Закат. XXIV век 

Прочел роман Эдуарда Веркина «Сорока на виселице» — один из самых примечательных русскоязычных текстов последних лет, если не десятилетий.

Он цепляет сходу, размером: это именно что роман, полновесные 500 страниц мелким кеглем. За такую книжку хочется подержаться, задержать на ней взгляд, уж больно дородна. В мире, где «романом» регулярно обзывают маловразумительные автофикш-излияния на 4-5 авторских, подобная основательность сама по себе есть и качество, и примета.

Это медленный, размеренный, флегматичный текст, он явно писался без спешки, не преследуя сиюминутное. Вне трендов: когда русская литература повсеместно откатывается в лубок, гротеск и агит-публицистику, Веркин пишет созерцательную фантастику, далекую, кажется, от всего актуального, а потому вневременную — этакий книжный антракт, отдохновение в наш гомонящий век.

Формально роман следует отнести к наследию Стругацких и Лема, особенно таким поздним их вещам как «Глас Господа», «Фиаско» и «Отягощенные злом». Веркин и по возрасту и по общему бэкграунду принадлежит собирательному «Времени учеников», из которого выросла почти вся постсоветская фантастика; его «Сорока» будто бы прилетела из мира «Полдня», где человечество избавлено от войн, социальных конфликтов и капитализма, посвящая себя фундаментальным наукам и космической экспансии; однако — что важно — это мир не XXII, но XXIV века, он длит классику из позиции тупика, развивает знакомые сюжеты через редукцию, с поправкой на смешение небесных тел.  

Данное подобие не стоит преувеличивать — оно видится чуть ли не эпигонским в первых главах, но по мере углубления в текст становится ясно, что несмотря на обилие имен, терминов и нетривиальный н/ф антураж, Веркина мало интересуют вопросы, которыми задавались отцы жанра. Проблема невозможности Контакта — ключевая для Лема — в мире Веркина отсутствует вообще, человечество у него одиноко априори; что касается Надлома и Большого разочарования, проходящих через все главные романы АБС, то в «Сороке» оные присутствуют лишь номинально, ведь посыл здесь иной: ойкумену Веркина губят не амбиции, спецслужбы и людены, а усталость, апатия и книжные черви. Почувствуйте разницу.

Роман сложно задуман и структурирован, он изобилует отступлениями и вставными новеллами, его концовку трудно понять с первого раза. Этим он походит на «Фиаско» — вершинный, итоговой текст Лема, но там, где великий поляк творит космогонию и утверждает философию вселенского пессимизма, Веркин обходится намеками, игрой с фабулой и околорелигиозной скороговоркой. Он не дает внятных ответов, у него нет готовой концепции — «Сорока» состоит из афоризмов, шарад, лейтмотивов. Это в большей степени поэтический, нежели философский текст. Он не про идеи, но про тревогу и неуют (как бы) случайно подмеченной детали:

Ойкумена поражена червем и бегством.

Если есть скорость света, то есть и скорость тьмы.

Запах книг описан в тысячах книг.

Текст Веркина нарочито театрален. Герои здесь изъясняются бесконечными монологами, а ключевая сюжетная пара — сумасбродный прогрессист Уистлер и истеричный скептик Кассини — выглядит пародийной репликой другого книжного дуэта — гуманиста Сеттембрини и иезуита Нафты из «Волшебной горы». Как и в романе Манна, заочное противостояние заканчивается самоубийством, причем в этот раз смерть настигает местного «либерала», что при желании может сойти за политическое высказывание.

Разумеется, сие обманка, одна из многих — «Сорока» любит петлять, вводить в заблуждение, пускать по ложному следу. За этими прихотливыми мытарствами нет сопоставимой интеллектуальной глубины, но сами по себе они увлекают, причем весьма — дочитав последнюю главу, я испытал разочарование, но не концовкой, а только лишь наличием оной. Роман Веркина напоминает «Твин Пикс» — его обволакивающая структура есть особое состояние, когда люди и вещи обретают неясную многозначность, словно бы утопленные в тумане. Это магический мир, и тебе не хочется его покидать, ведь магия — прелестный наркотик.

К сожалению, стилистически роман довольно неряшлив, ему не хватает лоска, шлифовки, редактуры (о чем я подробнее писал здесь). Это несколько портит впечатление, но не в той мере, чтобы заслонить достоинства. Веркин написал отличный роман, значительно превосходящий едва ли не все, что издается как в России, так и в эмиграции. Появление такой книги в 2025 году — феномен, нуждающийся в осмыслении.

Мы на пороге. Понять бы еще, чего.