Курдючный креатив, или как я стал вегетарианцем
https://t.me/beknarzi
Доброго плова и контент-улова!
Новый Feedbek томился в моем блокноте как в хоспере. Ждал своего часа, мариновался, доходил, чтобы и до вас дошло!
А я тем временем решил проверить свои догадки и подозрения, и лично отправился в Казахстан.
Впечатления контрастные как душ Шарко.
И у меня для вас две новости: плохая и интригующая.
Интриги время только на пользу, поэтому начнем с рассказа о плохишах, развращенных бракоделами вроде сизокрылой голубки-в- облупках Иры и фаната казахского секс-туризма Данилки-педрилки. Казахи, ваша беда, - в том числе и их вина! Не забудем, не простим.
Мне тут как раз масличка льняного на днях привезти должны, будем учиться жарить голубей в казане на костре или на паяльной лампе… Ждите огнеопасного текста и инфы!
А пока поговорим о том, что мешает Казахстану и о том, что лучшие предприниматели на районе вынуждены ежедневно преодолевать, чтобы заслужить щедрое женеральское звание «Крассавы!».
Итак…
Я люблю мясо. Пару лет назад я поставил бы после этой фразы восклицательный знак, а то и все три. Когда в моду вошло вегетарианство и джинсы с подворотами, я посылал веганов по месту их рождения, в вагину. Шашлыком и наваристой мясной похлебкой я отмечал сенсационное открытие британских ученых о том, что объем мозга у вегетарианцев меньше, чем у «нормальных» людей. А потом я поехал в Казахстан...
Благословенный край. Есть в этой почве что-то настоящее, природное, подлинное. Такое, что не подлежит обесценению даже в наш век 3D принтеров и всеобщего китайского ширпотреба. Я люблю эти пейзажи, атмосферу и запахи Зеленого базара, радушных людей и пестрые узоры украшений, обвивающих красивые шеи и запястья здешних красавиц с их таинственным и интригующим взглядом.
Что до профессионального рестораторского интереса, то я не раз подмечал, что отдельные (не все!) казахские коллеги отличаются, не в обиду им будет сказано, некоторым пижонством и позерством. Ну, таков уж их стиль. Мне это особо не мешает, а вот моих спутников, московских коллег, неоднократно напрягало, когда на просторах Астаны, а ныне Нур-Султана, им доводилось натыкаться на до слез знакомый образ популярных московских ресторанов. Идешь, достопримечательности рассматриваешь, а тут на тебе… московский дворик. И попробуй, найди десять отличий. Я всегда посмеивался и замечал, что подобное заимствование это примета хорошего вкуса, ведь копируют здесь не третьесортные забегаловки, а вполне уважаемые образцы ресторанного искусства первой половины XXI века.
«Искусство – это либо плагиат, либо революция», – рассуждал я пока, не поперхнулся этой фразой Поля Гогена, получив на смартфон фото казахского HAPPY END FEST, целиком и полностью скопированного с моего, не побоюсь, плоть от плоти, HAPPY END MOSCOW. Один в один. Тютелька в тютельку. Буковка в буковку. Разве что шрифт приобрел легкий изгиб, видимо что-то съехало при копировании. И тут мне стало не до смеха.
Во мне боролось два чувства – гордость, от признания заслуг, и горечь – от того, что меня поимели, положив на копировальный станок. Помните, как в старом мультике: «Мама, он меня посчитал»… Но я быстро заглушил в себе обиду. Нет, я не стал «глушить» ее чем-то крепким, моим утешением в тот вечер стала наивкуснейшая баранина с картошкой собственного сочинения. Я ковырял вилкой в тарелке и искал ответ на вопрос, что же такое движет моими казахскими коллегами, что заставляет их заимствовать чужое, а не придумывать свое.
Думал я, думал, гадал и гадал, как вдруг блюдо в моей тарелке дало мне ответ на все мои терзания. Баранина – она и есть причина, она – виновница! Все дело в том, решил я, что тамошние рестораторы едят слишком много баранины. Жиром заплывает их креатив. Всё это приводит к полному идейному бессилию. Их случай настолько запущенный, что они, может и хотят, но уже не в силах не только придумать своё, но даже переосмыслить чужое. Вот и выходит курдючный креатив. Всё через пятую точку.
А, может быть, щелкнуло во мне мысль, всему виной всемирный заговор барашков и баронесс. Похлеще масонского. Они хотят поквитаться за века унизительной стрижки, за массовый бараний геноцид и за бешбармак. Они пожирают своих поедателей изнутри. Барашек-диверсант, попадая в ослабленный организм ресторатора, меняет его ДНК. Отключает ему мозг и включает внутренний ксерокс. Курдючным жиром забиваются все творческие способности, интеллект, изобретательность. Голова, завоеванной бараном жертвы, полностью подменяется курдюком. Когнитивные функции отключаются.
«Добром это не кончится!», – решил я и отставил тарелку. Индустрия в опасности! Баран-башка в терминальной стадии – это опасно и токсично. Дошло до того, что отдельные казахи тырят креатив у отдельных таджиков! Конец времён, грядет апокалипсис!
Наутро я проснулся с чувством, что надо остерегаться бараноголовых (а это так трудно, столько их по миру развелось!), да и утренний гороскоп настоятельно рекомендовал ограничить общение с Овнами. С того самого дня, поверив в собственное открытие, я стараюсь ограничивать себя в мясе, а в баранине особенно. Устраиваю себе вегетарианские недели и детоксы, и чувствую, как новые мысли, вдохновение и идеи быстрее и охотнее проникают в мой мозг и сердце.
«Так казахский ресторанный принтер навел меня на путь истинный. Все не зря, все во благо»,– говорю я своему казахскому другу Айнуру. А он мне отвечает: «Бек, ты не прав, казахи только на втором месте по потреблению мяса». «А кто же на первом?», – удивляюсь я. «Волки», – смеется он. И силой воображения я пытаюсь превратить хрустящий сельдерей в моих руках, в баранье ребрышко. Но тут же укрощаю соблазн, «Баран мне друг, но креатив дороже!»
Но и это еще не всё и не про всех… Интригу будем тушить на медленном огне до Черной пятницы. Казахстан и ко, не расслабляемся и пашем!