. — Так уж вышло, что я попала под действие... своего рода проклятия. Да-да! Проклятие было странное, хотя для барда, конечно, в самый раз».

«Ты из-за него больше на скрипочке своей не играешь!» — воскликнул низушек.

«И вовсе даже наоборот. Проклятие имело чудодейственный эффект на мои поэтические способности! И голос! Пела я постоянно! Вот только разучилась говорить. — Девочка улыбнулась. — Едва открою рот, чтобы просто что-то сказать, а оттуда вырвется пара куплетов».

Слушатели прыснули со смеху. Во заливать умеет девка!

«Поначалу было даже забавно, да и платить за выступления стали так, что жаловаться не приходилось. Только потом все же надоело. Я даже словечка не могла просто так вымолвить — получались только стихи да задорные песенки. В конце концов я решила обратиться за помощью. Может, и не стала бы, но один малоприятный случай меня окончательно убедил. Как-то на похоронах... — Тут Галантея залилась краской. — Ну, мне срочно понадобилось справить нужду. Я и спросила, где у них там это можно сделать... Такая стыдоба, с тех пор я те места обхожу стороной. Так вот, за несколько месяцев я не нашла никого, кто смог бы помочь. А потом, как водится, вмешалась судьба. Зашла я в одну деревенскую корчму, и оказалось, что там остановился один мой знакомый чародей...

Я выложила Альзуру все как есть — думала, он сразу согласится выручить. А он ни в какую. Сказал, мол, у него и без меня дел полно, пускай кто-нибудь другой мне мозги вправляет. Только я же от него не отстала. Он просто еще не знал моего упрямства! Но я это быстро исправила. Три дня и три ночи громких песен под окнами кого хочешь переубедят. Я тогда столько баллад и колыбельных перепела, столько стихов продекламировала, что на всю жизнь хватит! Он, конечно, пытался меня магией заткнуть, да без толку — проклятие было мощное. Наконец бедняга взмолился — мол, разберусь я с этой твоей напастью, только захлопни пасть наконец!»

«А любовь-то тут при чем?» — недоумевающе спросил солдат.

«Так вот. Мы отправились в город, где я впервые ощутила эффект проклятия, а по пути ночевали на постоялых дворах. Как-то ночью Альзур засиделся допоздна с местными мужиками, а пока они пили и играли в кости, я решила порыться в его вещах. Ну, я же тогда совсем маленькая была, любопытная... Ух, сколько я там нашла всякого разного! А больше всего меня привлек медальон в виде цветка, лилии. Я его и примерила... А Альзур, как назло, как раз вошел в комнату.

Как он взбесился! Как орал! Я, если честно, тогда ничего не поняла. Побрякушка как побрякушка, и к тому же я ведь ее даже не поцарапала. Тогда еще не знала, что вещи могут иметь сентиментальную ценность. Но Альзур быстро успокоился и даже извинился. Уселся у огня и вперился в пламя, уже не злой, зато очень грустный. Вином от него так и разило. А потом он вдруг заговорил и рассказал мне кое-что очень личное.

Оказалось, много лет назад он сам сделал и зачаровал этот защитный медальон для женщины, которая... была ему очень дорога. Звали ее Лилианна. Ее имя он произнес едва ли не шепотом. Долго рассказывал, какая она была, восхищался ее целеустремленностью... Из его пьяного бормотания я поняла вот что: она мечтала о безопасном мире. О мире без кровожадных чудищ, которые так и норовят тебя сожрать. Цель, конечно, великая, и она стремилась к ней всю свою жизнь. Увы, прожила она недолго — уж по чародейским меркам точно.

«На вопрос, как она умерла, он не ответил. Умолк и продолжил смотреть на огонь печальными глазами», — Галантея помолчала. — Про любовь он прямо не говорил, но как рассказывал об этой Лилианне... Тут не ошибешься».

«Да, пожалуй, ты права... — признал низушек. — Постой—ка! А когда ее не стало, он продолжил дело ее жизни? Да? Да ведь?»

«Думаю, что да, как же иначе. Слово, данное мертвым, еще крепче».

«Да! — Краснолюд подскочил с места и повернулся к купцу. — Вот почему он всех от чудищ спасает! Убедился, многоуважаемый? Ха!»

Купец сделал вид, что в ехидстве краснолюда нет ничего оскорбительного. «Что значит продолжил? Ну будет человек в одиночку ездить по континенту и убивать чудовищ в память об утраченной любви. И что с того? Как будто их от того меньше станет!»

«В одиночку? О нет... — Галантея хитро заулыбалась. — Вовсе он был не один...»

Глава 5

«Понял! — воскликнул солдат. — Это она про ведьмаков!»

«Про кого? — переспросил купец, достав кожаную флягу и налив себе еще кружечку.

«Да про ведьмаков же. Или как бишь их там... — Солдат почесал обросший щетиной подбородок. — Ну эти... как наемники, только непростые. Их магией пользуют, делают сильней и ловчей всех на свете. А потом они бродят по миру поодиночке. Вроде как чудищ всяких убивают и деньги за это требуют».

«Да ладно врать-то».

«А чего сразу врать-то, много ты знаешь!»

Мужик сплюнул на землю, тем самым вызвав у купца приступ хохота.

«Он, конечно, грубиян, манерам не обучен, зато убивать умеет. Точно говорю, сам видел. Как раз искал себе кого понадежней в сопровождение, вот и предложил ему горсть монет за дорогу до Марибора. Совсем недорого вышло! — Повисла пауза. Не дождавшись комментариев, купец продолжил, будто спохватившись. — Ну да что-то я отвлекся. Мы ж про этих, про волшебных уничтожителей чудовищ! Скажи-ка нам, любезный, слыхал ли ты о таких своих собратьях по ремеслу?»

Мужик в плаще склонил голову и немного помолчал. «Ну убьет кто бестию... И что? Было бы чему удивляться. Это все детские сказки».

«Ну вот, пожалуйте! — елейно заулыбался купец. — Детские сказки!» «Да нет же, ничего подобного! Мне это разные люди говорили, честные! По разным городам, а говорили все одинаково! Как же так вышло, что во всех землях в один голос одну небылицу рассказывают?»

«Так ведь небылицы быстро по миру расходятся, друг любезный. Куда быстрее правды».

Солдат замотал головой. «Да нет же...»

«Ну может и видали твои дружки, как какой-нибудь храбрец расправился с чудищем. На свете всякие силачи бывают. Но сам подумай — заколдованные воины, это уж слишком. И даже если бы...» Тут где-то в кустах зашуршала крыса. Купец вскочил с пенька, схватил с земли камень и швырнул его во тьму.

Из кустов донесся писк и суетливый шорох.

«О чем бишь я? Так вот, даже если бы эти ваши возьмаки...»

«Я ж тебе сказал — ведьмаки, глухая ты тетеря!»

Купец всплеснул руками. «Велика ли разница? Даже если бы эти ваши ведьмаки где и были, какой с них толк? Кто станет им платить? Кому мешают чудища? Ну, сожрут какого дурака, а ты не зевай! Это ж надо совсем ума не иметь, чтоб угодить бестии в пасть! А если понесла тебя нелегкая шастать по болотам, так тут уж пеняй на себя!»

«Ну это ты совсем загнул, уважаемый!» — рассердился краснолюд.

«А что не так? Нет денег нанять себе охрану, так сиди дома в тепле да помалкивай! Не хочешь тратиться на надежного проводника, вот как я? Так нечего тогда и путешествовать! Если подумать, от чудовищ вообще большая польза. Они избавляют общество от всяких его отбросов. Выбраковывают, можно сказать, поголовье».

«А ты у нас, значит, скот особо породистый?» — Солдат от злости заиграл желваками.

«А ты меня не слушал? Или на ухо туговат? — Купец указал на своего охранника, который теперь слонялся кругами вокруг лагеря. — Я же сказал, мне лично жить хочется. Поэтому я учитываю риски, готов раскошелиться ради своей безопасности и...»

«Тогда учти риск, что я тебе по роже вмажу, если хлеборезку свою не захлопнешь!» — оборвал его краснолюд.

«Тихо вы! — цыкнул вдруг мужик в плаще. Он замер на месте и пристально смотрел куда-то во тьму, куда не доставал свет от костра. — Хватит галдеть. Время позднее». Положив ладонь на навершие меча, он двинулся прочь из лагеря.

«Так, я что-то не понял! — возмутился купец. — Ты куда это собрался?!» Но охранник его и ухом не повел. Не оборачиваясь и не говоря больше ни слова, он скрылся среди деревьев.

«Он прав, — заметила Галантея. — Поздний час, пора уже на боковую». Она встала и направилась к своему шатру. «Завтра будет долгий путь».

«Да уж, — пробормотал краснолюд, одним глотком осушив кружку с медом. — Что правда, то правда».

Вскоре весь караван, включая дежурного, уже мирно спал...

...А в гуще теней под светом бледной луны замерцали два красных глаза.

Глава 6

Спящие путника мирно храпели, тихонько потрескивал гаснущий костер. Облака в небе расступились, И полная луна залила поляну зловещим бледным светом.

В одном из шатров завозились. Зевая, оттуда выбрался купец и направился в кусты, аккуратно переступая через спящих путников.

Выбрав местечко поукромней, он приспустил штаны. Меду перед сном было выпито немало...

Вдруг раздался громкий писк!

Купец от неожиданности пошатнулся и обмочил сапоги. «Да чтоб тебя...»

На пеньке, тараща на него глаза, сидела крыса. Ее писк был похож на глумливое хихиканье.

«Ах ты погань! — заорал купец, нашарил под ногами камень и швырнул в мерзкую тварь. — Пшла!»

Крыса и ухом не повела — так и осталась сидеть на месте и нахально пищать.

Купец осмотрелся по сторонам. «Сейчас я тебе устрою, сучье отродье... Ага! — Он заприметил увесистую каменюку. — Ну, я предупреждал... Ы-ых!» Крыса вовремя отпрыгнула от летящего в нее камня и скрылась в кустах.

«Ха! — Купец довольно заулыбался. — Теперь-то будешь знать...»

Снова писк!

Купец подпрыгнул, развернулся и увидел целую стайку крыс.

«Да откуда ж вы тут все...»

Писк становился громче.

Из травы выбежали еще крысы и окружили купца.

«Вы чего это...» — проблеял он.

На него смотрело целое море поблескивающих в лунном свете глазок.

Тут освещенную луной поляну накрыла тень. Купец вздрогнул, медленно обернулся, поднял голову — и увидел над собой два красных глаза и пасть с длинными клыками, с которых текла вонючая слюна.

Купец в ужасе взвизгнул, захрипел и затих — чудовище разорвало ему глотку.

Пища, крысы побежали по лагерю. Еще ничего не понимая, сонные люди вылезали из спальных мешков и шатров.

И тут прямо посреди лагеря свалилось что-то большое и тяжелое... Труп купца. Кто-то завопил от ужаса. А из теней на свет вышел ощетинившийся зверь. На его жутком мускулистом теле видны были уродливые шрамы, из огромной пасти вырывался грозный рык. Краснолюд бесстрашно бросился на чудовище, но тут же отлетел куда-то во тьму.

Громадная крыса обвела лагерь взглядом и остановилась на Галантее — девочка вылезала из шатра, протирая глаза. Чудовище лязгнуло зубами, ощерилось и бросилось на нее.

ЩЕЛК!

Загривок чудовища пронзил арбалетный болт. Зверь взвыл, извернулся, вырвал торчащее древко и лязгнул челюстями, озираясь.

ЩЕЛК!

Еще один болт пробил ему грудь.

«Назад!» На поляну выскочил тот самый человек в плаще, купеческий «охранник». Он бросил арбалет на землю, достал из ножен меч и поднял над головой. Клинок сверкнул серебром в лунном свете.

Огромная крыса взвыла и кинулась в бой. Человек занес меч, в последний момент ушел в пируэт и рубанул чудовище по могучей спине. Разлетелись талые брызги.

Человек сражался уверенно, стремительно и безошибочно — это было похоже на головокружительный танец из финтов, пируэтов и блестяще просчитанных атак. Каждый удар попадал точно в цель. Чудовище уже истекало кровью и пронзительно выло.

Наконец лапы у твари подкосились. Она жалобно заскулила и упала на землю, поливая землю кровью из многочисленных ран.

Человек поднял меч и приготовился добить зверя.

Кто-то охнул. Чудовище вдруг бросилось вперед и огромной лапой схватило человека за горло. Рыча, оно подняло противника высоко над землей. Раны на искалеченном теле стремительно затягивались, изрубленные мышцы — срастались на глазах! Силясь разомкнуть мохнатую лапу чудовища, человек выпустил из рук меч.

Все вокруг застыли, боясь пошевелиться — и в страхе наблюдали, как бьется человек, тщетно пытаясь вырваться. Тут, ко всеобщему изумлению, он вытянул руку к уродливой крысиной морде и как-то странно сложил пальцы...

Из его ладони вырвалось пламя, обжигая твари голову и грудь. Чудовище неистово взвыпо, отпустило мужчину и неуклюже завалилось назад, царапая морду.

Человек, не мешкая ни секунды, достал откуда-то кожаный шар, щелчком пальцев поджег торчащий из него фитиль и швырнул шар под ноги скулящей твари.

Бомба зашипела, заискрила и...

БА-БАХ!

обугленные куски крысолака разлетелись во все стороны.

Замерших в ужасе зевак с ног до головы забрызгало кровью и потрохами, но они были слишком потрясены, чтобы беспокоиться из-за таких мелочей.

Склонившись над изуродованным трупом купца, недавний «охранник» быстро и ловко обшарил его карманы. Достал тяжеленький звякающий мешочек, невозмутимо сунул себе за пазуху.

Солдат, разинув рот, поднял трясущийся палец. «Ты!.. — выпалил он, запинаясь и будто не веря собственным глазам. — Ты... ведьмак!»

Продолжение истории.