История религиозного сектантства в России. Курсовая работа (т). Культурология.

История религиозного сектантства в России. Курсовая работа (т). Культурология.




⚡ 👉🏻👉🏻👉🏻 ИНФОРМАЦИЯ ДОСТУПНА ЗДЕСЬ ЖМИТЕ 👈🏻👈🏻👈🏻



























































Вы можете узнать стоимость помощи в написании студенческой работы.


Помощь в написании работы, которую точно примут!

Похожие работы на - История религиозного сектантства в России

Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе


Скачать Скачать документ
Информация о работе Информация о работе

Нужна качественная работа без плагиата?

Не нашел материал для своей работы?


Поможем написать качественную работу Без плагиата!

Секты - это отдельное, обладающее присущими только ему особенностями, явление российской истории, «ее культурная изнанка и религиозное подполье». Этим термином (от латинского secta - учение, направление, школа) принято обозначать «религиозную группу, общину, отколовшуюся от господствующей церкви». То есть, сектантство возникает как оппозиция официальной религии, а чаще всего, и государству, ее поддерживающему.

Чтобы проследить политику светской и духовной властей в отношении отступников, необходимо обратиться к периоду российской истории, когда религиозное инакомыслие было явлением массовым и, соответственно, вызывало максимальное противодействие.

Таким образом, работа охватывает период весь период 19 века, когда в России создавались секты. 19 век- это время активного распространения и развития сектантства.

Теоретико-методологической базой курсовой работы стали методы объективности, системности, историзма. Они включили в себя анализ политики государства и церкви в отношении сектантов как системы, обладающей определенной внутренней структурой и характеризующейся взаимосвязью и взаимодействием всех ее элементов. Позиции авторов сходны и позволяют получить представление об ситуации в обществе в 19 веке. Приводя ценный источниковедческий материал, они вскрывают противоречия между различными слоями общества по отношению к сектам.

В XIX веке выходит также значительное количество работ, касающихся миссионерской деятельности православной церкви по возвращению в нее отступников. Во второй половине XIX века открывается множество миссионерских изданий, в которых постоянно отслеживалась работа миссионеров, обсуждались насущные проблемы.

Авторы, действующие миссионеры, описывают свою работу в конкретных епархиях, рассказывают о «подводных камнях» своей деятельности, высказывают мнения о причинах малой эффективности миссионерской деятельности. Кроме того, отдельными книгами выходят наставления миссионерам, как следует проповедовать сектантам, а так же отчеты о миссионерской деятельности на местах.

Начиная с середины XIX века, важную роль в процессе изучения явления сектантства играют периодические издания. Журналы консервативного и официально-церковного направления («Русский вестник», «Христианское чтение», «Православное обозрение», «Миссионерское обозрение», «Русский инок», «Церковный вестник») были полны обличительных статей о сектах. Много материалов выходило на страницах литературных и этнографических журналов (например, Этнографическое обозрение), традиционно доминировавших в русской периодике. В особенности богаты такими статьями популярные исторические издания того времени: «Русский архив», «Исторический вестник», «Русская старина», «Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских» и журналы народнического и либерального плана («Отечественные записки», «Дело», «Русское богатство», «Вестник Европы», «Современный мир», «Русская мысль», «Ежемесячный журнал».

Актуальность проблемы исследования обусловлена тем, что в современной России за последние 20-25 лет появилось множество псевдо религиозных направлений и течений, которые, наравне с официальными религиями, получают всё больше и больше сторонников и последователей. Это пугающая тенденция, поскольку в современном мире всё больше преступлений, в том числе, и уголовных, совершается членами именно таких сект и организаций.

Наиболее точно отражает положение дел в ряде опасных для общества религиозных объединений термин "деструктивная религиозная организация", имеющий своими аналогами два других - "деструктивный культ" и "тоталитарная секта". К сожалению, два последних термина вызывали неоднократные неодобрения, протесты и критические замечания со стороны различных общественных деятелей и организаций нашей страны, хотя понятия "культ", "секта" не несут какой-то оскорбительной смысловой нагрузки.

Предметом исследования является история появления сект в Росси в 19 веке.

Объектом являются секты и ереси19 века, их история, отношение общества к сектам.

Целью данной курсовой работы является - рассмотреть основные причины появления сект в Росси в 19 веке.

В соответствии с целями, можно выделить следующие задачи;

. рассмотреть основные происхождение ересей и сект в России, в 19 веке;

. сравнить отношения церкви к сектантству ;

. выявить различие и сходство между сектами и революции;

. проанализировать развитие сект в современной России.



1. История религиозного сектанства в России в XIX веке


.1 Ереси и Секты в России. Их происхождение в XIX веке


Не могла изолировать себя от еретических течений, проникающих с Востока и Запада, и Православная Россия. "С XI столетия живет в русском новокрещенном народе еретическое предание", - говорит проф. А. Карташев, а под 1004 и 1123 годом Никоновская Летопись сообщает о заточении инока Адриана и злого еретика Дмитра... Это были проникшие в Россию из Византии и из балканских славянских стран и соблюдшие свое тайное учение вплоть до XVII-XVIII веков давнишние еретики-богомилы, когда они почти открыто превратились в секты хлыстов и скопцов. Об Адриане прямо сообщается, что он был скопец.

Это характерно для строгих и последовательных богомилов, секты еврейского происхождения, отрицавшей церковную Иерархию и притаившейся под покровом монастырей. Прикрываясь ревностью легального иноческого благочестия, они проповедовали свою дуалистическую доктрину и аскетическую мораль: "От сотворения мира действуют и борются два бога - светлый и темный. Сатанаил вмешался в сотворение человека, и лишь в душе человека осталась светлая точка от Бога. Задача аскезы победить все остальное в мире и в плоти, чтобы спасти светлые точки в Божьем творении".

Под 1375 годом отмечена в Летописи казнь, путем потопления в реке Волхове, "развратников христианской веры", названных "стригольниками", расстриги дьякона Никиты и Карпа-цирюльника (парикмахера). Эта секта, питавшаяся внешними недостатками церковной жизни, отрицала реальность священнодействий иерархии, проповедовала спасение вне Церкви и священства. Ведет ли эта секта свое начало от богомильского предания, или отразились в ней внешние еретические влияния - проникавшая в Россию пропаганда с Запада? На этот вопрос нет точного ответа, но некоторые исследователи сектантства в России отмечают еврейское происхождение Карпа-цирюльника. Обращение архиепископа Новгородского Алексия к патриарху Вселенскому Нилу и получение от последнего двух увещательных грамот против еретиков-сектантов, и составление Пермским святителем Стефаном по просьбе того же архиепископа Алексия "Мерила Праведного" говорит о том, что эта секта была довольно популярна и заразительна.

Вторым после богомилов тайным обществом в России, уже не восточного, а западного происхождения, была ересь жидовствующих. В 1470 году прибыли в Новгород в свите князя Александра Михайловича Олельковича его лейб-медик еврей Схария и среди чиновников евреи Моисей Хануш и Иосиф Шмойло Скарабей. Это была группа модернистов, представителей свободомыслящей идеологии мирового еврейства. Через них проникли на Русь "болотные огни гуманистического вольномыслия" под еврейским соусом. Ввиду традиционной склонности русского человека к библейским темам и преклонению перед всем иноземным, особенно с Запада идущим, они легко нашли общий язык как в русской книжной среде, так и с представителями русского духовенства. Первенцами еврейской миссии явились протопопы Денис и Алексий, а затем и протопоп Софийского Собора Гавриил. Образовался тайный союз жидовствующих, возглавленный дьяком Посольского Приказа Федором Курицыным. За год следы еврейской пропаганды глубоко вонзились в души членов этого кружка. "Протопопы Денис и Алексий обратили в новую веру своих жен и детей" и сами хотели принять обрезание, "но ересеучители удержали их от этого, чтобы для сыска государственного не было осязательных доказательств".

Этот тайный союз носил характер секретного заговора и "сохранил свой конспиративный быт целых десять лет". Секретный конспиративный характер нового еретического сообщества был отличительной чертой союза жидовствующих. Перекочевав из Новгорода в Москву, он втайне просуществовал еще семь лет, значительно умножив свои ряды. Следуя за дьяком Посольского Приказа (министром иностранных дел) Ф. Курицыным, в его ряды вошли высшие чиновники, дьяки великого Князя, купцы и многие книжные люди. Сам Курицын, "человек широкого европейского горизонта", владевший немецким, венгерским, польским и греческим языками, был "мозгом еретичества". Схария, пропаганда которого возымела на русской почве столь неожиданный успех, вынужден был покинуть пределы России, но Курицын выступает перед великим князем Иоанном III с ходатайством о возвращении Схарии в Россию. Великий Князь разрешил "еврею Захарии-Схарии поселиться в Москве", но Схария не нашел нужным воспользоваться добрым жестом Великого Князя и ограничился встречами с московскими послами к Крымскому хану.

Проповедь Схарии при деятельной поддержке Ф. Курицына, бывшего если не учеником, то коллегой и собратом Схарии по принадлежности к еврейскому вольнодумству, начались в России с разговоров о конфликте между Новым и Ветхим Заветом. Затем занялись псевдонаучной ревизией всего старого, астрологией и магией. В высшие круги общества были брошены "бродильные идеи", началось не только отрицание Церкви, но и полное отступничество от Христианства, с чисто внешним, бытовым, притворным сохранением верности Ему. "Евреев никогда не привлекало полное обращение изгоев в иудаизм, - пишет проф. А. Карташев, - Иудейство закрепилось на первобытном, этнически замкнутом, кровном национализме. Еще из эпохи новозаветной нам известна иудейская практика задерживания прозелитов на предварительной ступени "пришельцев врат", верующих третьего разряда, а не "пришельцев правды", удостоенных обрезания.

В данном случае пропаганда иудеев, принадлежащих к своему свободомыслящему меньшинству, была главным образом заинтересована в отрицательном результате, в расшатывании русской православной стойкости во имя какого угодно вольномыслия. Это и психологически было более верно рассчитано. Резкая замена Христианства только иудейством была бы для русских людей того времени наиболее загадочной и необъяснимой. Теперь же, на фоне европейского перехода от средневекового к новому мировоззрению, широкое свободомыслие наиболее отвечало запросам момента".

Как общество тайное, движение жидовствующих не было массовым; ко второй половине XVI столетия оно вымерло, и Стоглавый Собор уже не удостоил даже упоминанием бывшей ереси жидовствующих. Но "бродильные идеи" не вымерли, получив пищу в прокатившейся по Европе волне реформационного движения. Новым выразителем европейского вольномыслия явился ересиарх Феодосий Косой, русский протестант, "взращенный на почве скрыто жидовствующего вольномыслия, оживленного заносным протестантизмом". В это время протестантизм шумно процветал в Литве, захватывая и русских. А шведы в годы тяжких испытаний смутного времени, захватив часть русских владений, с фанатизмом насаждали там лютеранство, помышляя обратить в протестантизм всех русских, оказавшихся под шведской короной. С этой целью была основана в Стокгольме славянская типография, в которой на славянском языке был напечатан катехизис Лютера.

Привлеченный к суду и осужденный, Феодосий Косой бежал в Литву, там вдохнул в себя дыхание крайних протестантских веяний, главным образом социниан, и развил свое учение, которое сводится к следующим положениям: "Бог в строгом смысле един. Пятикнижие Моисея - это "Столповые книги". Иисус Христос - не Бог. Церковь - это только сообщество верующих. Все внешнее в ней есть человеческое предание и измышление, подлежащее отвержению. Храм - это кумирница, иконы - идолы, иерархия - лжеучители, идольские жрецы. Со всем этим нужно разорвать. Никаких таинств. Причащение - это простые хлеб и вино. Покаяние - самообман. Надо сокрушить, как идолов, не только иконы, но и кресты. Святым и мощам - не поклоняться. Святых Отцов - не чтить. Посты и монашество - отбросить. Все это - человеческое предание. Никого на земле отцами не титуловать, как и запрещено в Евангелии. Все эти предания - человеческие измышления. Все люди, со всеми их разными верами и языками - одинаковые дети у Бога". Эта идея религиозного равенства перед Богом соскальзывает у Косого в социальный радикализм. Без всякого развития и углубления бросает он революционные лозунги: не надо ни властей, ни войн" (Карташев).

Во всех этих волнениях и спорах, задевших небольшое передовое меньшинство, народ не участвовал, и единство Церкви не страдало. Духовному монолиту русского народа и единству Церкви наносится удар жестокой церковной междоусобицей - русским расколом, - разбившимся на многие толки и подорвавшим внутреннюю силу народа, духовный авторитет иерархии и влияние Церкви на народ. В это время иноземное влияние попадает на благоприятную почву, а позднейшее, также извне в Россию пришедшее, насаждение сектантства духовно раздробило православный монолит русского народа.

Картина духовной жизни русского народа начинает заметно меняться с наплывом в Россию с XVI по XVIII столетия, на службу и для торговли, иноверных пришельцев, приток коих особенно усилился после издания Петром Великим в 1702 году манифеста, призывающего иностранцев на службу в Россию с обещанием им хороших условий и полной свободы совести. Возникают в России так называемая Немецкая Слобода и целые поселки немецких колонистов, привлекающие своим религиозным вольнодумством и особым, по западному образцу, бытом внимание легко поддающихся иностранной новинке русаков, многие из которых сами стали иностранцами по духу в собственной православной стране. Начался, с одной стороны, отрыв от народа ведущего класса страны, с другой - духовное дробление народа: на недавно духовно едином организме русских вырастают, как злокачественные наросты, извне привитые секты протестантского, иудейского и языческого характера, такие как штундо-баптизм, методизм или пашковщина, "Десное братство" или "Сионская весть", т.е. иеговистов, "Духовные христиане", молокане и субботники, адвентисты, "Истинные христиане", духоборы, хлысты и скопцы.

Еще писатель наш В.А. Жуковский подметил, что секты, подобно одной цепи, связаны между собой, а посему, логично развиваясь, органически порождают одна другую. Это вполне справедливо обосновано в отношении сект, возникших на Западе из протестантства. Органической болезнью протестантизма, отравленного крайним индивидуализмом, т.е. отсебятиной, и рационализмом, т.е. необузданной свободой в толковании Священного Писания, является не останавливающееся разделение, ибо в нем "сколько голов - столько и умов, сколько умов - столько и озарений". Возникшие на почве протестантизма, основные принципы которого являются теоретическим обоснование и оправданием их возникновения, секты на Западе были туземного происхождения, и их основателями были обычно жители той же страны. Эти секты не только не отличались резко от протестантского исповедания, из которого они вышли, но и в какой-то степени были ему родственны. Этим объясняется отсутствие борьбы между ними. А если и возникала борьба, иногда даже острая, между новой сектой и господствующим протестантским исповеданием, эта борьба всегда была кратковременной и обычно заканчивалась мирным сосуществованием секты с господствующим исповеданием.

Совершенно иную картину мы наблюдаем в России, исключая лишь старообрядческий раскол и из него вышедшие разветвления. В России секты были насаждены извне. Это не органические образования, - Православие не давало основания для возникновения этих сект, - это чуждые Православию - искусственно русскому организму привитые бациллы. Иностранное происхождение в России протестантских и иудейских сект явственно и наукой доказано. С Запада в Россию заносимые секты, не имея никаких точек соприкосновения с Православием, были проникнуты крайней степенью враждебности и ненависти к Православию, к Православной Церкви и ее духовенству. И основные принципы протестантских учений сектанты в России формулировали в гораздо более резкой и враждебной Православию форме, чем на своей родине, на Западе, а так как Православие и русская государственность были между собой тесно связаны, сектанты свою ненависть к Православию переносили и на государство, не скрывая своей к нему враждебности, что выражалось как в обычных сектантских формах (отказ от присяги, от военной службы и прочее), так и в переходе в иудейство (субботники, киевские адвентисты); называли "Россию тюрьмой, а себя - узниками в этой тюрьме". "Иегова разделит сию страну Израильскую на 12 частей полосами, начиная от Средиземного моря до реки Иордана и Мертвого моря. И возобладает их Иерусалимская республика всеми царствами и народами на земле... От Сиона даже до китайского города Кантона будет железная дорога с роскошными станциями и прекраснейшими садами.. Нет там варварских наук, школ рекрутских, буйства, штук... Нет полиций, ни судей, всюду святость у людей" - "чины и красные штаны - то дурь и прелесть сатаны" - так звучала в России социально-политическая "проповедь" секты "Десного братства", т.е. иеговистов (Н. Ивановский).

Появление в России каждой новой секты и их деятельность, руководимая из-за границы, представляли собой тяжелое заболевание, подрывавшее основы не только религиозно-церковной и государственной, но и общественной, экономической и культурной жизни русского народа. Это понимал, среди других русских Государей, и первый царь России - Иоанн IV. Он хорошо был знаком с сущностью реформации. "Вы хвалитесь, - говорил царь Иоанн пастору богемских братьев, - вашей евангелической верой... приписываете оправдание одной вере, но Господь будет судить по делам каждого. Если одна вера доставляет спасение, для чего же суд? Для чего в Новом Завете так часто одобряется важность добрых дел?" В беседе с другим пастором о Лютере сказал Иоанн IV: "Можно было бы терпеть учение Лютера, если бы он, с неуместным жаром нападая на папу, не нарушил древнего церковного порядка и своего знания Священного Писания не очернил низким отступничеством, свержением монашеской одежды и женитьбой на беглой монашенке", а когда лифляндский пастор сравнил Лютера с Апостолом Павлом, царь Иоанн ударил его хлыстом по голове и сказал: "Ступай к черту со своим Лютером".

Несмотря на понимание вреда, который причиняют внедряющиеся в народный организм западное вольнодумство и сектантство, российское правительство проявляло непростительное благодушие и терпимость в отношении рассадников этого яда. Нередко проявлялись и непоследовательность в мероприятиях против насаждения в России сектантства. Так, когда в конце XIX века прибыл в Россию для насаждения адвентизма вице-президент этой секты в Европе Конради в сопровождении господина Перка, они были арестованы за "распространение ереси иудействующих", а затем по ходатайству американского посла они не только были освобождены, им была предоставлена полная свобода, и Перк при содействии немцев и евреев разъезжал по России с пропагандой учения адвентистов. В 1901 году в России было уже 1288 членов этой секты с 13-ю проповедниками, а в 1911 году адвентисты седьмого дня насчитывали в России уже 58 проповедников, из коих русских было 13, нерусских по национальности, но российских подданных - 37 и иностранных подданных - 8 проповедников. С 1905 года на их собраниях оглашалась молитва "о просвещении русского народа светом адвентизма".

Наряду с насаждением вольнодумства и из него вытекающих нигилизма, атеизма и революционного духа, насаждение сектантства было удобным и сильным средством для ослабления духовного и государственного организма России, и внутренние и внешние враги Христианства, Православия и России, пользуясь благодушием правительства и наивной доверчивостью народа, широко это средство использовали в своем походе против России Православной.


1.2 Церковь и сектантство в России в первой четверти XIX века


В истории так называемого старого русского сектантства наиболее малоисследованный и загадочный феномен представляет движение иудействующих. Оно зародилось, по всей видимости, в XVIII столетии, и первичный этап его развития (до XIX века) практически не изучен. Правительство и Церковь обратили пристальное внимание на приверженцев «ветхозаветной веры» в первой четверти XIX века, когда глухое и смутное религиозное брожение стало "кристаллизоваться" в многочисленные общины субботников, возникавших в различных губерниях Российской империи - Воронежской, Тамбовской, Саратовской, Тульской, Орловской и других. Крестьянство было главным носителем "Моисеева учения", хотя встречались среди иудействующих и городские жители (купцы, мещане). Естественно, что светские власти и Церковь, озабоченные стремительным развитием нового течения, приступили к разработке антисектантской политики, включавшей как меры убеждения, так и репрессии. Субботниками «занимались» различные министерства, Синод, епархиальные архиереи на местах. Таким образом, в российских архивах отложилось множество источников, содержащих обширный материал о "жидовствующих".

Один из таких документов был недавно обнаружен в фондах РГИА. Это следствие, производившееся в министерстве духовных дел и народного просвещения по делу о связи жителя города Пинска еврея Лейбы Клодни с крестьянином-субботником из Воронежской губернии Ефимом Лукьянченковым [1]

Задержанные в 1822 году петербургской полицией, они подозревались в том, что один из них (Клодня) передавал, а другой (Лукьянченков) принимал "иудейское учение о вере". Допросы арестованных и анализ вещественных улик (приложенных к делу) - многочисленных рукописей, содержащих в основном переводы еврейских молитв, а также сведения об иудейских праздниках- полностью подтвердили подозрения.

Дело закончилось тем, что Клодня как главный виновник был приговорен к ссылке в Сибирь «под неослабный полицейский надзор». Что же касается Лукьянченкова, то «утверждение» его в православии было поручено настоятелю Казанского собора Санкт- Петербурга.

Еще в ходе следствия воронежский крестьянин изъявил, по- видимому, искреннюю готовность обратиться к церковной вере, если его заблуждения будут убедительно опровергнуты. С этой задачей блестяще справился бывший тогда настоятелем Казанского собора протоиерей Г.П. Павский. Трудно было бы, наверное, отыскать человека, который сделал бы это более компетентно, чем о. Герасим - крупнейший ученый - библеист, богослов, филолог, педагог, великолепный знаток еврейского языка и Ветхого Завета.

В архивном документе присутствует обстоятельное донесение священника своему непосредственному «начальству»- Петербургскому митрополиту Серафиму (Глаголевскому) об исполнении возложенного на него поручения. Этот публикуемый ныне текст по-своему уникален. Подобно тому, как многостраничное дело Министерства духовных дел и народного просвещения впервые среди других известных источников в деталях раскрывает механизм передачи иудейской религиозной традиции русскому субботнику 1 четверти ХIХ века, так содержащейся в нем рапорт Павского довольно подробно рассказывает о возвращении сектанта в Церковь. Аналогичные материалы, как правило, лишь констатируют факт «обращения» заблудшего или его «упорства», «закоснелости» в «ереси» после бесплодных увещеваний. Замечателен документ и тем, что в качестве «увещевателя», борца с религиозным инакомыслием здесь выступает весьма заметная историческая личность - крупнейший петербургский ученый ХIХ столетия.

Письмо Павского представляет нам любопытный религиозно-психологический портрет крестьянина- субботника эпохи Александра I. Вырисовывается натура искренняя, открытая, любознательная, пребывающая в состоянии напряженного религиозного поиска. Отметим, что Лукьянченкову -59 лет, и в столь почтенном возрасте он специально отправляется в столицу из далекой российской глубинки, чтобы основательно познакомиться с «учением иудейским». Предприятие нелегкое и рискованное! Оно потребовало от воронежского однодворца и значительных материальных затрат: хотя единомышленники сектанта и выделили ему деньги на поездку в Петербург, но большую часть он заплатил сам за перевод еврейских молитв и другие услуги своего учителя- иудея. Он не только тщательно копирует рукописи (коих в деле изрядное число), но и интересуется многим другим: еврейской азбукой, сочинением Лейбы Неваховича, книгами Маймонида. Это фигура типичная для народного сектантства, которому было свойственно «неподдельно живое, искреннее, переходящее в страстность чувство, сопровождающееся нередко волею, готовую на самые страшные жертвы» [2].

Примечательны религиозные взгляды «богослова» из крестьянской среды: с одной стороны, Лукьянченков - действительно «иудействующий» с характерным для этой ветви сектантства сомнением в божественности Христа, почитанием субботы, отрицанием икон и соблюдением некоторых пищевых запретов Моисеева закона. Источник констатирует несомненное влияние представителей иудаизма на формирование мировоззрения крестьянина из села Верхний Мамон. Но с другой стороны, мы видим человека, не до конца оторвавшегося от христианской почвы: «… он от существенных догматов Христианской Церкви … не отступал». У него отсутствует полное и безоговорочное неприятие Христа, свойственное иудейской вере, а также, если не всем, то слишком многим иудействующим. Судя по письму о. Герасима Павского, вопрос о личности Христа особенно волновал Лукьянченкова. Чудесное рождение Иисуса от Девы, Его воскресение, совершенные Им чудеса- все эти постулаты христианской веры были предметом мучительных сомнений, но отнюдь не свидетельствовали о равнодушии к образу Спасителя или же отрицании Его. Считая заповедь о субботе «вечной», как все представители «Моисеевой секты», Ефим Лукьянченков при этом не отвергал и почитания воскресного дня: он «думал, нельзя ли и того и другого соединить вместе».

Любопытны и обращения субботника к текстам Нового Завета для обоснования своих воззрений. Поразительно, что Лукьянченков, размышляя над излюбленным для всякого «ветхозаветника» вопросом о поклонении иконам, ссылается на 9 главу Апокалипсиса, а в личности Христа сомневается с позиции Евангельского текста: а вдруг Христос уступил дьяволу, искушавшему его в пустыне? Думается, что эти факты фиксируют то состояние религиозных исканий, которое переживало течение иудействующих в первой четверти XIX века. Позже движение приобретет более строгие, отчетливые контуры. Последует разделение на «геров»- наиболее близких к нормативному иудаизму и собственно субботников. Последние отрицали божественную природу Христа, но их отношение к Основателю христианства не было однозначным: одни называли Христа обманщиком[3], другие - «простым человеком, но мудрым»[4], третьи почитали Его пророком, святым [5], четвертые уверяли, что Он лишь «моложе Отца» [6]. Известно, что последователи «еврейского закона» ориентировались исключительно на ветхозаветные тексты, не признавая Новый Завет, но при случае могли сослаться и на священные христианские книги (Евангелие, Апокалипсис) [7] .

Таким образом, в движении «жидовствующих», как показывает и мировоззрение нашего героя, и последующая история «русских евреев», присутствовала некая христианская струя, отразившая религиозные метания, мучительную устремленность к истине богоискателей из народа.

Обращение Лукьянченкова, кажется, не было притворным. Искренность и открытость крестьянина отмечал министр духовных дел и народного просвещения Голицын, под чьим контролем велось следствие. Эти же качества воронежского субботника подчеркнул и автор публикуемого письма. Вряд ли человек, сам отличавшийся прямотой, которого никак нельзя было упрекнуть в «конъюнктурности» (об этом свидетельствует хотя бы его поведение во время небезызвестного конфликта с митрополитом Филаретом (Дроздовым) и в так называемом «деле Павского» 1841 г.), [8] не уловил бы фальшь в раскаянии Лукьянченкова и, тем более, стал бы ее поощрять. В архивном деле присутствует письменное обязательство воронежского однодворца (текст его тоже публикуется) в том, что он будет придерживаться православной веры и заботиться об обращении прежних своих единомышленников. Понятно, что именно о. Герасим Павский сыграл главную роль в преображении бывшего сектанта. Для нас этот факт - дополнительный штрих к портрету ученого, чья научная деятельность исследована достаточно глубоко, а вот сведения о нем как о духовном лице не столь многочисленны.

Прежде всего, письмо обнаруживает добросовестное (ежедневные беседы с крестьянином в течение двух недель) и сердечное участие о. Павского в деле Лукьянченкова. Рапорт настоятеля Казанского собора далек от того, чтобы быть скупым и формальным отчетом о проделанной работе перед вышестоящим начальством. Это лишний раз подтверждает слова, сказанные человеком, лично знавшим петербургского пастыря: «И никогда и нигде он не был ни механическим исполнителем своих обязанностей, ни сухим излагателем затверженных формул». [9] Хорошо известно о незаурядном педагогическом таланте ученого, преподававшего в Духовной академии, Санкт- Петербургском университете, лицее, бывшего законоучителем наследника престола. Много сказано о любви к нему студентов, которые толпами приходили на его лекции по предмету не самому увлекательному (еврейскому языку), об умении его заставить светских слушателей всерьез заняться богословием[10]. По- видимому, свои недюжинные педагогические способности Павский проявил и в случае с крестьянином, отношение к которому у столичного профессора было сочувственным и лишенным всякого снобизма. Не случайно об этом представителе сословной элиты говорили, что он был «одинаково внимателен и к самому простому человеку, как к государственному сановнику» [11]. Не стоит, впрочем, забывать о том, что о. Герасим имел достаточно скромное происхождение. Сын бедного сельского священника, он был знаком с крестьянской жизнью не понаслышке и с детства принимал участие в тяжелых полевых работах, которыми не гнушался и став студентом семинарии [12]. Может быть, этот
Похожие работы на - История религиозного сектантства в России Курсовая работа (т). Культурология.
Егер Де Эмоция Жойылса Тақырыбына Эссе Жазыңыз
Дипломная работа по теме Освещение проблемы терроризма на российском и зарубежном уровне в современных зарубежных печатных изданиях, представленных в ИноСМИ.ру
Счастливая Семья Мини Сочинение
Дипломная работа по теме Способы выращивания белокочанной капусты среднеспелых и поздних сортов
Реферат по теме Иммунофармакология. Фармакокоррекция иммунодифицитных и аллергических состояний, злокачественных опухолей
Реферат На Тему Двоевластие. Три Кризиса Временного Правительства
Эссе На Тему Один Народ Одна Судьба
Реферат Про Сахар
Система Безопасности На Транспорте Реферат
Реферат по теме Иррациональные уравнения и неравенства
Курсовая работа по теме Исторический обзор развития концепции справедливой стоимости
Реферат: Доповідь
Реферат: Как ваше здоровье
Реферат: Конкурентоспособность отечественных теплоэнергетических предприятий
Курсовая работа по теме Синтез управляющего устройства процессора в форме "Автомата Мили"
Что Такое Воображение Сочинение 9.3 70 Слов
Презентация На Тему Василий Андреевич Жуковский
Характеристики По Практике Студенту Электрику
Каким Должен Быть Современный Человек Сочинение
Нужна Ли Человеку Дружба Сочинение Рассуждение
Доклад: Закулеу
Похожие работы на - Специфика системы мотивации персонала в сфере здравоохранения на примере ООО 'Вита-Дент'
Учебное пособие: Методические указания по написанию дипломной работы Разработчик: проф., д э. н. В. В. Патров доц к. э н. Г. В. Соболева

Report Page