Переход

Это перевод заметки с блога бывшего военного аналитика. С точки зрения альтернативных политических сил, у финансирования есть не только преимущества, но и недостатки. В конце заметки – наш комментарий.

Традиционные повстанческие и партизанские движения зачастую имеют в основе строгую идеологическую и политическую повестку – в результате чего, такие организации приобретают склонность к установлению иерархичной структуры с сильным вертикальным контролем. Однако, установившееся доминирование глобального рынка (который, не смотря на все заявления, ни одна организация не в состоянии контролировать) и ослабление национальных государств меняют эту картину: на первый план выходят экономические ценности, вытесняя привычные идеологические и политические. Это отражается и на повстанческих движениях. Например:

• В долгосрочной перспективе группа может рассчитывать на успех только в том случае, если она в состоянии генерировать доход и правильно распоряжаться экономическим успехом;
• Динамизм, гибкость и устойчивость группы выигрывают по сравнению с размерами, жесткой организацией и идеологической «чистотой»;
• Альянсы и кооперация более предпочтительны чем попытки захватить лидерство у конкурентов или «делать все самому»;

Такой «переход» также означает, что контроль национальных государств стал почти бесполезен в среде, где успех достигается исключительно благодаря конкуренции в рамках глобального рынка на локальном уровне. В результате этого партизанские/мятежные группы 21 века все чаще отказываются от главенства идеологий и политических программ (хотя, даже на высоком уровне существуют противники такого подхода, например Аль-Каида, ясно продемонстрировавшая в Ираке, что неспособность корректировать свои цели – это путь к провалу). Все чаще на первое место встает экономика, а именно: организации концентрируются на возможности группы и ее членов извлекать доход. Этой цели они добиваются путем интеграции своего боевого потенциала с производственными комплексами и маршрутами поставок, обеспечивающими многомиллиардные денежные потоки глобального Черного рынка. Такого рода взаимосвязь предоставляет им возможность: 

• Наращивать поддержку. Мятежные группы могут конкурировать с государством в способности производить экономические блага (и все, что сопутствует полученному экономическому преимуществу: от сферы услуг до сферы безопасности) для своих сторонников. По сути, это гонка за легитимностью, и национальные государства все больше в ней отстают. 
• Наращивать масштаб операций. Развивая бизнес-аспект операций можно выйти на еще больший уровень благосостояния – в противовес дефицитным (и ожидающим сокращения) оборонным бюджетам национальных государств.
• Наращивать эффективность и производительность. Финансовый успех позволяет увеличить число и качество операций – действия на Черном рынке формируют материальную базу для любых акций – от агитации до терактов. Это не только значительно расширяет круг участников, но и обеспечивает рост специализации и быстрое введение инноваций.

Такой «переход» к экономической повестке в сочетании с децентрализованной организационной структурой делает современных партизан гораздо более опасными, чем когда-либо в истории. В то время как 9/11 продемонстрировал рост влияния (и боеспособности) небольших групп в Ираке/Афганистане и силу децентрализованных организаций – нынешний кризис раскроет весь потенциал экономически-мотивированных операций. Таким образом, если не произойдет неожиданный существенный рост влияния национальных государств, возможно, через некоторое время мы будем наблюдать мир, напоминающий швейцарский сыр: повсеместно в национальных государствах будут возникать неподконтрольные им «дыры»/пространства, в которых будут действовать группы инсургентов.

_________

С 2008 г, когда была написана эта заметка, мы уже видели как подобными инструментами реализовался целый альтернативный фундаменталистский проект. Но для крупных проектов, экономические требования всегда были значимы, независимо от их идеологической принадлежности; «переход» произошел скорее в способности малых групп к самофинансированию. Теперь каждая небольшая группа имеет шанс сесть на петлю положительной финансовой связи, которая будет усиливать ее операции, по мере того как она усиливает операции. Финансовые контуры расширяют возможности и увеличивают риски. Вот две основных опасности:

• Финансовые потоки способны перехватывать мотивацию и вытеснять прежние мотивации. Именно идейная мотивация служит механизмом генерации целей для анархистских групп; если добавить дополнительные контуры мотивации, кто знает, какие выйдут на первое место, пока разные мотивации действуют в едином пучке? Какие победят при конфликте разных мотиваций, когда они потребуют разных действий? Универсальная грамматика денег переводит все языки влияния в один, подчиненный логике уже существующей Системы. Использовать этот язык против самой Системы – остроумная, но опасная игра. Если финансирование происходит из единого источника, этот центр получает способность влиять на генерацию целей группы; если нет – такую возможность получает рынок. Пример: «левые» наркопартизаны FARC.
• Рычаг для удара по репутации. Фраза «они делают это за деньги» звучит отталкивающе; кажется, доминирующим в моральной сфере все еще остается идейное поведение. Даже если вы можете объяснить, что это финансирование всего лишь вспомогательное по отношению к вашим идейным целям, не факт что объяснение дойдет до конечной аудитории: при распространении, информация упрощается. В какой-то момент, она превращается в два простых сигнала – есть финансирование или нет финансирования.

Как свободное финансовое поведение могут адаптировать идеалистические «левые» анархисты?

• Прозрачность в отчетности. Это может конфликтовать с требованиями конспирации, но прозрачность позволяет получить доверие аудитории и помешает коррупции внутри организации. Даже если рынок получит власть над целеобразованием группы, «постоянные пользователи» из идейной поддержки будут задавать правильные цели
• Эквивалентность обменов. Возможно стремиться к достижению динамического равенства в денежных обменах, а не создавать петлю положительной обратной связи прибыли. Примерно по такому принципу работают кооперативы. Больше распределения прибылей, меньше накопления!
• Используй силу врага против врага. Возможно использовать финансовые операции для получения «негативной прибыли», которая считается не размером полученных группой финансовых средств, а размером потерянных противником прибылей. К этому может привести использование в операциях знание рынков и экономических реалий. Такая тактика может приносить группе поддержку косвенно, по каналам других систем влияния: как демонстрация успеха, как реклама в СМИ. Это тоже петля положительной обратной связи, но не замкнутая в единственный универсальный язык влияния. Известный пример такой тактики – кампании «не покупай у корпорации Х»

Кстати, недавно в канале поднималась смежная тема. Хотя речь шла всего лишь о системе для донатов все-ко-всем, а не о рыночной власти операций. Опрос показал, что есть желающие участвовать в финансировании расходников для акций. Но на практике люди, похоже, стесняются участвовать. Акции, горячие акции! Заинтересовавшиеся подходим, смотрим канал @swarmfunding, выбираем, при желании подаем заявки на @AnarchyGoBot!