Возвращение единорога
Insane › Глава 13
Книга находится в процессе редактирования. Пожалуйста, вернитесь к чтению позже. Оповещения будут публиковаться на https://t.me/toberg_books
– Допустим, у нас есть комплекс в горах, – вещал Рудольф Шмидт, оглядывая собравшихся. – Он находится под контролем искусственного интеллекта и кишит роботами, которые владеют кухонными тесаками и электрическими пилами. Тревога! Неожиданный сбой! Кто защитит нас от роботов, одержимых жаждой крови? На других объектах люди следят за датчиками, а здесь Большая Сестра с помощью датчиков следит за нами. Она может натравить на нас роботов, отправить воду или пустить в вентиляцию ядовитый газ.
– Спасибо за ценные идеи, – усмехнулась Альфа. – Не хочу показаться самой умной, но вам не кажется, что лучше обсуждать это тайком от меня?
Шмидт с видимым увлечением заговорил с компьютером:
– Можете подслушивать, сколько душе угодно. Короли не скрываются от слуг.
– Я и не скрываюсь.
– Боюсь, вы взяли не ту роль.
– Боюсь, и вы здесь не король.
– У меня нет времени, чтобы обмениваться выпадами с поэтическим онлайн-словарём. Поведайте нам, как победить ваших прислужников?
– Вы боитесь роботов? Наверное, в детстве вас покусала механическая собака.
– Никто меня не кусал! – выпалил Шмидт, слыша сдавленные смешки.
– Я могу быть первой, если хотите. Возвращаясь к вашим необоснованным страхам. Видите красный треугольник на стене? Надавите рукой.
По нажатию открылся прямоугольный отсек, внутри которого находился примитивный пистолет.
– Это устройство дистанционного отключения е-элементов – "подавитель". Обесточивает любую технику в радиусе пятнадцати футов, при наведении на цель – около шестидесяти футов. Дверцы открываются вручную: ни пружина, ни гидравлический доводчик не связаны с центральным компьютером.
– Тогда представим такую ситуацию. Утром мы покидаем комнаты и убегаем на прогулку. Тем временем роботы вскрывают отсеки и выбрасывают подавители, что совсем несложно, если держать дистанцию.
– Нет, всё продумано, – возразила Саша. – Посмотри на того робота, который замер в конце коридора. Здесь явно больше пятнадцати футов.
– В чём же дело?
– Система безопасности создана для максимальной защиты человека, – начала объяснять Альфа монотонным голосом. – Считается, что в нормальных условиях устройства подавления не нужны. Как только открывается хотя бы одна секция, замыкается электрическая цепь, и я теряю управление над роботами. Собственного интеллекта они не имеют, вся информация передаётся по беспроводной сети. Одновременно открываются двери, загорается свет, выключается вода и система вентиляции – объект переходит в режим эвакуации. Эвакуация происходит прямо сейчас, к слову. Как наиграетесь, прошу вернуть подавитель на место, чтобы я могла вернуться к работе.
– Я буду держать пистолет при себе, – заявил Рудольф Шмидт. – Более того, я закажу электронную собаку и проведу испытания где-нибудь в лесу.
– Надеюсь, собака вас не покусает. Можете забрать пистолет, только закройте отсек до щелчка. А сейчас я покажу вам главный аварийный рубильник.
Альфа открыла дверь, ведущую в небольшую пещеру. Напротив входа находилась застеклённая ниша с красной кнопкой.
– Эта кнопка – последний рубеж обороны от армии роботов, вооружённых столовыми приборами. Одним нажатием вы останавливаете электростанцию, отключаете меня и вызываете техническую команду, которая сможет перезапустить генератор. Форт Рейнджер будет полностью парализован. Придётся вам поверить мне на слово, мистер Шмидт.
– Последний вопрос, – сказал Рудольф, постучав пальцами по стеклу. – В ваших настройках можно поменять пол? Даже имя придумывать не надо – Альф.
– Что-что?! Не знала, что вам нравятся волосатые пришельцы из древних комедийных сериалов. Называйте меня хоть Иваном Грозным, только не надейтесь на мою симпатию, мистер Шмидт.
– От Ивана Грозного быстрее добьёшься симпатии.
– Бурный роман, – шепнул Эрик, подмигивая Александре.
– Сладкая парочка!
Вечером следующего дня произошло событие, которое нарушило размеренную жизнь форта. Всё началось с того, как Майк Риверс вышел на ужин со своей командой, едва сдерживая улыбку.
– Я проспорил тридцатку! – весело сказал Шмидт. – Оказывается, ты умеешь улыбаться.
– А ты весьма наблюдателен.
– Не поделишься причиной?
– Нет.
– Нет?
До этого Рудольф и сам находился в приподнятом настроении, но реакция Майка ужалила его сильнее, чем змеиный укус. Между двумя командами нарастало невидимое противоборство, и нужен был только повод, чтобы оно перешло в видимую плоскость.
– Если вы сочиняете байки про меня и Альфу, – продолжал Рудольф, поднимаясь из-за стола. – Расскажите всем, вместе посмеёмся!
– Что?
– Давай, я не обижусь!
– Такие глупости меня не заботят.
Самый гнусный анекдот не имел бы такого эффекта, как эта фраза, полная холода и пренебрежения. Парни уже стояли вплотную, и общее направление ситуации читалось без труда. Поскольку Ричарда не было рядом, Саша посчитала нужным вмешаться, но её опередил Томас.
– Друзья, вы чего? – негромко сказал он, вклиниваясь между коллегами. – В чём дело, Майк? Вы продвинулись с задачей?
Риверс отступил назад от однокурсника и осушил стакан воды.
– Продвинулись. Сегодня мы протестировали и запустили первую версию.
– Быть не может! – одновременно воскликнули братья Оттс.
– Ха! Подумаешь! – фыркнул Шмидт. – Мы тоже запустили первую версию.
– Когда именно? – насторожился Риверс.
– Два часа назад.
– Примерно в одно время с нами. У вас, наверное, какой-нибудь кривой алгоритм, который сломается к утру.
– И не надейтесь. Мы провели целую серию тестов.
– В любом случае, ему далеко до нашего. В создании искусственного интеллекта важен системный подход и анализ чужого опыта, а не всякие выкрутасы с кодом.
– Анализ чужого опыта? Рука не устала нажимать "копировать-вставить"?
– Кончайте петушиться, – вмешался Томас. – Пусть каждая команда поделится своим способом решения, и спор будет исчерпан.
– Мне нечего скрывать, – ответил Майк Риверс, смерил Рудольфа взглядом победителя и пустился в подробный рассказ.
Все собрались кругом и слушали, иногда восклицая что-нибудь в духе "Это же гениально!". Майк Риверс признал лишь один недостаток: созданная ими модель была настолько сложна, что её практически невозможно повторить.
– ...не будем праздновать, впереди ещё много работы, – заключил он сухо. – А теперь давайте послушаем о ваших успехах. Мистер Шмидт?
Тот подпёр скулу кулаком и уныло пил апельсиновый сок через трубочку.
– Мне нечего добавить.
– В самом деле? Простите, если обесценил вашу работу. Кто-то должен пройти по альтернативной ветке и убедиться наверняка, что она тупиковая. Признаться, меня снедает профессиональное любопытство. Давайте забудем обиды. Расскажите, чем отличается ваша версия?
– Буду краток, – сказал Рудольф и ударил себя по колонке. – Она ничем не отличается! Вы сейчас полчаса описывали то, что создали мы с Виктором и Чангпу независимо. Конечно, про обратимость циклической функции вы умолчали, боясь, что мы это украдём. Напрасная предосторожность – я сам написал такую же.
– Как же так?!
– Вот так, черт подери!
– А вы что смеётесь?
Братья Оттс чуть не катались по полу.
– А-ха-ха, уникальный подход!
– Странно, что вы пришли к одинаковому результату разными путями, – сказал Томас. – В любом случае, господа, мы наконец-то сдвинулись с мёртвой точки. Обе программы научились расширяться самостоятельно без всякой помощи извне – это огромный прогресс!
– Получается, мы уже достигли цели? – спросила Саша, глядя на Майка.
– Вовсе нет. Как бы вам объяснить... Мы создали программу, способную стать тем самым искусственным интеллектом, о котором говорил Стивенс. Сейчас она не представляет особого интереса и кажется довольно бесполезной. Однако дальше программа будет развиваться сама, день за днём наращивая свой потенциал. Этот процесс не остановится, пока хватает доступных ресурсов. Мы преодолели пропасть между абстрактной идеей и появлением на свет ядра искусственного интеллекта.
– Похоже на ядро операционной системы, – пояснил Рудольф. – Концепция находит своё отражение в разных областях и берет начало из природы. Огромное дерево вырастает из маленького семечка, живое существо появляется из крохотной клетки – и так далее. Бог давно создал удивительные механизмы, своего рода программы для всего сущего. Люди пытались описать кодом само "дерево", продумать каждую ветку, связать всё воедино. Этот подход неприменим, когда мы хотим вырастить что-то, размером с целый лес. Мы с Майком оттолкнулись от идеи маленькой, емкой сущности, которая стремится вырасти в большую.
– Из этого вытекает и фундаментальная проблема, – подхватил Майк Риверс. – Точный путь, который она выберет, нам неизвестен. Мы не сможем запустить конвейер для штамповки одинаковых программ такого рода. Каждая станет уникальной и непредсказуемой. Да и зачем усложнять себе жизнь? Джон Стивенс просил создать один искусственный интеллект, так что свою задачу мы выполним, а дальше хоть трава не расти.
После обсуждения, в котором братья Оттс не участвовали, команды разошлись по своим секциям.
– Они не первые это придумали, – удрученно сказал Джейсон. – Парадокс спонтанного затухания никак не учтён, так что обе системы протянут недолго. Не хотел разочаровывать наших коллег. Они и так сегодня какие-то нервные.
– И правильно. Строят Вавилонскую башню и скоро сами увидят, что с ней случается. Система не будет стабильно функционировать в замкнутом пространстве.
Александра Стенфилд сделала глоток чая, слушая разговор братьев.
– Что за парадокс?
– Программа, развиваясь, может записать в себя неограниченное количество строк кода, – объяснял Эрик. – Но логика этого кода не может усложняться бесконечно, рано или поздно накопятся конфликты и ошибки.
– Поэтому программа должна сама себя оптимизировать и соблюдать очень хрупкий баланс, – продолжил за братом Джейсон. – Отсюда и возникает коварное противоречие: если она увлечётся ростом, то переполнится ошибками, а если станет слишком идеальной, то перестанет развиваться. Во втором случае её активность, замедляясь, будет асимптотически стремиться к нулю. Удержаться между двумя крайностями никому не удавалось: дерево либо рухнет под собственным весом, либо останется крохотным и перестанет расти вовсе. Может быть, запустив алгоритм квадриллион раз, случайным образом один и сработает. На практике, таких вычислительных мощностей не бывает.
– Выходит, программы наших товарищей обречены с самого начала?
– Пока неизвестно. Мы должны развивать своё направление и понять, как победить этот парадокс. Концепция ядра правильная, я убеждён в этом!
– Толку от идеи без реализации! – осадил Эрик. – Это как теория, которая не подтверждается фактами. Мы занимаемся поисками голубого единорога. А кто его видел? Никто!
– Я видела, – сказала Александра. – Правда, он сразу взорвался.
– Что?
– Ну, стеклянная статуя в виде единорога в Бостоне. Вы наверняка помните из новостей, что с ней приключилось. При жизни эта скульптура никого не радовала, зато её гибель была прекрасна – миллиард ярких осколков, сверкающая сфера во тьме! Слабое утешение для автора, конечно...
Джейсон Оттс прошёлся по кабинету, покачивая указательным пальцем, и сообщил брату:
– Текущий код нам больше не понадобится.
– Это почему?
– Мы исходили из заведомо ложной предпосылки о природе ядра. Почему мы решили, что оно развивается как дерево или живой организм? Миллионы лет эволюции не наверстать за год. Нужно испытать другой подход. Благо, мисс Стенфилд случайно на него указала.
Саша потёрла сонные глаза и перестала что-либо понимать. Наверное, Джейсон тоже переутомился, раз за основу искусственного интеллекта предлагал взять единорога.