Аргументы в пользу тирании. Часть I.

Введение

Авторитарные режимы становятся главной политической тенденцией конца XX и первой четверти XXI веков. «Азиатские тигры» на востоке, страны Ближнего Востока, большинство государств бывшего Варшавского договора и СНГ, страны Латинской Америки, а в последние десятилетие усиление лидерской роли в державах Западной Европы и США, фактическое подтверждение этого тренда. Многие из них являются вполне успешными с военно-политической и экономической стороны сверхдержавами. Но в тоже время, рост авторитарного строя поднимает за собой проблему тирании. Может ли авторитарный строй быть приемлемым для обычных граждан и самого правителя?[1]

Феномен тирании довольно стар. Древние раскрыли все фундаментальные вопросы задолго до нас, достигнув совершенства во владении темой, поэтому за ответами стоит обратиться к ним же. Понятие τύραννος [тюраннос][2] приобрело ход в Древней Греции[3], хотя произошло с Ближнего Востока. Этот термин обозначал единого всемогущего правителя и изначально не имел отрицательной окраски. Тираны обычно причисляли себя к небольшой группе элит, которые имели право занимать государственные должности, но с помощью силы или убеждения они установили для себя выдающуюся власть.[4] Проблема тирании в первую очередь зиждется на «незаконности» ее власти[5], которая заставляет страдать как самого правителя, так и его подданных.[6] Ее обсуждали все ключевые фигуры классической политической философии. Например, в самом конце "Управляющего поместьем" ("Экономикус")[7], своего трактата о хорошем управлении большим ойкосом или "домашним хозяйством" (включая как человеческое, так и недвижимое имущество), Ксенофонт приравнивает перспективы человеческого тирана к мукам, которые мифически претерпел в Аиде антигерой Тантал. Аристотель, который также изучал тему тирании, определяет ее так: «Тиранния – монархическая власть, имеющая в виду выгоды одного правителя», «Тиранния, как мы сказали, есть деспотическая монархия в области политического общения».[8] Платон описывает тиранию, как больной строй, где крайняя жажда свободы приводит народ к чрезмерному рабству.[9] Но хотя Платон и Аристотель уделяют тирании немало внимания в своем творчестве, она не является их «профилем».

Ксенофонт стал основоположником многих жанров литературы, от энкомии до романа[10], но во всех его трудах сюжет всегда строится вокруг лидерства и его проблем.[11] К примеру, аспекты правления и жизни царя Кира в «Киропедии», где затрагивается тема его деспотичности.[12] «Агесилай», «Анабасис», «Экономикус», «Гиппархия» и так далее. Но если до этого шла речь о лидерах, которые в принципе правят или управляют по праву, то у Ксенофонта есть произведения, где прямо рассматривается образ жизни и власти вопреки закону. А именно два небольших сочинения «Лакедемонская полития» и «Гиерон». Если в первом идет речь только о жизненном пути спартиата от рождения до возможной  власти, и путь этот криминален[13], то в «Гиероне» напрямую рассматривается жизнь человека, уже ставшего тираном, а также нюансы его правления. В диалоговой форме Ксенофонт предлагает аргументы в пользу или против тирании от лица поэта-восхвалителя Симонида из Кеоса и тирана Сиракуз в Сицилии Гиерона.

Одной из самых ключевых фигур, изучавшей тиранию Ксенофонта, можно назвать Лео Штраусса.[14] В своем труде «О тирании» он раскрывает текст с множества сторон, но центральной темой работы является концепция добродетельной тирании предложенной Симонидом.[15] В.Дж. Грей (V. J. Gray) и Агнес Гэль-Ирб (Agnese GAILE-IRBE) также серьезные исследователи «Гиерона».[16] Грей рассматривает литературный троп античной Греции, пару собеседников тирана и путешественника, как героев поэзии и прозы того времени на примере Гиерона и Симонида.[17] Работа Агнес более обширна и коснулась не только анализа самого текста, но его историографии и сравнению с другими трудами Ксенофонта.[18] Несомненно, стоит упомянуть Стефана Шорна (STEFAN SCHORN) с его «сократовским» прочтением, который во многом ссылается на Штраусса.[19] Второстепенные роли в рамках нашего исследования займут Жан Хатцфельд (JEAN HATZFJSLD) и Джон Диллари (John Dillery), оба рассматривали труды Ксенофонта в общем контексте и текст Гиерона в частности.[20] Прочие авторы или труды, на которые я буду ссылаться в рамках работы, имеют посредственное отношение к «Гиерону». Исследователей можно условно разделить на две группы: сторонников строгого иронического прочтения Гиерона, как Штраусс, и сторонников смешанного или вообще неироничного прочтения. К первому лагерю стоит отнести вышеупомянутого Штраусса, затем Шорна и отчасти Агнес Гель-Ирб. Во второй лагерь войдут Грей и снова Гель-Ирб, так как в чем-то они и ссылаются на Штраусса, но имеют более самостийный взгляд, также сюда я помещаю Хатцфельда и Диллари, который вообще отказывается от иронической трактовки «Гиерона». В ходе исследований своих тем на основе «Гиерона», все они затрагивают аргументы в пользу и против тирании, но никто из них не ставил аргументы в центр своего исследования. Моя же работа призвана, используя наработки авторов, изучить тезисы Гиерона и Симонида и отобрать наиболее обоснованные аргументы.

Таким образом, «Гиерон» Ксенофонта является объектом моего исследования. Предметом исследования являются аргументы и контраргументы касательно тирании, который изложил Ксенофонт в «Гиероне». Целью исследовательской работы является: защита тирании Ксенофонта.

В связи с поставленной целью определяются следующие задачи:

1.    Вычленить из текста ключевые тезисы о тирании в «Гиероне»;

2.    Провести разбор и анализ позиций Симонида и Гиерона;

3.    Суммировать обоснованные и необоснованные аргументы Ксенофонта о тирании.

Выбор методов исследования определяется необходимостью и возможностью решить поставленные задачи. Основными методами в данной работе стали герменевтический метод, а также сравнительно-аналитический и обобщение. Выбор методов обоснован условиями работы, а также их оптимальностью. Выборка основных интерпретаций текста и аргументов, их сравнение и обобщение с последующим анализом, позволит составить наиболее объективную картину исследования.

Исследовательская работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы. Во введении обоснованы актуальность, новизна, определены предмет и объект исследования, цели и задачи, методологические принципы.

Глава первая. Тезисы Симонида

Посредством Симонида и Гиерона, в диалоге Ксенофонт выражает свои соображения насчет тирании.[21] Сразу становится примечательным, что аргументы в пользу тирании идут не от логики блага для граждан, а от блага для правителя, что уже задает авторитарный тон произведению.[22] Все доводы в беседе отталкиваются от счастья и удовольствия тирана, даже дела в пользу народа оправдываются конечной выгодой для тирана.[23] Вторая особенность состоит в том, что тиранию отстаивает не тиран  Гиерон, а поэт Симонид. Симонид делится своими позитивными убеждениями о тирании, а Гиерон пытается опровергнуть их. Есть интересная версия, что в диалоге Симонид представляет демократический город Афины, родину Ксенофонта. Этот факт подтверждается рядом косвенных намеков: Симонид упоминает афинскую традицию хоровых состязаний и роли хореографов (Гиерон, IX, 4) и сообщает Гиерону, что граждане подчиняются законам в городе Симонида, что они служат в гражданской армии, а не наемники как воины  Гиерона (Гиерон, VI, 10) (Agnese Gaile-Irbe 2011). Таким образом, это своего рода демократический город, который дает консультации тирании. Если текст можно условно разделить на две части, с первой по седьмую главу и с восьмой по одиннадцатую, то в первой части можно собрать все аргументы поэта в пользу тирании.

Их выделяют в три основных:[24] Аргумент чувственных удовольствий - тиран испытывает больше наслаждений и меньше страданий каждым своим чувством, чем частное лицо (Гиерон, I, 8); Аргумент власти и богатства - тираны превосходят обычных людей силой и богатством (Гиерон, II, 1-2); Аргумент чести - тираны почитаются в высшей степени (Гиерон, VII, 1-4).

Аргумент чувственных удовольствий

Первым аргументом поэта становится популярное мнение о том, что тирану доступны все способы удовлетворения своих чувств. Причем Симонид диалектически различает то, что позволяет человеку ощущать их, а именно: через свои органы чувств (глаза, уши, нос, желудок, половые органы, все тело), через душу и через чувства и душу вместе.[25] По сути Симонид в этой дискуссии представляет мнение народа о тирании и будет играть эту роль на протяжении всей первой части диалога.[26] Обыденное мнение о тирании в общих чертах можно представить следующим образом: тирания - зло для города, но благо для тирана; тираническая жизнь - самый приятный и желанный образ жизни.[27] По мнению Штрауса, поэт-мудрец специально встает на эту позицию, заблуждения толпы о тирании, чтобы показаться менее мудрым, чем о нем думает Гиерон.[28] Это же упоминает Агнес, проводя линию противопоставлений бытия и видимости через весь диалог:[29]

«L'examen de ces constituants au bonheur utilise plusieurs grilles de critères, notamment l'opposition entre l'être et le paraître, c'est-à-dire, entre les apparences de la tyrannie et la réalité vécue par le tyran. Plaçant d'un côté les opinions de la foule et de l'autre la vérité de la tyrannie, le texte explore un ensemble d’oppositions binaires : la liberté opposée à l'esclavage», l'affection à la haine, la confiance à la peur, la science à l'expérience.»

О том, что первая позиция Симонида формальна и нужна только как предпосылка к дальнейшим тезисам или как риторический ход, чтобы ошеломить тирана,[30] говорит то, как он легко признает поражение и отказывается от него, переходя к новому тезису для «истинных мужей». Об этом же говорит Грей,[31] указывая на явную сократическую форму диалога и как следствие иронию Симонида по поводу первого тезиса.

Аргумент власти и богатства

Второй тезис, преимущества тиранов заключается в семи вещах: величие замыслов и скорость, с которой они их осуществляют, изобилие роскоши, лошади лучшего качества, украшение для их жен, великолепные, хорошо обставленные жилища, слуги, отличные характером и знаниями, способность причинять максимум вреда врагам и больше помогать друзьям (Гиерон, II, 1-2).

Штраус утверждает, что Симонид и далее продолжает «линию народа» в вопросе тирании, хотя Симонид дает понять, что отделяется от них и тоже причисляет себя к «истинным мужам».[32] Но лучше всего второй аргумент Симонида раскрывается в его критике со стороны Гиерона. В этом отрывке тиран начинает полностью доминировать в диалоге, поэтому эффективнее всего защищать тезисы Симонида в случае анализа и критики контраргументов Гиерона. Стоит только отметить, что поэт все еще придерживается иронической тактики по Грею, подстрекая Гиерона к осуждению тирании для своих философских целей. Остальное, что касается тезиса о богатстве и власти, будет разобрано в главе о тезисах Гиерона.

Аргумент чести

Последним аргументом поэта, первой половины рассказа, является тезис о почестях. Симонид утверждает, что честь важна для людей: они переносят все невзгоды из желания, чтобы их уважали (Гиерон, VII, 1). Тираны стремятся к тирании, чтобы им беспрекословно подчинялись и почитали на слове и деле (Гиерон, VII, 2). Жажда чести, источник удовольствий, близкий к божественному, и является прерогативой истинных мужей (Гиерон, VII, 3-4).

Идея, что человек, стоящий перед выбором жизненного пути и наделенный необходимыми качествами, должен стремиться к тиранической власти, но не ради удовлетворения своих желаний, а ради того, чтобы добродетельными делами завоевать всеобщую любовь и восхищение в наивысшей возможной степени, прослеживается в сочинениях многих философов.[33] В это части диалога Симонид уже полностью отказывается от простолюдинской точки зрения, но не в пользу аристократической позиции, а в пользу взгляда на вещи, характерного для истинного мужа. Цели истинного мужа отличаются от целей аристократа тем, что почести, к которым стремится первый из них, не предполагают в качестве существенной основы своей справедливой жизни.[34] Штраус хочет сказать, что когда Симонид игнорирует аргументы Гиерона опирающиеся на мораль, таким образом, он показывает себя истинным мужем, которому абсолютно все равно на вопрос нравственности, если он лежит на пути к почестям, которые может дать тирания.[35] Далее мысль Штрауса и Грей сходятся в том, что эта позиция все еще остается иронической,[36] но, к примеру, Агнес Гэль-Ирб напротив настаивает на том, что поэт всерьез считает, что тирания может принести все озвученные удовольствия, но только в случае реформ тирании,[37] в чем с ней солидарен Хатцфельд.[38]

Риторика Симонида

Для понимания контекста и реальной весомости аргументов Симонида, стоит выделить несколько нюансов. Во-первых, и в этом сходятся большинство исследователей Ксенофонта, Симонид использует сократические методы ведения беседы.[39] Штраус,[40] Грей,[41] Гэль-Ирб,[42] Диллари,[43] Шорн[44] и прочие,[45] усматривают в персонажах диалога фигуру Сократа, либо того, кто его «подменяет». У кого-то это Симонид, у кого-то Гиерон. Второе следует из первого, так как мы рассматриваем тезисы Симонида, то обратим внимание на его параллели с Сократом, а именно на использовании иронии. В контексте первой половины диалога, поэт использует свои тезисы иронически, чтобы подобраться к целям второй половины диалога, об этом я говорил выше. Из чего может сложиться ошибочный вывод, это третье, что раз Симонид использует свои аргументы не как реальные доводы в пользу тирании, а лишь как приемы для личных демагогических целей, то они (аргументы) нерелевантны. Но его позиция сложнее и есть основания полагать, что тезисы поэта имеют как минимум два назначения, прямое и риторическое, если их рассматривать в комплексе с его концепцией «реформированной тирании» изложенной в трёх последних главах «Гиерона».

Цель добродетельной тирании

В самом начале главы я указывал, что отправной точкой всех аргументов и тезисов обоих сторон является счастье тирана. По этому же принципу строятся предложенные Симонидом реформы тирании.[46] Логика его добродетельной тирании в том, что если тиран будет благодетельствовать гражданам, то граждане будут творить блага для тирана, оказывать ему почести, в общем, он станет счастливым.[47] Интересно, что предложенная схема является обратной схеме Сократа, где правитель поступает из соображений конечного блага для граждан, а не себя, на что указывает Стефан Шорн.[48] В этом ключе тезисы Симонида о чувственных удовольствиях, власти и богатстве, а также почестях, от которых тиран может получить больше наслаждения, чем частное лицо, приобретают больший вес и уже не выглядит, как обычная ирония.

Но делать окончательные выводы об аргументах поэта преждевременно, предварительно не рассмотрев позицию Гиерона и его критику тирании.

Это нас ждет во второй части работы, подписывайтесь: https://t.me/Gospodinu

Примечания:

[1] К примеру, Гленн считает, что рассмотрение свободы в тирании нецелесообразно, так как и тиран и подданные при тирании несвободны G.D. Glenn, “Xenophon’s Hiero and ‘Limited Government’”, op. cit., p. 60-77, также p. 60-63 и 65.

[2] Примерно переводится как «сильный»

[3] Forsdyke , S.( 2009 ) «The uses and abuses of tyranny», in Balot(ed.) (2009): 231– 46

[4] G. Anderson (2005) «Before Turannoi Were Tyrants: Rethinking a Chapter of Early Greek History», Classical Antiquity 24 (2):173-222 (2005).

[5] В "Воспоминаниях Сократа" (Memorabilia) 4.6.12 как "власть без согласия и в соответствии не с законами, а с прихотью правителя".

[6] Waterfi eld , R. (tr.) ( 1990 ) Xenophon: Conversations of Socrates. London. (tr.) и (1997) Xenophon: Hiero the Tyrant and Other Treatises.

[7] Xenophon «Oeconomicus».

[8] Aristotel «Politics» (1279b1)

[9] Plato «Republic» (562d)

[10] Об этом LOUIS-ANDRÉ DORION «Xenophon and Greek Philosophy», V. J. Gray «Xenophon's Hiero and the Meeting of the Wise Man and Tyrant in Greek Literature»

[11] SARAH BROWN FERRARIO «Xenophon and Greek Political Thought»

[12] Подробнее в MELINA TAMIOLAKI «Xenophon’s Cyropaedia: Tentative Answers to an Enigma», Agnese GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie: étude du Hiéron de Xénophon» (2.3.1)

[13] Подробнее Aleksandr Mishurin «The Power of Corruption: Xenophon on the Upbringing of a Good Citizen in Sparta»

[14] «On Tyranny» Leo Strauss, главная работа Штраусса о тирании Ксенофонта.

[15] «О тирании» Лео Штраусс, стр. 72

[16] V. J. Gray «Xenophon's Hiero and the Meeting of the Wise: Man and Tyrant in Greek Literature» и Agnese GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de Xénophon»

[17] Classical Quarterly 36 (i) 115-123 (1986)

[18] Agnese GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de Xénophon» (I «Analyse du texte»; II La place du Hiéron dans l'œuvre de Xénophon)

[19] SOCRATICA 2005, «Die Vorstellung des xenophontischen Sokrates von Herrschaft und das Erziehungsprogramm des Hieron» стр. 179.

[20] Jean Hatzfeld «Note sur la date et l'objet du Hiéron de Xenophon» и JOHN DILLERY «Xenophon: the Small Works» (параграф «Hieron»)

[21] Xenophon's «Hiero and the Meeting…» The Classical Quarterly стр. 117

[22] GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de XénophonAgnese» (глава 1.4)

[23] S. SCHORN, «DIE VORSTELLUNG DES XENOPHONTISCHEN SOKRATES VON HERRSCHAFT» стр. 188, а также (mem. II 1.30. 33), (mem. I 3.5-7), Luccioni 1948, стр. 79, Dorion-Bandini 2000, стр. 76, примечание 70, стр 154f., примечание 292. О сексуальности у Ксенофонта Degradi 2000.

[24] GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de XénophonAgnese» (глава 1.2)

[25] STEFAN SCHORN (Universität Würzburg) «Die Vorstellung des xenophontischen Sokrates von Herrschaft und das Erziehungsprogramm des Hieron».

[26] Strauss 1963, S. 69-70.

[27] Хотя все люди считают тиранов достойными зависти, хотя толпа обманута внешним блеском тиранов, большинство желают быть под властью не тиранов, но справедливых правителей. Срв. «Гиерон» 2.3-5 и там же 5.1 и 4.5. Срв. Платон, «Государство» 344Ь5-с1. Обыденному мнению противостоят не только мудрецы, но и прежде всего «порядочные люди». Согласно мнению образцово порядочного человека, тирания есть зло не только для города, но в первую очередь для самого тирана. Срв. финал «Домостроя» и там же 6.12 слл. См. также «Меморабилии» II 6.22 слл.

[28] «О тирании» Штраус, 83 стр.

[29] GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de XénophonAgnese» (глава 1.3)

[30] Штраус «О тирании» стр. 96-97

[31] Classical Quarterly 36 (i) p. 115-116 (1986)

[32] Штраус «О тирании» стр. 101

[33] «Меморабилии» II 1.21; «Киропедия» VIII 2.12. Срв. Аристотель, «Политика» 1325а 34 слл. и Еврипид, «Финикиянки» 524-5.

[34] Штраус «О тирании» стр. 107

[35] Штраус «О тирании» стр. 107

[36] V.J. Gray, “Xenophon's Hiero and the meeting of the Wise man…", op. cit., p. 115-116.

[37] Agnese GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de Xénophon» (глава 1.3, стр.35) «Il semble pourtant que la position de Simonide soit plus compliquée car, les derniers chapitres montrent que, pour lui, la tyrannie apporte véritablement plus de plaisir sensuel, plus de pouvoir et plus d'honneur que n’en reçoivent les particuliers, bien que ces trois points passent justement pour être réfutés dans la première partie de la conversation. Ces trois biens ne peuvent apporter la satisfaction au tyran que s'ils sont librement accordés par les sujets, et ils ne seront librement accordés que si le tyran les mérite par ses actions bienfaisantes»

[38] J. Hatzfeld, “Note sur la date et l'objet du Hiéron”, Revue des études grecques, 59-60, 1946-1947, p. 63-64, nous semble plus juste: "Ces biens dont le tyran se prétend privé, il pourrait en jouir, s'il savait utiliser les atouts qu'il a dans les mains".

[39] Сократ использовал иронию, чтобы проверить знания своего собеседника, найти их недостаточными, обвинить собеседника в невежестве и низвести его до апории. Таким образом расчищая путь для реального знания, то есть мудрости.

[40] Штраус «О тирании» стр. 80

[41] Classical Quarterly 36 (i) стр. 115 (1986)

[42] GAILE-IRBE «Réformer la tyrannie : étude du Hiéron de XénophonAgnese» (глава 1.3)

[43] JOHN DILLERY «Xenophon: the Small Works» стр. 206

[44] S. SCHORN, «DIE VORSTELLUNG DES XENOPHONTISCHEN SOKRATES VON HERRSCHAFT» стр. 179

[45] Doty 2003, S. 5; Morrison 2004, S. 187, Anm. 3

[46] В этой части обсуждается безопасность, привязанность, доверие, добровольное послушание, свобода и общность как неотъемлемые составляющие счастья тирана V.J. Gray, Xenophon on Government, op. cit., p. 37.

[47] A. Gelenczey-Mihálcz, “Thoughts on Tyranny. Xenophon's Hiero”, Acta antiqua Academiae scientiarum hungaricae, 40, 2000, p. 117-121. Он анализирует значение личной выгоды в программе Симонида и утверждает, что для Ксенофонта, в отличие от Платона и Аристотеля, честь всегда сопровождается прибылью. Он видит в утопии Ксенофонта, где векторами развития общества являются именно личная честь и выгода, стимулируемые конкуренцией с согражданами, предтечу современного либертарианства.

[48] S. SCHORN, «DIE VORSTELLUNG DES XENOPHONTISCHEN SOKRATES VON HERRSCHAFT» стр. 196