Завещание Миллара. На что готовы люди ради бабла

Воскресным днем 31 октября 1926 года 73-летний юрист Чарльз Миллар вдруг помер на полу своего офиса в Торонто. Просто помер и всё, без всяких там убийц и кровищи. Но успел оставить интересное завещание, которое вошло в историю.

Никто не предполагал, что уважаемый Чарльз после смерти устроит такое охуенное шоу. Похоже, что он хотел показать, что за определённую цену можно купить всё и всех.

После прочтения и опубликования завещания началось нечто невообразимое. В шоке были и политики, и юристы, и бизнесмены, и служители церкви, и родственники.

В начале документа Чарльз написал: ”У меня нет ни наследников, ни близких родственников, посему передо мной нет никаких стандартных обязательств о том, как распорядиться своей собственностью после смерти”.

В начале завещания Чарльз перечислил нескольких своих верных помощников и назначил им небольшие суммы. Дальним родственникам не оставил ничего.

А вот дальше началось самое интересное.

Каждому посвящённому в сан священнослужителю в округе Чарльз оставлял по одной части пакета акций жокей-клуба, прекрасно зная об их резко отрицательном отношении к азартным бегам.

Выделил по доле акций пивной компании «О’Киф” каждой протестантской общине в Торонто и каждому священнику, которые публично борются с пьянством. В итоге огромное количество служителей церкви припиздовало в суд, требуя свои акции.

Трём приятелям-юристам, которые ненавидели друг друга, Чарльз оставил дом на Ямайке без возможности его продать.

Но всё это было невинными шалостями в сравнении с главным пунктом завещания. Чарльз завещал оставшееся богатство (более полумиллиона долларов) той женщине в Торонто, которая в течение 10 лет после его смерти наплодит больше всего законных спиногрызов.

Завещание напечатали на первых страницах торонтовских газет. Бабы начали свою гонку, которая, кстати, пришлась на годы Великой депрессии (мировой экономический кризис. Жрать было нечего).

9 месяцев спустя после смерти Чарльза, все матери, родившие двойню или тройню, сразу становились претендентками на победу и их имена не сходили с печатных полос. В прессе появилась ежедневная колонка под названием «Величайшая гонка аистов”, в которой публиковались списки женщин и количество их детей, рождённых на данный момент.

Церковь оскорблённо пизде́ла, что завещание Чарльза аморально, так как ставит под сомнение святость зачатия и рождения. Пасторы призывали женщин не принимать участия в этой «скверной шутке”. «Но что значит не принимать? – возмущались бабы, – не рожать детей?”

Они настаивали, что никто не смеет посягать на права женщин, желающих рожать личинусов. Фемки (куда ж без них) делали упор на то, что по остальным пунктам завещания выплаты уже сделаны, и первыми, кто получил по этому завещанию деньги, были священнослужители и юристы!

Так прошло 10 лет. В десятую годовщину смерти Чарльза суд снова зачитал условия завещания и рассмотрел список претенденток. Две бабоньки были вычеркнуты из числа «финалисток”. Первая имела 9 детей, но одного не от мужа. Вторая фактически имела 12 детей, но пятеро из них умерли в младенчестве, и она не смогла доказать, что они не были мертворождёнными. Каждой из них дали по утешительному призу 12 500 долларов.

31 октября 1936 года «большая гонка аистов” закончилась вничью между 4мя свиноматками (у всех у них за 10 лет родилось по 9 блеать ребятишек). Они получили по 125 000 баксов.

По иронии судьбы, многие участницы «гонки” никогда и не собирались заводить большие семьи. А ведь были и те чмошницы, которые остались ни с чем, родив по 7-8 детей. И это всё происходило во время Великой депрессии, когда лишние рты были в семьях ни к чему.

У двух из 4-х победительниц мужья вообще были без работы, и семьи сидели на пособии. У двух других мужья работали, но получали низкую зарплату.

К счастью, призы действительно помогли победительницам. Все они разумно распорядились деньгами, вырастив замечательных детей, и не поскупились на их образование.

Ну, Чарльз устроил норм такой спектакль, показавший, как далеко люди готовы зайти, чтобы получить баблинское.