Закладки ганджубаса Аральск

______________

✅ ️Наши контакты (Telegram):✅ ️

>>>🔥🔥🔥(ЖМИ СЮДА)🔥🔥🔥<<<

✅ ️ ▲ ✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ️✅ ▲ ✅ ️

______________

Закладки ганджубаса Аральск

Аральск‑7 — закрытый город-призрак, где испытывали биологическое оружие

Закладки ганджубаса Аральск

Кантубек (город)

Закладки ганджубаса Аральск

Остров Барсакельмес в Аральском море окутан легендами о его аномальном прошлом. Сейчас остров превратился в урочище из-за обмеления моря, но загадочное место до сих пор интересует людей, пишет El. Его название звучит так же устрашающе, как и легенды об аномальном прошлом. В переводе с казахского языка название острова означает «пойдешь-не вернешься». История возникновения заповедника. В составе его экспедиции был ссыльный украинский поэт и выдающаяся личность Тарас Шевченко. Сегодня сохранились его рисунки, сделанные во время пребывания в острове. В ых годах XX века здесь было создано охотничье хозяйство по разведению сусликов. Уже через десять лет острову присвоили звание национального заповедника. Главной задачей объекта была поддержка популяции куланов, которые были сюда завезены извне. Тем не менее, нехватка пресной воды доставила много препятствий для развития этого резерва. Тайная лаборатория. Барсакельмес называли самым «закрытым» заповедников всего Советского Союза. Попасть сюда было практически невозможно из-за строгого пропускного режима. По предположениям исследователя Михаила Антонова, в 60 километрах от Барсакельмеса, на острове Возраждение, в свое время Советской властью была открыта секретная лаборатория биологического оружия. Вследствие испытаний вредоносных веществ страдали жители соседних селений. Что в дальнейшем происходило с островом и по сей день остается загадкой. Подобные конспирации положили начало слухам и невероятным догадкам о происходящих явлениях в острове. В них, как правило, в основном фигурируют истории загадочных исчезновений людей. Что в имени твоем? В незапамятные времена вражеское нападение вынудило некое племя перебраться в остров Барсакельмес. По легенде, во время ожидания заморозков, чтобы беспрепятственно пересечь замерзшее море, вождю племени во сне явился старик. Он напророчил безопасную и счастливую жизнь жителям племени, при условии, если никто не будет вредить животным и растениям острова. И вправду, вскоре после переезда враги наконец-то отстали от них, а жители племени предались в необузданное веселье. Однако, человеку свойственно забывать о ценностях некогда недосягаемых богатств. Опьяненные беззаботной жизнью, жители племени начали рубить деревья и убивать животных острова для своих нужд. В отместку остров гневом ополчился на людей и послал к ним стаю гигантских степных змей. Так люди стали жертвами собственной жадности. Исчезнувший танкист. Другая более правдоподобная история проглатывания людей островом гласит, что в е годы советская экспедиция доставила на остров танк, напичканный аппаратурой для разведки. А танкисту было поручено быть все время на линии. Танкист приказ выполнял безоговорочно и продолжительное время вёл беседы по рации. Но в какой-то момент вещание прекратилось. На связь танкист больше не выходил. Когда остальные участники экспедиции прибыли к танку — внутри никого не оказалось, а сам военный транспорт был весь покрыт инеем. До сих пор не понятно, куда делся танкист. Действительно ли время быстротечно? Согласно народной молве, в ые годы XIX века в Барсакельмесе пропала целая топографическая экспедиция. Ее поиски заняли целых три месяца. Однако, в один момент исчезнувшие люди сами неожиданно заявились в свои дома. На вопрос, где они пропадали все время, все как один заявляли, что пробыли на острове всего 3 дня, занимаясь топографической съемкой. Похожий случай произошел и со сбежавшими из тюрем заключенными, которые спрятались здесь от поисковых групп. Через несколько лет беглецы вернулись к своим семьям. По возвращении домой, они с ужасом обнаружили, что с момента их побега прошли не месяцы, а годы. Таких интригующих историй с «временными» провалами очень много. У уфологов есть своя версия на этот счет. По их мнению, остров Барсакельмес находится под влиянием мощной геоактивной зоны. Отсюда и вытекают аномальные явления, как нарушение хода физического времени. Зона активности НЛО. Между тем, многие исследователи загадочные исчезновения людей на острове связывают с активностью НЛО. В прошлом, здесь находилось много очевидцев, утверждавших, что видели неопознанные летающие тарелки. Если хорошо поискать, то можно найти достаточно много информации про загадочные свечения над островом. Этим свечениям до сих пор никто не нашел рационального объяснения. Несмотря на подобные аномальные истории, Барсакельмесский национальный заповедник и сейчас считается одним из главных достояний из девяти охраняемых природных объектов Казахстана. Эта загадочная местность манит своей пугающей красотой многих исследователей с разных стран мира. Фотографии: clancyloox. Калейдоскоп Остров Барсакельмес: Самые мистические истории о загадочном месте 05 августа , Фондовый рынок.

Купить амф Талдом

Печора купить закладку мефа

Закладки ганджубаса Аральск

Купить закладку конопли Тейково

Приморско-Ахтарск купить наркотики

Купить закладку шишек Сонгеа

Индустрия зависимости

Генуя купить бошки

Купить закладку экстази Новая Зеландия

Закладки ганджубаса Аральск

Hydra купить ск скорость a-PVP Сальск

Купить мдма Райчихинск

Люди убили Аральское море. Теперь море убивает людей, а они отчаянно пытаются вернуть ему воду. Арал высох всего за сорок лет. Трагедия началась в х — из-за неумеренного забора воды для сельского хозяйства. Площадь Арала сократилась на три четверти. Корабли оказались в соленой пустыне, а люди, жившие по берегам, — в эпицентре экологической катастрофы. Пыльные бури начали разносить соль и стекавшие в море ядовитые отходы от удобрений на километров вокруг. В Приаралье стали отмечать аномальную детскую и материнскую смертность. Корреспондент «Новой» отправился в Приаралье, чтобы узнать, как бедствие повлияло на жизнь людей, в каком состоянии море, и можно ли ждать, что вода сюда все-таки вернется Здесь девушки в красивых платьях встречали прибывающих в порт моряков. Мы все время проводили у моря, а сейчас Арал — это сказка для наших детей, — Мади поглаживает морщинистыми пальцами короткие седеющие усы и идет там, где когда-то было море. Улица, где живет Мади, раньше выходила на береговую зону и морской порт. Там была жизнь. Но в е море стало покидать Аральск. А вместо него пришли безработица и разруха. Оно лечило и кормило. Была работа, были здоровье и мягкий климат…. В следующем году на этом месте была глина. В последний раз я купался в году. Потом порт и заводы закрылись, наступило трудное время. Военные городки и предприятия исчезли. Не было ни работы, ни зарплаты, не хватало воды. Чтобы выжить, люди пилили брошенные в песках корабли и сдавали металлолом… Тоскую по морю. Когда меня спрашивают, куда оно делось, я говорю: «Коммунисты выпили! В жившем за счет моря Приаралье появилась безработица, люди стали чаще болеть. Загрязнение воздуха ядохимикатами привело к обострению хронических, респираторных, сердечно-сосудистых и раковых заболеваний. Моя первая жена — от рака. Я думаю, это связано с экологией. Они были молодыми, когда ушли. Арал — это наши боль и страдания, — Кольбай всю жизнь прожил в Аральске. Выйдя на пенсию, возглавил общественную организацию по борьбе с экологическими проблемами. Цифры были высокими. В сельских и городских больницах не хватало мест. Рак, анемия, сердечно-сосудистые заболевания. Сейчас ситуация лучше. Это связано с увеличением уровня Малого Арала и тем, что жители перестали пить загрязненную воду Сырдарьи. Но болезни все равно не ушли. Кольбай — не просто свидетель гибели Арала, он «лицо, пострадавшее вследствие экологического бедствия». Такой статус имеет каждый житель Аральского района, который прожил в регионе больше десяти лет с года. Раньше это давало право на получение соцподдержки. Сегодня льготы, по словам аральцев, получают лишь госслужащие. Многие разъехались — на вахты или насовсем, а я остался: земля держала. Предки Александра в годы бежали от голода в Поволжье на Арал — к рыбе и молоку, да так и осели в Казахстане. И неясно, то ли Арал прощался так с человеком, то ли мстил ему. Но с того дня он стал убывать, — вспоминает Александр. Курортный район и берег разделяла пятидесятиметровая песчаная улочка. Такая же кривая и пыльная, но словно брошенная людьми, она есть и сейчас. Правда, ведет не к морю, а к большой соленой болотистой луже — «рассолу». Ничего там не осталось. На Аральском судоремонтно-судостроительном заводе Александр проработал треть жизни. Устанавливал электропроводку в закрытых раскаленных на солнце трюмах. Работы было много. Строили сто- и двухсоттонные нефтеналивные баржи. Отправляли их секциями в Сибирь. Выпускали рыболовные суда, катера — по 5—8 в месяц. Работало человек. Потом море ушло, и мы остались ни с чем. Судоходство пропало. Моряки, рыбаки, сотрудники Рыболовпотребсоюза, обслуживающий персонал, мы — почти все потеряли работу. Закрылись колхозы. Много рыбы вымерло. Почва перестала плодоносить из-за соли, приносимой ветрами. Питьевой воды не стало, была привозная — ужасная. Ее отпускали ведрами по талонам. Климат изменился, теперь все лето прячемся от жары. Люди стали болеть. Многие уехали. Те, кто остался, скитались по улицам в поисках куска хлеба. Солил и продавал. Мучился так до пенсии, но ничего — выжил. В то время государство помогало жителям. Соцвыплаты были небольшими, в переводе на российские деньги — около рублей по сегодняшнему курсу. Но потом и этой поддержки не стало. Снится мне часто, как я купаюсь и рыбачу в Арале. Радуюсь морю во сне. Аральское море было четвертым по величине озером в мире, занимая более 60 тысяч квадратных километров. Но советская кампания по орошению культур была нерациональной: люди забирали слишком много воды и слишком много ее теряли. Это и привело к гибели Арала. В начале годов сток речных вод уменьшился. Произошло резкое снижение уровня моря. В году рыбный промысел здесь прекратился. В году Арал распался на два водоема: Малое Аральское море территория Казахстана и Большое Аральское море территория Узбекистана — и продолжил мелеть. Это сказалось на климате. В пределах стокилометровой зоны лето стало более жарким и засушливым, а зима — более холодной и продолжительной. Прекратились паводки, уменьшилось количество осадков. На высохшей части моря образовалась песчано-соляная пустыня Аралкум площадью 5,5 млн гектаров. Отсюда, по разным данным, ежегодно в атмосферу поднимается свыше 75 млн тонн песка с примесями пестицидов и химикатов. Известно, что пыльные бури разносят отравленную соль Арала на огромные расстояния — ученые находили ее даже в лесах Норвегии. Волонтеру Мерею 17 лет. Он учится в Алматы и мечтает уехать с мамой в другой город, потому что «здесь много онкологии». Болезнь оказалась нетяжелой и прошла. Но с того времени я думаю о переезде. Мы идем по центральной улице. Аральск — город негромкий и приятный глазу. В нем много неба, частного сектора, облупленных советских двухэтажек, затейливых улиц и благодушных людей, а тротуаров — мало. Ноги вязнут в песке и с непривычки быстро устают. Песок в Аральске повсюду. Пыльные бури случаются пять раз в неделю. Глаза, нос, уши, волосы — все в песке. Но мы привыкли, — машет рукой другой волонтер, Ержан. Ержан хорошо знает город и жителей. Каждые триста метров встречает знакомого улыбкой и рукопожатием. Мой дедушка был капитаном рыболовного судна. Но я не помню его. Я был маленьким, когда он умер из-за болезни, — рассказывает Ержан. Видимая со всех сторон аральская достопримечательность — это ржавые портальные краны, которые больше полувека работали на город, а потом остановились. Они первыми напоминают о море и прошлой портовой жизни Аральска. Мы на главной площади города. Здесь районный Акимат и другие госучреждения, надпись I Love Aral и небольшая аллея. У банкоматов в очередях кучкуются люди: сегодня день зарплат и пенсий. Треть работает на «Аралтузе» крупнейший производитель пищевой соли в Казахстане. Аральцы любят свою рыбу. Как только не называют ее — золотая, вкуснейшая, изумительная, настоящая — и везде добавляют «наша». В голодные и военные годы она спасла от смерти несколько поколений казахов. Сейчас рыбу берут на экспорт постсоветские страны и Европа. Но в аральских магазинах и на рынке ее тоже полно. Рыбаки привозят улов каждое утро. Сотни лет назад рыболовство было главным занятием здешних людей. Вблизи Аральска был аул Алты-Кудук Шесть колодцев. Появление железной дороги Оренбург — Ташкент превратило его в поселок городского типа, затем — в важный советский город-порт и центр рыбного промысла. С уходом моря жизнь в городе зачахла. Но Кокаральская плотина в году увеличила объемы добычи рыбы в несколько раз. Теперь аральцы надеются на вторую фазу проекта по спасению Арала. Но не знают, когда она наступит, эта фаза, о которой говорят уже много лет. Аральск можно обойти за полтора часа. Город не выглядит умирающим. В центре много кафе, магазинов, небольших гостиниц, школ. Есть Дом культуры, краеведческий музей и Музей рыболовства, парк. На окраине новый жилой район, футбольный стадион. Повсюду — рыхлая пыль, которая перемежается редким разнотравьем. Встречаются солончаковые проплешины: устланная солью грязно-серая земля хрустит под ногами. Аральск приспособился к жизни без моря, медленно, но растет и как-то развивается. И кажется, что лишь немногие аральцы осознают масштаб бедствия. Но каждый помнит и знает, что когда-то здесь было большое море, которого вдруг не стало. Есть и те, кто верит в возвращение Арала. Ержан связывает с ним свое будущее. Экология станет лучше. Я останусь в Аральске. Это моя Родина. Я построю гостиницы и кафе, буду развивать туризм. Я все сделаю для этого. Уже час мы трясемся в уазике по бывшему дну бывшего Аральского моря. Водитель Мурат следит сквозь темные очки за горизонтом, чтобы не сбиться с пути. Голая степь длится бесконечно. Редко попадается жизнь: скачущие табуны гривастых лошадей и лениво жующие колючки верблюды-бактрианы. В какой-то момент скучный степной пейзаж сменяется песком. Начинается плато с волнистой линией каньонов. Останавливаемся, чтобы оглядеться. Крепкий ветер иглами колет лицо, покрывает соленой пылью губы. Мурат рассказывает, что раньше в сотне метрах отсюда плескался Арал. С момента выезда из города прошло уже два часа. Вдруг с левой стороны открывается широкое сверкающее синее море. Лохматая, в барашках вода серебрится под солнцем, бесконечной полосой тянется вдоль горизонта. На самом берегу торчит ржавый киль разобранного рыболовного судна. Перестали верить, что Арал вернется, — кричит сквозь ветер наш гид Мади. А теперь они возвращаются к нам из Китая велосипедами. Поодаль на берегу гниют поросшие мертвым красноногим джингилом лодки. Вокруг чахлые кустики, серый песок, соль и вязкий ил. Над морем взлетает стая чаек. Их плач слышен за сотни метров, а вдалеке, у горизонта, видно, как морская синь перетекает в бирюзовую гладь. Необыкновенная красота. Мы едем дальше. Наконец на границе неба и песка возникают саманные дома. Длинные сбитые ветром песчаные волнистые ряды по форме напоминают снежные сугробы. Песка в селе Акеспе так много, что дома занесены желтыми буграми по ручки дверей. Ветрено и неуютно. Дует холодный суховей, пыль сечет лицо. Когда-то в Акеспе жили двести семей, были школа, библиотека, магазины. С усыханием моря этого не стало. Причина смерти аула и главная проблема людей, которые живут здесь в четырех домах, — песок, уничтожающий все живое. Рыбак Еркин живет в одном из полуразваленных домов с содранной крышей уже 46 лет. На его глазах живой красивый Акеспе увял в забытой богом пустыне. Когда жители стали уезжать от песка в другие районы Казахстана, Еркин остался. Возможности уехать из Акеспе у него нет. Когда Арал стал уходить, появился песок. Люди побросали жилье и уехали. Опустело примерно — домов. Все они занесены песком. Ветер здесь сильный. Он срывает крыши, ломает связь и не дает рыбачить, чтобы прокормиться, — рассказывает Еркин. Еркин ловит рыбу уже 20 лет, зарабатывает этим на хлеб. В октябре рыбакам западной части Малого Арала приходится особенно плохо. Сильный ветер не дает выйти в море. Но часто приходится рисковать. Килограмм стоит пятьсот тенге 90 рублей. Сдаем рыбу в пункт приема. Улов бывает разный. Иногда 3—4 килограмма, полмешка. Иногда мешок выходит, 30—50 килограммов. Никогда не знаешь, сколько рыбы в воде. Ставим сети вечером, рано утром снимаем, — говорит Еркин, и слышно, как песок скрипит у него на зубах. Вода и свет в полуразваленных мазанках сохранились, но купить продовольствие в селе нельзя. За ним рыбаки ездят раз в неделю в поселок Саксаульский, за 60 километров от Акеспе. Песка не было, море было. Это человек виноват, что оно ушло. Хорошо, Малый Арал сохранили: рыба вернулась, и хлеба стало больше. Но все равно мы живем в плену у пустыни, — Еркин сплевывает песок. Шантемир-ата родился в году на острове Каскакулан, в восточной части Арала. Это был один из самых больших островов с одинокой красивой горой Козжетпес. Не пил вкуснее, — вспоминает Шантемир-ата с улыбкой. Жили вместе казахи, русские, калмыки, украинцы, латыши, эстонцы, немцы. Почти все мужчины были рыбаками. Километровыми сетями островитяне брали осетра, усача, сома. Улов достигал сотен килограммов. Самые крупные особи переваливали за центнер. Но я живой свидетель: она была очень большой. Когда-то мы хорошо жили на своем острове и тоже не верили, что такое огромное море может пропасть. Каскакулан и материк разделяли 18 километров водного пространства. Шантемир-ата вспоминает, как с мамой и бабушкой переправлялся на материк, чтобы запастись на зиму зерном. Легкий катер резал острым килем воду, встречая рыболовные судна и баржи из Муйнака бывший рыболовецкий город-порт на узбекской стороне Арала. Из черной глубины тянуло холодом. Лебеди вытягивали в полете длинные белые шеи. Несмотря на трудные послевоенные годы, детство Шантемира-ата на острове было сытым и, как он говорит, красивым. Но как только оно закончилось, море и все живое вокруг обернулось дикой сушью. Шантемир-ата помнит, как началось бедствие и как это изменило жизнь островитян. В ней говорилось, что море станет высыхать и вовсе исчезнет. Мы не верили. Но потом стали пропадать островки рядом. Потом на нашем острове не стало пресной воды. То время было плохим. Рыбаки сильно бедствовали без улова. Чтобы выжить, переехали рыбачить на другие казахские водоемы. В году семья Шантемира поселилась на материке в селе Каратерен. Но на новом месте тоже было тяжело. Шантемир-ата рассказывает, как жители брали взаймы друг у друга воду и голодали. Как ели павший скот, который находили на солончаках и высохшем дне моря. Обмелевшая Сырдарья не давала воды. Шантемир-ата построил в селе Каратерен дом, вырастил детей и внуков. Четверть века проработал в сельской школе учителем русского языка и литературы. А остров Каскакулан сросся с материком и превратился в безжизненную, выжженную солью часть казахского Приаралья. Сейчас на этой земле лишь старое мусульманское кладбище и обелиск с названием острова, который Шантемир-ата установил в году в память о прошлой жизни тысяч людей, о буйном, но ласковом Аральском море. Осенью года Владимир Ленин обратился к рыбакам Арала с просьбой спасти Поволжье от голода: «Жертвуйте, дорогие товарищи аральские ловцы и рабочие, щедрой рукой». В ответ на письмо вождя рыбаки отгрузили 14 вагонов рыбы в голодающие районы советской России. Они спасли много жизней. Мы сидим за низким столом в доме старого потомственного рыбака Богена Тулпаш-ата, чьи предки сто лет назад помогли волжанам. Жена старика разливает чай и подает к горячим ломтям хлеба густую свежую сметану. Старый рыбак устроился поудобнее, опустил глаза в пиалу: пьет чай красиво и с удовольствием, маленькими глотками. Это был их долг. Мы продолжили дело предков, — говорит Тулпаш-ата, сидя на лоскутном одеяле, обхватив руками ноги. Ставили километровые сети и вытаскивали верблюдами 10—20 тонн рыбы. Бывало, сазан весил 35 килограммов. Размерами напоминал кабана. Арал кормил аул. Но потом вода стала уходить, и люди обеднели. Не было ни еды, ни денег. Чтобы спастись от голода, Тулпаш-ата ездил рыбачить на озеро Балхаш. Покинувшие Боген жители в село не вернулись. Но Тулпаш-ата уезжать не стал. Он много лет ждет шума прибоя. Признается, смеясь, что, когда увидит море у аула, доковыляет к берегу, бросит костыли и плюхнется в пенистую воду. Это по велению Бога оно отвернулось от человека. Амударья перестала питать Арал — и он ушел. Клубится пыль. Дорога отвратительная. Из сел Боген и Каратерен мы тащимся дальше на запад — к Кокаральской плотине, которая разделяет Северное и Южное части моря. На ней держится жизнь всего казахского Приаралья. Водитель Мурат рассказывает, что в е в тех местах возводились две насыпные дамбы, которые держали воду Малого Арала. Но обе размылись. Несмотря на неудачный опыт строительства дамб, правительство Казахстана взяло заем у Всемирного банка и построило в узком русле между Малым и Большим морем современную плотину для регулирования уровня воды в Малом Арале. Это случилось в году. Уровень воды в Северном море повысился на 12 метров. Сократилось количество пылесолевых выносов, снизилась минерализация воды и уменьшилась ее соленость. Это позволило восстановить видовое разнообразие рыб: в море вернулись сазан, лещ и осетр. Возродился рыбный промысел, появились работа. Мы на месте. Холодный ветер обжигает лицо. Вода внизу пенится и падает в Большое море из проржавевших секций. Стоим в центре Кокаральской перемычки. Вблизи она не кажется большой, как на фото. Высота плотины — всего шесть метров, длина — 13 тысяч. Сам проект позволит морю подойти к порту Аральска. Амирхан Кеншимов — руководитель департамента водных ресурсов Международного фонда спасения Арала. Фонд создан после принятия в году главами всех центрально-азиатских государств решения о совместных действиях по решению проблем Аральского моря и Приаралья. Это позволило сохранить уровень воды в Северном море на отметке в 42 метра. Если говорить о Большом море, то в него впадает совсем немного сырдарьинской воды. Она быстро испаряется и ее недостаточно для поддержания нормального экологического состояния в регионе. В девяностые годы жители уезжали в другие регионы. Появление плотины улучшило благосостояние региона. Когда мы довели воду поближе к городам Аральску и Казалинску, состояние природной среды улучшилось. Уровень заболеваемости среди населения снизился. Проблема в другом. Арал раньше питали две реки: Сырдарья и Амударья. За это ответственны государства, по которым течет Амударья: Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан. Они забирают воду из реки, не оставляя морю. Когда-то каждая из стран бассейна согласилась питать Арал своими долями вод, но по факту они этого не делают. Больше всех за Арал бьется Казахстан. Узбекистан тоже старается. Остальные государства лишь сочувствуют. Правда ли, что Казахстан продолжает расходовать речную воду на орошение в том объеме, который был во времена СССР? Когда в регионе строилась система рисоводства, закладывался проектный объем: на один гектар — 24 тысячи кубометров орошения. Этот год выдался засушливым. Такое случается. В области планировали засеять рисом 72 тысячи гектаров, но покрыли 90 тысяч гектаров — и воды не хватило. Необходимо разумно использовать воду. Ее мало. Пример — США. Они планомерно разбирают плотины. Возвращают рекам естественное положение. Живут в согласии с экологией, а мы все строим водохранилища. Чтобы принимать такие решения, повторюсь, нужно беречь воду. И здесь налицо противоречие: государство раздало земли крестьянам, которых нужно обеспечивать водой. Но многие из них орошают землю по старинке, а это проблема. Необходимо изменить подход: нужно сначала вкладывать средства в развитие водного хозяйства и только потом давать землю в доверительное управление. Говорят о второй фазе. Это проект по увеличению Арала. Расскажите о нем. Но воды от этого не станет больше. Мы сможем оросить только ту долю, которую имеем. Для Арала это ничто. Необходимо, чтобы все центрально-азиатские государства занялись вопросом восстановления моря. Чтобы не только Сырдарья питала Арал, но и Амударья. Море оказывало значительное климатообразующее влияние на окружающую среду. Раньше циклоны не проходили по территории Арала. Сегодня, когда моря почти нет, они отталкивают горячий воздух. Это стало проблемой континентального масштаба. Схожие проблемы в Иране и Африке. Высыхание больших водных объектов меняет планету. В конечном итоге это приведет к ее опустыниванию. Поэтому высыхание Арала — общемировая проблема. Ее необходимо решить, пока не стало совсем поздно. Репортажи Крик Арала Люди убили Аральское море. Аральский порт сейчас — это остовы заводов, ржавые погрузочные краны, тягучий ил и болото. Такая площадь громадная была, а каким красивым оно было. Справка «Новой» Аральское море было четвертым по величине озером в мире, занимая более 60 тысяч квадратных километров. Читайте также Полуостров с пересохшим горлом. Крым на пороге экологической и гуманитарной катастрофы. Виной всему засуха и неспадающая жара. Читайте также Горящий хлеб. Такой засухи Южный Урал не видел почти полвека. Если вы тоже считаете, что журналистика должна быть честной, смелой и независимой, станьте соучастником «Новой газеты». Пять журналистов «Новой газеты» были убиты за свою профессиональную деятельность. Ваша поддержка поможет «Новой газете». Банковская карта Сбербанк. Онлайн Альфа. Клик Яндекс. Ваше имя. Нажимая кнопку «Стать соучастником», я принимаю условия и подтверждаю свое гражданство РФ. Теги: засуха , экология , аральское море. Сюжеты Сайт «Новой» перезапустил главную страницу. Мобильные приложения временно закрыты на технические работы. Вы можете просто закрыть это окно и вернуться к чтению статьи. А можете — поддержать газету небольшим пожертвованием, чтобы мы и дальше могли писать о том, о чем другие боятся и подумать. Выбор за вами! К сожалению, браузер, которым вы пользуйтесь, устарел и не позволяет корректно отображать сайт. Пожалуйста, установите любой из современных браузеров, например: Google Chrome Firefox Opera.

Закладки ганджубаса Аральск

Дар-эс-Салам купить гашиш

Купить закладку LSD-25 Исла-Мухерес

Купить закладку кокса Холм