Запрет на оппозицию. Почему режим отменил «Чернобыльский шлях» и можно ли политике выжить в подполье

Ольга БЫКОВСКАЯ

Ужесточение репрессий и трансформация правящего режима закономерно привели в 2022 году к полному запрету в Беларуси любой публичной политической деятельности, кроме государственной. Последней жертвой стал «Чернобыльский шлях».

Долгие годы эта оппозиционная акция завершала политическую весну. В этом году подача заявки на ее проведение выглядела не только данью традиции, но и жестом отчаяния.

Политических весен больше нет

Больше тридцати лет (начало было положено еще на закате советской эпохи, в 1989 году) белорусская оппозиция каждую весну проводила две крупные акции: День Воли и «Чернобыльский шлях». Формат и содержание второй с годами менялись: она становилась все в большей степени экологической, теряла остроту.

Однако даже в таком виде «Шлях» не устраивал власти. С 2019 года акция фактически не проводится, причем только один раз, в 2020 году, от шествия отказались по инициативе самой оппозиции — из-за коронавируса.

В этом году заявку подала Белорусская партия «Зеленые». Именно она и близкие к ней активисты в последние годы курировали «Чернобыльский шлях». Ее руководитель Дмитрий Кучук в начале апреля заявил, что главными на акции будут антивоенные лозунги, и высказал надежду, что ее разрешение при определенных условиях может быть выгодно официальному Минску.

Однако пуганный акциями 2020–2021 годов режим Лукашенко движется в противоположном направлении, усиливая репрессии против политических оппонентов и гражданского общества. Поэтому санкции на проведение акции не дали, причем в Мингорисполкоме даже не стали утруждаться серьезным обоснованием: одна из причин, прописанных в отказе, — опасность акции для дорожного движения.

«Разрешить сегодня “Чернобыльский шлях” — как открыть некий клапан, в который может ворваться большое количество людей, протестовавших в 2020 году», — говорит политический аналитик Валерий Карбалевич.

С ним согласен руководитель Центра политического анализа и прогноза (Варшава) Павел Усов: «Любые массовые мероприятия, даже формальная активизация оппозиционного представительства в Беларуси на сегодняшний день невозможны».

Кислород перекрыт как старой, так и новой оппозиции

Запрет «Чернобыльского шляха» — только верхушка айсберга. Правящий режим предпринял с 2020 года целый ряд шагов, которые сузили или фактически уничтожили поле для маневра оппозиции.

Оба эксперта подчеркивают, что легально или публично работать внутри Беларуси ныне невозможно как традиционной оппозиции, так и новой, возникшей в 2020 году.

«Традиционная, “титульная” оппозиция, которая долгое время существовала в условиях авторитарного режима, была создана по идеологическому принципу: были националисты в виде БНФ и движения “За Свободу”, либералы в виде Объединенной гражданской партии, социал-демократы — кажется, аж пять партий, были “Зеленые”, христианские демократы. Были партии, идеи, идеологии, они сохранялись долгое время», — отмечает Карбалевич.

По его словам, неидеологические движения оказывались недолговечными и обновлялись каждую электоральную кампанию.

Иная ситуация с новой оппозицией, которая связана с именами Светланы Тихановской, Павла Латушко, Валерия Цепкало и находится за границей. «Это наследие 2020 года, наследие протестов, и на этих протестах они пока и держатся, а также на международной поддержке. У них есть большое международное влияние, но на внутриполитическую ситуацию влияние с каждым месяцем все меньше», — считает Карбалевич.

Он называет процесс закономерным: любая эмиграция приводит к потере через определенное время статуса и политического веса внутри страны.

Со своей стороны, Усов обратил внимание на то, что произошло определенное сращивание старой и новой оппозиции. В штабе Тихановской довольно широко представлена Объединенная гражданская партия, Ольга Ковалькова, являясь одним из лидеров Белорусской христианской демократии, представляет Координационный совет, также есть бывшие оппозиционные деятели в Народном антикризисном управлении под руководством Латушко.

При этом деятельность новых политических структур, по мнению политолога, гораздо более очевидна и активна, чем старой оппозиции, которая вытеснена не только из внутренней, но также и из внешнеполитической повестки. Некое идеологическое влияние, как считает собеседник, имеет также Зенон Пазьняк, многолетний лидер Консервативно-христианской партии — БНФ.

Усов отмечает довольно высокую активность новой оппозиции, и прежде всего штаба Тихановской, на международной арене: там она де-факто представляет Беларусь, заменила все правительственные структуры.

Политолог считает логичным для штаба Тихановской следующий шаг — перевести работу в формат протогосударственных структур, пойти на создание реального государственного представительства за рубежом.

Остаются подполье или эмиграция

Легальная политическая деятельность внутри Беларуси сейчас невозможна, говорят оба эксперта. «Оппозиция сегодня может существовать только в глубоком подполье, прятаться — или за пределами Беларуси», — говорит Карбалевич.

По мнению Усова, на сегодня возможности легально действовать лишились и группы, которые являлись так называемой фасадной оппозицией. В качестве примера политолог привел «Говори правду» (общественное объединение, которое выступало за мирные перемены и переговоры с властями, но также было лишено регистрации. — О.Б.).

«Властям абсолютно не требуется фасадная демократия или фасадная оппозиция. Им нужны исключительно те организации, которые усиливают и легитимируют сегодняшнюю систему. То, что противоречит пропагандистскому образу власти и режима Лукашенко, либо уничтожается, либо зажимается до такого уровня, что в политическом поле не существует», — добавил эксперт.

Причина, по его словам, в том, что хотя репрессиями удалось зажать гражданскую активность, частично выдавить из страны, частично посадить пассионариев, легитимности и уверенности это Лукашенко не добавило. «Он понимает, что удерживать власть может, исключительно опираясь на репрессии и на силу», — считает Усов.

Оба эксперта говорят о тенденции создания в Беларуси тоталитарной системы, при которой оппозиция в публичном пространстве, даже в политическом гетто, — невозможна.

Если рухнет режим Путина

«Единственное возможное условие, при котором может наступить активизация деятельности общества и различных политических структур, — ослабление либо разрушение режима [Владимира] Путина, на помощь которого опирается режим Лукашенко. К этому разрушению может привести поражение в войне в Украине», — отметил Усов.

Фактором ослабления режима Лукашенко, по его мнению, также может стать ухудшение социально-экономической ситуации, что может породить экономические протесты.

Политолог скептически оценил нынешние действия оппозиции и в целом белорусского общества в условиях вовлечения страны в агрессию против Украины. Усов отметил, что в этой ситуации не было ни лидеров, ни структур, ни какой-то продуманной стратегии. «Было ожидание каких-то спонтанных реакций, спонтанного действия. Оно, безусловно, было. Та же деятельность партизан», — говорит эксперт.

«В условиях краха режима, его серьезной эволюции в сторону более либерального возможно возвращение политической активности. Но при господстве Лукашенко я с трудом представляю, что такое возможно», — в свою очередь, говорит Карбалевич.

Он считает, что в некоей пока отдаленной перспективе возможно появление новой волны оппозиции.

«Если президентские выборы будут в 2025 году, то нынешние лидеры по теперешнему закону уже в них участвовать не могут. Ни Латушко, ни Тихановская, ни [Сергей] Тихановский, ни [Виктор] Бабарико, ни Цепкало. Одни потому, что сидят или сидели в тюрьме, другие — так как не прожили последние годы в Беларуси. Если появятся какие-то реальные оппоненты Лукашенко, то это будут новые люди, которые живут сейчас в Беларуси. Но это очень далекая перспектива», — заключил эксперт.