О немецких многоэтажках
Канал «Немецкие очки», Дмитрий Кошацкий
В жизни немцев и россиян можно найти много сходства, но сегодня я хочу поговорить об одном кардинальном отличии — о типе жилья.
Подавляющее большинство немцев живет или в одно / двухэтажных домах на одну семью или же в многоквартирных домах, высота которых не превышает 4-5 этажей. Большинство россиян в крупных городах живут по-другому: достаточно хотя бы сравнить вид из иллюминатора, идущего на посадку самолета во Франкфурте или Мюнхене с Москвой и Петербургом. Думаю, что всем читателям знакомы многоэтажные дома, которые начались строить в СССР с 1960-х годов. Этими домами застраивали целые районы, позже получившие название спальных. Такие районы возникли не только в СССР, но и во многих европейских странах, в том числе в обеих Германиях. Пример бывшего западноберлинского района Меркишес-Фиртель показывает, почему мода на „Hochhaussiedlung“ быстро исчезла.
«Район Берлина Меркишес-Фиртель — одно из тех мест, куда никогда не ступит ваша нога. Никто из ваших знакомых не живет там. Ходят слухи, что там стоят многоэтажки, там бедность, иностранцы и криминал. Говорят, что там нет ничего, что могло бы «жутко интересно», там просто жутковато и неприятно находиться. Воображение рисует картину, которая одновременно является приговором, хотя вы совсем не представляете, о чем идет речь». Корреспондент газеты „Die Zeit“ направился в Меркишес-Фиртель по следам трагического происшествия: три недели назад 10-летний мальчик сбросил с балкона деревянную чурку, которая убила другого мальчика — 8-летнего чеченца Ибрагима — и ранила его двоюродного брата.
Почему Меркишес-Фиртель возникла жизнь, так непохожая на жизнь в любом другом немецком городе? Потому, что так планировалось с самого начала, и последствия этого решения ощущаются до сих пор.
Меркишес-Фиртель стала новым микрорайоном, а на самом деле целым плановым городом с населением в 40.000 человек, который был построен в 60-е годы по сути на ровном месте. Тогдашнему правительству Западного Берлина требовалось в короткий срок сдать в эксплуатацию большое количество жилья. Решено было построить панельные многоэтажки (до 16 этажей), которые свободно располагались в пространстве квартала. «Нам была задана максимальная высота, а в остальном мы положились на солнце» — так можно перевести слова одного из тогдашних архитекторов проекта Меркишес-Фиртель.
Первыми жителями Меркишес-Фиртель стали выселенные из своих кварталов жители западноберлинского района Веддинг. 4-5 этажные солидные кирпичные дома в этом районе были построены в конце XIX-го или начале XX-го веков, они уцелели при бомбардировках англо-американцев и пережили штурм советской армии в мае 1945-го года. Однако в 1960-х годах эти дома были признаны «старой рухлядью» и приговорены к сносу. Их жители получили социальное жилье в Меркишес-Фиртель: залитые солнцем квартиры с самой современной на то время сантехникой, но без всякой инфраструктуры. На первых этажах снесенных в Веддинге домов располагались кафе, большие и малые ресторанчики, пивные, бары, магазинчики и лавочки. Все соседи знали друг друга, существовала культура дворов, даже если дворы были «колодцами», какие можно встретить в Питере. Ничего этого в Меркишес-Фиртель не было. Проблемой стало также отсутствие транспортной привязки к центру города, недостаток детских площадок, школ и детсадов. Через несколько лет оказалось, что процент «социально-слабых» здесь оказался значительно выше, чем в среднем в Берлине: безработные, многодетные семьи. Многие не в состоянии были платить даже пониженную квартплату. Понятно, что представители среднего класса не желали себе такого соседства и старались уехать куда возможно. Им место занимали мигранты. Застройка комплекса ещё не была завершена, когда в 1968 году журнал „Der Spiegel“ опубликовал статью «Несоциальное жилье», в которой писал о взаимной агрессии жителей, отселенных против их воли, об ужасном бетонном фасаде длиной в 700 метров, в тени которого играют дети, и о том, что «встретиться и пообщаться» можно только на окраине района у будок, где торгуют жареными сардельками. Отмечено было также, что на градостроительную концепцию было отведено всего 4 недели.
«Строительство микрорайона ещё не было завершено, когда он уже приобрел дурную славу, не в последнюю очередь и потому, что и журналисты и читатели не могли представить, что так можно жить.… Это поселение стало лабораторией развития самого низшего сословия общества, которое застряло на окраине города и общества и не может оттуда вырваться» — пишет сейчас „Die Zeit“ (материал только для подписчиков). И автор статьи осознанно или неосознанно следует такому же шаблону мышления и видит то, что хочет видеть: «Бородатый мужчина в камуфляже, выгуливающий боевую собаку. Темнокожий, выгружающий пластмассовые стулья из автомобиля. Женщина в головном платке исчезает в подъезде. Безногий человек в электрической коляске спрашивает, какого черта нам здесь надо. Ты невольно понимаешь глаза, видишь уходящий ввысь ряд балконов, и также невольно тебя охватывает чувство, что оттуда тебе сейчас действительно что-то упадет на голову.… На дверных замках — русские, турецкие, польские, арабские, немецкие имена. Люди 117 национальностей живут в районе. Такое трудно себе представить, ведь во всём мире существуют всего около двухсот стран».
Корреспондент „Die Zeit“ не только ходил по квартирам и пытался составить портреты жителей Меркишес-Фиртель, но и говорил с представителем собственника подавляющего большинства из 17.000 квартир. Им является муниципальное жилищно-эксплуатационное хозяйство Gesobau. В последние 10 лет оно потратило 650 миллионов евро. Для сравнения — бюджет города Берлина на 2016/17 год составил около 900 миллионов евро. За этот период времени Gesobau провела полную модернизацию всех зданий. Было проведено утепление домов посредством ремонта фасадов, сделаны заново подъезды, проложены новые трубы, поставлена новая сантехника. Корреспондент „Die Zeit“ вынужден был признать, что подъезды, лифты и коридоры выглядят вполне прилично, «как в нормальных домах». Но Gesobau не только следит за техническим состоянием домов, но и занимается маркетингом и социальной работой.
«В Германии наилучшей формой жилья считается отдельно стоящий дом на одну семью» — говорит маркетолог Хелене Бём — «Понятие «хорошей жизни» не подразумевает жизнь в многоэтажке».
Действительно подавляющее большинство немцев и не представляет себе жизнь в 16-этажном монстре, где с одной стороны социальные контакты затруднены, а с другой стороны легко возникают параллельные общества. Чтобы сделать жизнь в многоэтажках сравнимой с жизнью в «нормальном» жилье, Gesobau приходится (фактически на деньги остальных берлинских налогоплательщиков) создавать специальные структуры, которые в других местах возникают сами собой. Например, есть бюро улаживания конфликтов между соседями, о новостях в Меркишес-Фиртель сообщает своя районная многотиражка. В каждом доме работает специальная волонтерская служба, которая оказывает помощь при общении с муниципалитетом. Есть переводчики со всех возможных языков мира — «от боснийского до фарси». И, разумеется, Gesobau следит за этническим равновесием в каждом, доме, чтобы, по возможности предотвратить возникновение гетто и параллельных криминальных властных структур. Gesobau взяла на себя организацию поминок по погибшему мальчику Ибрагиму. «Интеграция — это то, чем мы здесь занимаемся каждый день» — говорит Хелене Бём.
Корреспондент газеты „Die Zeit“ посетил также также детский центр «Юношеской христианской ассоциации». Его руководитель, Торстен Шмидт, утверждает, что двери центра открыты для всех подростков, вне зависимости от их криминальной биографии. В течение последних десяти лет центр взламывали 11 раз, в 10 случаях это были дети, которые днем приходят сюда играть. Держит ли он на детей зло? «Я христианин» — говорит он — «Я отношусь к людям так, как бог их любит. Я не делаю различия между ними».
„Die Zeit“ заканчивает свой рассказ цитатой, которой я начал эту статью. Для берлинского журналиста посещение Меркишес-Фиртель стала (несильным) ударом по негативным стереотипам о страшном мире многоэтажек. А чем интересна эта статья для русскоязычного читателя?
Большинство горожан в России родились в домах советского периода, и чем моложе мои читатели, тем, очевидно, выше были эти домах. Согласно этой статистике, средняя высота новостроек в России приближается к отметке 16 этажей. Я не в состоянии объяснить немецким знакомым, почему в России, самой большой стране мира, нужно строить дома высотой в 16 этажей и выше. В последнее время и в Германии раздаются голоса, предлагающие городам «расти в вышину», ведь население Германии сейчас быстро растет, прежде всего, за счет мигрантов из других стран Евросоюза. Как правило, подобные предложения поступают от девелоперов, которые стремятся «срубить деньгу». Пока жильцам удается успешно отбиться от подобных попыток. Никому не хочется иметь рядом с собой бетонных монстров, первые жильцы которых съедут при первой возможности, предоставив место непонятно кому. Как будет дальше покажет время. Следите за нашими публикациями.
Дмитрий Кошацкий