черная вдова

По соседству с садовым домом моей тётки находится участок, который несколько лет назад перешёл в руки семейной паре среднего возраста. Пара была молодая, в том смысле, что поженились недавно. Детей ещё не нажили. Хозяйничали вдвоём, приезжая на выходные. Иногда привозили с собой и маму мужа, погреться на солнышке. 

Вот от этой словоохотливой свекровки тётка моя и узнала некоторые подробности семейной жизни её сына Антона и биографии невестки Любы. 

Любу пожилая женщина называла не иначе, как «чёрной вдовой». А все потому, что этот брак с Антоном для Любоньки стал уже третьим. Причём до умерших первых двух официальных мужей, ещё в девках, Люба потеряла и своего парня-жениха, которому так и не суждено было вернуться к своей невесте из армии. Сгинул там при непонятных обстоятельствах. 

После, в первый раз выйдя замуж, молодая не прожила с законным мужем и года. Один из её прежних хахалей (как назвала его мать Антона), заявился прямо к ним в дом пьяный вдрызг и зарядил дробью сразу из обоих стволов удачливому сопернику в живот. Муж на глазах Любы погиб на месте. С тех пор молодая женщина стала сильно заикаться. 

Но баба она была красивая, в самом соку, поэтому долго во вдовах не засиделась. Через год-два снова официально вышла замуж. За коллегу по работе. Мужик постарше и на хорошем счёту в солидной финансовой компании. К тому же его карьера складывалась очень удачно. Люба забеременела. Но тут случилось непредвиденное. Торопясь как-то домой к любимой жене из командировки, мужик не справился с управлением, и машина попала в серьёзную аварию. Пострадал не смертельно, и вроде уже встал на ноги, но… Как сказали доктора, полученная травма спровоцировала быстро прогрессирующий цирроз печени. И через несколько месяцев тяжёлой болезни и непомогающего лечения супруг умер. А у Любы от перенесённых стрессов и переживаний случился выкидыш. 

После этого молодая женщина вдовствовала несколько лет. Пока не познакомилась с Антоном. На сайте знакомств. Парень был на три года моложе Любы, но она в свои 35 ничуть не уступала ему в свежести и энергии. В общем, молодые и душой, и телом подошли друг другу, крепко сблизились и, несмотря на материнские протесты, вскорости Антон предложил Любови руку и сердце. 

После свадьбы по настоянию Любы приобрели тот самый садик у речки, по соседству с моей тёткой. Любонька ведь всегда жила в своём доме и не представляла себе счастливую жизнь в каменных стенах городской квартирки, без садика, огородика, цыпочек… 

Но мать Антона так и не приняла невестку. Клеймо «чёрной вдовы» пугало пожилую женщину, не давая спокойно спать ночами и заставляя ежеминутно переживать за единственного сына, кровинушку Антона. Да и приятельница её постоянно подзуживала. Вот, мол, свела эта чертовка троих мужиков в могилу, и твово Антошеньку туда же отправит! Избавься от неё подобру-поздорову!.. 

Однажды, когда Антон находился в очередной служебной командировке, эта приятельница прибежала запыхавшаяся к его матери: 

— Видела твою невестку, вдову чёрную, в церкви! Проследила… Так она свечи ставит за упокой кому-то! Не иначе Антошку хочет со свету сжить! Ой, дождёшься ты, мать, горюшка-беды на свою голову!.. 

И до того взбудоражила и перепугала старую женщину, что та не выдержала и решила обо всём поговорить с невесткой и вывести её на чистую воду. Немедленно! 

Стоял тёплый август, и Люба все дни проводила в саду, возясь на грядках, собирая урожай и занимаясь заготовками на зиму. Она находилась уже на втором или третьем месяце беременности. От работы в офисе муж её освободил, не дожидаясь декретного отпуска, чтобы будущая мать его ребёнка побольше дышала свежим воздухом, питалась натуральными витаминами и думала о приятном, не забивая голову дурацкими цифрами и отчётами... 

Когда свекровка вместе с решившей поучаствовать в предстоящем серьёзном разговоре приятельницей добрались на электричке до места, уже вечерело. Пока женщины шли от железнодорожного полустанка до садов, начали сгущаться сумерки. Подойдя к участку, заметили мерцающий огонёк в полумраке деревьев. Приятельница приостановила мать Антона: 

— Не торопись, Никитична. Давай подойдём тихонько и поглядим, чем там эта ведьма занимается! 

Осторожно пробравшись сквозь кусты смородины по тропинке сада, приблизились к странному свечению… 

Под высокой рябиной, за сколоченным из досок столиком к ним спиной сидела Люба. На столике играла пламенем церковная свечка, а в руках молодая женщина держала тетрадный листок и, читая с него, что-то наговаривала или напевала негромко. Слов было не разобрать. Подкравшихся тихонько старых тётушек хозяйка сада не замечала. 

— Вот видишь, Никитишна, я как в воду глядела! Ведьма твоя Любонька! Вдова чёрная и есть! Заклятие смертное на сына твоего насылает!!! 

От этих слов в голове у матери всё помутилось, затылок пронзила резкая боль. Страх за Антошку застил глаза, и она, схватив лежавший под ногами деревянный брусок, с криком: «Ведьма, сгинь!!!», — бросилась из кустов на невестку. Тяжёлая деревяшка обрушилась на голову молодой женщины, но не отскочила в сторону, а так и осталась на темени, словно приклеенная. 

Люба резко обернулась, в её глазах застыли ужас и удивление. Потом, так же с широко открытыми глазами, она запрокинула светловолосую голову, обмякла и медленно сползла с табуретки на землю… 

Несколько ярких крупных капель крови упали на оброненный на стол тетрадный листок. 

На нём аккуратным женским почерком было старательно выведено: 

«Оберег на мужа. 

Сидит собака на цепи, стережёт дом хозяйский. Так бы Ангелы-хранители, сохранители охраняли, оберегали моего мужа Антошеньку, был бы он сохранён и защищён от злых людей, от лесных зверей, от любого оружия, от воды и огня, от чар женщин и дел колдуна. Слово моё крепко. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.» 

После похорон Любы, скончавшейся в реанимации через двое суток, после того как длинный ржавый гвоздь в деревяшке пробил ей голову, мать Антона осудили и дали два года в колонии-поселении. 

За всё время отсидки сын маму не навестил ни разу. Приезжали к ней только приятельница с незамужней дочерью, засидевшейся в вековухах…