Генрих Гиммлер — Речь о гомосексуализме для СС командования. 18.02.1937. Часть II
Архивы Третьего РейхаЧасть II
Тут - Часть I
Но всё это не положит конец проблеме. Единственное решение, которое я вижу, заключается в следующем: мы не можем допустить, чтобы за счет ошибок понизилось качество государства мужчин и изменились предпочтения мужского общества. На наш взгляд, в целом вся наша жизнь чрезмерно маскулинизирована, и это зашло так далеко, что мы милитарилизировали, казалось бы, невозможные вещи, к примеру (я могу здесь говорить открыто): мы достигли совершенства даже в откровенных пустяках, будь то военное построение или упаковывание рюкзаков. Я чувствую, что происходит некая катастрофа, когда вижу девочек и женщин — особенно девочек — марширующих с отлично упакованными рюкзаками. Это может привести к беде. Я считаю катастрофой, когда женские организации, женские сообщества и женские федерации начинают проявлять активность в этой сфере; это уничтожает женское очарование, женскую грацию и женское достоинство. Я это считаю несчастьем, я говорю в общем, поскольку это напрямую нас не касается [СС]: когда мы, глупые мужчины, желаем превратить женщин в инструмент логического мышления и даем им образование во всем, то мы «маскулинизируем» женщин до такой степени, что вся разница между полами, вся полярность полов исчезает. И тогда дорога к гомосексуализму становится короче.
Я вижу это как катастрофу; приведу как пример работу студенческого союза. Его деятельность заключалась в том, чтобы тренироваться отлично паковать рюкзаки. Зачем мне тогда нужен студенческий союз?
Недавно я разговаривал с новым лидером студенческого союза и сказал ему: «Мой дорогой Шейл, если я поймаю тебя на том, что ты маршируешь со своими товарищами, то можешь определенно считать меня своим врагом. Вы должны работать умственно, управлять интеллектуально, вы должны приводить общество в порядок».
Однажды я увидел студенческую газету — кажется, Саксонской студенческой ассоциации — и на первой странице интеллектуальной газеты был помещен снимок: восемь юных академиков выстроились в два ряда, пока их духовный лидер проверял равнение. Сама по себе это работа унтер-офицера, фельдфебеля, командира роты или начальника батальона, если уж у него есть такой пунктик — проверять равнение. Однако это определенно не работа интеллектуального учреждения. Если кто-нибудь из-за границы нам с насмешкой бросит: «Похоже, вы, кроме как в военном деле, нигде и ничего не смыслите», это будет недалеко от истины.
Теперь будет поднят вопрос: СС утверждает, что они орден. Партия также заявляет, что она — орден. Эти заявления отнюдь не взаимоисключающие. Мы определенно националсоциалистический орден, и теперь пришло время расового определения нордического человека и священного нордического сообщества и его кланов. Прежде всего — мы военный орден, но не просто военный орден, а национал-социалистический военный орден, в котором все связаны одной кровью — нордической кровью; мы — клановое общество, если хотите. Как выразились бы раньше «союз знати». Не обязательно использовать именно такое определение. Но используя это определение, я имею в виду, что, в отличие от политического ордена, где задача — политическое руководство людьми, наша задача — взращивание людей.
В этот момент я буду предельно откровенен: партия — это политический орден, должна ли она все больше и больше приходить к духовному содержанию или все больше и больше становиться организацией милитаризированной, с упаковкой рюкзаков и соревнованиями? У этого есть некоторые нюансы.
Я много говорил об этом с членом партии Леем⁵, который прекрасно понимает эти вещи. Я спросил его, например, после великолепного собрания политических лидеров [ралли] в Нюрнберге: «Почему вы даете команду? Я бы этого не сделал». На поле находилось сто тысяч человек. Должно быть, это были очень хорошо вымуштрованные солдаты, если целых сто тысяч человек способны четко исполнить команду: «Внимание! Поднимите флаги! Опустите флаги!»
Я спросил: «Почему бы вам не говорить в такой манере: “сейчас мы поднимаем флаги, а теперь мы их опускаем!„». Это ведь то же самое, но сказано не в столь приказной, милитаризованной форме. Почему приказам должно придаваться так много значения? И это всего лишь несколько мыслей по этому комплексу проблем.
Я снова вернусь к этому моменту. Я сказал, что мы слишком сильно маскулинизируем всю нашу жизнь. Я приведу несколько примеров, которые вы, вероятно, сможете дополнить вашим личным опытом или опытом других детей.
Я считаю для народа гибельным явлением, если мальчики говорят своим матерям: «Когда мы маршируем в гитлерюгенде, следи за тем, чтобы не оказаться рядом. Я бы поздоровался с тобой, да, но другие будут смеяться и считать меня маменькиным сынком и слабаком». Я считаю для народа гибельным явлением, если мальчику стыдно находится рядом с сестрой или матерью, потому что они — женщины, и, заметьте, его самые близкие женщины. Когда над мальчиком, влюбленным в девочку, слишком много и сильно насмехаются, когда к нему относятся без уважения и считают неженкой и маменькиным сынком, когда ему кто-то говорит: «Настоящие парни не должны иметь дела с девчонками», вот тогда он действительно перестает иметь дело с девушками. И тогда остается только дружба с другими юношами. Мужчины правят миром: а значит, следующий шаг — гомосексуализм. Вот мысли г-на Блюхера, они именно так говорят: «В общем, величайшая форма любви существует не между мужчиной и женщиной затем, чтобы родить детей, это — нечто примитивноживотное. Величайшая форма любви — это возвышенная любовь между мужчиной и мужчиной. Из такой любви родились самые значимые свершения истории».
Но это всего лишь возмутительное лицемерие тех, кто любит упоминать Александра Македонского, которого Бисмарк приводил в пример. Нет великих людей прошлого, на которых гомосексуалы не претендовали: Цезарь, Сулла и так далее. Предполагаю, они еще себе не приписали Дона Хуана, но остальные же, конечно, в их списке. Подаются все эти домыслы в форме, приятной для ушей и глаз нашей молодежи, той молодежи, которая уже и так поглощена действительностью нашего чрезмерно маскулинизированного общества, и у которой в молодежных лагерях просто нет возможности иметь дела с девочками. И, по моему мнению, нет ничего удивительного в том, что мы идем дорогой гомосексуализма.
Я вижу фундаментальное изменение только посредством следующего:
Мы имеем — это нечто, что для нас в CC является чрезвычайно срочным, — мы обязаны перевоспитать мужчин и юношей СС (настолько, насколько мы можем влиять) и сделать их рыцарями и джентльменами. Это единственный способ, где мы можем четко прочертить пограничную линию и так, чтобы не попасть в обстоятельства, типичные для англосаксонского и американского образа жизни. Однажды я спросил одну англичанку, которую возмущало, что мужчина первым приветствует женщину: «Вам, вероятно, больше нравится, когда куры ухаживают за петухом? А вам не кажется, что это ненормально?». Следствием того, что в Америке женщина более привилегированна и свободна, является то, что мужчина не смеет бросить взгляд на девушку из страха быть обвиненным в домогательствах, а следовательно, предстать перед судом и после выплачивать ей денежный штраф. В Америке гомосексуализм — надежная защитная мера для мужчин, потому что там мужчины уже попали в рабство к женщинам. Женщина может вести себя как топор, стоит ей только начать. При этом она никогда не виновна. Это лучший пример тирании женщин!
Однако нам не стоит бояться, что рыцарское отношение мужчины будет использовано ему же во вред. Женщины в Германии традиционно и согласно своему воспитанию к подобному поведению не склонны. В любом случае, мы должны всегда воспитывать нашу молодежь быть мужчинами-рыцарями, мужчинами, заступающимися за женщин.
Недавно я сказал лидеру гитлерюгенда: «Вы, как правило, ведете себя не как христиане, но ваше отношение к женщинам — это самое чистое христианство, которое вообще возможно». Сто пятьдесят лет назад кто-то из католического университета написал докторскую диссертацию под названием «Есть ли у женщины душа?». Из этого вытекает вся тенденция христианства: она направлена на абсолютное уничижение женщин и подчеркивает их неполноценность. Суть священства и всего христианства состоит — и я в этом твердо убежден — в насаждении брака как эротического союза ради установления и поддержания этого большевизма, возраст которого уже без малого две тысячи лет. Я пришел к такому заключению, поскольку хорошо знаю историю христианства в древнем Риме. Я также убежден, что римские императоры, уничтожавшие первых христиан, делали с ними то же самое, что мы делаем с коммунистами. Те христиане были наихудшими дрожжами, разбухшими в великом городе, они были наихудшими евреями, как и наихудшими большевиками.
Большевизм того времени достиг силы, вырастая из трупа умирающего Рима. Священство христианской церкви, которое в нескончаемых конфликтах позже подчинило себе арианскую церковь, доминировало с IV или V века и стремилось к безбрачию священников. Оно полагалось на Павла и первых апостолов, которые умаляют женщину тем, что объявляют ее чем-то греховным или рекомендуют брак как просто законный вид проституции — так написано в Библии — и умаляют рождение детей, объявляя это необходимым злом.
Священство поступало так на протяжении многих веков, вплоть до 1139-го года, когда наконец не был введен полный целибат.
Я более чем убежден, что выход для тех, кто не хочет поддаваться гомосексуализму, особенно для деревенских священников, большинство которых (более 50%) я не считаю гомосексуалами, — это признать необходимость брака. Я предполагаю, что в монастырях количество гомосексуалов колеблется от 90 или 95 до 100%, и есть выход из положения — найти себе во время исповеди подходящую женщину и жену.
Если бы сегодня судебные процессы среди священников, связанные с гомосексуализмом, продолжились снова, и если бы мы относились к таким священникам как к любому гражданину в Германии, тогда я бы гарантировал, что в ближайшие три-четыре года мы бы засвидетельствовали двести, а то и больше подобных процессов. Такие судебные процессы не идут не потому, что не мы не можем выявить прецеденты, а потому, что у нас просто не хватает для этого судей и должностных лиц. В течение следующих четырех лет мы добудем убедительные доказательства — я надеюсь — того, что христианская церковь, ее руководство, всё священство — это гомосексуальный эротической мужской союз, терроризирующий на этой основе человечество вот уже тысячу восемьсот лет, требующий кровавых жертвоприношений и садистски извращенный в своих высказываниях и догматах. Мне осталось только вспомнить суды над ведьмами и еретиками.
Отношение к женщине как к неполноценному человеку — это типично-христианское отношение, и мы, национал-социалисты, — даже те, которые являются убежденными язычниками — невольно восприняли эти идеи. Я знаю достаточно много членов партии, которые считают, что доказывать особую твердость мировоззрения и собственную мужественность нужно исключительно посредством очень грубого поведения по отношению к женщинам.
Кроме того, я замечаю в наших рядах определенную тенденцию, а именно: исключать женщин из всех событий и праздников. И эти же люди жалуются на тот факт, что женщины льнут к церкви или что они не полностью преданы национал-социализму. Однако они не должны жаловаться, поскольку держат женщин за граждан второго сорта и не допускают их к нашей внутренней жизни. Но раз уж женщины не погружены полностью в эту самую внутреннюю жизнь, то никто этому удивляться не должен. Мы должны четко прояснить: наше движение, наше мировоззрение стабильно и устойчиво только в том случае, если его поддерживают женщины, потому что мужчина всё постигает умом, в то время как женщина — чувством. Это немецкая женщина, а вовсе не мужчина, принесла огромную кровавую жертву на судах ведьм и еретиков. Священники точно знали, почему они сожгли 5000-6000 женщин: именно потому, что женщины крепко держались за старые знания и старое учение, от которого эмоционально и инстинктивно не так-то просто отделаться, в то время как мужчина уже давно поддался, последовав логике и придя к размышлению вроде этого: «В этом нет смысла. Политически мы погибаем. Хорошо, я это приму, я позволю себя крестить».
Вернусь к нашей проблеме. Я вижу во всем этом движении чрезмерную маскулинизацию, и в этой чрезмерной маскулинизации посеяны семена гомосексуализма.
Я спрашиваю вас сейчас, есть ли у вас возможность обсудить эти идеи подробно, но не перед всем офицерским корпусом, а поговорить об этих вещах с тем или другим более приватно.
Пожалуйста, удостоверьтесь в том, что наши мужчины — как я это и затевал — собрались вместе на праздновании летнего солнцестояния с девушками, чтобы потанцевать.
Я думаю, что совершенно правильно, что время от времени мы устраиваем зимой танцы для молодых кандидатов, для которых мы приглашаем самых лучших девочек, и где мы даем членам СС не только возможность танцевать с девушками, но и чувствовать себя счастливыми, веселиться от души. Я думаю, что это особенно важно по той единственной причине, что в таком случае никто не пойдет неверной дорогой гомосексуализма. Это было бы негативным доводом. Но я думаю, что это важно и по другому, позитивному соображению: мы не должны удивляться тому, что тот или иной член СС может жениться на совершенно неправильной и расово никчемной девушке, если мы не дадим мужчинам возможность познакомиться с достойными, расово ценными девушками.
Что касается молодежи, то я вижу острую необходимость позаботиться о том, чтобы мальчики в возрасте 16-17 лет приходили на урок танца ли любое другое общественное мероприятие вместе с девушками. Возраст 15-16 лет (и это неоспоримый факт) — переломный возраст. Если мальчик испытает сердечное волнение по отношению к девочке, то он выиграл, он избежал опасного поворота. В Германии мы не должны быть особенно обеспокоены — это серьезный вопрос, о котором прежде говорили лишь со стеснительным смехом, острословили или вовсе грязно шутили, но, слава Богу, с этим покончено — тем, что поощряя раннее совместное времяпрепровождение мальчиков и девочек, мы якобы культивируем их сексуальное влечение к друг другу. Нет, в нашем климате, у нашего народа и нашей расы для шестнадцатилетнего мальчика это не грязный секс, а чистейшая, прекрасная и идеальная любовь, и тогда, в момент, когда он полностью очарован девочкой, — я должен повторить это еще раз, — коллективная мастурбация с товарищами или дружба сексуального характера с мужчинами и мальчиками просто-напросто исчезает из сферы интересов мальчика. Он полностью связывает себя с мужской ролью.
Поэтому на данный момент эта опасность позади. Сейчас нам нужно дать возможность мальчикам и девочкам проводить время совместно. Мы должны уничтожить тенденцию, которой заражена наша молодежь и, быть может, даже СС. Тенденция, которая проявляет себя в том, что в ней принято насмехаться над юношей, встречающимся с девушкой, или над мужчиной, почитающим свою мать, или над мальчиком, уважающим свою сестру. Вот это и есть истинный рассадник гомосексуализма.
Я чувствовал, что обязан поговорить с вами об этих вещах. Проблема, которую я поднял, исключительно серьезна, и невозможно ее разрешить одними лишь трактатами и теориями о нравственности. Едва ли ее можно разрешить, просто посетовав: «Боже, неужели наш народ настолько скверен? Это ужасно, что он вот так морально разложился». Если мы ответим на этот вопрос «Да», в таком случае я должен спросить: зачем мы вообще стараемся что-либо с делать в этом направлении? Если же ответом будет «Нет», тогда мы обязаны признать, что что-то очень неправильное происходит с нашим народом.
Господа! Неправильная сексуальность приводит к безумнейшей из вещей, которую разум может вообразить. Сказать, что мы животные — значит оскорбить животных, поскольку животные подобными вещами не занимаются. Подытоживая, скажу: вопрос правильной сексуальности — это вопрос жизни и смерти каждого народа.
Примечания:
¹ фризы — название германского племени, которое во времена римского могущества обитало в северо-западной Германии близ Северного моря, между Рейном и Эмсом.
² Игнатий де Лойола, Игнасио (1491—1556) — католический святой, основатель ордена иезуитов, видный деятель контрреформации.
³ Рейнхард Гейдрих (1904—1942) — государственный и политический деятель нацистской Германии, начальник Главного управления имперской безопасности, заместитель имперского протектора
Богемии и Моравии. Обергруппенфюрер СС и генерал полиции. Один из инициаторов
«окончательного решения еврейского вопроса», координатор деятельности по борьбе с внутренними врагами Третьего рейха. Гейдрих был тяжело ранен в Праге десантированными с самолёта агентами британского Управления специальных операций, этническими чехом и словаком, и умер от заражения крови.
⁴ Эрнст Рём (1887—1934) — руководитель СА. Вместе с другими руководителями СА был убит по приказу Гитлера в «ночь длинных ножей». Гомосексуал; обвинялся в использовании служебного положения. Доверенные лица из числа штурмовиков находили для него сексуальных партнёров, которых Рём назначал на должности в СА.
⁵ Роберт Лей (1890—1945) — рейхсляйтер, обергруппенфюрер СА, заведующий организационным отделом НСДАП, с 1933 года руководитель Германского трудового фронта. Доктор философии. Покончил жизнь самоубийством в тюрьме вскоре после предъявления обвинительного заключения до начала самого процесса (Нюрнбергского трибунала).
• Перевод на русский с английского и немецкого.
Перевод выполнен: Laila Marhiv, Марко Гальярди, Валентин Гофман