Первый арест, жалоба в ЕСПЧ, освобождение и дальнейший активизм
PavelПервый арест
После моего исключения из НБП в работе никаких иных политических организаций я больше участия не принимал. Я занялся устройством своей жизни, заработал денег на покупку квартиры. А 13.02.07 я был арестован по подозрению в покушении на сбыт нескольких десятков милиграммов диметоксибромфенэтиламина (что соответствовало примерно четырём разовым дозам) своему приятелю. Получилось так, что мы с ним договорились приобрести психоактивное вещество для личного употребления, он передал мне свою часть денег, я сходил до дилера, купил и передал полагавшуюся часть вещества приятелю, давшему мне деньги. Однако за сутки до этого, его уже приняли с веществом, и он согласился сотрудничать с силовиками, в том числе - осуществлять "проверочные закупки". По этой причине он и обратился ко мне, подбив на совершение сделки. В общем, это была классическая ситуация, когда преступление было спровоцировано самими силовиками с целью его "раскрытия" и улучшения статистики раскрываемости особо тяжких преступлений. В ходе судебного разбирательства мой закупщик, являвшийся ключевым свидетелем, не был допрошен в суде, не смотря на то, что я настаивал на его допросе. Это было серьёзным нарушением как УПК РФ, так и Европейской конвенции по защите прав человека, что и послужило основанием для подачи жалобы в Европейский суд. После вынесения мне приговора, внесения в него изменений кассационной инстанцией, которая уменьшила мне срок наказания на 1 год до пяти с половиной лет лишения свободы, и вступления приговора в законную силу, в январе 2009-го года я подал жалобу в ЕСПЧ. Мой закупщик был в дальнейшем всё-таки арестован, осужден и обнаружен мёртвым в колонии, куда был отправлен для отбытия наказания. Мне стало об этом известно после того, как я также был этапирован в эту же колонию.
Жалоба в ЕСПЧ
15.01.09 моя жалоба была зарегистрирована в ЕСПЧ под названием «жалоба №10355/09 Лобарев против России». В ходе процедур, установленных ЕСПЧ, жалоба была объединена с девятью другими аналогичными в одно дело, называющееся «жалоба № 9172/09 Чернов против России и 9 других жалоб», и коммуницирована 21.09.15. То есть она прошла первоначальную проверку на предмет приемлемости, и о ней было сообщено представителю России в ЕСПЧ, чтобы он мог высказать позицию России по данному делу. В частности, ему был предоставлен список вопросов, на которые ЕСПЧ ожидал получить ответы. Представитель России Георгий Матюшкин представил в ЕСПЧ свою позицию по данному делу в письмах от 16.02.16 и 14.04.16. В письме от 16.02.16 Матюшкин сообщил ЕСПЧ, что
1) Трое из заявителей (Сорокин, Телков и Шкарин) предоставили в ЕСПЧ недостоверную информацию. И он со своей стороны подтверждает это прилагаемыми документами и просит принять это к сведению.
2) Один заявитель (Чернов) уже умер, устав ждать всю эту канитель. И поэтому рассмотрение его жалобы стоит прекратить.
3) Ещё по двум заявителям (Анисимов и Новгородов) уже ранее отправлялись замечания.
4) По остальным четырём заявителям (в том числе по мне), объединённых в данное дело, никаких замечаний и комментариев представлено не было.
То есть представитель России не представил в ЕСПЧ возражений на мою жалобу о нарушении моего права на справедливое судебное разбирательство.
В письме от 14.04.16 Матюшкин ещё раз дополнительно сообщил ЕСПЧ, что никаких новых сведений от него больше ждать не стоит, и отметил, что данные жалобы нужно рассматривать в соответствии с практикой прецедентного права. Он указал ЕСПЧ то дело, которое, по его мнению, могло бы служить прецедентом для данного дела. Далее мне было предложено прислать заявление на требование справедливой компенсации с указанием конкретной желаемой суммы. Что я и сделал. В итоге мне пришёл ответ из ЕСПЧ от 14.09.16, в котором сообщалось, что представитель России в ЕСПЧ был уведомлён о моих требованиях, и со своей стороны он представил в ЕСПЧ возражения на мои требования материальной компенсации. То есть не оспаривая сам факт нарушения моего права на справедливое судебное разбирательство, государство-ответчик оспорило лишь возможность назначения мне материальной компенсации органами ЕСПЧ в случае удовлетворения моей жалобы. По мнению представителя России, вопрос о способе возмещения нанесённого мне вреда должен быть решён на национальном уровне, путём, например, нового судебного разбирательства или ещё как-то. 24.07.17 мой адвокат отправлял запрос в ЕСПЧ с просьбой указать дату рассмотрения моей жалобы. 10.08.17 был получен ответ, согласно которому ЕСПЧ не предоставляет такую информацию, а о любых решениях по жалобам стороны уведомляются надлежащим образом. В общем, мне было предложено ожидать, что я и делаю уже более десяти лет. Однако, учитывая, что Россия признала нарушение моих прав, можно быть уверенным, что рано или поздно, но решение почти наверняка будет в мою пользу.
Освобождение и дальнейший активизм
В СИЗО и колониях я занимался делами общего характера, помогал другим арестантам бороться за свои права, написал несколько удачных кассационных жалоб, по которым людям были смягчены или отменены приговоры. Кроме того, по одной из моих жалоб начальнику колонии прокуратурой было внесено представление в связи с действиями начальника спецотдела учреждения. Также я работал на производствах и принимал участие в соревнованиях по шахматам, в ходе одного из которых я знал второе место среди всех осужденных, отбывающих наказание в колониях Новосибирской области. 11.02.11 я условно-досрочно освободился, отбыв 4 года.
После освобождения я продолжил интересоваться политикой, однако посещал разные мероприятия исключительно в качестве рядового участника, который просто имел гражданскую позицию и нежелание её скрывать. В частности, я был на митингах в поддержку честных выборов в 2011-м и 2012-м годах. Также я посещал акции протеста против произвола так называемых "православных активистов", которые срывали рок-концерты, в том числе и в Новосибирске, нападали на их участников, получая одобрение своих противоправных действий от официальных представителей РПЦ. На этом фоне примечательным выглядела история, когда по доносу представителей РПЦ, уже не православные активисты, а новосибирская городская администрация закрыла спектакль "Тангейзер". Режиссёр спектакля и руководитель театра, в котором была постановка, были привлечены к уголовной ответственности. Эти события вызвали широкий общественный резонанс, приведший к нескольким митингам в защиту светского творчества, в которых я также не мог не принять участия. Кроме этого, я был на акциях за федерализацию Сибири, на "Русском марше", на "Монстрации" и разных прочих оппозиционных мероприятиях, в том числе антивоенных, направленных на осуждение путинской агрессии против Украины. У меня есть все основания полагать, что моё дальнейшее преследование было напрямую связано с моей гражданской позицией, которую я не боялся выражать. А заметки в интернете, за которые я был привлечён к ответственности, являлись просто формальным поводом для инициирования моего преследования. Так, например, в материалах дела только лишь фотография, на которой я стоял с плакатом в поддержку Украины присутствовала аж 3 раза!