Забыть как страшный сон. Некоторые политзаключенные вышли на свободу по амнистии, вот что они рассказывают
Блог "Шуфлядка"В конце 2022 года в Беларуси был принят закон об амнистии ко Дню народного единства. Документ предусматривал, что люди, отбывающие наказание по статьям, связанным с протестами, под амнистию не подпадали. Однако в список исключений не вошло несколько статей, по которым отбывали наказание некоторые осужденные по политическим мотивам. И как минимум четверо, по данным правозащитников, вышли на свободу. Про то, как это — выйти по амнистии — двое из них рассказали блогу "Шуфлядка".
Выйти «как в кино» не получилось
Когда осенью началось обсуждение амнистии, Олег (Имя изменено) даже не думал, что может оказаться в числе тех, кого освободят. Андрей (Имя изнменено) тоже следил за ситуацией с законом и обрадовался, когда понял, что может попасть под него. Даже сотрудники ИУОТ говорили, что у него есть все шансы выйти.
Шансы на освобождение Олег обсуждал с родными, а тем, кто отбывал наказание вместе с ним, ничего не говорил до последнего — на всякий случай.
«Если бы у меня были какие-то "нарухи" (Нарушения), то может и не отпустили бы. Я вел себя так, чтобы не было даже формального повода для взыскания. Хотя, конечно, понимаю, что было бы указание — были бы и нарушения. Но вот как-то обошлось», — рассказывает он.
Решение об амнистии принимали комиссии при администрациях ИУОТ. Оба политзаключенных ждали его несколько месяцев, а об освобождении узнали за несколько часов.
Олегу в какой-то момент просто сказали подойти к дежурному и расписаться «за проживание».
«И я понимаю, что сегодня наконец-то отпустят. Лишних вопросов не задавал, потому что все равно никто не ответит. Где-то через час мне сказали собирать вещи», — рассказывает он.
По словам Олега, выйти с вещами за ворота «как в кино» у него не получилось. В сопровождении милиции его доставили на вокзал и посадили на поезд.
У Андрея все произошло еще более спонтанно.
«Я спрашивал, когда уже. Мне говорят — полгода есть у нас для применения закона. А потом в один день ко мне приходит сотрудник химии и говорит: "Собирайтесь, мы должны отвезти вас на вокзал". Я стал просить дать мне хотя бы час на сборы, чтобы за мной успела семья приехать».
Время на сборы ему все-таки дали, но родные не успели приехать из другой области. Сотрудник химии отвез Андрея на вокзал, а оттуда он сам снова вернулся в город и дождался семью.
«На моей памяти это второй был такой случай, чтобы администрация кого-то отвозила на вокзал. Первый раз был какой-то хулиган злостный, ну и вот я — второй», — рассказывает Андрей.
«Тут можно жить, пока не нарвешься»
Дома, говорит Олег, оказаться было приятно, но не было какой-то «сверх-радости».
«Я давно ожидал, и вот оно произошло, поэтому эмоций никаких особых не было. Когда столько ждешь — какие могут быть эмоции. Амнистия же к 17 сентября была. Жена тоже спокойно отреагировала, приехал и приехал. На нас всех очень сказалась усталость от случившегося», — говорит он.
Андрей же «был страшно рад» оказаться дома. Первые дни был занят встречами с родными и друзьями.
«Обнял близких наконец, поговорил со всеми. Понятное дело, некоторые ко мне приезжали, но не у всех была такая возможность. И вот вдруг увиделись».
По возвращению домой Олег пришел в милицию, где предъявил справку об освобождении от уголовной ответственности. По словам Олега, его не поставили на учет и с проверкой к нему домой милиция не ходит.
«Приехал и приехал, куда — сначала сам не понял. Теперь вроде живем, все нормально. Тут можно жить, пока не нарвешься. А так, конечно, сами понимаете, тут был бы человек, а статья найдется», — говорит он.
У Андрея все было примерно также — пришел в милицию, отметился. Там, говорит он, встретили «не слишком радушно», но на учет тоже не поставили. Примерно через полтора месяца Андрей получил памятку от центра соцзащиты, в которой его поздравили с освобождением. Кроме того, в памятке было указано, что он может обратиться к психологу и за материальной помощью.
«Я туда пошел, но оказалось, что все сроки, чтобы подать документы на матпомощь, уже вышли», — рассказывает он.
Андрей говорит, что воспринимает случившееся с ним «как страшный сон» и почти не вспоминает химию.
«Переписываюсь с одним товарищем оттуда, не политическим, ему еще полтора года эту лямку тянуть. А больше даже и связь ни с кем не поддерживаю. У меня остались должники на химии, но проще про деньги забыть».