Что принесёт конец? Найдётся время? Спасёшь ли ты меня? (Новелла). Том 4. Глава 3.3

Полчаса спустя они сидели в запряжённой лошадьми повозке, использовавшейся городской стражей для патрулирования. Все четыре пассажирских места были заняты.

Нефрен увлечённо смотрела в окно. Там, где располагается склад фей – на Шестьдесят Восьмом Летающем Острове – все повозки тихоходные и используются исключительно для транспортировки грузов. Что же до воздушных кораблей, ну, это в принципе другое дело. Для выросшей на Шестьдесят Восьмом Острове Нефрен проплывающий мимо сам собой пейзаж наверняка кажется чем-то необыкновенным и поразительным. Если бы у неё был хвост, она наверняка сейчас энергично виляла бы им из стороны в сторону. И это при том, что в Гомаге даже смотреть толком не на что. Виллем безуспешно попытался представить, как она отреагирует на достопримечательности имперской столицы.

Он отвёл глаза от Нефрен и посмотрел вперёд, на продолжающего посмеиваться Теда.

– Это что, правда так смешно?

– Ну конечно. А-а, ну почему меня там не было. Эх, боюсь, мне долго не выпадет второго шанса увидеть тебя пристыженным.

С тех самых пор, как ему рассказали о фиаско в гильдии, Тед пребывал в состоянии неуёмного веселья. Виллему хотелось уже привести его в чувство хорошим тумаком.

– Я недооценил этих придурочных защитников Гомага. Даже не верится, что Гильдия стала таким благопристойным местом.

– Но это же естественно, – Тед утёр выступившие на глазах слезинки. – Здесь поблизости нет ни подземелий, ни сильных монстров, так что все горячие головы давно перебрались в другие города. Оставшиеся мало чем отличаются от обычных горожан.

– Если они обычные горожане, то им стоило бы выйти из Гильдии и найти себе обычную работу.

– Обычных горожан тоже посещают мечты о славе и приключениях.

...А, неважно. Виллем не желал вечно обсуждать свою оплошность.

– И всё же, ты правда Квази Герой? – Четвёртый пассажир, девушка в тонком плаще и доспехах из красной кожи, смерила Виллема полным сомнений взглядом.

На вид она чуть старше Виллема, лет, может, двадцати или чуть больше. Он привык к недоверчивым взглядам, но не от сидящих рядом девушек.

– Ты очень тощий и постоянно выглядишь витающим в облаках, и у тебя нет никакого особенного Карильона или чего-то этакого, – продолжала девушка, а потом повернулась к Нефрен. – Да ещё и потащил на задание ребёнка. В общем, ты не выглядишь особо сильным.

Виллем прекрасно знал, что не обладает сколь-нибудь впечатляющей внешностью.

– Да, мне часто такое говорят.

– Хм-м. И ответ ни то ни сё. Так не годится. В наше время пассивным парням ничего не достичь, понял?

– А, ну, это просто часть моего характера.

Девушка, похоже, сделала некий вывод.

– Ты совсем не такой как тот Герой, с которым я встречалась до тебя. Она была полна самоуверенности, вся такая "я сама со всем управлюсь, а вы, слабаки, не лезьте".

– А...

Как правило, титул Квази Героя носят одновременно около трёх десятков человек. Ввиду разных обстоятельств, состав этих трёх десятков часто меняется. Кроме того, они почти постоянно сражаются в разных частях континента и им почти никогда не представляется шанс познакомиться друг с другом. И всё же Виллем чувствовал, что узнаёт эту манеру поведения.

– Я знала, что она не хотела грубить, и понимала, что она действительно гораздо сильнее нас, но всё же это не могло не бесить, понимаешь? – девушка посмотрела на Теда, ожидая подтверждения своих слов. Тот неопределённо буркнул и пожал плечами. – Так что услышав, что придётся работать с ещё одним Квази Героем, я приготовилась к ещё одной высокомерной личности, но получила вежливого и безобидного паренька. И что я должна думать, а?

– Это не моя вина... – пробормотал Виллем.

– Тогда чья?

Да какая разница, подумал Виллем.

– Квази Герои тоже люди. У каждого из нас свой характер.

– Хмф.

Повозку вдруг сильно тряхнуло. Должно быть, наехали на кочку или камень.

– Ну ладно, ладно, Люсье, Виллем, хватит. Перейдём к делу, – Тед хлопнул в ладоши, прерывая их разговор.

– Я согласна сменить тему, но меня бесит, что ты пытаешься руководить, – сказала Люсье.

– Да, меня всегда раздражает, когда Тед пытается строить из себя крутого, – добавил Виллем.

– А теперь, значит, вы двое вдруг заодно? В общем, просто напомните мне – нам поручено всего лишь перевезти впавшего в кому человека в больницу, верно?

– Да, – кивнула Люсье. – Его зовут Грацис Н. Одл. Сорок семь лет. Художник. Живёт с женой, она младше его на два года. Сегодня уже третий день, как он впал в кому. Жена попыталась разбудить его утром, но у неё ничего не вышло.

Мимо повозки пролетела стая голубей. Нефрен проводила взглядом силуэты белых птиц, растворяющиеся в небе.

– Эм, Люсье, вопрос, – Тед поднял руку. – Жена Одла упоминала что-нибудь про то, что ему снились странные сны?

– Упоминала. Судя по всему, он часто говорил ей, что видел интересный сон. Пустыня серого песка без конца и края, насколько хватает взгляда...

Виллем опустил глаза. Описание в точности совпадало с рассказом Алмерии. А ещё... неизвестно, есть ли в этом какая-то связь с инцидентами, но Виллему и Нефрен этот пейзаж хорошо знаком. Вот только они видели его не во сне и не в этом иллюзорном мире, а в реальности.

– По этой пустыне бродят незнакомые звероподобные существа...

Люсье продолжала пересказывать сон Одла, всё так же совпадающий с тем, что видела Алмерия и чему Нефрен и Виллем были свидетелями в реальности.

– А ещё он говорил, что слышит нечто вроде песни.

– Песни? – вырвалось у Виллема. Он видел серую пустыню и Зверей, но никаких песен не слышал.

– Да, песни. Он говорил, что не запомнил ни мелодии, ни слов, но определённо слышал песню. – Люсье сверилась с записной книжкой. – Кроме того, пустыня, звери и песня казались странно знакомыми. Более того, с каждым новым сном это чувство узнавания становилось всё сильнее и сильнее.

– Как думаешь, эти сны и сонное проклятие связаны? – спросил Тед.

– Да мне-то откуда знать? Из того, что мы знаем сейчас, можно вывести что угодно, а значит – вообще ничего. Возможно, получим какие-нибудь зацепки, когда его осмотрят в больнице, – ответила Люсье и развернулась к Виллему. – А что насчёт нашего бывалого Квази Героя? Никаких озарений не посетило, пока слушал?

– Хм-м... Я думаю, империя, Союз и Церковь предполагают обнаружить здесь логово Истинного Мира – той самой организации, которую подозревают в наложении этих проклятий.

– Э?

– Ха?

Оба искателя приключений изумлённо воскликнули.

– С чего ты взял?

– Люди впадают в кому по всему континенту. Но, несмотря на это, Союз проводит расследование исключительно на территории империи. Церковь направила Квази Героя для помощи в расследовании здесь, в Гомаге, а империя и Союз не возражали. Это не кажется вам странным? – объяснил Виллем Теду и Люсье, которые от удивления разинули рты. – Это должно означать, что со стороны Истинного Мира ожидается вооружённое сопротивление, и есть информация, которая подкрепляет эти ожидания.

– Почему?

– Предназначение Героев – защита всего человечества в целом. Во всяком случае, так проповедует Церковь, и они весьма усердны в поддержании этого мнения среди простого люда. Но притом Церковь поручает Герою помочь с этим заданием. Это значит, что там убеждены в серьёзности, значительности угрозы. А раз Союз и империя согласились, значит, тоже разделяют это убеждение.

Кроме всего прочего, был ещё и Наврутри, который проводил тайное расследование, касающееся Истинного Мира, и по странному совпадению оказался в Гомаге. Подозрительно. Также Виллем помнил слова Великого Мудреца, или Соувона, сказанные во время их встречи в небесах: создавшая Зверей организация укрывалась в небольшом городке на окраине империи. Разумеется, рассказать об этом своим собеседникам он не мог.

– П-п-подожди-ка! – перебила его Люсье. – Т-ты шутишь, правда? Мне никто не говорил, что задание настолько опасно!

– Ну, ты можешь потом пожаловаться в гильдию и получить надбавку. – Виллем посмотрел на проносящийся мимо пейзаж. – Во всяком случае, так поступало большинство искателей приключений, с которыми мне доводилось работать.

– Прозвучит, конечно, запоздало, но ты и правда Квази Герой... – поражённо протянул Тед.

– Что, Тед, хочешь что-то сказать?

– А, нет, я просто подумал, что когда близко знакомый человек вдруг открывается тебе с неожиданной стороны, в это тяжело так сразу поверить.

– Не припомню, чтобы мы с тобой водили близкое знакомство.

– Я понимаю, что война будет долгой, и готов становиться ближе постепенно.

– По-моему, ты меня не понял.

Повозка резко остановилась.

– Похоже, приехали. Дальше идём пешком, – сказал Тед, распахивая дверцу и соскакивая на мостовую.

Истинный Мир. Виллем несколько раз повторил про себя это памятное и ненавистное название. Они уничтожили всё на земле. Это уже не исправить. Даже если в этом иллюзорном мире Виллем ухитрится нарушить их планы, в реальности всё останется так, как было. Все нынешние события – дело далёкого прошлого. Их с Нефрен цель – найти выход из сна, так что им стоит сосредоточиться на наблюдении. Неразумно пытаться что-то менять. Он понимал это.

Но Виллем всё же взялся за работу – потому что обычно такая сильная и выдержанная Алмерия вдруг проявила слабость. Вовсе не из-за умасливаний Наврутри. Что ж... раз так, можно отнестись к делу со всей серьёзностью. Из того, что он узнал два года назад, во время первого столкновения, и из объяснений перед тем, как отправиться на это задание, Виллем получил некоторое представление об Истинном Мире.

Их вера представляла собой ответвление учения церкви Божественного Света. Они разделяли основные догматы и по большей части верили в одно и то же. Вот только Истинный Мир внёс в учение небольшое дополнение, и этого дополнения хватило, чтобы толкнуть их на вооружённый мятеж. "Нынешний мир не таков, каким должен быть". С одной этой фразы всё и началось. Следуя этому убеждению, они попытались уничтожить ошибочный мир и восстановить его в истинной форме. Чистой воды идиотизм. Вот только в конечном счёте им это удалось.

Как выяснилось, дом Одла находился довольно далеко от остановки патрульных повозок. Четверо неспешно шагали по запутанным улочкам восточной окраины Гомага.

– О?

Виллем заметил у обочины торговца жареными каштанами. В окружающих Гомаг лесах росло множество каштанов, так что для весьма неплохого заработка нужно было лишь собрать, поджарить и завернуть плоды в кульки из старой газеты. Каждую осень город усеивали похожие один на другой лотки, а по улицам разливался аппетитный запах. К зиме большинство торговцев исчезало с улиц и оставались лишь некоторые, периодически появляясь словно из ниоткуда, вот как сейчас. Сезон жареных каштанов был неотъемлемой частью смены времен года в Гомаге, а Виллем не пробовал их уже два года.

– Подождите-ка, – сказал он остальным и подбежал к лотку. Оценив количество поджаривавшихся на огне орехов, он заказал четыре порции и вернулся к своим спутникам с кульками из старой газеты.

– Вроде бы сезон давно прошёл.

– Да какая разница? Мне просто захотелось их поесть, – сказал Виллем, раздавая кульки. – Они горячие, осторожнее.

Нефрен, коротко кивнув, развернула бумагу.

– Жареные... орехи?

– Если уж ты оказалась в Гомаге в это время года, то просто не имеешь права уехать, не попробовав их, – Виллем бросил один из орехов в рот. Горячо и не по сезону, но всё так же вкусно.

Точно же, зима. Виллем внезапно вспомнил. Эй, да ведь скоро мой день рождения. Ну, какая разница. То, что в этом мире скоро исполнится семнадцать лет с того дня, как на свет появился Виллем Кмеч, мало что означает для него в реальности. Ему уже больше пятисот лет, так что он особо не задумывался о возрасте.

Бисквитный торт. У тебя они отлично получаются. Испечёшь мне его на следующий день рождения, ладно?

Некогда произнесённые слова вдруг всплыли в памяти, и его рука, потянувшаяся за следующим каштаном, застыла. Да, верно. Обещание, которое он не сдержал. Шип, пронзивший его сердце и так долго не отпускавший. Боль утихла лишь после того, как они с Ктолли обменялись новыми обещаниями и сдержали их, а вместе с болью ушли и воспоминания о прежнем зароке.

Но для Алмерии всё не так. Её память о том обещании ещё свежа. Прошло совсем мало времени. А значит, приближение дня рождения Виллема означает также приближение дня, когда они выполнят этот зарок.

– Алмерия... – на задворках сознания заскреблось неуютное ощущение. Что-то не так. Он чувствовал это, но никак не мог определить причину.

– А ты сегодня странный, Виллем, – заметил Тед, дуя на каштан.

Его слова вырвали Виллема из размышлений.

– О чём это ты вдруг?

– А, ну я просто ждал, что ты нарочно оставишь меня без каштанов, а ты взял и купил мне порцию. Я аж удивился.

Проклятье.

– А сейчас ты, как я понимаю, об этом пожалел.

– Нет, не совсем. Я пожалел, что не заставил тебя отказаться от моей дочери в обмен на каштаны.

– Хм? А ты уверен, что это подходящая сделка? Ведь если я соглашусь, получится, что каштаны дороже, чем Алмерия.

– А ты стал острее на язык, пока меня не было.

– Просто забавно смотреть, как ты злишься.

– И характер прогнил насквозь.

– Вот что бывает, когда человека лишают любви всей его жизни.

Тем временем Нефрен высыпала каштаны в рот, не дождавшись, пока они остынут, и её лицо тут же ярко покраснело, а глаза полезли на лоб. Люсье пришлось сбегать к ближайшему колодцу за водой. Воспоминания о том, как часто он видел эту типичную для новичков ошибку, согрели душу Виллема

– Эй, Тед. Я задам тебе странный вопрос.

– Что за вопрос?

– Предположим... – он запнулся. – Предположим, я вдруг отправлюсь сражаться в далёкие края и не вернусь. Ты позаботишься об Алмерии вместо меня? Ты сделаешь её счастливой?

“Ну конечно! Ты собираешься так и поступить в ближайшее время, да?! Положись на меня, само собой! Ах да, можно мы назовём нашего малыша в твою честь?!” – Примерно такого ответа ожидал Виллем.

– Нет.

– А?

– Нет. Я этого не сделаю. Не хочу даже думать об этом.

– Но почему? Я же стою у тебя на пути?

– Ну, да, так и есть. Мне часто думается, как было бы здорово, если бы тебя повозкой переехало или ещё что. Но это другое. Не хочу давать обещаний, которые не смогу сдержать.

– Ты думаешь, что не сможешь принести ей счастье?

– Ну конечно нет, – спокойно ответил Тед. – Для счастливого замужества ей необходимо благословение её возлюбленного отца. Так что без тебя мне не обойтись. Я ведь уже сказал, что готов к долгой войне. А, но сразу после свадьбы, конечно, можешь убраться на все четыре стороны. Я, в общем-то, предпочту именно этот вариант.

– Понятно.

В морозном зимнем воздухе горячие каштаны быстро остывали. Виллем запихнул в рот сразу три, стараясь доесть все, пока они не стали совсем холодными.

– Так что, ты собираешься отправиться воевать куда-то далеко?

– Хм... Нет, не совсем. Просто спросил. – Не совсем ложь. Но и не чистая правда. У него были планы, но они уже исполнены. Он действительно отправился на битву в далёкие края и больше не вернулся. – Я планирую прожить ещё как минимум пятьсот лет, так что если имеешь планы на мою дочь, то будь готов добиваться её кулаками.

Тед весело рассмеялся.

– Не совсем понимаю, о чём они говорят, но... У него что, есть взрослая дочь? Сколько ему лет? – спросила Люсье у Нефрен.

– Чуть за пятьсот сорок, – ответила та, немного подумав.

Люсье вздохнула.

Добравшись наконец до нужного дома, они дёрнули за шнурок у входной двери. Изнутри послышался громкий звон, эхом отдающийся по коридору, но ни звука шагов.

– Кажется, открывать не собираются.

– Может, её нет дома. Странно, Гильдия ведь должна была предупредить, что мы придём.

Стоя на пороге дома Одла, четверо переглянулись. Не хотелось возвращаться с пустыми руками, оказавшись так близко к цели.

Люсье подёргала дверную ручку.

– А? – Дверь распахнулась. – Незаперто.

– Хм, ей стоит быть поосторожнее. Тут всё же не самый безопасный район, – заметил Тед.

– Ну, тем лучше для нас. Может, она вышла на минутку, подождём внутри.

– Э, п-постой! – Тед бросился за Люсье, которая решительно шагнула за дверь.

– Социальные нормы Эмнетуайт допускают такое? – спросила Нефрен.

– Ну, это сложный вопрос, – ответил Виллем, шагнув внутрь вслед за остальными.

В доме Одла, как и в большинстве домов здесь, втиснутых на крошечные участки земли, было очень мало окон, и внутри их ждал угрюмый полумрак, от которого по коже пошли мурашки, никак не связанные с уличным холодом.

Хм? Виллем нахмурился. Что-то не так.

– Рен, – прошептал он, – приготовься.

Нефрен, похоже, поняла, что он имел в виду. Её лицо едва заметно напряглось, она перевела дыхание и начала постепенно разжигать Яд.

– Простите! Есть кто-нибудь? – крикнула Люсье. Она прошла по коридору, заглянув в открытую дверь. – Миссис Грацис? Если вы дома, отзовитесь, пожа...

Внезапно к её шее беззвучно метнулся клинок.

Звон металла.

– Что? – Люсье застыла в ошеломлении.

Чёрный матовый кинжал застыл в волоске от её шеи. Путь ему преграждал лишь дешёвый нож из тех, что выдавали всем искателям приключений в Гильдии. Нож годился для рубки сучьев, разрезания верёвок или свежевания дичи, но никак не для битвы.

В следующее мгновение раздался оглушительный грохот. Чёрный клинок и сжимающая его фигура в капюшоне отлетели назад, словно от удара огромного молота.

– Э?

Протиснувшись мимо ничего не понимающей искательницы приключений, Виллем ворвался в комнату. Помимо нападавшего, которого он только что вырубил, внутри обнаружились ещё трое подозрительных мужчин – на всех одинаковые плащи с капюшонами, в руках – чёрные изогнутые клинки. Твёрдыми и тихими шагами они двинулись к Виллему. Движения выдавали в них профессиональных воинов.

Нож бесполезен. Виллем позаимствовал его с пояса Теда, но нож с трудом выдержал атаку чёрного клинка. Ещё один такой удар, и лезвие сломается. Виллем отбросил нож, зажёг крупицу Яда и активировал магическое зрение. Ничего. Значит, чародеев среди мужчин нет. Это всё, что Виллем хотел узнать. Он набрал в грудь воздух, задержал дыхание – и бросился вперёд.

В следующее мгновение один из мужчин взлетел вверх и впечатался в потолок с громким треском ломающихся досок. Остальные инстинктивно посмотрели на него. Воспользовавшись этим, Виллем слился с тенями, зашёл за спину второму противнику и резко сдавил его шею.

Остался один. Еле слышно выдохнув, Виллем на огромной скорости подскочил к последнему мужчине и ударил его кулаком в бок. Внезапно чёрный клинок мелькнул там, где долю секунды назад была голова Виллема. Он едва успел увернуться. Наконечник клинка задел пуговицу на воротнике и отбросил её в сторону.

Он разгадал мой Рывок соловья-разрушителя? Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Это широко известный приём. Мало кто умеет им пользоваться, но почти все знают его название и эффект. Любой достаточно умелый воин, даже не умея применять Рывок, скорее всего научится противостоять овладевшему приёмом врагу. Виллему показалось, что он различает самодовольную ухмылку мужчины.

Он снова бросился вперёд. Первоначальные движения почти в точности совпадали с предыдущей атакой. Мужчина инстинктивно приготовился снова отражать Рывок и выставил оружие на предполагаемой траектории Виллема. В следующее мгновение мощный удар в затылок отправил его в нокаут.

Виллем не был настолько любезен, чтобы повторять один и тот же приём дважды. На этот раз он использовал Шаг палящего солнца, замаскированный под Рывок соловья-разрушителя. Как правило, воины изучают лишь один приём быстрого перемещения. Мужчина, скорее всего, так и не понял, как Виллем оказался у него за спиной.

Отброшенный перед началом схватки нож Теда наконец звякнул об пол.

Люсье, по-прежнему шокированная, осела на пол.

– Что это был за шум?! – в комнату вбежал перепуганный Тед.

Нефрен, скорчив кислую мину, развеяла Яд. Ей не выпало шанса сделать хоть что-нибудь.

Виллем выдохнул, выпуская напряжение. Схватка никак не могла считаться тяжёлой, но можно было бы справиться лучше. Наврутри, мастер Походки Палящего Солнца, наверняка разделался бы со всеми врагами одним ударом. Соувон мог бы в мгновение ока сковать их всех чарами. Хилграму хватило бы одного боевого клича, чтобы все трое лишились чувств. Эмисса... Наверное, взорвала бы их и всю комнату вместе с ними.

Виллему же, не обладающему никакими особыми навыками, оставалось разбираться с противниками поодиночке, используя комбинации более скромных приёмов. Так что он усердно тренировался, изучая новые техники при каждом удобном случае. Это позволило ему так или иначе справляться там, где те или иные приёмы не срабатывали, и со временем он стал показывать почти идеальные результаты вне зависимости от противника и поля боя. Некоторые даже стали называть его "сильнейшим Квази Героем", сделав Виллема мишенью для подколок Наврутри.

Но в конце концов этот стиль боя не позволил ему преодолеть возвышающуюся впереди непреодолимую стену. Он мог лишь менять приёмы или снаряжение в тщетных попытках подпрыгнуть вверх и хоть немного заглянуть за преграду. Как бы тщательно Виллем не изучал то, на что он был способен, это ни на шаг не приближало его к тем вещам, на которые он не был способен изначально. Какими бы блестящими не были его победы над теми, кто слабее него, одержать победу над истинно могучими ему не удавалось.

Разумеется, Виллем понимал, что огорчаться бессмысленно. Несбыточные мечты ничего не изменят. Работу, для которой нужна неодолимая сила, можно просто оставить тем, кто этой силой обладает. Просто и разумно. Так устроен мир. Виллем понимал это – понимал с того самого дня, когда впервые взял в руки меч, желая однажды оказаться способным защитить свою семью. С того самого дня, как стал взрослым.

– О... Ого... – Голос Люсье вернул Виллема в реальность.

– О-они что, из этого Истинно-как-его-там, да?! – воскликнул Тед.

На удивление быстро схватывает. Держит меч наготове и не расслабляется. Неплохо, восьмой уровень, подумал Виллем. Но, к сожалению, битва уже окончена.

– Тед, – Виллем жестом велел Теду спрятать оружие, – твоя работа вон там.

В одном из углов комнаты сидела дрожащая от страха женщина.

– А... Миссис Грацис? – спросил Тед.

Женщина быстро закивала.

– О, какая удача, – улыбнулся Тед. – Мы из Гильдии, пришли за вашим мужем. Всё уже хорошо, успокойтесь, пожалуйста. Вы не против попозже рассказать нам, что случилось?

Женщина заметно расслабилась. У Теда всегда хорошо получалось налаживать контакты. В этом Виллем ощутимо уступал ему.

Они вернулись в Гильдию с бессознательным Грацисом Н. Одлом, передав связанных нападавших стражникам. По словам жены Одла, эти люди явились незадолго до них, без единого звука проникнув за запертую дверь, после чего удерживали её саму и попытались забрать её спящего мужа. Иначе говоря, ещё немного – и их бы вместе с Одлом и след простыл. Рассказывая эту историю, женщина не переставая всхлипывала и благодарила богов за удачное избавление.

Виллему подумалось, что боги вряд ли приложили к этому руку, но он придержал эти мысли при себе. Тех древних Гостей давно нет. Последний из их рода, Элк Харкстен, тоже недавно пал от рук Истинного Героя после того, как попытался уничтожить человечество, – во всяком случае, должен был. Можно возносить им сколько угодно молитв, слышать их всё равно некому.

– Эти враги действительно столь сильны, что был необходим Герой? – спросила Люсье.

– Ну, они оказались чуть сильнее рядового искателя приключений, не так ли?

– Точнее, я погибла бы, если б не ты.

Хм-м, как знать. Виллем не чувствовал в них желания убивать. Первый нападавший, скорее всего, сдержал бы свой клинок и сам, лишь едва поцарапав кожу Люсье. Хотя это не отменяет того факта, что он мог с лёгкостью убить её.

– Злишься, что я подверг тебя опасности?

По личному опыту Виллема именно это было основной причиной разногласий между искателями приключений и Героями. Присутствие Героя всегда означало смертельную опасность, а опасность всегда притупляет рассудок. Искатели приключений считали Героев чем-то вроде дурной приметы и чурались их, словно те и были источником угрозы. Например, если до прибытия Героя они несли большие потери, то как бы доблестно ни сражался этот Герой впоследствии, ответственность за гибель людей всё равно возлагали на него. Все винили его за то, что он явился слишком поздно. И, разумеется, никакие возражения от Героя не принимались. Сам Виллем так и не смог примириться с таким положением дел, но научился принимать это как одну из сторон действительности.

– Нет, ты же спас меня, так что мне не на что злиться, – просто ответила Люсье. – А ещё, честно говоря... Это было, ну, типа, круто... – Она отвела взгляд, её щёки едва заметно порозовели. – А, прости. И я не влюбилась в тебя, если что. Добиваться тебя будет сущей мукой, и у тебя уже есть взрослая дочь, и в конце концов, ты не похож на того, кто сможет обрести со мной своё счастье, – Люсье завершила свою безжалостную оценку смешком.

Её критика показалась Виллему на удивление справедливой. Фактически, она описала его довольно точно. Он всегда хотел сделать счастливым кого-то другого, но доводилось ли ему хоть раз мечтать о том, чтобы кто-то принёс счастье ему самому?

И если я смогу сделать тебя счастливым на пять или десять лет жизни, то это принесло бы счастье и мне. Вот главная причина, по которой я была бы не против сойтись с тобой.

Виллему вспомнились слова Найглато. Но тогда он не мог принять их. Неспособный взглянуть в лицо её воле, воле принести счастье никому иному, как самому Виллему Кмечу, он избрал самый жестокий из возможных ответов – спросил, может ли сделать вид, что не слышал предложения. Он понимал, что Найглато просто ответит смехом, какую бы боль ей это не причинило, и воспользовался этим.

– Э-эм? Я что-то не так сказала? Может, мои слова напомнили о чём-то неприятном? – спросила Люсье, неправильно истолковав повисшую паузу.

– Нет, вовсе нет, – слабо улыбнулся Виллем. – У тебя хорошее чутьё на людей. Пожалуй, ты совершенно права.

Продолжение