Мероприятия связанные с первой стационарной психиатрической экспертизой

После получения результатов амбулаторной психиатрической экспертизы, 25.08.17 Монаенков назначил стационарную экспертизу. Экспертиза была проведена 03.10.17 экспертами Козловой Л.И., Выходцевой Л.Т., Букиным А.В. и Лысовым А.А.

Пропуская текст экспертизы, сразу перейду к заключению. О моём шизотипическом расстройстве, осложнённом синдромом зависимости свидетельствуют в том числе и мои странные убеждения, стремление к изменению своего состояния. Обследование выявило в том числе субъективность суждений, своеобразие мышления, подозрительность, эпизодически возникающие бредоподобные идеи отношения, снижение критики к употреблению веществ и склонность к рассуждательству. На этом фоне в условиях судебной ситуации у меня развилось нарушение критики к состоянию и правонарушению. Мои действия общественно опасны. Склонность к употреблению веществ обуславливает возможность причинения иного существенного вреда, опасность для себя и других лиц. Поэтому врачи рекомендовали назначить мне лечение. То есть я настаивал на том, что не оправдывал терроризм. И через некоторое время следствие признало мою правоту. Но пока этого не произошло, врачи обозвали мою стратегию защиты нарушением критики к правонарушению. Также я не мог, и до сих пор не могу понять - на каком основании государство позволяет себе вмешиваться в частную жизнь людей, преследуя их за потребительский выбор. Это было названо снижением критики к употреблению веществ. Вот так работает психиатрия.

Был ли я вменяем в момент времени, относящийся к инкриминируемому мне деянию, экспертиза установить не смогла.

После получения результатов амбулаторной психиатрической экспертизы, 25.08.17 Монаенков назначил стационарную экспертизу.

Перед экспертами были поставлены вопросы.

Обвиняемый содержится под стражей.

Экспертиза была проведена 03.10.17 экспертами Козловой Л.И., Выходцевой Л.Т., Букиным А.В. и Лысовым А.А.

Эксперты были предупреждены об ответственности.

Пропуская текст экспертизы, сразу перейду к заключению. О моём шизотипическом расстройстве, осложнённом синдромом зависимости свидетельствуют в том числе и мои странные убеждения, стремление к изменению своего состояния. Обследование выявило в том числе субъективность суждений, своеобразие мышления, подозрительность, эпизодически возникающие бредоподобные идеи отношения, снижение критики к употреблению веществ и склонность к рассуждательству. На этом фоне в условиях судебной ситуации у меня развилось нарушение критики к состоянию и правонарушению. Мои действия общественно опасны. Склонность к употреблению веществ обуславливает возможность причинения иного существенного вреда, опасность для себя и других лиц. Поэтому врачи рекомендовали назначить мне лечение. То есть я настаивал на том, что не оправдывал терроризм. И через некоторое время следствие признало мою правоту. Но пока этого не произошло, врачи обозвали мою стратегию защиты нарушением критики к правонарушению. Также я не мог, и до сих пор не могу понять - на каком основании государство позволяет себе вмешиваться в частную жизнь людей, преследуя их за потребительский выбор. Это было названо снижением критики к употреблению веществ. Вот так работает психиатрия.

Был ли я вменяем в момент времени, относящийся к инкриминируемому мне деянию, экспертиза установить не смогла.