За инакомыслие

Мы профессиональная команда, которая на рынке работает уже более 2 лет и специализируемся исключительно на лучших продуктах.

У нас лучший товар, который вы когда-либо пробовали!

Наши контакты:

Telegram:

https://t.me/stuff_men

E-mail:

stuffmen@protonmail.com

ВНИМАНИЕ!!! В Телеграмм переходить только по ссылке, в поиске много Фейков!

Внимание! Роскомнадзор заблокировал Telegram ! Как обойти блокировку:

http://telegra.ph/Kak-obojti-blokirovku-Telegram-04-13-15

В году произошло событие, которое считают отправной точкой советского диссидентства: Московские литераторы не планировали свергнуть существующее правительство, они не устраивали митингов и террористических актов. В вину им поставили совершенно другое: Но, несмотря на протесты общественного мнения, Синявский получил семь лет тюрьмы, а Даниэль — пять. Современному читателю трудно представить, какой была жизнь советских писателей. Представители этого весьма закрытого общества пользовались дополнительными благами: Но в то же время каждый из них находился под неусыпным наблюдением цензоров, в задачи которых входило, помимо всего прочего, направлять поэтов и писателей в русло социалистического реализма, не допускать политических и идеологических отклонений. Так что неудивительно, что многие — лучшие! Они не имели шанса быть изданными, поскольку резко выделялись на фоне сотен и тысяч производственных романов и повестей о быте советского села. Синявский и Даниэль, главные действующие лица процесса, начавшегося 10 февраля года, были виновны в том, что попытались пробить стену молчания. Более того — эти произведения, по слухам а самих текстов российские читатели в глаза не видели! Такие возгласы, изредка — искренние, а чаще — наигранные, буквально преследовали Синявского и Даниэля во время процесса. Но были люди, которые знали истинное положение вещей. Они были знакомы с авторами, читали те самые тексты, из-за которых писатели попали за решетку, и не верили своим глазам: Действительно, ни Андрей Донатович Синявский, потомок дворянского рода, ни Юлий Маркович Даниэль, родившийся в литературной семье, на ярых антисоветчиков не походили. Оба они появились на свет в году, прошли через ужасы Великой Отечественной. Даниэль, воевавший на 2-м Украинском и 3-м Белорусском фронтах, после ранения стал инвалидом. Синявский ранений избежал, он служил радиомехаником на военном аэродроме. После войны оба стали филологами. Даниэль закончил Московский областной педагогический институт, Синявский — филологический факультет МГУ. После окончания института Даниэль переводил на русский язык литературу народов СССР и одновременно готовил к печати историческую повесть, а Синявский работал в Институте мировой литературы им. К сентябрю года оба литератора были не просто профессионалами, они были довольно широко известны. Тем большим шоком — и для них самих, и для их друзей и близких — стал неожиданный арест без объяснения причин. Впрочем, довольно скоро поползли слухи, намного опережавшие официальные заявления. Таким образом, оснований для преследования Синявского и Даниэля со стороны закона не существовало: Но в непогрешимость закона давно уже никто не верил: Правда, попытки отстоять Синявского и Даниэля были: Результатом стала докладная записка под номером с от Предварительное следствие было закончено к началу года. Оно заняло немало времени: Но окончательно прояснить ситуацию им удалось только с помощью агента. Этот человек, некто С. Подонок-вундеркинд, он бредил совершенством. Погодок, он был старше меня на три тысячелетия. Этот подарок стал роковым. Я сам подарил ему этот сюжет! Расследование полностью подтвердило, что в период с го по год Даниэль и Синявский Николай Аржак и Абрам Терц написали и передали за границу целый ряд произведений, которые обвинители признали антисоветскими и порочащими советский государственный и общественный строй. Это давало основания для обвинения по статье 70 Уголовного кодекса — за антисоветскую агитацию и пропаганду, распространение антисоветской литературы. Теперь необходимо было подготовить общественное мнение. Особенно показательными стали две статьи. Другую — бывшая сотрудница Синявского, литературовед 3. Оба автора воспользовались тем, что читатели не имели никакой возможности прочесть произведения Абрама Терца и Николая Аржака. Статья Кедриной и вовсе нарушала элементарные правовые и этические нормы. Так, например, в самом начале статьи, еще не приводя никаких аргументов, Кедрина заявила: Иными словами, критикуя книгу, автор статьи в то же время созналась в профессиональной непригодности. А теперь представьте, что должен почувствовать человек, не читавший повести, но ознакомившийся с надерганными как попало цитатами, подкрепленными обвинениями писателей в фашизме, предательстве интересов своей страны, двурушничестве? Всплеск негодования — как минимум. Письма — разумеется, совершенно другие — писали и друзья Синявского и Даниэля, и их соратники по перу. Сам процесс по делу Синявского и Даниэля нельзя назвать долгим: Поначалу планировалось, что заседание суда будет открытым. Но волна протестов против ареста писателей сделала свое дело: Заняли свои места государственный обвинитель — О. Теремушкин и общественные обвинители — Аркадий Васильев и Зоя Кедрина. Напротив них расположились адвокат Синявского Э. Коган и защитник Даниэля М. Вошли члены суда — председатель Л. Смирнов и народные заседатели Н. Именно этим людям предстояло решить судьбу писателей, хотя всем было ясно, что участь их заранее решена и ни о каком справедливом решении не может быть и речи. То, что происходило на этом процессе, больше напоминало литературную дискуссию. Ни один из обвиняемых не признал себя виновным в тех преступлениях, которые ему приписывались. На вопрос прокурора к Даниэлю: Синявский держался не менее достойно. Он открыто говорил о свободе творчества и самовыражения, поправлял прокурора, когда тот приводил неточные или неполные цитаты. Выступления обвинителей порой доходили до откровенного абсурда. Например, государственный обвинитель заявил: Получается — та самая пресса, которую считают клеветнической, является дополнительным свидетельством для советского прокурора? Еще более абсурдным было обращение к писателям: Но ведь и Даниэль и Синявский, раз уж встали на такую позицию, не могли ее считать неверной! Недаром в своем последнем слове Даниэль с грустью говорит: Ответ очевидный и простой: В целом же процесс Синявского и Даниэля подчеркнул не только порочность судебной системы, сколько порочность идеологии, которая позволила судить литературу с точки зрения Уголовного кодекса. Она показала, что любой инакомыслящий обречен на столкновение с системой. Кстати, Синявский сумел выразить это буквально несколькими фразами: Приговор Верховного суда был суров: Эти годы дорого обошлись писателям. Оба они отсидели свой срок. Даниэль вернулся из лагеря первым. Вначале — в ссылку, в Калугу. Затем — в Москву. До конца дней его обязали пользоваться псевдонимом Ю. Петров — как бы в насмешку. Судьба Синявского сложилась иначе: Глава семидесятая, и, надеюсь, не последняя. Расплата Я забыл, что такое любовь, И под лунным над городом светом Столько выпалил клятвенных слов, Что мрачнею, как вспомню об этом. И однажды, прижатый к стене Безобразьем, идущим по следу, Одиноко я вскрикну во сне И проснусь, и уйду, и уеду… Поздно ночью откроется. Расплата В последних числах марта сорок четвертого года мотопехотные и танковые части 5-го механизированного корпуса форсировали реку Прут и овладели плацдармом на его правом берегу. Нам, танкистам й бригады, пришлось около двух недель. В году ее работа закончилась, и мы переехали в Лондон. Купили просторный дом, и жизнь постепенно входила в обычную колею. Расплата На ночевку, как всегда, расположились по два-три человека в доме. Немцев поблизости не было, и Веселов, учитывая трудный путь в дальнейшем, распорядился отдыхать без часовых. Изба, где мы устроились с Поповцевым, стояла на краю деревни Савастеево. Расплата Никто точно не знает, когда, где и как умер Фауст. Обычно в справочниках и энциклопедиях указывают год, но это лишь приблизительная дата, полученная в результате округления до 10 лет. Возможно, так вышло потому, что 24 сентября года умер Парацельс. История повествовала о неназванном дворянине из Регенсбурга и была откровенной пропагандой религиозных взглядов Меланхтона. Борьба с комарами завершилась нашей полной победой. Практика показала - когда сопротивление бесполезно, лучше его не оказывать. Если не махать руками и ногами, а спокойно терпеть притязания небольшого количества комаров, то. Похожие главы из других книг.

За инакомыслие

НАШИ ПРОЕКТЫ

Полиция безопасности европейской Латвии ведёт себя как Гестапо

Общество, власть, диссиденты. Правовая ответственность за инакомыслие в СССР

Процесс над Синявским и Даниэлем: расплата за инакомыслие

Статья «за инакомыслие» против «русской статьи»

Значение слова инакомыслие

Язык до тюрьмы доведет: как на Украине хотят наказывать за инакомыслие

Новое в блогах

Харьков. Репрессии за инакомыслие!

Кошмарная цензура в Украине, ага. За инакомыслие расстреливают

Процесс над Синявским и Даниэлем: расплата за инакомыслие

Харьков. Репрессии за инакомыслие!

Кошмарная цензура в Украине, ага. За инакомыслие расстреливают

Кошмарная цензура в Украине, ага. За инакомыслие расстреливают

Статья «за инакомыслие» против «русской статьи»

Общество, власть, диссиденты. Правовая ответственность за инакомыслие в СССР

Язык до тюрьмы доведет: как на Украине хотят наказывать за инакомыслие

Кошмарная цензура в Украине, ага. За инакомыслие расстреливают

Язык до тюрьмы доведет: как на Украине хотят наказывать за инакомыслие

Полиция безопасности европейской Латвии ведёт себя как Гестапо

Report Page