7. Мафиозное государство

Вряд ли можно подобрать другое название для главы о путинской коррупции, которое точнее отражало бы суть явления. Коррупция в России была и до Путина — чиновники брали взятки, олигархи продвигали на государственные посты своих ставленников, лоббировали через них свои интересы, и так далее. Но Путин выстроил совершенно уникальную политико-экономическую систему — в которой вся совокупность государственных институтов и проводимой ими политики подчинена, прежде всего, одной цели: обогащению узкого круга его приближённых.

Давайте попробуем вкратце оценить масштаб воровства и очертить тот самый «семейный круг». В 2008 году в докладе «Путин и «Газпром» (Борис Немцов, Владимир Милов, «Путин и Газпром», 2008 г.) Борис Немцов и Владимир Милов подробно писали о выводе финансовых активов из «Газпрома» в пользу путинской группировки по бросовым ценам. Выведенные таким образом активы серьёзно обогатили правящую верхушку. Например, экс-дочка «Газпрома» «Согаз» сейчас является крупнейшей страховой компанией России, резко разбогатевшей, прежде всего, на договорах корпоративного страхования с «Газпромом» и другими госструктурами — хорошо «сидит» на финансовых их потоках. Крупные акционерные доли в «Согазе» принадлежат старому питерскому знакомому Путина Юрию Ковальчуку, 12,5% — Ксении Франк, дочери другого старого знакомого Путина, Геннадия Тимченко (он сам уступил дочери этот пакет, после того как в 2014 году подпал под американские санкции («Дочь Тимченко оказалась совладельцем «СОГАЗа», РБК, 11.11.2016 г.)). Ксения Франк (в девичестве Тимченко) замужем за Глебом Франком, сыном экс-министра транспорта, а ныне главы Совкомфлота Сергея Франка. Глеб Франк, кстати, на пару с братом губернатора Подмосковья Андрея Воробьёва Максимом Воробьёвым владеет Русской рыбопромышленной компанией (РРПК) — группе РРПК в 2017 году принадлежали квоты на вылов 15% минтая и 10% тихоокеанской сельди в Дальневосточном бассейне («Глеб Франк и Максим Воробьев увеличивают улов», «Ведомости», 08.03.2017 г.). А «Согаз» возглавляет многолетний помощник главы «Роснефти» Игоря Сечина Антон Устинов — с марта 2016 года, до этого страховой компанией руководил сын экс-главы администрации президента Сергея Иванова (сейчас возглавляет алмазодобывающего монополиста «Алросу», а до 2011 года работал в Газпромбанке, став его вице-президентом в 2005 году в возрасте 25 лет).

Вот такой семейный междусобойчик. Ах да, это ещё не всё — заместителем председателя правления «Согаза» трудится Михаил Путин, двоюродный племянник президента России Владимира Путина107.

Другой выведенный актив — крупнейший негосударственный пенсионный фонд «Газфонд» с объёмом пенсионных накоплений под управлением 420 млрд рублей. Президентом фонда, управляющего этими огромными средствами, работает Юрий Шамалов, сын Николая Шамалова, также старого питерского знакомого Путина и его партнёр по дачному кооперативу «Озеро». Шамалов-старший — совладелец питерского банка «Россия», основным акционером которого является уже упоминавшийся Юрий Ковальчук, ещё один партнёр Путина по кооперативу «Озеро». Ковальчук также является владельцем Национальной медиагруппы, владеющей «Первым каналом», «Пятым каналом», РЕН-ТВ, газетой «Известия». Медиаструктуры Ковальчука — получатели миллиардных субсидий из государственного бюджета, а совет директоров Национальной медиагруппы возглавляет небезызвестная Алина Кабаева.

Дачный потребительский кооператив «Озеро» на престижном Карельском перешейке недалеко от Санкт-Петербурга был учреждён в 1996 году Владимиром Путиным и ещё семью пайщиками, большинство из которых в годы президентства Путина стали контролировать важнейшие денежные потоки страны. Владимир Якунин в 2005–2015 годах возглавлял Российские железные дороги. Юрий Ковальчук — крупнейший акционер банка «Россия», владелец «Согаза» и Национальной медиагруппы. Николай Шамалов — совладелец банка «Россия» и отец Юрия и Кирилла Шамаловых, запустивших свои щупальца в «Газфонд» и «Сибур». Владимир Смирнов — в 2002–2007 годах директор «Техснабэкспорта» (монопольный поставщик обогащённого урана для российских и зарубежных АЭС), а в 1997–1998 годах — гендиректор Петербургской топливной компании, вице-президентом которой в конце 1990-х был небезызвестный криминальный авторитет Барсуков-Кумарин. Андрей и Сергей Фурсенко — со­ответственно экс-министр образования РФ и президент футбольного клуба «Зенит» (а в прошлом президент Национальной медиагруппы Ю. Ковальчука) («15 лет самому мутному «Озеру» в мире!», «Новая газета», 10.11.2011 г.).

Николай Шамалов, по утверждениям бизнесмена Сергея Колесникова, непосредственно работавшего с путинской группировкой и позже эмигрировавшего из России, в 2000-е годы занимался привлечением сотен миллионов долларов от бизнесменов Романа Абрамовича и Алексея Мордашова якобы для финансирования закупок медицинского оборудования в порядке благотворительности — а впоследствии эти средства были потрачены на скупку активов в интересах ­акционеров питерского банка «Россия», в том числе того же «Согаза» и других ­финансовых активов «Газпрома» («Расследование РБК: как строит бизнес семья Шамаловых», РБК, 17.12.2015 г.).

Но, наверное, самый интересный субъект в семье Шамаловых — младший сын Кирилл, который породнился с президентом Путина, став мужем его дочери Катерины Тихоновой. Фонд Катерины Тихоновой «Иннопрактика» занимает значительные площади на территории Московского государственного университета и получает многомиллионное финансирование от крупнейших госкомпаний (Расследование Алексея Навального «Как идут дела у фонда Катерины Тихоновой (Путиной)», 18.10.2016 г.) — в 2015–2017 годах, например, «Иннопрактика» заключила контракты с «Роснефтью» на 600 млн рублей («Роснефть» стала крупнейшим заказчиком фонда Катерины Тихоновой», «Ведомости», 07.11.2017 г.).

Но «Иннопрактика» — это так, игрушки, по меркам путинской семьи. Зять Путина Кирилл Шамалов недавно провернул куда более крупную сделку: в 2014 году он купил у Геннадия Тимченко (всё того же) пакет акций крупнейшей нефтегазохимической компании страны, «Сибур». Как говорит, на кредит в Газпромбанке (условия остаются строжайшей тайной, но скорее всего, сверхльготные). Владея этим пакетом, Шамалов-младший в 2016 году впервые вошёл в список миллиардеров Forbes с состоянием $1,3 млрд. А уже в 2017-м Кирилл Шамалов продал бÓльшую часть своего пакета в «Сибуре», получив за ­него, по экспертным оценкам, более $2 млрд наличными («Кирилл Шамалов мог получить $2,21 млрд за акции «Сибура», «Ведомости», 28.04.2017 г.).

СМИ недавно писали, что в конце 2017 Кирилл Шамалов якобы развёлся с дочерью Путина — однако, перефразируя старый анекдот, развёлся-то развёлся, а свои два миллиарда долларов имею. А глубокое партнёрство Путина с семейством Шамаловых жило и продолжает жить.

Остальные участники кооператива «Озеро» тоже неплохо устроились. Юрий Ковальчук, как уже отмечалось, владеет крупнейшим страховщиком «Согаз» и банком «Россия», который в момент прихода Путина к власти был едва заметным мелким питерским банком, а сейчас занимает 13-ю строчку в рейтинге крупнейших российских банков по размеру активов. Его сын Борис Ковальчук возглавляет крупнейшую энергокомпанию «Интер РАО», созданную на базе ряда собранных активов бывшего РАО ЕЭС (более 10% установленной генерирующей мощности, зарубежные активы, монополия на экспорт-импорт электроэнергии). Председатель совета директоров «Интер РАО», кстати — глава «Роснефти» Игорь Сечин, а контролируемая Сечиным компания-­прослойка «Роснефтегаз» — крупнейший акционер «Интер РАО» (27,6% акций).

Другой соучредитель кооператива «Озеро» — Геннадий Тимченко. Автору этого доклада Владимиру Милову пришлось судиться с Тимченко по поводу первого доклада «Путин. Итоги», выпущенного в 2008 году с Борисом Немцовым: Тимченко подал на Немцова и Милова в суд, требуя опровергнуть его связи с Путиным. Хотя решение было принято в пользу Тимченко (и впоследствии судебные приставы по требованию Тимченко даже закрывали Немцову и Милову выезд из России, требуя печатать опровержения его причастности к коррупции), тем не менее российский суд пошёл на беспрецедентное сокращение объёма удовлетворённых требований Тимченко и постановил опровергнуть всего пару фраз из доклада (Сайт Владимира Милова, «Решение суда по иску миллиардера Тимченко к Немцову и Милову»). А речь там шла о том, что до прихода к власти Путина Тимченко был всего лишь скромным бизнесменом с доходом в несколько сотен тысяч евро в год — Борису Немцову удалось добыть его декларации о доходах, поданные в Финляндии (Тимченко гражданин этой страны). Но вдруг, как по мановению волшебной палочки, после прихода Путина к власти дела Тимченко пошли в гору — его трейдерская компания Gunvor стала крупнейшим экспортёром нефти российских госкомпаний («Трейдер номер один. Швейцарская Gunvor в новом году будет главным экспортером нефти, добытой государственной «Роснефтью». «Ведомости», Ирина Резник, 22.11.2007 г.). Тимченко также является одним из акционеров банка «Россия» Юрия Ковальчука. Некоторое время назад он начал приобретать активы в России, став одним из крупнейших акционеров второго после «Газпрома» производителя природного газа «Новатэк» (который, правда, в последние месяцы уступил второе место по добыче газа «Роснефти»), одного из крупнейших подрядчиков «Газпрома» «Стройтрансгаз», крупнейшего нефтегазохимического холдинга «Сибур», крупнейшего страховщика «Согаз» (потом свой пакет в «Согазе» он продал дочери Ксении Франк), одного из крупнейших производителей рыбной продукции «Русское море» (ныне «Русская аквакультура»; этот пакет Тимченко позже продал своему зятю Глебу Франку, совладельцем компании является брат губернатора Подмосковья Андрея Воробьёва Максим).

Тимченко также связывают с одной из крупнейших нефтяных компаний России «Сургутнефтегаз» (долгое время занимала третье место по добыче нефти после «Роснефти» и «Лукойла», но по итогам 2017 года уступила эту позицию «Газпром нефти»). Кто владеет «Сургутнефтегазом» — большая загадка: акции компании распределены между постоянно меняющимся набором структур, конечные бенефициары которых неизвестны. Однако ещё в 2002–2003 годах, когда «Сургутнефтегаз» резко свернул планы по листингу на Нью-Йоркской фондовой бирже и перестал публиковать финансовую отчётность по международным стандартам, в нефтегазовой отрасли самым популярным объяснением было то, что компанию «купил кто-то из путинских». Кандидатура Тимченко ближе всего к профилю такого потенциального покупателя: его бизнес по торговле нефтепродуктами с Киришского завода вблизи Санкт-Петербурга был непосредственно связан с «Сургутнефтегазом» (Киришский НПЗ вошёл в состав «Сургутнефтегаза» с началом акционирования и приватизации), Тимченко сам не раз признавался в тесных исторических связях с руководством «Сургутнефтегаза». «Вы знаете, кто дневал и ночевал в Сургуте, кто там свою печень посадил? Я! Я постоянно летал туда из Финляндии» — это цитата из интервью Тимченко Forbes («Тот самый Тимченко: первое интервью богатейшего из друзей Путина», Forbes Россия, 26.10.2012 г.). До 2003 года деловая пресса постоянно писала о попытках конкурентов поглотить «Сургутнефтегаз» — качество корпоративного управления в компании хромало, зато на счетах были накоплены миллиарды долларов наличности, она представляла собой выгодный объект для поглощения (наличность можно было сразу направить на расплату с кредиторами покупки компании). Однако после 2003 года эти попытки прекратились, в отрасли «все всё поняли». «Сургутнефтегаз» в 2004 году получил якутские активы бывшего ЮКОСа и уверенно себя чувствует, несмотря на развернувшуюся в стране вакханалию поглощений других частных предприятий. С большой долей уверенности можно утверждать, что компания перешла под контроль путинского окружения.

С ключевым активом Тимченко, компанией «Новатэк», наверняка напрямую связана и недавняя нашумевшая на всю страну совершенно неприличная история — взятки премьер-министру Дмитрию Медведеву на покупку дорогой недвижимости через благотворительные фонды, о которой рассказали Алексей Навальный и Фонд борьбы с коррупцией в нашумевшем на всю страну фильме-расследовании «Он вам не Димон» («Он вам не Димон. Тайная империя Дмитрия Медведева»). Среди лиц, перечислявших крупные взносы в благотворительные фонды, обслуживающие недвижимость Медведева, фигурировал совладелец «Новатэка» Леонид Михельсон. При этом «Новатэк» в последние годы получил от государства беспрецедентные льготы для реализации проекта строительства завода по сжижению газа «Ямал-СПГ» на полуострове Ямал. Компания получила право на экспорт сжиженного газа на прибыльные мировые рынки, при этом оказалась освобождена от налога на добычу полезных ископаемых и экспортных пошлин, получила 150 млрд рублей дешёвых кредитов из Фонда национального благосостояния (который планировался как наш с вами «фонд будущих поколений»! Кстати, $1,75 млрд аналогичного льготного кредита из ФНБ получил и «Сибур» Тимченко-Шамалова), государство построило для проекта порт Сабетта за 97 млрд рублей. В обмен — ноль налогов в течение более чем десяти лет. Что это, если не коррупция?..

Ещё один участник кооператива «Озеро», экс-глава Российских железных дорог Владимир Якунин, хотя и потерял пост главы железнодорожного монополиста, всё равно неплохо устроился. Алексей Навальный подробно рассказал про его роскошную недвижимость и «шубохранилище» (А.Навальный, «Якунин. Итоги. 10 интересных фактов о будущем сенаторе», 19.08.2015 г.), его дети (кстати, оба граждане Великобритании) также неплохо себя чувствуют — старший сын Андрей возглавляет девелоперский бизнес, активно пользовавшийся землями РЖД и финансированием из пенсионного фонда РЖД «Благосостояние» (А.Навальный, «Якунин. Итоги. 10 интересных фактов о будущем сенаторе», 19.08.2015 г./«Сын главы РЖД решил построить сеть гостиниц у крупных вокзалов на $500 млн», Newsru.com, 26.07.2012 г.), младший сын Виктор возглавляет российское представительство всё того же нефтетрейдера Gunvor.

Среди путинских приближённых есть и те, кто не входил в кооператив «Озеро», но и они чувствуют себя неплохо. Глава «Роснефти» Игорь Сечин, некогда личный помощник Путина в мэрии Санкт-Петерьурга, помимо покупки роскошных яхт своей молодой жене («Секрет принцессы Ольги», «Новая газета», 31.07.2016 г.), известен тем, что возглавляет номинально подконтрольную правительству компанию-­прослойку «Роснефтегаз», которая не ведёт реальной хозяйственной деятельности, однако аккумулирует на своих счетах огромные (под триллион рублей) дивиденды по госпакетам акций крупнейших компаний — «Роснефти», «Газпрома», «Интер рао» — и не отдаёт их в бюджет («Минфин продолжает борьбу за дивиденды госкомпаний. В этом году бюджет получит лишь около 40% от плана», «Ведомости», 10.07.2017 г.). Или спарринг-партнёр Путина по дзюдо Ротенберг, ставший одним из «королей госзаказа» (мы писали о нём выше). Или бывший сослуживец Путина по ГДР Сергей Чемезов, с 2007 года возглавляющий госкорпорацию «Ростех», монополизировавшую контроль над целыми отраслями машиностроения и оборонного комплекса.

Честно говоря, копание в этом семейном междусобойчике вызывает невероятное отвращение. Мы не будем перечислять все эпизоды путинской коррупции — для этого потребовалось бы написать многотомник объёмом не меньше собрания сочинений Ленина. Читайте расследования Алексея Навального и Фонда борьбы с коррупцией, которые вот уже много лет вскрывают все эти омерзительные воровские внутренности путинской «вертикали власти». Эти люди захватили политическую власть с целью обогащаться на господрядах и денежных потоках госмонополий, используют админресурс, для того чтобы заставлять олигархов скидываться им на роскошное имущество и скупку активов. С помощью силовиков и полностью контролируемой ими судебной системы терроризируют предпринимателей и «отжимают» независимые бизнесы — подробнее обо всём этом мы писали выше. А также содержат телевидение и другие крупные СМИ, которые на наши же деньги — субсидии за счёт средств налогоплательщиков — денно и нощно промывают гражданам страны мозги, рассказывая об «американской угрозе» и отводя внимание от того, как Путин и его камарилья разворовывают страну. И всё это время огромные денежные потоки идут не на финансирование образования, здравоохранения, зарплаты рядовым полицейским и военным, а на прокорм того самого семейного путинского междусобойчика, который мы вкратце обрисовали выше.

«Чиновники в России воровали всегда», — часто можно услышать от рядовых россиян. В таких масштабах — нет: собственно, Россия никогда и не получала триллионов долларов экспортных доходов, никогда в истории не было такого длительного периода относительно высоких цен на нефть (даже $40–50 за баррель — по историческим меркам невероятно высокие цены). Даже само правительство признаёт масштаб проблемы: в 2017 году замглавы Федеральной антимонопольной службы Цариковский признал, что минимум 10% госзакупок в РФ (т. е. на самом деле намного больше) на общую сумму 1 трлн рублей охвачены картельными сговорами, а цена при закупках с участием картелей обычно выше на 20–30% — что означает 200–300 млрд рублей убытков на одних госторгах, не считая закупок для госкомпаний («Замглавы ФАС: картелями охвачено минимум 10% госзакупок в РФ», ТАСС, 02.02.2017 г.). В 2010 году ­исполнявший тогда обязанности «президента» Дмитрий Медведев, выступая с посланием Федеральному собранию, признался, что объём взяток, откатов и нецелевых расходов при госзакупках составляют не менее триллиона рублей «по самым скромным оценкам» (Д.Медведев, послание Федеральному собранию, 30.11.2010 г.). На самом деле, конечно, цифра воровства гораздо выше — а цитата Медведева про объём откатов так широко разошлась, что власти предпочитают больше так не откровенничать. Однако понять масштаб проблемы можно из регулярных расследований Фонда борьбы с коррупцией Алексея Навального, который провёл огромную работу по вскрытию картельных сговоров на госзакупках и разоблачению других форм воровства государственных средств.

Коррупция — главный фактор подрыва конкурентоспособности страны на международной арене, как следует из многих опросов предпринимателей — и в частности, из позиций России в рейтинге глобальной конкурентоспособности Всемирного экономического форума (World Economic Forum, «Global Competitiveness Index 2017–2018»).

Позиции России в указанном выше рейтинге глобальной конкурентоспособности по ряду направлений, отражающих бедственное положение дел в области коррупции в стране, говорят сами за себя. По фаворитизму решений госчиновников (в пользу аффилированных структур) мы на 66-м месте в мире, по взяткам — на 76-м, по нецелевому использованию бюджетных средств — на 82-м, по независимости судебной системы — на 90-м (World Economic Forum, «Global Competitiveness Index 2017–2018»). Многие страны Азии и Африки намного обошли нас по этим показателям.

Сторонники Путина любят хвастаться относительно высоким местом России в этом рейтинге конкурентоспособности в целом (мы на 38-м месте в мире), однако этому способствует очень узкий набор показателей, где мы действительно лидируем — низкий уровень госдолга, большой размер внутреннего рынка, высокая обеспеченность мобильной связью (как вы понимаете, один из немногих секторов, который до недавнего времени обходился без помощи государства), а также, например, первое место в мире по успешности борьбы с малярией (России повезло расположиться не в тропиках). При этом, как говорится, «всё, что мы делаем руками», — получается значительно хуже…

Эти печальные, трагические цифры свидетельствуют: Россия никогда не сможет двинуться по пути развития и повышения глобальной конкурентоспособности, если не разрушит систему мафиозного государства, выстроенного в годы правления Путина.

Владеет ли крупными активами Путин лично? Когда-нибудь мы это узнаем точно, но факт в том, что в путинской России чрезвычайно распространена схема, когда номинально владение активами «фронтует» некий крупный бизнесмен, а где-то в сверхсекретном сейфе — или в рамках устных договорённостей «по понятиям» — хранится договор о том, что реальным бенефициарным владельцем активов является крупный чиновник. Такая схема была вскрыта, например, в тяжбе бизнесмена Шалвы Чигиринского с семьёй экс-мэра Москвы Лужкова: считалось, что Московский нефтеперерабатывающий завод и другие активы принадлежат Чигиринскому, но последний представил в Высокий суд Великобритании документы, из которых следовало, что реальным бенефициаром половины активов являлась семья Лужкова («Шалва Чигиринский сдал подписи в суд. Документальные свидетельства партнерства с Еленой Батуриной отправлены в Лондон», «КоммерсантЪ», 23.07.2009 г.).

Авторы настоящего доклада много лет провели за расследованиями коррупции в окружении Путина — публиковали доклады об этом и даже судились с миллиардерами из путинского ближнего круга — в ходе чего мы пришли к полному убеждению, что за большинством активов, которые, как считается, принадлежат путинским друзьям, на самом деле стоит сам Путин. В пользу этой версии — множество косвенных признаков. Слишком легко эти люди получают огромные подряды, ради их обогащения на высшем государственном уровне придумываются целые проекты, часто никому не нужные. Возникли их капиталы ниоткуда, и в основном на близости к госорганам и денежным потокам государства и госкомпаний. Государственные структуры много лет послушно выписывают этим «бизнесменам» щедрые контракты, льготы, преференции (см. ту же историю с «Ямал-СПГ»). Это было бы очевидно невозможно без прямой координации с самого верха. А с другой стороны, эти «бизнесмены» путинско-питерского призыва совершенно не ведут себя так, как традиционные представители частного бизнеса, — мало связаны с международными рынками капитала, не пытаются заниматься глобальной экспансией, просто продолжают накапливать богатства, созданные за счёт близости к государственным денежным потокам. Самый экзотический пример из этой серии — «Сургутнефтегаз», о котором мы писали выше и который много лет копит на счетах огромный объём наличности (сейчас это $34 млрд), которую никуда не инвестирует — такой вполне себе частный стабфонд «на чёрный день». Подобное поведение характерно не для подлинных хозяев бизнеса, а скорее для «смотрящих», которые участвуют в управлении активами по поручению некоего большого начальника.

Думаем, вы догадываетесь, кто этот «большой начальник». Да и невооружённым глазом видно, что Путин живёт не по средствам: создатель Фонда борьбы с коррупцией Алексей Навальный недавно опубликовал информацию о стоимости наручных часов, которые в последнее время прилюдно носил Путин (его сфотографировали с различными марками сверхдорогих часов на руках). Только те часы Путина, которые удалось сфотографировать, в сумме стоят 36 миллионов рублей — это почти столько же, сколько официальных доходов Путин задекларировал в качестве «кандидата в президенты» (38 млн).

Впрочем, в последние годы журналистам удалось поймать Путина на личном участии в бизнесе через доверенных «зиц-председателей» — номинальных владельцев неких структур, которые явно являются личными доверенными лицами Путина, при этом получают щедрые подарки от госструктур, часто даже ничего не понимая в сути таких операций. Особенно преуспели в выводе личных коррупционных финансовых схем Путина на чистую воду журналисты Центра по исследованию коррупции и организованной преступности (OCCRP). В 2016 году они опубликовали так называемые «Панамские документы» — архив панамской юридической компании Mossack Fonseca, обслуживавшей офшоры политиков и бизнесменов по всему миру. Из них следовало, что рядом офшоров владел виолончелист Сергей Ролдугин, крёстный отец старшей дочери Путина, Марии. Через его офшоры в течение ряда лет прошло порядка $2 млрд долларов от крупных государственных и олигархических структур, причём никакого экономического смысла в сделках не было, деньги, по сути, просто «подарили» («Офшоры друга Путина. Главное, что нужно знать про расследование о миллиардах Сергея Ролдугина». Meduza, 03.04.2016 г.). Сам виолончелист Ролдугин — человек, очевидно предельно далёкий от бизнеса и понимания основ финансово-хозяйственной деятельности, он не раз сам признавался об этом интервью, достаточно просто послушать его речь. Зато он не стесняется рассказывать об исторической близости к Путину: «Он мне как брат» (Наталия Геворкян. «От первого лица — Разговоры с Владимиром Путиным»). Очевидно, что он в этих офшорах являлся номинальной фигурой, а деньги предназначались всё ­тому же «большому начальнику».

Другая такая история — друг детства Путина Пётр Колбин (между собой дружили их отцы), бывший совладелец нефтетрейдера Gunvor, состояние которого оценивается в полмиллиарда долларов («Бывший акционер Gunvor оказался другом детства Владимира Путина», телеканал «Дождь», 26.09.2016 г.). В недавнем расследовании OCCRP отдельная роль отведена ещё одному такому человеку — Михаилу Шеломову, сыну двоюродной сестры Путина Любови Шеломовой (Подробнее: «Путин в кругу близких», Радио Свобода, 25.10.2017 г.). В целом, OCCRP оценивает суммарное состояние людей, входящих в так называемый «личный круг» президента России Владимира Путина, в $24 млрд.

Россия, долго ли ещё ты будешь терпеть, как тебя бесстыдно обворовывают?..

Следующая глава>>>

^Наверх^

<<<Предыдущая глава

<<<К содержанию