Закончить нельзя продолжить

Спецоперация прошла несколько фаз, в ходе которых сформировалось крайне устойчивое положение. Созданы положительные обратные связи буквально по всем направлениям, ни остановить, ни прекратить эту спецоперацию волевым решением уже практически невозможно: последствия могут оказаться гораздо более тяжелыми, чем продолжение мясорубки.

Сегодня боевые действия ведет сразу несколько вооруженных группировок, имеющих свои собственные линии подчиненности. К «официальным» вооруженным формированиям теперь все больше добавляются группировки, чья легитимность не просто сомнительна, а прямо противозаконна. Страна стремительно сваливается в управленческий хаос, регионы под вывеской формирования территориальных рот получили узаконенное право мобилизации на своей территории.

А теперь представим, что будет объявлено прекращение боевых действий (и даже неважно, чем оно будет обосновано) — и вся эта масса деморализованных вооруженных людей двинет обратно на территорию России. А возможен ведь и куда менее оптимистичный сценарий — рано или поздно, но коалиция Запада и Украины нанесет прямое военное поражение всей этой разношерстной команде, вернет территории и выгонит ее со всех или с большей части территорий.

И тогда вся эта масса хлынет обратно, творя уже на нашей территории то, что творится сейчас на Украине. И это если ВСУ не решит создать буферные территории во всех сопредельных областях России.

Пока всё это выглядит слегка натянутым и гипотетическим, но проблема в том, что события развиваются в этом, и никаком другом, направлении. Тот же самый 1917 год, когда осточертевшая война вернула обратно до 10 миллионов вооруженных людей обратно , и они (пусть и далеко не все), стали базой будущей гражданской войны со всех сторон, которые принимали в ней участие.

Сейчас 10 миллионов нет, но и время другое. Ста тысяч вооруженных и озлобленных мужчин более чем достаточно, чтобы разнести и без того разваливающуюся конструкцию режима.

Думаю, что подобные риски настолько очевидны, что даже кремлевские должны их если не видеть, то хотя бы ощущать. А потому в вопросах прекращения спецоперации возможности Кремля предельно ограничены. Даже просто снять Путина и передать власть какому-то другому органу управления уже недостаточно. Это вообще никак не решит проблему описанных рисков.

Поэтому продолжение спецоперации становится хоть каким-то решением. Оно лишь оттягивает неизбежное, но создает иллюзию, что как-нибудь договоримся. Хоть на каких-то условиях. Договориться, кстати, может, и договорятся — но что делать с этой озлобленной и обманутой массой?

В таких условиях возникают все предпосылки для появления какого-нибудь одного или даже нескольких несистемных лидеров, которые сегодня пребывают в маргинальном статусе и никому не известны. Конечно, как только они появятся, их тут же приберут к рукам и начнут направлять в нужном и правильном направлении — но это и есть прямая предпосылка к гражданской.

Вернусь к тому, с чего начал. Самые сложные для управления системы — гомеостазные. Они уже сложились, они существуют по своим собственным правилам и законам, их крайне сложно развернуть в какую-либо сторону. Чтобы управлять такой сложившейся системой, ее нужно снова ввести в состояние кризиса, разрушить гомеостаз и в этой неопределенной точке попытаться направить в нужном направлении.

Сейчас боевые действия ведутся потому, что их проще продолжать, чем прекратить. Сама по себе взаимная мясорубка тоже может быть целью — во всяком случае, у внешних игроков, которые стоят над схваткой она точно просматривается. Но бесконечная война на истребление целью быть не может, хотя у немалой части озабоченной общественности, понятно, бытует уверенность, что супостат намерен извести русский (а заодно и украинский) народ под корень. Это не так, любая война всегда крайне прагматична и обладает четко выверенной целью, которую можно «пощупать». У которой есть критерии.

В нынешней войне цель Запада очевидна: ослабить до предела военный потенциал России и конфисковать ядерное оружие. И обстоятельства крайне этому благоприятствуют: Кремль не может прекратить или остановить спецоперацию в силу указанных рисков, а потому будет укладывать свою армию в украинских черноземах, выстреливать весь имеющийся запас ракет и снарядов, переводить на металлолом парк военной техники. Останется только спровоцировать кремлевских на применение ядерного оружия, чтобы получить повод провести операцию по его изъятию. Причем последовательность именно такая — вначале полное истощение, а затем — конфискация.

Что будет потом, Запад мало беспокоит. Россия уже наглухо заперта в своих границах, а те страны, которые еще пока готовы иметь с ней общение, в случае необходимости присоединятся к блокаде достаточно быстро. Поэтому все риски, связанные с возвращением ста тысяч вооруженных людей по домам, практически никак не коснутся соседей. Ну, а в случае каких-либо эксцессов, у Запада под рукой всегда будет карательная команда ВСУ, которую даже мотивировать не надо. Ее, скорее, нужно придерживать.