Осень как обещание. Глава 17.
Канал "Rainbow Men’s Universe"Бянь Ицю не ошибся — на день рождения Толстяка Кэ Минсюань, конечно же, явился. Жуань Чэнцзе, который сначала отвёз Бянь Ицю, опоздал на несколько минут и, едва переступив порог, тут же был схвачен Ли Цзэ и оштрафован тремя стопками.
— Господин Жуань теперь занят больше, чем премьер-министр, — Ли Цзэ одной рукой держал бокал, другой — бутылку, наливая до краёв, не проявляя ни капли снисхождения. — Из десяти раз восемь тебя не дозваться. Сегодня ты пришёл только потому, что у именинника действительно есть вес*. [прим: в значении «важный человек».]
— Что говорить, с утра взвесился — набрал ещё пять кило, — с гордостью заявил Толстяк, похлопывая себя по животу.
— Эти пять кило у тебя прямо на лице осели, да? Иначе как бы ты удостоился чести видеть здесь господина Жуаня? — Линь Цзянь, сидевший напротив, подхватил разговор и усмехнулся Жуань Чэнцзе.
Три полных бокала XO крепостью 40 градусов — а Жуань Чэнцзе даже бровью не повёл. Вытерев губы, он отодвинул стул и сел рядом с Толстяком:
— Сегодня день рождения Толстяка, всё остальное подождёт.
— Вот это по-нашему! — Чжао Бинь хлопнул Жуань Чэнцзе по плечу и велел официантам подавать еду, затем встал и окинул взглядом компанию. — Сегодня мне стукнуло тридцать, кто приехал на машине — ключи на стол! Не уйдём отсюда, пока не свалимся. Сначала поедим, потом отправимся в VITA. Все напитки за мой счёт, пейте сколько влезет, торопиться некуда.
VITA был караоке-клубом, которым владел Фан Жуй.
Толстяк тут же спросил:
— А можно пару бутылок твоего коллекционного Louis XIII?
Фан Жуй рассмеялся:
— Сегодня ты главный, даже если попросишь Louis XV, я достану его для тебя.
— Вот это по-братски. — Толстяк повернулся к Кэ Минсюаню, который молча сидел рядом с Фан Жуем. — А ты чего сегодня такой тихий, молодой господин Кэ? Непохоже на тебя.
Кэ Минсюань лениво развалился на стуле. Услышав это, мужчина поднял бокал и сделал жест в сторону Толстяка:
— Желаю тебе счастья, подобного Восточному морю, и долголетия, сравнимого с Южными горами [прим: это кит. идиома, которая является классическим пожеланием в китайской культуре, часто используемое в поздравлениях, особенно пожилым людям.]. Пусть деньги к тебе липнут, как жир к твоему телу — сколько ни трать, их только прибавляется.
— Вот это я люблю! Короче говоря, счастья да богатства, — Толстяк поднял бокал и осушил его одним глотком.
Кэ Минсюань усмехнулся:
— А ты, оказывается, образованный.
— Кстати, об этом... Где же господин Чу? Он ведь самый образованный среди нас.
— Даже если ты именинник, это не повод обсуждать меня за спиной.
Как говорится, «лёгок на помине». Едва Толстяк договорил, упомянутый им господин Чу вошёл в зал и тут же подвергся дружному нападению.
— Жуань Чэнцзе опоздал на десять минут — выпил три бокала. Тебе придётся удвоить, чтобы было честно.
— Даже удваивать мало — надо приплюсовать ещё тот раз, когда ты пропустил поездку на внедорожниках.
— Товарищ Чу И, твоя привычка ставить друзей ниже своих утех становится уже серьёзной проблемой. Неужели собираешься ради этого красавчика Лу остепениться?
— Когда-нибудь покажешь его нам? Хотим посмотреть, что за человек смог свести с ума нашего драгоценного господина Чу.
Чу И горько усмехнулся:
— Пощадите меня. Как только добьюсь его, сразу представлю братьям.
Толстяк возмутился:
— Что за чёрт?! Уже полгода прошло, а ты ещё не добился? У него что, глаза залиты? От такого алмазного холостяка, как ты, нос воротит?!
— Виноват я, — вмешался Кэ Минсюань, наливая два бокала. — Почти получилось, но я встрял и спугнул мальчишку. — Он протянул один бокал Чу И. — Давай, это мои извинения.
— Молодой господин Кэ, так нельзя, — даже если красавчик Лу тебе по вкусу, отбирать еду у брата — перебор. [прим: выражение в переносном значении, роль «еды» тут играет Лу Сяо.]
— Что за ерунду ты несёшь? Если бы я посмел захотеть Лу Сяо, разве Чу И не всадил бы мне нож между рёбер?
Чу И посмотрел на него с серьёзным видом:
— Если бы пара ножей вернула мне Лу Сяо, я бы не колебался.
— Чёрт возьми, — сквозь зубы процедил Кэ Минсюань, — Я недооценил, насколько ниже своих отношений ты ставишь дружбу.
Компания болтала, смеялась, ела и пила. Блюда сменяли друг друга, бутылки опустошались одна за другой, и к десяти вечера было выпито уже четыре или пять бутылок XO.
Жуань Чэнцзе, выпивший три бокала на пустой желудок, к концу вечера начал пьянеть. Под предлогом посещения туалета он вышел, чтобы умыться холодной водой и прийти в себя. На выходе из уборной, он увидел Кэ Минсюаня, прислонившегося к дверному косяку с сигаретой — будто тот специально ждал его.
Оба не были дураками, и Жуань Чэнцзе прекрасно понимал, зачем Кэ Минсюань стоял здесь. Но он сделал вид, что не догадывается, и спросил:
— Тоже перебрал?
— Не-а, меня таким количеством не взять, — Кэ Минсюань затянулся и, не меняя позы, перешёл к делу без лишних слов. — Держись подальше от Бянь Ицю.
Жуань Чэнцзе не ожидал такой прямоты и ответил без церемоний:
— С какой это стати ты мне это говоришь?
— Как друг.
— Друг? Мой или его?
— Какая разница?
— Конечно, есть разница. — Жуань Чэнцзе усмехнулся. — Если как мой друг — спасибо, но решать, держаться мне от него подальше или нет, буду я. Если как его друг — тогда вынужден огорчить: Бянь Ицю сказал, что между вами ничего нет, и с кем он дружит, тебя не касается.
Нужно отдать должное Жуань Чэнцзе — вторая часть его ответа действительно взбесила и без того вспыльчивого молодого господина Кэ. Не будь между ними многолетней дружбы, его кулак уже врезался бы в лицо собеседника.
— Что бы он там ни говорил, между нами куда большее, чем ты можешь представить. Я предупреждаю тебя только потому, что мы друзья. Я знаю, что ты задумал, но Бянь Ицю — не тот, с кем можно просто поиграть.
— Кто сказал, что я играю? Если Чу И может остепениться ради этого красавчика Лу, почему я не могу?
Кэ Минсюань рассмеялся, будто услышал несусветную глупость:
— Не говори, что ты действительно влюбился в Бянь Ицю.
— А что в этом такого? — парировал Жуань Чэнцзе.
Кэ Минсюань не стал отвечать, потому что ни на секунду не верил, что Жуань Чэнцзе способен на искренние чувства к Бянь Ицю. Но тот факт, что он отдал ему свой LaFerrari — машину, которую сам с трудом достал, — говорил о многом. Если бы он не испытывал к Бянь Ицю интереса, вряд ли расстался бы с ней так легко.
От выпитого алкоголя у Кэ Минсюаня разболелась голова.
Он знал Жуань Чэнцзе больше двадцати лет и прекрасно понимал, что за человек перед ним. Заставить его отказаться от того, на что он положил глаз, было невероятно сложно, особенно если речь шла о таком человеке, как Бянь Ицю…
Кэ Минсюань хотел добавить ещё что-то, но в этот момент в конце коридора появился Линь Цзянь, медленно приближаясь к ним.
— Беседуете в туалете? Какая романтика, — Линь Цзянь посмотрел на Кэ Минсюаня. — Не перебрал?
Кэ Минсюань промолчал, а Жуань Чэнцзе многозначительной ухмыльнулся:
— Такую романтическую обстановку оставлю вам. — без лишних слов он развернулся и вышел.
Глядя на удаляющуюся спину Жуань Чэнцзе, Кэ Минсюань почувствовал раздражение. У него не было настроения терпеть Линь Цзяня, он хотел уйти, но тот схватил его за руку.
— Увидел меня — и сразу бежать? Это что ещё за выходки?
Кэ Минсюань вырвал руку, даже не пытаясь скрыть своё презрение.
— Боюсь, не сдержусь и врежу тебе.
— Врежешь? А кто мне говорил, что этот Бянь просто для развлечения? Что трахаешь его только из-за новизны? Несколько раз в него въехал — и чувства проснулись?
— Линь Цзянь, — Кэ Минсюань повернулся и ткнул пальцем в его лицо, — если бы не уважение к твоему отцу, с учётом всего, что ты натворил, я должен был порвать с тобой все связи тысячу лет назад.
Сказав это, он больше не взглянул на мужчину, резко развернулся и зашагал прочь — но не в сторону банкетного зала.
Линь Цзянь закусил губу, его глаза сверкали, а полный раздражения взгляд был устремлён на Кэ Минсюаня. На его красивом лице появилась гримаса, больше похожая на рыдание, чем на улыбку.
Бянь Ицю провёл весь день на скачках с Жуань Чэнцзе в загородном клубе. Босс Бянь даже сам сделал несколько кругов и, вернувшись совершенно измотанным, рухнул в отдельной комнате на кровать, где проспал остаток дня как убитый.
В полудрёме он почувствовал, что кто-то приближается. Мышцы рефлекторно напряглись, но в тот же миг он уловил знакомый лёгкий аромат — смесь сандала и кедра, спокойный и холодный, совсем не похожий на тот вызывающий образ, который обычно демонстрировал носящий его человек. Однако этот аромат мгновенно успокоил Бянь Ицю, и он расслабился, погрузившись в глубокий сон. Его затуманенный разум даже не успел понять, кто перед ним, а он уже выставил напоказ свою уязвимость. Если бы Бянь Ицю бодрствовал, то понял бы, насколько это опасно.
Но, увы, босс Бянь был настолько измотан, что сейчас был готов умереть от усталости. А что вообще значит «бодрствовать»? Это можно съесть?
Увидев, что он спит так крепко, человек ничего не сказал, просто развернулся и ушёл.
Когда Бянь Ицю, наконец, проснулся от урчания в животе, было уже за десять вечера.
Цзо Чэн сидел на диване напротив, листая какую-то старую газету, чтобы скоротать время. Сам босс Бянь был укрыт пледом с логотипом клуба, а тот знакомый аромат давно рассеялся, не оставив и следа. Воздух в комнате был чистым и свежим, будто сандал с кедром ему только приснился.
Мужчина нахмурился, сбросил плед и поднялся с дивана. Едва его ноги коснулись пола, из кармана раздался звонок телефона, от чего Бянь Ицю вздрогнул.
Вынимая телефон, он увидел имя звонящего и, не задумываясь, ответил:
— Кэ Минсюань.
Тот не ожидал, что Бянь Ицю поднимет трубку так быстро — вообще-то, он думал, что тот проигнорирует звонок. Ведь с тех пор, как Бянь Ицю отказался встретиться в их «заветном месте», они почти не общались.
— Это я, — Кэ Минсюань стоял у входа в отель, курил, а ледяной северный ветер разрывал в клочья кольца дыма, унося их в темноту.
— Ты приходил? — Бянь Ицю вспомнил, что в день их возвращения из поездки его накрыли курткой с тем же ароматом — сандала и кедра.
— Что? — ветер был слишком сильным, и Кэ Минсюань не расслышал.
— Неважно, — Бянь Ицю сразу понял, что задал глупый вопрос. Если бы это действительно был Кэ Минсюань, с его ужасным характером, он бы точно разбудил его пинком, а не тихо ушёл. — Ты что-то хотел?
— Да, — одно короткое слово Кэ Минсюаня прозвучало так же холодно, как ветер. — Машину, которую тебе подарил Жуань Чэнцзе, ты взял?
Первой реакцией Бянь Ицю на эти слова было недоумение, второй — раздражение, третьей — прямой вопрос:
— А тебе какое дело?
— Достаточно большое, — ответил Кэ Минсюань. — Если взял, отдай обратно.
Возможно, он слишком привык командовать, поэтому молодой господин Кэ произнёс эти слова с таким повелительным тоном, от которого едва тлевший гнев в груди Бянь Ицю мгновенно вспыхнул:
— Кэ Минсюань, ты кто вообще такой?
— Ты прекрасно знаешь, кто я. Если забыл, я не против напомнить.
Кэ Минсюань говорил с намёком, а Бянь Ицю прикрыл глаза, лениво потянувшись на широком диване.
— Молодой господин Кэ, похоже, ты ревнуешь — поддразнил он.
Цзо Чэн державший газету, замер, его рука слегка дрогнула, а глаза забегали туда-сюда. Ему казалось, он только что услышал нечто важное!
В ответ Бянь Ицю услышал:
— Если я скажу, что ревную, ты послушаешься?
Бянь Ицю усмехнулся с напускным безразличием:
— Не факт. Ну-ка, скажи.
Кэ Минсюань произнёс без колебаний:
— Ладно, я ревную. Так что не бери машину Жуань Чэнцзе и не приближайся к нему.
— Ха-ха-ха-ха... — Бянь Ицю расхохотался, словно услышал самую смешную шутку в мире. Он не мог остановиться.
Цзо Чэн не выдержал и закрыл лицо руками, раздумывая, не вызвать ли частного врача, чтобы проверить психическое состояние босса.
Кэ Минсюань терпеливо дослушал смех Бянь Ицю, выкурил сигарету и, придавив тлеющий окурок ногой, бросил:
— Смейся сколько угодно, но не забывай, что я сказал. Иначе узнаешь, что бывает, когда меня не слушают.
Не дожидаясь ответа, он положил трубку, засунул замёрзшие руки в карманы и направился обратно в отель.
Сделав несколько шагов, он обернулся, поднял окурок и точным движением отправил его в ближайшую урну.
Вы можете поддержать переводчика с помощью ➡️boosty⬅️