Закон к выборам Президента России не располагается

17 марта 2024 года, я, как гражданин своей страны, участвовал в выборах Президента России в качестве избирателя и онлайн-наблюдателя за дистанционным электронным голосованием. Выбирать Президента по Интернету с помощью федеральной платформы дистанционного электронного голосования (ДЭГ) в 28 регионах России накануне выборов решила ЦИК России, сформировав для этого ответственную комиссию — ТИК ДЭГ.

Во время проведения голосования, в соответствии с порядком ДЭГ, я имел право получать данные из распределённой базы данных на официальном портале с информацией о волеизъявлении участников ДЭГ, которые, по замыслу ЦИК России, должны были свидетельствовать о достоверности итогов ДЭГ.

Проанализировав предоставленные данные я выявил нарушения порядка голосования, не позволяющие с достоверностью установить итоги голосования. 

В том числе, я выявил несоответствие числа участников ДЭГ между данными распределённой базы данных, доступ к которой был предоставлен наблюдателям на портале ДЭГ, и данными протоколов об итогах ДЭГ. Оказалось, что в протоколах ТИК ДЭГ по выборам Президента России число участников ДЭГ на 211,3 тысяч больше, чем их было внесено в базу данных перед началом ДЭГ. Несовпадение числа участников ДЭГ между данными портала ДЭГ и протоколами было выявлено в Республике Карелия, Алтайском крае, Камчатском крае, Архангельской области, Калининградской области, Мурманской области, Новосибирской области, Свердловской области и Томской области.

Список частников ДЭГ распределялся по территориальным избирательным комиссиям из указанных выше регионов в виде уникальных значений, вычисленных по СНИЛС, и публиковался перед началом ДЭГ в базе данных на портале ДЭГ. Это следует, в том числе, из подпункта 5 пункта 4.2.2 протокола ДЭГ. Однако для большого числа территориальных избирательных комиссий число полученных голосов оказалось больше, чем число избирателей в представленном наблюдателям списке.

Это говорит нам о наличии скрытых от наблюдателей списков избирателей и о том, что наблюдателям представляют не настоящий список.

Далее, во время проведения ДЭГ на федеральной платформе, 15 марта в 8 утра по московскому времени в федеральной системе ДЭГ произошёл вызванный хакерской атакой серьёзный сбой, в результате которого число не вернувшихся от избирателей московского часового пояса электронных бюллетеней в процентном отношении оказалось, только по официальным данным, в 3,7 раза больше чем в Москве, и в 3,2 раза больше по сравнению с регионами восточнее московского часового пояса.

Больше всего от проведения ДЭГ на выборах Президента России пострадали избиратели Чувашской Республики, в которой от избирателей не вернулось более 3% бюллетеней, что в 8,4 раза больше чем в Камчатском крае и в 4,7 раза больше чем в Москве.

Далее, в первый день голосования выяснилось, что для проведения выборов Президента России ТИК ДЭГ самовольно решила использовать неквалифицированную электронную подпись для подписания предоставляемых наблюдателям электронных документов, а также подписала протоколы об итогах ДЭГ по выборам Президента России несертифицированными средствами электронной подписи.

В соответствии с законом «Об электронной подписи» такие документы нельзя считать документами, эквивалентными документам, подписанным собственноручной подписью, т.е. они не являются юридически значимыми.

При этом в единый день голосования 10 сентября 2023 года ТИК ДЭГ подписывала публикуемые электронные документы, в том числе протоколы об итогах ДЭГ, общепринятой для государственных органов усиленной квалифицированной электронной подписью.

Более того, оказалось, что системы ДЭГ уязвимы, по меньшей мере, по трём причинам.

Во-первых, устройства, с помощью которых избиратели голосуют онлайн, не сертифицированы и таким образом не защищены государством, а также они не доступны для проверок наблюдателям. С их помощью злоумышленники могут подменять волеизъявление участников ДЭГ незаметно ни для избирателя ни для наблюдателей ни для комиссии ни для ответственных за информационную безопасность органов из любой точки земного шара.

Во-вторых, известные в академических кругах криптографические протоколы тайного электронного голосования, на которые ссылались разработчики и председатель ТИК ДЭГ в частности, в обязательном порядке требуют участия избирателя в проверке своего голоса. Согласно цитируемым в ЦИК России научным работам, избиратель шифрует бюллетень своим личным паролем и разрешает его расшифровать только после публикации организующей выборы комиссией всех зашифрованных избирателями бюллетеней. В России же бюллетени избирателя на самом деле шифруются паролем комиссии и паролем разработчика и таким образом исключается прямое право и обязанность избирателя подтверждать точное соответствие отправленного им и полученного комиссией голоса. Более того, на федеральном портале вместо своего голоса избиратель по номеру своего бюллетеня (нумерация бюллетеней запрещена законом) может найти в базе данных лишь случайный набор букв и цифр.

В-третьих, каждый электронный бюллетень содержит запрещённый законом уникальный номер, а выдаёт избирателям и принимает назад заполненные электронные бюллетени одна и та же организация. Таким образом тайна голосования может быть раскрыта.

Наличие уязвимости устройств пользователя подтвердили и сами разработчики как московской, так и федеральной системы ДЭГ на круглом столе по ДЭГ в ЦИК России 20 февряля 2024 года, отвечая на животрепещущие вопросы депутата С.П. Обухова, а также по результатам переписки.

Оценивая ДЭГ с фундаментальной точки зрения, в первую очередь обращает на себя внимание вопиющие нарушения общественных прав при проведении государственных выборов онлайн — это невозможность другим участникам голосования, в том числе наблюдателям, удостовериться, что все другие участники ДЭГ действительно существуют, голосуют лично и что на них во время голосования не о оказывается давление. С помощью систем ДЭГ наблюдателям невозможно установить, какие на самом деле бюллетени выдаются онлайн-избирателям, также им невозможно убедиться, что волеизъявление избирателей в электронном бюллетене не было изменено на пути от экрана устройства избирателя до момента публикации данных для наблюдателей на официальном портале ДЭГ. Порядок проведения ДЭГ не содержит правил проверки своего голоса и избирателем.

Более того, устройство электронных, программных и криптографических средств ДЭГ является настолько сложным, что проверить их гражданином без обладания специальными техническими знаниями, без наличия специального оборудования и собственноручно написанных программ невозможно. Перечню всех требований для самостоятельного и объективного наблюдения за голосованием миллионов граждан не удовлетворяет ни один отдельно взятый гражданин страны. Необходимых знаний для проверки используемых систем нет и у комиссии ТИК ДЭГ, подписывающей протокол об итогах ДЭГ.

Помимо перечисленных фундаментальных проблем, анализ данных и работа российских наблюдателей дополнительно усложнена отсутствием в публичном доступе полного комплекта документации на применяемые в России системы ДЭГ. Общественности не представлены даже базовые документы — паспорт, руководство по эксплуатации, руководство оператора, а также комплект сертификатов и аттестатов на применяемые системы ДЭГ. Получить копию комплекта документации на системы ДЭГ не могут даже депутаты Государственной Думы.

Все приведённые выше нарушения были выявлены только в результате поверхностного анализа, который удалось провести по опубликованной информации. Подводную часть айсберга — засекреченную часть систем ДЭГ, с помощью которой выбираются распределяющие ресурсы всей страны лица, проверить гражданам нет никакой возможности.

Столкнувшись со всеми этими нарушениями избирательных прав, я, как избиратель, подал иск в Тверской районный суд и попросил отменить итоги ДЭГ по выборам Президента России.

Дело 24 апреля 2024 года рассматривала судья А.В. Малахова. На заседание явился председатель ТИК ДЭГ — О.Н. Артамонов.

На заседании суда выяснилось, что О.Н. Артамонов не знал, что число участников ДЭГ в базе данных и в подписанном им протоколе различаются на 211 тысяч человек, он не смог ответить на вопрос, чем отличается заявленный им ранее на круглом столе по ДЭГ в ЦИК России известный криптографический протокол от протокола, используемого федеральной системой ДЭГ. Также в суде выяснилось, что председатель ТИК ДЭГ ссылался на аффилированного с ним по Общественной палате России эксперта при анализе последствий хакерской атаки на систему ДЭГ.

В ходе судебных слушаний председатель ТИК ДЭГ и его представители не поддержали моё ходатайство об истребовании базового комплекта документации на системы ДЭГ, сертификатов и аттестатов, отчёта о сбое, журнала обращений избирателей и в вызове свидетеля А.А. Исавнина, — ещё одного наблюдателя за ДЭГ, в суд. На вопрос судьи председатель ТИК ДЭГ ответил, что журнал жалоб и обращений избирателей по телефону горячей линии, необходимый для надлежащей оценки последствий сбоя, во время проведения ДЭГ вообще не вёлся.

При рассмотрении блоков информации из распределённой базы данных судье оказались непонятны иностранные буквы в электронных документах, опубликованных на портале ДЭГ для онлайн-наблюдателей. Присутствующий на заседании председатель ТИК ДЭГ помочь судье перевести подписанный по самовольно утверждённым ТИК ДЭГ правилам документ на русский язык и найти в нём недостающих избирателей не вызвался.

На иллюстрации выше представлен пример данных из опубликованного для наблюдателей файла, необходимых для проведения ДЭГ на территории Мильковской территориальной избирательной комиссии на выборах Президента России 17 марта 2024 года. В файле должен быть список избирателей, но он там отсутствует.

Не получив опровержений представленных доказательств от ответчика, Тверской районный суд в итоге вынес странное решение, в том числе о том, что: 

• требования закона «Об электронной подписи» на отношения, связанные с ДЭГ, дословно, «не располагаются»;
• «Опубликование документов, подтверждающих соответствие программных средств, используемых при проведении ДЭГ, федеральными законами, регулирующими подготовку и проведение выборов Президента Российской Федерации, а также Порядком ДЭГ не предусмотрено»;
• «Порядок ДЭГ не регламентирует уровень доступности портала ДЭГ»;
• федеральный закон Nº 67-Ф3,Федеральный закон Nº 19-ФЗ и Порядок ДЭГ не устанавливают порядок заверения или подписания блоков информации распределенной базы данных ПТК ДЭГ, содержащей зашифрованные результаты волеизъявления участников ДЭГ и данные об итогах дистанционного электронного голосования.
• доводы административного истца 0 наличии уязвимостей в системе ДЭГ, несоответствии файловых выгрузок на специальном портале Интернет и данных в протоколах об итогах голосования в части несоответствия суммарного числа участников ДЭГ является личным мнением административного истца.

В своём решении Тверской районный суд указал, что «истец обращается в суд с требованием об отмене итогов дистанционного голосования как избиратель, принявший участие в дистанционном электронном голосовании, однако ряд оснований, на которых административный истец основывает свои требования, касаются возможных нарушений, принадлежащих ему избирательных прав как наблюдателю, поскольку административный истец был назначен наблюдателем в ТИК ДЭГ.». Таким образом суд как бы намекает гражданам страны, что выявленные наблюдателями нарушения при проведении выборов не могут затрагивать права избирателей (!).

5 августа 2024 года в Мосгорсуде прошли слушания по моей апелляционной жалобе на решение Тверского районного суда об отказе удовлетворить требования моего иска — отменить итоги ДЭГ по выборам Президента России.

Судьи Мосгорсуда внимательно меня выслушали, задавали вопросы. После моего выступления они попытались усомниться, действительно ли у меня, как у избирателя, есть право обжаловать итоги ДЭГ по всем 28 регионам, где проводилось ДЭГ, в том числе в Калининградской области. После минуты совещаний суд в итоге отказал в удовлетворении моей апелляционной жалобы. Представители ТИК ДЭГ в Мосгорсуд не явились.

Учитывая этот опыт, а также аналогичный опыт предыдущих избирательных кампаний с применением ДЭГ, я настоятельно рекомендую гражданам при участии в управлении делами государства голосовать только бумажными бюллетенями. А поскольку голоса бумажных и электронных бюллетеней в итоге смешиваются, как ингредиенты одного супа для всех, то советую добиваться от избирательных комиссий запрета проводить ДЭГ, а также использовать любые другие непонятные рядовому гражданину изобретения для подсчёта голосов. И конечно же, нужно наблюдать за своим голосованием и участвовать в работе избирательных комиссий.

Ссылки на материалы дела

Все материалы дела в одной папке:

https://drive.google.com/drive/folders/1c4MF4ax-bD0Ox1AR4xsYXM4Fccl5gwgv

Основные материалы дела, в том числе иск от 27.03.2024:

https://drive.google.com/file/d/1qbwqcMQH1tYn_icX-56PoippAAFrq16F

письменные пояснения:

https://drive.google.com/file/d/19qF9xkhDVn0YzH5nWYD_X62Y0L0cTgZN

дополнения к письменным пояснениям:

https://drive.google.com/file/d/1NPpISBNtY55rQXW5n-3euEurjmj3SlTp

статья В.Л. Толстогузова - об уязвимостях ДЭГ:

https://drive.google.com/file/d/1t226x8qyyr0Wlp5t6V0d95uqSHCzuQu4

Будьте в курсе о применяемых цифровых технологиях на выборах в России и в мире, подписывайтесь на телеграм-канал Электронный бюллетень.