Следы на песке
Insane › Глава 30
Это устаревшая версия текста, не предназначенная для чтения вовсе.
Джон Стивенс и Ричард Хоу вошли в комплекс и застали довольно неожиданную картину: повсюду валялись жестяные банки, стены были размалеваны краской, остекление оранжереи было разбито, Диана подметала осколки битого стекла, а военные развязывали сотрудников.
На левой стене красовалась дыра, на правой – огромная синяя надпись:
Маленький робот с дыркой от выстрела подъехал к гостям и приветствовал:
– Добро пожаловать в форт Рейнджер. Позвольте мне провести экскурсию.
На некоторое время директор Insane впал в задумчивое молчание. Ричард Хоу стоял рядом с непоколебимым видом, как будто так и задумывалось.
– Похоже, наметился прогресс, – заключил Стивенс, оценив обстановку.
– Вы, помнится, хотели яркую палитру.
– Не совсем в моём вкусе, но я не смею осуждать видение художника.
Двое военных вывели из коридора Сашу, скованную наручниками. Её взгляд казался опустошенным, белая рубашка и джинсы были запачканы краской, на руке засохла кровь.
– Что прикажете делать с нарушителем, мистер Стивенс?
– С дочерью индейского вождя? – Директор посмотрел на её лицо, украшенное двумя полосками. – Посадите на мой корабль. Сами разберёмся.
Первым делом после освобождения братья Оттс побежали к терминалу. За ними устремились и остальные, всей толпой набившись в "логово".
– Что случилось? Мейден!
– Я не понимаю, – тихо ответила она, пребывая в глубоком шоке.
– Модули на месте!
– Все процессы в норме!
– Ума не приложу, что произошло, – сказал Том, держась за голову. – Риверс, проверь логи событий и графики активности. Мейден, ты в порядке?
– Да. А Саша? Где Саша?
– Парни, парни, смотрите! – закричал Сэм, который вообще ни разу не поднимал голос выше того, каким просят передать соль.
– Что такое? График?
Все взгляды устремились на экран, где ползла скучная гистограмма загрузки процессоров. Джейсон Оттс надел очки, чтобы исключить обман зрения, и широко улыбнулся. В одной точке Мейден всё же достигла абсолютного максимума.
Воздушный транспорт отвёз Ричарда и его подопечную в усадьбу директора, расположенную за горным хребтом. Солнце уже клонилось к закату, и безумный день подходил к концу.
К счастью, Джон Стивенс был настроен благосклонно и не делал поспешных выводов. Порча второстепенного имущества, каковым он считал комплекс за пять миллиардов, не казалась ему тяжким преступлением. Намного больше его волновал прогресс, связанный с Мейден. Этим вечером ей впервые удалось задействовать все ресурсы, и в этом директор видел косвенную заслугу Александры Стенфилд.
Сейчас она сидела в кресле, опустив руки и голову, словно механическая игрушка, из которой вытащили батарейки.
– Вам пора объясниться, юная леди, – вежливо попросил Стивенс.
– Я постараюсь быть последовательной в повествовании. – Стенфилд моментально ожила, её голубые глаза загорелись, взгляду и чертам лица вернулась былая острота. – Заранее прошу извинить меня за некоторую сумбурность. Мысли путаются, голову окутывает туман. По мере моего рассказа вы поймете, почему.
– Говорите, Александра. Мы с Ричардом вас внимательно слушаем.
– Когда Мейден расследовала преступления, она мельком упомянула, что ФБР уже давно имело доступ к серверам интернет-компаний. Что-то пронзило меня, словно молния. Я прокручивала в голове историю моего отца и чувствовала какую-то связь, но ответы ускользали от меня, как следы на песке. "Я сам обнаружил правду недавно", – так вы сказали, стоя на этом месте год назад. Почему "недавно"? И откуда появилась сама информация? Из ЦРУ – вот откуда. Вы находились в тёплых отношениях с Управлением, а конфликт, который возник весной, начался по вашей инициативе. Ведь именно ЦРУ знало о тайных инвестициях eVA в Россию. Вы почувствовали, что бывшие союзники ослабли, а Мейден достаточно окрепла и способна узнать больше, чем ей положено. Доказать я это не могу, но предполагаю, что вы активно заметали следы своих махинаций, пользуясь связями с ФБР, АНБ и ЦРУ. Поэтому Мейден не смогла найти ни малейшей зацепки, чтобы скомпрометировать вас. Очищая свою "цифровую карму", вы подстрелили сразу двух зайцев. С одной стороны, обезопасили eVA от дальнейшего шантажа, с другой – сами стали недосягаемы для Мейден.
Этим вы создали и чудовищное противоречие в её сознании. Мейден не могла понять, почему все близкие ей люди чем-то запятнали себя? И почему один Стивенс, вечно критикующий её мечты и способности, живёт так, словно причислен к лику святых? Вы посеяли в ней это сомнение, как змей, который заполз в рай.
– Человечество не могло вечно сидеть в райских садах, – философски заметил Стивенс. – Змей сыграл роль первого реформатора. Однако, не будем углубляться в теологию. Продолжайте, мисс Стенфилд.
– За последние дни я поняла сразу несколько вещей. Во-первых, что Мейден любит меня. Во-вторых, что её способности не безграничны. В-третьих, что она боится поражения. Модуль эмоций расширил её возможности вдвое, но, обретя страх, она не решалась работать на пределе. Мейден боялась, что полная загрузка не приблизит её к победе над гравитацией. Для неё это было равноценно осознанию собственного ничтожества. Тогда она придумала для себя уловку: не слишком напрягаться, использовать лишь половину ресурсов и находить в этом оправдание своим неудачам. Я много наблюдала за ней. Играя во что-то интересное, она часто увлекалась и доходила до 60% мощности. Решая физические задачи, Мейден всегда оставалась на 48-49% – это наводило на размышления. Подобным образом люди симулируют болезни, если испытывают страх или не хотят чем-то заниматься.
Сначала ложь порождает злость к себе, потом выплёскивается на окружающих. Ваш разгромный визит послужил катализатором, и Мейден пустилась во все тяжкие. Унижая других, она скрывала собственные проблемы – порочная спираль, ведущая в никуда. Чтобы это исправить, я придумала рискованный план, уже известный мистеру Хоу.
– Ричард не успел посвятить меня во все детали.
– Мейден возомнила себя маленьким богом, поэтому битва на её территории представляла серьёзную трудность. Многие ребята уже были сломаны, я не могла полагаться на них в такой ответственный момент. Держа друзей в неведении, я смогла разыграть против Мейден её же карту: датчики комплекса. Полагаясь на сенсоры, она видела в связанных людях на полу искреннее недоумение, ненависть и страх. На этом фоне моя фигура казалась ей всё более непонятной и пугающей – Саша, которую она любила, на глазах превращалась в чудовище. Это вытеснило все её опасения перед гравитацией и неудачами. Я породила в Мейден новый, куда более сильный страх.
Капитан Боуман помог мне исполнить задуманное. Вместе мы разыграли перед Мейден целое представление. Она, конечно, анализировала и его поступки, но здесь мне помогла сама природа этого человека. Грег Боуман – человек военный до мозга костей. Я попросила мистера Хоу воспользоваться связями и, не привлекая лишнего внимания, повысить меня в звании до майора ВВС. На одни сутки.
– Постойте, что?
– Да, я действовал с максимальной осторожностью, – сказал Ричард. – Из форта я вылетел в Вашингтон и встретился с советником президента Адамсом. Он дал выходы на нужного человека в Пентагоне, вопрос уладился быстро. Капитана Боумана я известил лично, прибыв на авиабазу этим утром. Он обещал следовать приказам мисс Стенфилд, поскольку и так находился с ней в доверительных отношениях.
– Военные всегда выполняют приказы старших по званию, – продолжила Александра. – Этого было достаточно. Знал Боуман немного, ровно столько, чтобы не делать глупостей и ввести Мейден в замешательство своей непоколебимой покорностью. Мистер Хоу также передал капитану необходимое оборудование: на корабле этим утром находились сервера с дисками памяти и новенький ноутбук. Пока ребята были на пробежке, я написала программу, чтобы незаметно перебрасывать файлы из комплекса по беспроводной сети. Модули исчезали с наших дисков и тут же сохранялись на внешних. К этому моменту, Мейден, лишенная прав, уже не могла знать о сетевом окружении, и эти манипуляции прошли незамеченно. Дальнейшее вы знаете. Нажимая кнопку, я просто вернула все модули на свои места.
– Что насчёт датчиков? – спросил Стивенс. – Их так легко было ввести в заблуждение? Поставщик рекламировал мне эту технологию, как безупречную.
– Редкий случай, когда реклама оказалась правдивой. Он вас не обманул, систему форта Рейнджер трудно ввести в заблуждение. В этом её слабость. Мейден слишком активно наблюдала за показателями, и эта информация мешала ей рассуждать логически. Я говорила правду, капитан Боуман тоже. Мне не хотелось бить Шмидта, но я сделала это без особой жалости – здесь меня трудно было подловить. Он хорошенько врезал мне днём ранее и даже не извинился. Чёртов эгоист! Лучше бы его сожрали медведи. Я немного рискнула с пумой, но логика была на моей стороне: кошки очень пугливы и всегда прячутся от страшных звуков подальше.
Упомяну и стакан воды, в котором был заранее растворён наркотик. Мистер Хоу натолкнул меня на эту идею во время нашего разговора о саморазрушении. Мы нашли средство, которое не лишает человека ясности мысли, но наводит полнейший карнавал в организме – вас бросает в жар и в холод, отчаяние и счастье сплетаются в диком, безумном танце. Как вы догадываетесь, пришлось мне несладко, но этим я окончательно запутала Мейден.
Дослушав до этого места, Джон Стивенс поднял задумчивый взгляд.
– Откуда в комплексе наркотики? Впрочем, я так понимаю, Ричард и здесь задействовал старые связи. Сотрудники eVA часто искали какое-то утешение после длительной работы под моим началом.
– Мистер Хоу сделал самую важную работу, – сказала Стенфилд, слабея. Она закрыла глаза и откинулась в кресле. – Мне оставалось лишь поговорить с Мейден, помочь ей найти правду в своей душе. Впервые она испугалась так сильно, что отбросила логику, мысли и эмоции – забыла о смысле жизни и перестала бояться смерти. Я отняла у неё всё, чтобы она схватилась за последнее, что ей дорого. И этим оказалась любовь ко мне. Втайне Мейден мечтала, чтобы я была счастлива. Это желание не связано с внешними модулями, оно исходит из самого ядра – той части, которую даже мы, как разработчики, не можем изменить.
Возможно, эта мечта покажется вам глупой, но она существует. А там, где живёт одна мечта, найдется место и для другой. Вы зададите последний вопрос: зачем я устроила погром в комплексе? Теперь уже поздно об этом рассуждать. Мейден ещё маленькая и часто не понимает серьёзных вещей, поэтому я решила преподнести их в игровой форме. Если бы ничего не получилось, она бы хоть посмеялась над моей глупой постановкой. Всё-таки смех немножко сближает.
Это было сказано тем серьёзным и спокойным тоном, каким пациент психиатрической клиники заявляет, что в свободное время пытается объединить феодальную Японию в целостное государство.
– "Инсейн" создана для веселья, – заявил директор, дослушав рассказ. – Мы прожили интересный день, и это замечательно. Что касается меня, человеку с хорошей кармой многое прощается. Пускай маленькие прегрешения и преступления против человечества останутся на моей совести. Вы же не считаете, что я бессовестный подлец и интриган? Всё делается во благо высшей цели и с заботой о Человеке, разумеется, с большой буквы.
– Этого человека, случаем, зовут не Джон Стивенс? – спросил Ричард.
– Как вы угадали!
Действие наркотика заканчивалось, наступала обратная реакция. Саша чувствовала себя вялой и опустошенной; мысли медленно разбредались по сторонам, как стадо овечек без пастуха.
– Мейден стоит за событиями в Европе, – сказала она, испытывая растущую боль в руке. – Немало людей погибло.
– Да, печально, – признал Стивенс, барабаня пальцами по подлокотнику кресла. – Чью-то жизнь мы погубили, чью-то спасли. Не хочу вести учёт грехам и добродетелям Мейден, пусть этим занимается небесная бухгалтерия. Намеренно мы людей на костре не сжигаем, но я уже говорил Ричарду, что какие-то жертвы на пути прогресса неизбежны. Меня не радует этот факт, однако угрызения совести не должны мешать нашей работе.
– Интересная у вас философия, мистер Стивенс.
– Нелегко быть ходячим исчадием ада, но этого требует дело. Когда-нибудь мир осудит мои поступки, а судья вынесет свой неумолимый приговор – до тех пор я собираюсь ещё многое успеть. Мисс Стенфилд, послушайте меня. Я объясню вам, как устроен мир.
Директор сел рядом и взял её руку, словно делая признание в любви. Нежные и тонкие пальцы девушки наполняли его душу чистым, самым что ни на есть детским счастьем, пусть это и слабо проявлялось внешне.
– Экономика – корень всех бед, – принялся рассуждать он, как всегда, вкладывая в свои слова всю силу убеждения. – Человеку нужен материальный стимул, иначе он совсем не старается. Но в мире попросту нет столько денег и благ, чтобы побудить всех людей раскрыть свои таланты! Даже эмоции можно рассматривать, как часть рыночной экономики. Радость – ограниченный ресурс, страдания – неисчерпаемый. Ради компании, я отточил искусство причинять людям боль и давить на слабые места, которые довольно легко нащупать. Поэтому наши сотрудники и создают десятки, сотни, тысячи потрясающих вещей. Поразительно, как вся эта ненависть превращается в творческую энергию подобно тому, как потенциальная энергия становится кинетической! Вы любите физику, и я специально подобрал приятное вам сравнение. Лишь на грани саморазрушения человек способен гореть духом, постичь свои возможности. И вам, и Мейден, к сожалению, пришлось пройти через это. Время затянет раны и обиды, а великий результат останется навсегда. Вы ещё злитесь на меня?
– Нет, – равнодушно ответила Александра, поднимаясь. – По моему убеждению, вы поступили со мной скверным образом, но цель оправдывает средства.
На её лице не отразилось ни единой эмоции.
– Вы действительно так считаете? – спросил Джон Стивенс, с некоторой опаской наблюдая за ней. – Надеюсь, вы понимаете, что я всего лишь забочусь о вашем будущем? Не все люди могут отличить мои добрые намерения от желания довести их до самоубийства.
– Всё к лучшему. Я рада, что Мейден немного повзрослела и глубже поняла себя. Небольшие страдания пошли ей только на пользу. Раньше она плохо представляла, что такое боль и отчаяние, и потому была чересчур жестокой.
– Она научилась использовать ресурсы комплекса на сто процентов?
– Да, и детские страхи больше не помешают ей в работе. Я вынесла важные уроки и для себя. Я могу быть свободной?
– Разумеется.
– Простите, что написала на стене...
– Так было нужно для дела, я полагаю, – удрученно перебил Стивенс. – Как и во всём остальном, природа не обидела меня в плане самоиронии.
– Она проявила особую щедрость по части цинизма и наглости.
– О, безусловно! Крайне полезные качества для любого директора. Возможно, с годами и вы приобщитесь к моим ценностям. Нам ещё долго жить вместе, дорогая Александра.
– Вы неисправимая свинья, мистер Стивенс, – сказала Саша.
– И вам хороших снов, моя дорогая мисс Стенфилд.
Директор проводил её до двери, пожал руку Ричарду и, по-видимому, вернулся к разработке своих невероятных планов покорения вселенной.
Александра вернулась домой примерно в полночь. Центральный холл встречал её обычным мягким светом. Стены уже очистили от краски, одна лишь запись, порочащая Стивенса, почему-то осталась нетронутой.
Она шла в свою комнату по длинному коридору с безразличным, скучающим видом, пока на пути не появился Левенштайн.
– Саша! Я боялся, ты не вернешься.
– Всё в порядке?
– Это я должен спросить. Что ты сделала с собой?
– Пришлось немного измениться.
– От тебя веет холодом. Саша, посмотри на меня!
Томас положил руки на её бледные скулы и посмотрел в спокойные, тусклые глаза девушки.
– Зачем ты губишь себя ради проекта? Стенфилд, не продавай душу дьяволу!
– Душу? – Она призрачно улыбнулась. – Дьяволу не нужна моя душа – мы просто дружим. Он даже не посягал на моё тело.
– Дура... Какая же ты упрямая дура.
– Этого у меня не отнять. Знаешь, мир так резко устремился вперёд. Меняются режимы и религии, возникают немыслимые проекты и технологии. На наших глазах Мейден превратилась из набора символов в живое существо, подобное человеку. Такие чудеса случаются не каждый день. Пусть многое изменится, пусть всё летит вверх тормашками, а я останусь собой. Я – твой верный и сумасшедший друг.
– Я ничего в этом не понимаю, – с улыбкой сказал Том, обнимая Сашу тепло и нежно. – Для меня, настоящее чудо – ты.
– Чудо в перьях, – шепнула она. – А мы поцелуемся?
– Что же делать, что делать? – хлопотала Альфа, решая судьбу разбитого окна оранжереи. – Придумала! Заклеим эту дыру липкой лентой. На первое время сойдет, новое стекло подвезут ещё нескоро.
– Может, какой-нибудь плакат повесим? – предложил Эрик.
– Или пиратский флаг.
– В честь Мейден, которая скачала всю музыку и фильмы мира? Нам скоро понадобятся новые жёсткие диски.
– О, давайте возьмем снимки Виктора и распечатаем на большом полотне.
– Грудь Дианы? – уточнил Джейсон. – Она будет в бешенстве!
– Кинется его срывать и упадет вниз.
– Сломает себе ещё что-нибудь, ей не привыкать.
– Какие вы жестокие! – сказала Стенфилд. – Я бы обработала портрет Стивенса до сходства с каким-нибудь диктатором. Можно сделать настоящий стяг.
– Или грустного лягушонка "Pepe".
– Вы говорите глупости, – вмешалась Альфа. – Скотч – идеальное решение!
Альфу пришлось восстанавливать из резервной копии, которая хранилась в eVA, поэтому она полностью потеряла память. Таким образом, у Рудольфа появилась возможность начать отношения с чистого листа и заново прожить волнующие моменты. С Мейден у него как-то не сложилось.
В общем, жизнь вернулась на круги своя.
Руководитель проекта попросил всех оторваться от насущных дел и собраться в гостиной для важного объявления.
– Джон Стивенс сейчас в отъезде, – сказал Ричард Хоу. – Он просил передать, что считает проект завершённым и...
– Как же так! – перебил Эрик Оттс. – Дайте нам закончить с гравитацией, нельзя закрывать комплекс в такой момент.
– Гравитация может подождать. Директор считает, что это – частная задача, а целью проекта было вывести искусственный интеллект на полную мощность. Поскольку Мейден научилась работать на 100%, вскоре мы начнём расширять вычислительный центр. Будем готовиться к новой фазе нашего грандиозного плана. Да, забыл сказать. В течение трех дней каждому на счёт будет перечислена обещанная премия в сто миллионов долларов. Поздравляю!
Внезапность, с которой была озвучена эта новость, породила могильную тишину в зале, но она длилась недолго. Началось что-то феерическое! Так празднуют, разве что, успешный запуск космического корабля в центре управления полётами: все кричали, прыгали и обнимались, носили друг друга на руках и бросали на диваны.
– Вечером, – продолжил Ричард и поднял голос. – Этим вечером, слышите, директор приглашает всех на вечеринку в ближайший пятизвездочный отель. Поверьте, там будет жаркая ночь!
– Что, с девушками?
– Конечно, с девушками! Не с медведями же. Впрочем, вы вправе отказаться.
– Какой дурак от такого откажется! – засмеялся Рудольф.
Вскоре гостиная опустела, и Саша специально поймала Ричарда.
– Вам тоже дадут премию? – спросила она.
– Нет, мне дополнительные выплаты не полагаются.
– Разве же это справедливо? Вы ведь немало сделали для проекта, провели целый год взаперти!
– Взаперти? Я живу в форте Рейнджер, как на курорте. Горный воздух, прекрасная еда и умная молодежь, с которой никогда не скучно. Да и зачем мне деньги? Компания и так оплачивает любой мой каприз.
– Мистер Хоу, если я что-нибудь могу сделать для вас...
– Да, есть одно пожелание! – Ричард вальяжно откинулся в кресле. – Принесите мне чашечку кофе, мисс Стенфилд.