Трэп-революция: как появилась новая школа русского рэпа

Трэп — поджанр хип-хопа. За последнее десятилетие его звучание стало мейнстримом в поп-музыке — неразборчивая читка, адлибы и стрекочущие хайхэты. Пересказываем статью Алексея Царёва, развеиваем мифы вокруг жанра и критически смотрим на русский трэп.

Трэп — это состояние души

Невоспроизводимые вживую трещетки хайхэтов, синтетический инструментал, выразительная басовая линия, характерное звучание драм-машины Roland TR-808 — верные спутники жанра. Но трэп — это не только специфическая музыкальная эстетика, но и неотделимый от музыки культурный нарратив. Алексей Царёв выделяет ряд идей, отличающих трэп от традиционного хип-хопа:

• Технологичность. Трэп-битмейкеры предпочитают саунд-дизайн синтезированных звуков сэмплингу готовых фрагментов. Они делают все, чтобы подчеркнуть свою «синтетичность»;
• Эмоциональность. К синтетическому инструменталу присоединяется такой же синтетический голос, скорректированный автотюном. Эта обработка открыла новую форму естественности: «неподдельные» эмоции непрофессионального певца обретают «правильную» форму путем цифровой коррекции. В связи с этим же рэперы подают текст экспрессивно и используют выкрики и междометия — адлибы (те самые «брря» и «эщкере»);
• Ироничность. Гротеск гангста-рэпа растворяется в чувственности и техногенности трэпа. Исполнитель становится трикстером, балансируя между традицией гангста-рэпа и пародией на неё.

Южный ветер

История трэпа начинается в 1990-х годах на юге США. В то время южная рэп-сцена была незаметной для мирового слушателя. Это было связано с особенностями дистрибуции музыки: доступа к профессиональным студиям у местных артистов не было, они записывали треки на дешевые кассеты, которые распространяли только в пределах своего региона.

Другая причина, почему южный рэп не добился международного признания — стороннему наблюдателю не до конца были понятны проблемы, о которых шла речь в треках. В то время как хип-хоп западного и восточного побережий был «на виду» и понятен тем, кто никогда не жил в гетто, «Грязный Юг» был экзотичен даже в границах Америки.

«В деле новая школа, и мы – классика жанра»

Специфика трэпа проникала в музыкальное пространство и российских слушателей через саундтрек фильмов и игр, но особенное южное звучание оставалось в тени своего регионального контекста. Оказалось, что локализовать идеи трэпа — задача не из простых из-за разницы заокеанской и российской культур. В середине 2010-х в России появились свои пионеры трэпа — рэперы Yanix и Yung Trappa.

В русском трэпе сформировалась двойственность, связанная со сменой традиций. Подъездная романтика нулевых уступила место яркому и «свежему» канону, объединяющему свое новаторство и заслуги перед «культурой». Направление вобрало в себя и основные черты агрессивного звучания южного рэпа, но главным критерием для российского трэп-артиста остается смелость называть себя «классикой жанра».

«Новая школа» с ее новоязом и южным звуком пришла на смену пацанскому олдскулу совсем не в 2015 году, как принято считать. Трэп-эксперименты набирали популярность еще с начала 2010-х, а некоторые эмси пробовали себя в южном рэпе еще в нулевых. «Переворот игры» — как называют окончательный переход рэпа из подъездов в мейнстрим — был связан не с самим рэпом, а с изменениями его восприятия аудиторией и демократизацией производства и дистрибуции музыки. Эти изменения позволили трэп-идеям закрепиться в российской музыке — трэп обрушился лавиной популярности на музыкальное пространство.

Эта волна южного хип-хопа так и оставила неясным культурный контекст трэпа. Локальный дискурс слепо изымался из него и эксплуатировался рэперами. Социальные месседжи в русском рэпе — скорее исключение из-за «общего вектора трэп-гедонизма». В результате, российская сцена наполнилась исполнителями, которые вдохновляются трэпом и его фишками поверхностно, но параллельно с мировыми трендами, а не в догоняющем режиме.

Трэп умирает?

Несмотря на то, что культурный трансфер трэпа не случился, в России направление не перестает рефлексировать над собой. К 2017 году трэп захватил российский хип-хоп, его обсуждали в соцсетях и СМИ. Рэп как культура привлек пристальное внимание блогеров, комиков и других знаменитостей, прежде не обращавших внимания на хип-хоп. Цепь иронических подражаний увенчалась пародией на фрэшмена в исполнении Филиппа Киркорова в клипе «Цвет настроения синий». Сейчас к южной культуре уже мало кто отсылается: трэп стал просто востребованной музыкальной формой.

Усилиями Моргенштерна и других «сверхновых» звезд российского хип-хопа трэп потерял новизну и провокационность, которую манифестировали артисты середины 2010-х годов. Однако само звучание остается тяжеловесом российской сцены и отлично впитывает в себя новые тренды, будь то UK-гэридж или гиперпоп.