А был ли мальчик?

Теперь о «еврейском происхождении научного коммунизма». Спор о том, правомерно ли говорить о сионизме и коммунизме, как о единоутробных братьях, продолжается более сотни лет. В работе «Введение в философию иудаизма» еврейского философа Й.Бен-Шломо говорится, что вопрос об избранности еврейского народа настолько важен в иудаизме, что нет ни одной философской системы в еврейской мысли, которая бы обошла его молчанием. Автор выделяет четыре подхода к трактовке понятия избранного, «дражайшего» народа в современной еврейской философии. Одним из них является гуманистическое направление, характерное для кругов еврейского Просвещения. Оно утверждает, что гуманистические ценности пришли из еврейского мира и еврейскому народу настало время раствориться среди других народов.

Это направление является господствующим среди евреев диаспоры. Вторым направлением является радикально-революционное течение, выраженное в марксизме, которое стояло на позициях, что избавление прийдёт не через буржуазный образ жизни, а через революцию, в которой нет места еврейскому народу (выделено мной. - в. Б.).

Некоторые исследователи сионизма именно в его неомессинаском характере видят его родство с коммунизмом Маркса, у которого в роли коллективного Мессии выступает пролетариат без роду и племени («У пролетариев нет отечества»). По-своему это подтвердил Густав Ландауер, бывший в 1919 г. одним из руководителей коммунистического восстания в Мюнхене, заявив, что социалистический переворот воплотит в жизнь идеи еврейской веры в Мессию.

Одним из первых ещё до революции на эту связь обратил внимание русский философ и богослов С.Булгаков. «Современный социализм, - писал он, - представляет собой возрождение мессианских учений, и К.Маркс вместе с Лассалем суть новейшего покроя апокалиптики, провозвещающие мессианское царство» (С. Булгаков «Апокалиптика и социализм» // Сборник «Два града». М., 1911). Другие, в том числе Геннадий Зюганов и прочие идеологи КПРФ, указывают на более близкую связь коммунизма с православием и считают, что куда логичнее назвать предтечей коммунизма Иисуса Христа. Но его оппоненты отмечают, и справедливо, что и Христос, и его апостолы были евреями, а христианство, в том числе православие, вышло из иудаизма. Ветхий завет со всеми иудейскими пророками и иерархами - неотъемлемая часть христианского вероучения. Это не говоря уже о том, что православные отмечают, как один из главных церковных праздников, день Обрезания Господне [15] (в 2012 г. отмечалось 14 января). Иудеи и христиане одинаково почитают пророка Иезекиля (его день - 3 августа в 2012 г.), не говоря уже об общих святых, упомянутых в Ветхом Завете.

Что касается неомессианства, то им был обуреваем не только Маркс. Английская газета «Гардиан» в мае 2012 г. опубликовала выдержки из секретного доклада, ранее неизвестного историкам, о «комплексе мессии» Адольфа Гитлера. Этот доклад был составлен по заданию английской разведки социологом Марком Абрамсом, который во время Второй мировой войны работал в отделе пропаганды экспедиционных сил союзников. Отчёт его был найден в бумагах, хранящихся у члена семьи Абрамса. Анализ этого доклада, помеченный грифом «Секретно», был осуществлён академиком Джозефом Маккерди (Joseph McCurdy). Он пишет, что у Гитлера был «комплекс мессии», то есть вера в то, что он вёл избранный народ в крестовый поход против зла, воплощённого в евреях. В докладе отмечается увлечение его «юдофобией», и говорится, что Гитлер видел в евреях не просто угрозу Германии, но «всеобщую сатанинскую силу». «Гитлер опутан паутиной религиозных иллюзий, - заключает Маккерди. - Евреи - воплощение зла, а он -воплощение духа добра. Он - бог, чья жертва может принести победу над злом». (Adolf Hitler’s ‘Messiah Complex’ Studied in Secret British Intelligence Report. «The Guardian, 05.05. 2012). Итак, Гитлер и впрямь считал себя мессией, скорее мессией наоборот. Любопытное в этой связи свидетельство мы находим в книге Дугласа Рида «Спор о Сионе». Он пишет:

«Если Мессия когда-нибудь действительно появится, то его выбор окажется действительно неожиданным: в 1939 г. автор этих строк был в Праге, где один из пражских раввинов проповедовал, что Гитлер - это еврейский Мессия» (Дуглас Рид.

«Спор о Сионе». Издательство «Твердь», 1993, с. 117). У пражского раввина, видимо, была та информация, которую в «третьем рейхе» нельзя было разглашать под страхом смерти: на еврейском кладбище в Вене есть могила некоего Шикльгрубера, однофамильца, отца, либо близкого родственника Адольфа Шикльгрубера, более известного под псевдонимом Адольф Гитлер. Так что, лишь на этом основании можно утверждать, что фашизм и сионизм - близнецы-братья? О том, что определённая часть сионистов делала ставку на фашизм, мы ещё поговорим ниже. Но теперь вернёмся к проблеме родства сионизма с коммунизмом.

Уточню, что речь идёт не об участии евреев в коммунистическом движении - оно было весьма активным с самого начала, как видно, в частности, из вышеприведённого письма Ф.Энгельса, а именно о происхождении. Вот тут и встаёт традиционный вопрос: «А был ли мальчик?». Оставим пока ссылки на Тору и Библию и обратимся к классикам самого марксизма.

В своей известной работе «Три источника и три составных части марксизма» В.И. Ленин писал, что учение Маркса «возникло как прямое и непосредственное продолжение учения величайших представителей философии, политической экономии и социализма«, а сам Маркс - «законный преемник лучшего, что создало человечество в XIX веке в лице немецкой философии, английской политической экономии, французского социализма» (В. И. Ленин. ПСС, т.23. «Три источника и три составных части марксизма». Впервые эта работа опубликована в форме статьи к 30-летию со дня смерти К. Маркса в легальном журнале РСДРП (б) «Просвещение» (1913,? 3). И это из той его статейки пошла нелепая фразочка «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно».

В. И. Ленин придумал эти «три источника» не без помощи самих основоположников марксизма. Известна, по крайней мере, та лестная самохарактеристика, которую дал Энгельс в 1891 году немецкому социализму, т. е. марксизму (в устах Энгельса это, конечно, синонимы), в надписи на своем портрете: «Мы, немецкие социалисты, гордимся тем, что происходим не только от Сен-Симона, Фурье и Оуена, но от Канта, Фихте и Гегеля». Здесь устанавливается прямая преемственность между классическим немецким идеализмом, также французским утопическим социализмом и марксизмом, и признание такой связи стало общим местом социально-философской литературы.

Итак, три столпа учения Маркса. Первый - немецкий. Отметим, что утверждение Ленина о преемственности марксизма и немецкой классической философии достаточно спорно. Владимир Ильич, по мнению ряда русских философов начала XX века, просто притянул эту философию к марксизму за уши. Так С.П. Булгаков писал:

«Обозревая литературно-научную деятельность Маркса во всем её целом, от философской диссертации о Демокрите и Эпикуре до последнего тома «Капитала», мы приходим к заключению, довольно резко расходящемуся с общепринятым: никакой преемственной связи между немецким классическим идеализмом и марксизмом не существует, последний вырос на почве окончательного разложения идеализма, следовательно, лишь как один из продуктов этого разложения. Если некоторая, хотя и слабая, связь между социализмом и идеализмом ещё и существовала в Лассале, то разорвана окончательно она была именно в результате влияния Маркса. Вершина немецкого идеализма закончилась отвесным обрывом. Произошла, вскоре после смерти Гегеля, беспримерная философская катастрофа, полный разрыв философских традиций, как будто мы возвращаемся к веку «просвещения» (Aufklarung) и французскому материализму XVIII века (к которому Плеханов и приурочивает генезис экономического материализма, и это, во всяком случае, ближе к действительности, нежели мнение о гегельянстве Маркса)». (С.Н. Булгаков «Карл Маркс как религиозный тип». Напечатано в «Московском еженедельнике» 1906 года и в отдельном издании (Д. Е. Жуковского; СПб., 1907).

Когда говорят о немецкой классической философии, имеют в виду в первую очередь Эммануила Канта, Иоганна Фихте, Фридриха Шиллинга, Георга Вильгельма Фридриха Гегеля, Артура Шопенгауэра и Людвига Фейербаха. Никакой связи в этом «первом источнике» с еврейством не прослеживается. Кроме Шиллинга, никто из них ничего хорошего о евреях не сказал. (См.: Леон Поляков. «История антисемитизма. Эпоха знаний», раздел «Немецкая философия и евреи»).

Называя евреев «палестинцами», Кант поносил их в своей «Антропологии» вот в таком ключе: «Палестинцы, живущие среди нас, имеют заслуженную репутацию мошенников по причине духа ростовщичества, царящего у большей их части. Конечно, странно представлять себе целый народ мошенников; но не менее странно представлять себе народ коммерсантов, связанных древним суеверием, признаваемым государством, в котором они живут, коммерсантов, не стремящихся к чести гражданина, но предпочитающих компенсировать этот недостаток возможностью обманывать народ, предоставляющий им своё покровительство, и даже друг друга. Но народ, состоящий только из торговцев, т. е. членов общества, не занятых в производстве (например, польские евреи), не может быть ничем иным. Однако их древние законы, признаваемые нами (поскольку мы имеем некоторые общие с ними священные книги), не могут быть запрещены без того, чтобы впасть в непоследовательность, хотя главный принцип их морали в отношениях с нами: «покупатель, будь настороже!». Кант считал, что евреи смогут исправиться только после освобождения от пагубного «духа иудаизма» и выступал за «эвтаназию иудаизма». По сути то же самое высказал Карл Маркс в своей работе «К еврейскому вопросу».

Ещё резче высказывался немецкий философ Артур Шопенгауэр (1788-1860): «Вечный жид Агасфер - вот олицетворение всего еврейского народа. Отечеством еврея являются все остальные евреи; поэтому каждый еврей защищает всё еврейство в совокупности, точнее свой собственный алтарь и домашний очаг, и никакая другая община в мире не имеет той сплочённости, которую мы видим у еврейского народа. Из этого ясно, насколько бессмысленно предоставлять евреям какое-либо право участия в делах управления государством. Евреи являются величайшими виртуозами лжи».

Последователь Канта Фихте объективно был сторонником сионизма. Точнее «сионизма наоборот». Он считал, что еврейская проблема могла быть решена только путём изгнания евреев из Германии и писал: «Чтобы защититься от них, я вижу только одно средство: завоевать для них их землю обетованную и выслать туда их всех», - писал Фихте в своём первом значительном труде (J. G. Fichte, Beitruge zur Berichtigung der Uisteile uber die franzusische Revolution (1783) Cf. Ch. Andler, Le pangermanisme philosophique, Paris, 1917, pp. 8 - 11. «(Этот труд, кстати, вдохновил впоследствии нацистов на высылку евреев из Германии и сотрудничество с сионистами в деле колонизации Палестины). И дальше: «. Предоставить им гражданские права возможно лишь при одном условии: в одну ночь отрубить им всем голову и приставить другую, в которой не будет ни одной иудейской идеи». В более позднем трактате («Основные черты современной эпохи», 1804) Фихте, отождествляя подлинное христианство с «естественной религией», подвергал сомнению еврейское происхождение Иисуса. Таким образом, впервые в истории европейской мысли возникло представление об «арийском Иисусе». В гитлеровской Германии Фихте был провозглашён первым пророком нацистской веры (Gottglaubigkeit) и «арийской религии».

Страница  

Антиеврейская тема прозвучала во многих трудах молодого Гегеля. И хотя позднее Гегель стал относиться к евреям терпимее, до конца своей жизни он так и не отказался от своей концепции «еврейского сознания», как специфического, несчастного и рабского. «Великая трагедия еврейского народа не похожа на греческую трагедию, она не может возбудить ни страха, ни жалости, поскольку их вызывает судьба прекрасного существа, совершившего фатальную ошибку, - писал Гегель. - Трагедия евреев вызывает лишь отвращение. Судьба еврейского народа - это судьба Макбета.» (Гегель «Уроки по философии религии»).

«Все состояния, в которых пребывал еврейский народ, включая его несчастное, убогое и позорное современное состояние, - продолжал Гегель, - являются лишь следствием и развитием изначальной судьбы - бесконечной мощи, которую он отчаянно пытался преодолеть - судьбы, которая подавляла его и будет это делать и впредь, до тех пор, пока этот народ не примирится с ней посредством духа красоты и не преодолеет её благодаря этому примирению». Но это примирение, считал Гегель, не будет возможным до тех пор, пока еврейский народ цепляется за закон Моисея.

Среди классиков идеалистической философии лишь один Шеллинг испытывал благоприятные чувства к евреям и иудаизму, хотя и ему случалось критиковать недостатки Ветхого Завета.

Второй источник по Ленину - «английская (буржуазная) политическая экономия - Смит и Рикардо». Ленин называет только двоих её основоположников, но тут список гораздо шире. Основателями этой классической школы принято считать Уильяма Петти (англичанин), Пьера Буагильбера (нормандский дворянин), Адама Смита (шотландец), Томаса Мальтуса (англичанин, священник англиканской церкви), Джона Стюарта Милля (шотландец) и Давида Рикардо. Из этого списка только Риккардо был родом из португальско-еврейской (сефардской) семьи, эмигрировавшей в Англию из Голландии непосредственно перед его рождением. В 21 год Риккардо, отказавшись от традиционного иудаизма, женился на Абигайль Делволл, исповедовавшей религию квакеров. Отец изгнал его, а мать с тех пор никогда с ним не разговаривала. Таким образом, Риккардо потерял поддержку семьи и полностью порвал с еврейством. Как видим, и через этот источник евреи никак не могли оказать никакого влияния на зачатие коммунизма.

Наконец третий источник марксизма по Ленину - это «французский утопический социализм. - Сен-Симон и др.». К ленинскому др. прибавим уточнение Энгельса - Фурье и Оуена. Не забудем и Пьера-Жозефа Прудона (1809-1865), теоретика анархизма и видного экономиста, одного из наиболее влиятельных ранних социалистов. Участие евреев в выработке и развитии социалистических идей до возникновения научного социализма было незначительным. Известно только, что в кружке сенсимонистов в 30-х годах XIX в. во Франции видное место занимали два еврея, братья Эмиль и Исаак Перейр, a также Олинд Родриг, видный представитель сенсимонизма в 20-х годах и деятель рабочего движения в 40-х годах.

Сам Клод Анри де Рувруа граф де Сен-Симон (1760-1825), основатель школы утопического социализма, труды которого действительно способствовали формированию коммунистической идеологии, родился и вырос в аристократической семье, принадлежавшей к знатному дворянскому роду герцога Сен-Симона. С детства он обрел уверенность в том, что войдёт в историю. Будучи ещё отроком, Клод Анри Сен-Симон приказал слуге будить его со словами: «Вставайте граф, вас ждут великие дела!». Эта фраза широко известна в России, хотя мало кто знает, что она принадлежит Сен-Симону. Да и основная политическая идея марксистского учения о примате общественного над личным, что стало краеугольным камнем построения социализма в СССР, принадлежала не Марксу, а Сен-Симону. Вряд ли в советские времена кто-то задумывался и над тем, что в сталинской Конституции СССР 1936 г. статья 12, в которой сформулирован так называемый «принцип социализма», известный каждому в Советском Союзе, «От каждого по его способностям, каждому - по его труду«, позаимствована из трудов графа Сен-Симона [16] .

На Сен-Симона самое сильное влияние оказал классик утопического социализма англичанин Томас Мор (1478-1535). Из всех литературных и политических произведений Мора наиболее известна самая важная - «Утопия» (опубликована в 1516 году). Её и по сей день считают гениальным по своему замыслу произведением социалистической мысли. Напомню, что в описании социально-экономического строя своей вымышленной страны Мор сформулировал основы будущего социалистического общества. В его «Утопии» отменена частная собственность, уничтожена всякая эксплуатация. Взамен её устанавливалось обобществленное производство. Труд в «Утопии» был обязательным для всех.

Суть теоретических изысканий Сен-Симона и Фурье состояла в поисках модели идеального общественного строя, который им хотелось бы утвердить на Земле. От Томаса Мора они ушли недалеко. Социальная гармония и общность интересов всех граждан, свободный творческий труд и равноправие в возможности применения своих способностей. Но было кое-что и новенькое - французские социалисты-утописты предлагали развивать промышленное производство и сельское хозяйство на основе государственного планирования, а блага, создаваемые членами обществ, которые будут обязаны трудиться, распределять по труду (см.: «принцип социализма», ст. 12). Мор не исключал в своей «Утопии» даже рабский труд. А. Сен-Симон, Ш. Фурье и Р. Оуэн в своих моделях будущего предусматривали, что в обществе будет исключена эксплуатация человека человеком. Основоположники научного коммунизма эти положения у французских социалистов можно сказать позаимствовали, равно, как и их критику современного им капитализма, общества основанного на частной собственности и эксплуатации, которое не способно обеспечить ни свободы, ни равенства, ни братства людей. Социалисты-утописты осуждали угнетателей пролетариата, что в ещё более жесткой форме высказывали марксисты. В трудах и записках Сен-Симона все эти положения есть. Марксисты более позднего времени отнесли его к «попутчикам». В одном из марксистких трудов говорилось: «Сен-Симон, как и Оуэн, и Фурье, был противником революционного разрешения противоречий капиталистического строя. Их учение не было пролетарским, научным социализмом, это, был утопический, мечтательный социализм, это было учение социалистов-одиночек, а не вождей пролетарских масс». В вожди они действительно не годились. Это были интеллектуалы-идеалисты, мечтатели, воспитанные в духе идей Просвещения. И, как таковые, они были достаточно беспомощны и беззащитны. Не случайно граф Сен-Симон закончил свою жизнь в нищете.

Сен-Симон не высказал своего учения в систематизированном виде; самая мысль его часто отличалась неясностью.

Он выдвигал массу идей - от строительства Суэцкого канала, развития в Европе железнодорожной сети и банковского кредита до образования нового общественного порядка, индустриального государства, основанного на результатах последних достижений науки. Именно Сен-Симон выдвинул идею об общности жён в таком будущем государстве, которую охотно осуществляли на практике и пропагандировали наиболее продвинутые большевики (например, Коллонтай) в первые послереволюционные годы.

Любопытно отметить вклад Сен-Симона в обоснование сословного геноцида, осуществлённого на практике большевиками в годы красного террора. Речь идёт о его знаменитой «Параболе». В этом весьма сумбурном произведении он утверждает, что современное ему общество представляло собой «воистину свет наизнанку, так как те, которые представляют собою положительную полезность, поставлены в подчинённое положение» по отношению к «людям неспособным, невежественным и безнравственным». В «Параболе» он пишет: предположим, что Франция вдруг потеряет три тысячи своих первых физиков, химиков, физиологов и других учёных, художников, а также наиболее способных техников, банкиров, негоциантов, фабрикантов, сельских хозяев, ремесленников и т. д. Каковы будут следствия? Так как люди эти «составляют цвет французского общества,. то нация сделается телом без души., - писал Сен-Симон. - И ей нужно будет, по крайней мере, целое поколение, чтобы вознаградить свои потери». Но, предположим, - продолжал далее социалист-утопист, - «внезапную смерть трёх тысяч человек другого рода - членов королевского дома, сановников, государственных советников, министров, епископов, кардиналов, обер-шталмейстеров, обер-церемониймейстеров, префектов и подпрефектов и др. и, «кроме того, десяти тысяч собственников, самых богатых, из тех, которые живут по-барски» - и что же? Добродушные французы очень огорчатся по доброте сердечной, но «из этого несчастного случая не произойдёт никакого политического зла для государства», так как «скоро найдутся тысячи людей, готовых и способных занять места умерших». В большевистской России, как мы увидим дальше, апокалептический сценарий Сен-Симона был реализован на практике. «Внезапная смерть» от руки красных палачей постигла миллионы «бывших» из числа тех, кто «жил по-барски», включая банкиров, негоциантов, фабрикантов и зажиточных крестьян, которых Сен-Симон пощадил, справедливо отнеся к категории «полезных». Их места в «новой России» занимали «сознательные пролетарии».

Но это случилось около века спустя после появления трудов Сен-Симона. А в те времена противостояние «старого» и «нового мира» только начиналось. И идеологи этого противостояния - социалисты всех мастей, противопоставляли капитализму проекты идеального строя. Кроме фурьеристов, сенсимонистов, оуэнистов, бабувистов существовало множество других направлений, сочетавших идеи разных школ, либо разрабатывавших свои оригинальные доктрины. Но сенсимонизм действительно стал наиболее влиятельной школой. По определению Еврейской энциклопедии - это «течение социально-политической и религиозно-философской мысли, разработанное учениками и последователями К. А. Сен-Симона, которые после его смерти (1825) привели в систему идеи и предсказания учителя и на их основе построили законченную социалистическую доктрину. Сенсимонизм предусматривал создание идеального общественного устройства, основанного на централизованном планировании экономической и социальной жизни иерархически организованной государственной властью. Среди приверженцев сенсимонизма было немало лиц еврейского происхождения, в основном принявших христианство, которых сенсимонизм привлёк, прежде всего, универсалистским (свободным от всякого национального, расового и религиозного партикуляризма) идеалом всемирной человеческой ассоциации». Российский учёный В.Шафаревич отмечает, что о сенсимонизме, как о социалистической доктрине, можно говорить только с большой натяжкой. «В сенсимонизме идеология создающегося общества развитого капитализма и социалистическая идеология ещё не разделились, - пишет Шефаревич, - ещё не стали выступать как две противоположные друг другу тенденции, так что в нем их часто трудно и различить». (И. Шафаревич. Трёхтысячелетняя загадка.

М., 2005, с. 148-149). Что касается увлечения евреев сенсимонизмом, то в отличие от КСЭ, Шафаревич объясняет это не его универсализмом, а тем, что сенсимонизм был первым течением в Европе, в котором «политический мессианизм, мечта о приходе «нового века» соединились с сильным еврейским влиянием. Сам Сен-Симон отождествлял будущую победу своего учения с еврейским «Царством Мессии», тем переворотом, который предсказывал Ветхий Завет и которого дожидались евреи. Сен-Симон преклонялся перед евреями и их религией. Он писал о них, как о «народе Божьем, получившем откровение ещё до появления Христа. народе, наиболее рассеянном по всей поверхности земли, который всегда предвещал, что наступит великая эпоха, названная им мессианской.» (К.С. Сен-Симон «Новое христианство» Избранные сочинения т. 1-2 МЛ., 1948). Духовным наследником К.А. Сен-Симона считал себя еврей Б.О. Родриг (1795-1851), один из первых и самых преданных его учеников, экономист и крупный предприниматель, который первым оказал серьёзную финансовую помощь учителю и движению в целом, основал печатный орган сенсимонизма - газету «Продуктер», издал труды К.А. Сен-Симона и его учеников. В 1829 г. руководство движением перешло от Б.О. Родрига к другому еврею - Б.П. Анфантену, а затем и С.-А. Базару. Еврейская энциклопедия поясняет увлечение евреев сенсимонизмом ещё и тем, что богоискательство графа-утописта было связано с «ожиданием новых откровений от еврейского народа, которое достигло кульминации в начале 1830-х гг., когда в сенсимонизме возобладала религиозно-мистическая сторона доктрины. Возникшие тогда упования на скорый приход женщины-мессии («мужчины уже всё сказали, всё свершили, настал черёд женщины»), которая принесёт человечеству новую мораль, также базировались на уверенности, что эта мать-избавительница и верховная жрица может выйти только из еврейского народа и объявится непременно на Востоке» (КЕЭ, том 7, кол. 754-755).

Подобная попытка соединить социализм с иудаизмом, да ещё с женщиной-Мессией вызвала резкую критику коллег Сен-Симона по утопическому цеху, прежде всего Ш. Фурье, который вообще плохо скрывал свою неприязнь к евреям, не говоря уже о некоторых католических кругах, объявивших сенсимонизм «еврейским заговором» против западной христианской цивилизации. И тем не менее, у этой «новой религии» появилось немало сторонников среди неевреев из числа выдающихся деятелей культуры. Это -историки Т. Карлейль и Ж. Мишле, социолог О. Конт, композиторы Ф. Лист и Е. Л. Берлиоз, романистка Ж. Санд и многие другие. Сенсимонисты (даже не евреи) посещали парижскую синагогу. Родригес писал, что его встреча с Сен-Симоном сделала возможным синтез иудаизма и христианства. На похоронах Сен-Симона он сказал: в будущем Моисей будет создателем культа, Иисус Христос - догмы, а Сен-Симон - религии, папой (См.: И. Шафаревич. Цит. соч.).

Что касается Маркса, то он отдавал должное Сен-Симону наряду с Фурье и Оуэном и называл его «патриархом социализма». Маркс в своих трудах рассматривает два пути перехода к социализму, как более справедливому общественному строю -революционный и здесь он близок к Бакунину и Бланки, и эволюционный - здесь он близок к Сен-Симону. Большевики выбрали первый и о втором просто не вспоминали. Можно, конечно, сослаться, как это делает Шафаревич, на сенсимонизм, как факт еврейского влияния на формирование марксизма, но, в общем-то, это натяжка. Что же касается других классиков французского социализма, то они евреев не жаловали. Так, Шарль Фурье считал торговлю «источником всего зла», а евреев описывал, как «воплощение торговли - паразитическими, хищными, пагубными». По его мнению, никогда не существовало нации более презренной, чем евреи». Его юдофобия вдохновила многих последующих социалистов, а проповедующая его взгляды газета «Renovation» отличалась яростным антисемитизмом во время дела Дрейфуса. Ещё более одиозно высказывался Пьер-Жозеф Прудон. Он просто считал евреев «воплощением дьявола», и писал, что «Еврей по своему темпераменту непродуктивен. Его экономическая политика всегда негативна; он есть элемент зла, Сатана. Ариман» [17]

Прудон не мог признать за евреями даже приоритета в области монотеизма: «Монотеизм в незначительной степени является еврейской или семитской идеей. Монотеизм это порождение индогерманского духа; он мог появиться только оттуда. »

Леон Поляков признаёт, что «нелепые антисемитские высказывания, несмотря на свой «ненаучный» характер, были весьма распространены в среде социалистов XIX века, и их авторы не боялись нанести ими ущерб своему научному авторитету. Некоторые видные социалисты являются ярыми юдофобами; их антисемитизм рационален и имеет явно выраженную экономическую компоненту». Поляков, однако, приводит весьма важное уточнение в описании характера антисемитизма ранних социалистов: «Главным врагом для них являются не евреи как таковые, а торговые отношения и капитал; евреи являются лишь орудием этого мирового зла». И хотя Фурье объявил торговлю «источником всякого зла», а Прудон намекнул на расовый характер вредной еврейской деятельности, всё же до развитой расистской теории и призыва к уничтожению евреев дело у социалистов не дошло» (См.: Леон Поляков. Цит. соч.).

Здесь наш историк не совсем прав. Дошло и до такого призыва, в первую очередь именно у Прудона, одного из тех, кто действительно делал революцию в 1848 году во Франции, в то время как Карл Маркс на баррикады не рвался. П. - Ж. Прудон, талантливый самоучка, много добившийся своим трудом и талантом (он стал даже членом французского Парламента), был родом из бедной семьи. Его основной труд «Что такое собственность?» - это теоретическая база анархизма. К частной собственности Прудон относился негативно, сравнивая её с воровством, хотя и не выступал за её отмену, но за правильное распределение. Он считал, что неограниченное право на собственность (капитализм) и государственный контроль собственности (коммунизм) - средства контроля над людьми и нарушения равенства. Отсюда и его отношение к государству, как к нежелательной и даже вредной структуре. П.-Ж. Прудон был идеологическим противником марксизма. Евреев же Прудон неразрывно связывал с капитализмом и был одним из первых социалистов, призывавших именно к их уничтожению. 26 декабря 1847 года он делает в своём дневнике следующую запись: «Евреи: Написать статью против этой расы, которая отравляет всё, вмешиваясь во все дела, но, не смешиваясь с другими людьми. Потребовать их изгнания из Франции, делая исключение лишь для тех, кто состоит в браке с французами. Закрыть синагоги, не разрешать раввинам проводить богослужения и далее убрать вообще эту религию. Не случайно христиане называют их безбожниками. Евреи просто враги человечества. Их надо выслать обратно в Азию или уничтожить. Огнём, мечом или высылкой, но евреи должны быть убраны». И это писал борец за всеобщее равенство, масон, член Великого Востока (инициация Прудона прошла в масонской ложе «Искренность, Союз и Дружба» в Безансоне в 1847 году. Больших усилий в постижении масонского учения Прудон не предпринимал, поэтому выше степени Подмастерья не поднялся). Видимо всё не так просто было во взаимоотношениях евреев с французскими социалистами и масонами, хотя некоторые конспирологи не видят между ними никакой разницы.

Читать далее...

Полный текст С талмудом и красным флагом. Тайны мировой революции

Квинтэссенция классического Национал-Социализма