Научное мировоззрение и религиозная вера 

Как можно одновременно придерживаться научной картины мира и верить в Бога?

Вполне разумно, когда мировоззрение формируется как четкая и взаимосогласованная система. Именно таким путем пошел основоположник философии Нового времени Декарт, выстроив картину мира по аналогии с доказательствами Эвклидовой геометрии: в центре находится фундаментальная посылка-аксиома «сogito ergo sum» (я мыслю – значит существую), отталкиваясь от которой выводится все остальное. Таким образом, вполне объяснимо, что в сердцевине научного мировоззрения стоит вопрос «вечности» - даже не в форме основного вопроса философии о том, что первично, материя или сознание, а именно «вечности». Мне представляется, что раз наша жизнь в сравнении с тем, что бесконечно, есть стремящаяся к нулю величина, то все остальное теряет свой смысл до тех пор, пока не будет понятно, хотя бы в общих чертах, что есть та самая бесконечность и, самое главное, наши с ней отношения. Иными словами, наша жизнь приобретает смысл лишь тогда, когда мы определимся с вечностью. Можно, конечно, уйти от этих вопросов и погрузиться в текущую суету, но будет ли такое поведение по-настоящему разумным?

Ровно то же самое можно сказать и о фундаменте научного знания. В 19 в. той самой исходной философской аксиомой, первичной «посылкой», отталкиваясь от которой, начиналась рефлексия ученого, было утверждение о бесконечности материи во времени и пространстве. Как писал чуть позже Ленин (в том числе и философ) - «электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна». Такой точки зрения придерживалось большинство ученых того времени, из чего вполне логично, как теорема из аксиомы, следует вывод о вторичности сознания, и, соответственно, атеизм. Именно такой подход доминировал в научном мировоззрении сер. 19 – нач. 20 вв. (время взрывного роста научного знания). Однако выдающиеся открытия 20 века если полностью не отвергли этот фундамент (хотя многие считают, что отвергли), то по крайней мере убедительно доказали, что мысли о бесконечности материи могут быть подвергнуты серьезному сомнению. Что это за открытия? Во-первых, это теория большого взрыва – нашедшая впоследствии эмпирическое подтверждение математическая модель (разработанная, кстати, в России), которая утверждает, что наша Вселенная имеет свое начало во времени и пространстве. Во-вторых, это квантовая физика, которая показала, что в делимости материи мы рано или поздно натыкаемся на фундаментальные пределы, а в природе существует не только детерминизм, но и неопределенность. Конечно, в ответ выдвигаются разные теории, в том числе о том, что наша Вселенная – всего лишь эпизод в череде бесконечных преобразований материи, но это всего лишь спекулятивные рассуждения, которые для самого рационального ума не могут иметь бОльшую степень логической достоверности, чем тезис о сотворении материи неким высшим разумным Существом. Мне кажутся бесконечно наивными и по определению невозможными попытки доказать с помощью науки или формальной логики бытие Божие, однако можно вполне убедительно доказать, что атеизм, как мировоззренческая позиция, рационально не доказуем, и может приниматься исключительно на веру. И это было сделано еще в 17 веке, одновременно с Декартом. Все почему-то думают, что первым на ограниченность человеческого рассудка в понимании такого рода вопросов указал Кант с его знаменитыми антиномиями, однако гораздо раньше это сделал великий физик/математик Блез Паскаль в своих «мыслях». Сегодня же философский дискурс имеет в своем распоряжении как экспериментальные данные нейронаук, так и математическую теорему Геделя о неполноте, которые тоже можно положить в копилку принципиальной недоказуемости фундаментальных первооснов бытия. Чтобы подробно объяснить «почему», потребуется написать целую книгу, поэтому ограничимся краткими тезисами. Как говорил Чарльз Пирс, «мы мыслим знаками» (терминами, дефинициями) – в любом случае ограниченными, статичными формами. Но при этом не только сама жизнь, но и самоощущения нашей личности, нашего «Я» - процесс динамический, постоянно изменяющийся. Это противоречие и накладывает некие пределы на наше понимание мира во всей его целостности. Кстати, именно это противоречие, как мне кажется, не позволит достоверно установить, будет ли иметь самый совершенный искусственный интеллект (а он, несомненно, появится) самосознание или нет – статичные понятия в принципе неспособны дать понимание сверхсложных динамических процессов, таких, как человеческий рассудок, они лишь способны его весьма приблизительно описать.

Итак, подводя итог – внутренний выбор убеждения, есть ли Бог или нет, невозможно сделать чисто логически. Логический подход к этому вопросу заставит вас бегать в колесе, по выражению Павла Флоренского, «дурной бесконечности». На каждый ваш тезис и аргумент во внутреннем диалоге (если подходить к нему с интеллектуальной честностью, а не подгонять под то, что больше нравится) будет антитезис и контраргумент, а затем - возвращение на исходные позиции. И вся ваша жизненная, интеллектуальная энергия уйдет на бег в этом бесконечном колесе. Несомненно гениальный Ленин, понимая бесперспективность этого дискурса, своим «материя бесконечна, бога нет» поставил для себя точку в этом вопросе и ринулся в стихию социальной революции. Я уверен, что он трагически ошибался. Его ошибку невозможно доказать, но также невозможно доказать и его правоту. И если вам хочется торжества рациональности и логики, то именно тут оно и происходит – в убедительной (в том числе на нейрофизиологическом материале или с помощью математики) аргументации того, что любые попытки доказать первоосновы бытия заранее обречены на провал. В ответы на эти вопросы остается только верить. Именно поэтому современная наука не выясняет вопрос бытия Божия, есть Он или нет, а выводит сам вопрос за скобки.

Этой цепочки рассуждений мне достаточно, чтобы одновременно верить в Бога и использовать науку как инструмент познания этого мира. Ведь марксизм, как говорится, не догма, а руководство к действию. Но о марксизме мы поговорим уже в следующий раз.