История историй

Часть 1. Силовые Игры

Глава 3. История историй

В предыдущей главе мы встретили человеческого великана.

Мы говорили об эмерджентности и про то, что великан — это то, как выглядит человечество на несколько этажей башни выше, чем индивид.

Создание великанов было необходимостью для древних людей. Человеческое племя было больше, чем сумма его частей, в плане физической мощи, производительности труда и знаний.

Учитывая эффект эмерджентности, огромные человеческие великаны обладают силой, с которой приходится считаться. Но в отличие от муравьев, люди — это не просто клетки конкурирующих великанов — они тоже конкурирующие индивидуумы. Таким образом, по мере увеличения племени выгоды от силы и способностей будут сопровождаться издержками растущей нестабильности. Человеческое племя удерживается вместе более слабым клеем, чем колония муравьёв, и чем оно больше, тем труднее этому клею удерживать его. Это отчасти объясняет, почему сложные животные, такие как волки, гориллы, слоны и дельфины, как правило, объединяются в группы не более 100 особей.

Ранние племена людей, вероятно, были похожи на племена других приматов, объединённых в основном семейными узами. Родство является очевидным естественным связующим звеном, потому что животные запрограммированы быть заинтересованными в бессмертии тех, чьи гены наиболее похожи на их собственные. Поэтому люди с большей вероятностью отказываются от личных интересов ради группы, когда эта группа — их семья. Вот почему сегодня люди готовы пойти на любые жертвы ради членов семьи.

Семейный клей наиболее силён между родителями и детьми, потому что гены «знают», что их копии живут в прямом потомстве их контейнера. Гены также заставляют нас эгоистично заботиться о благополучии братьев и сестёр, племянниц и племянников, потому что в них живет очень похожая версия генов, но мы не заботимся об этих людях так же сильно, как о наших детях. По мере того как близость родства уменьшается, клей ослабевает. Как говорит эволюционист Джон Бёрдон Сандерсон Холдейн:

Я бы отдал свою жизнь ради двух братьев или восьми двоюродных братьев.

Имея это в виду, давайте представим, что большая семья дальних родственников, состоящая из 27 семей ближайших родственников — внуков и правнуков одной пары, — живёт вместе, как древнее племя.

Допустим, красный мужик — вождь племени. Для вождя и его семьи племя выглядит так:

Неплохо организовано. Проблема в том, что больше никто так не смотрит на племя, потому что каждый находится в центре собственного круга. Давайте рассмотрим сестру вождя и её семью.

Для этой жёлтой семьи племя выглядит так:

Не идеально, но не конец света. Но что насчёт троюродных родственников вождя — оранжевой или зелёной семьи?

Для этих семей, как и для остальных 16 в этом круге, племя выглядит так:

И вспомните, как работает система кузенов. Ваш троюродный брат в равной степени связан с вами, вашими братьями и вашими двоюродными братьями — для них вы все равнозначные троюродные братья.

Так что, если вождь является вашим троюродным братом, может показаться, что они вообще часть другого клана.

И в итоге мы имеем ситуацию, когда глава одного клана является вождём всех трёх кланов, обеспечивая свой клан более высоким статусом и особыми привилегиями.

Теперь, если вы все заняты соперничеством со злым племенем троюродных родственников из соседнего поселения, все, наверное, останутся сплочёнными, как в бедуинской пословице, слившись в единую форму жизни перед угрозой агрессивной формы жизни равного размера.

Но что, если нет злого племени троюродных кузенов? Без объединяющей силы общего врага вы как альфа-самец своего клана можете решить, что вам не нравится статус-кво, и либо вступите в битву с другим кланом, либо внесёте раскол в собственное племя.

Когда рыхлое племя, скреплённое слабым клеем, становится всё больше и больше, оно также становится всё более и более рыхлым до тех пор, пока не сможет больше удерживаться вместе, и не развалится.

Это накладывает естественное ограничение на размеры человеческого великана и, следовательно, на саму силу человека.

Всё это так, но прямо сейчас я сижу в городе с восемью миллионами человек, который находится внутри страны с населением 325 миллионов человек.

Так что же изменилось?

Содержание