Пола иудея

РЕХАВИТ

Эпилог

Ясмин потеряла покой. С тех пор как Нееман отправился к пророку Израиля, она мало спала, на лице появилась бледность, а под глазами лёгкая синева.

В последние дни Ясмин часто подходила к открытому окну или выходила на террасу и смотрела вдаль. О, как же трудно давалось ей ожидание!..

Далила, как могла, скрадывала одиночество своей госпожи, пытаясь укрепить её в вере. И на какое-то время убедительные её слова помогали. Но между верой и неверием шла жестокая борьба.

Изнемогая от неё, Ясмин однажды воскликнула в отчаянии:

— О Далила! До той поры, пока ты не рассказала о пророке и возможности выздоровления, я не могла и вообразить себе, насколько сильным может быть сомнение! Моя надежда едва способна противостоять ему.

Далила не успела ответить своей госпоже. В зал без предупреждения вбежала запыхавшаяся Зейнеп.

— Госпожа! На дороге по направлению к дому появилась кавалькада*.

Внезапная весть ещё больше взволновала Ясмин.

— Это он! Нееман! – она поспешила к выходу, но вдруг остановилась. – Нет! Я буду его встречать здесь. Чтобы выбежав навстречу мужу в надежде услышать радостную весть, я вдруг не впала в отчаяние, узнав о неудаче. – Ясмин повернула назад и встретилась с открытым, спокойным взглядом Далилы.

— О! Если б ты могла уделить мне хоть каплю своего спокойствия!

Раздался звук приближающихся шагов, и в дверях появился Нееман. Не остановившись, как прежде во время болезни в отдалении, он приблизился к растерянной Ясмин и взял её руку в свою.

— Дорогая! Я возвратился, чтобы вернуть тебе былую радость! Я исцелён!

— Неужели это правда? Я не могу в это поверить!

— Да, это правда! И возвращённому счастью мы обязаны только Богу Израиля. Ибо нет другого Бога на всей земле и нет никого, кто мог бы творить такие чудеса! Господь явил Себя через Далилу, а затем и через пророка Елисея. О, как трудно было мне довериться ему и его повелению окунуться семь раз в Иордане. «Почему он не сам это сказал мне, а через своего слугу? – думал я. – Неужели к нему явился презренный раб, а не великий полководец Сирии? И неужели реки Дамаска хуже этой мутной быстротекущей реки?»

И я в гневе уже готов был повернуть назад, но меня что-то удержало от этого неразумного шага. Как ни странно тебе это будет слышать, но я послушался простых и убедительных слов моих верных слуг и окунулся в Иордане семь раз по слову человека Божия. И обновилось тело моё, как тело малого ребёнка, и я очистился.

— Слава Господу, Богу Израиля! – Ясмин не могла прийти в себя от счастья.

— Как много мне хочется сказать тебе, дорогая, о великом и чудном моём Исцелителе. Но прежде я хотел бы, чтоб предо мной предстали пленные израильтяне.

Слово вышло из уст господина, и приказ был тут же исполнен. Трепещущие от страха и неизвестности пленные израильтяне стояли пред великим полководцем Сирии.

Нееман окинул каждого пронизывающим взглядом, от которого хотелось спрятаться, укрыться, бежать...

— Послушайте вы, израильтяне! Кто-нибудь из вас задумывался о причине своего пленения? Ведь на всей земле нет другого бога, кроме Бога Израиля, и, как на небе, так и на земле, всё подвластно только Ему, и нет никого, кто мог бы противиться Всевышнему. Я спросил о причине вашего пленения, я сам же и отвечу. Не я вас взял в плен, а Господь предал вас в рабство, потому что, судя по вашему образу жизни здесь, на чужбине, вы и на родине у себя были беззаконниками. Я вас назвал израильтянами, но по праву вас следует назвать язычниками, ибо вы ничем не отличаетесь от них. Целью Господа в вашем пленении было, чтобы вы исправили свои пути, раскаялись в своих грехах, обратились к Нему и явили милость своему господину, указав ему путь избавления от проказы. Но ваша косность при вас и осталась!

Слова военачальника, казалось, проникали в каждую клеточку мозга, вызывая стыд и боль души... А Нееман продолжал:

— Но Бог Израиля, Который отныне и мой Бог, не оставил меня без Своей милости. Он допустил пленение этой маленькой девочки, чтобы через неё избавить меня от смерти. Вот оно – это крохотное Божье сокровище, через которое Господь возвестил о Своём нелицеприятии, любви и милости. Она была истинной представительницей Бога Небесного и выполнила миссию, возложенную на неё, хотя сама о том и не подозревала. В ней был Бог, в её доброте и сострадании, в мудрых словах и поступках, твёрдой принципиальности и глубокой вере. Да воздаст Бог ей по хотению её чистого и преданного сердца!..