Журавль и черепаха

Первокурсник Леша, лежа на прохудившейся кровати, пространно взирал в потолок. На его лице застыла блаженная улыбка. Не всегда найдешь время, когда комната студенческой общаги ВГТУ будет пуста. Соседи разъедутся по домам, или разойдутся по делам, и в гости можно пригласить Наташу, из соседней, женской общаги кулинарного техникума. Большую, сдобную девку, родом из-под Рязани. 

Леша обвив рукой плечи поварихи, спустил ладонь на ее увесистую грудь. 

Щербатый потолок напоминал вечереющее небо. Глядя в него, воображение парня рисовало вереницы советских спутников посылающих сигналы на просторы необъятного СССР. Космонавты исследующие небесные просторы в красных скафандрах, на груди которых выгравирован герб страны советов. Станция "Союз" рвущая небесные просторы своим рогом.

Полностью в свои мечты, студенту не давали погрузится шаги за дверью комнаты. По общажному коридору, топтались его однокашники. Кто в туалет, кто в курилку, кто на кухню. 

- Знаешь Наташа, наша советская Родина на всех парах мчится в светлое будущее. Скоро, мы доучимся и поможем ей в этом. Я на производстве, ты в пищепроме. 

Лицо девушки тускнело. Она явно хотела продолжения любовных утех, вместо политинформации.

Шли годы. Алексей из зеленого первокурсника превратился в дипломированного специалиста. А затем, по направлению прибыл в "Конструкторское бюро химавтоматики", вместе с еще двумя парнями. Миновав проходную, молспецы направились в отдел кадров, где они сдали бумаги и написали заявления. 

Когда кадровица заканчивала давать напутственный инструктаж молодым парням, в кабинет вошел тучный мужчина в сером костюме. От него пахло одеколоном "Шипр", сырокопченой колбасой и важностью. Это был директор. 

- Что, у нас пополнение? Так сынки, запомните как функционирует наша система рабочих отношений. Так же, как и все в нашей советской жизни. Ты начальник, я сосу. Я начальник, ты сосешь. Так что, зарубите это у себя на носу. Не сосет только сами знаете кто. И то, не всякая генассамблея ООН приходится рас на рас. Арабы говорят про то, что сколько не говори халва, во рту слаще не станет. Не правы бедуины оказались. Станет. Еще как станет. Хуй начальника вам не только халву может заменить, но и лукум, зефир, эклеры и прочие изделия кулинарно-кондитерской промышленности. Которых и так у нас, к слову дефицит. С хуем начальника во рту, наша страна на мировые вершины поднялась. Мы выигрывали войны, посылали человека в космос, подымали целину, проводили коллективизацию и обыгрывали канадцев в хоккей. Так что, держитесь ближе к начальству, и оно вас погладит по головке. А теперь, ко мне в кабинет по одному, на собеседование. Посмотрю, чего вы стоите, и на что готовы ради Родины. 

Директор ушел, а кадровица подозвала молодых специалистов, и дала по два бланка каждому на подпись. Затем рассказала как пройти к приемной, и что бы ждали там под дверью пока не вызовут.

Из дверей приемной вышла седеющая женщина, уже явно пенсионного возраста, в больших роговых очках. Первого она позвала в кабинет Журавлева. И следующими за ним, по очереди должны были проследовать Пастушенко и Сердюк. 

Собеседование молодого специалиста длилось не просто долго, а в ощущениях Алексея целую вечность. После окончания аудиенции, Журавлев бредя не спешно от дверей кабинета директора до дверей приемной, думал про себя: 

"Все таки древние арабы были правы. Ни какого халвичного послевкусия." 

Леша шмыгнул по ноздрям сжатыми большим и указательным пальцами. Протер тыльной стороной ладони губы. И вышел в коридор. 

Собеседование Пастушенко и Сердюка долгим не было. Каждый из них, пробыл в кабинете директора меньше минуты. Но Алексей на это даже не обратил внимание, погрузившись в свои пространные мысли. 

Шло время. Журавлев быстро освоился на рабочем месте, быстро продвигаясь как по трудовой, так и по партийно-идеологической линии. Продвижению способствовала и полезная информация, которой Алексей не скупясь делился с товарищем майором из соответствующих органов.

А вот трудовая жизнь для Пастушенко и Сердюка быстро закончилась. 

После того, как к Пастушенко наведались товарищи из ОБХСС в штатском, его больше ни кто не видел. 

А Сердюк, через пол года со скандалом написал по собственному желанию. Громко хлопнув дверью в приемной, обильно матерясь. Первое время, Сердюка часто видели у пивной, неподалеку от НИИ, где он с переменным успехом скрывался от статьи за тунеядство. Стрелял мелочь на кружку холодненького,кляня партократов, волокнитов и сволочей. Но потом и его след исчез. 

А у Алексея, мечты о светлом, коммунистическом будущем, и романтические порывы к коллективному труду, во благо нашей красной советской родины, разбились о серую рутину будней. И разбитые мечты и порывы в будущее, начали вытеснятся яркими всполохами из прошлого. Самый лучший день в его жизни, был когда папа принес в дом телевизор. И вечером, маленький Алеша погрузился в волшебный мир мультфильмов. Солнце, море, пляж покрытый золотистым песком. Пальмы и прочие диковинные растения. И на фоне всей этой красоты, веселятся беззаботные зверята. Они играют, поют песни, дружат. Этот мир контрастировал с миром маленького Алеши. Которого с самого детства просто пиздили в туалете одногруппники детского сада, пока нянечка не видела. Он конечно ей потом жаловался, и обидчиков ставили в угол. Но за это, каждый раз его пиздили все сильнее. По этому, мультики стали единственной отрадой. Алеша всей душой хотел туда, на пляж, к счастливым зверятам. Петь с ними песни, танцевать танцы, загорать лежа на песке глядя в синее небо. 

С взрослением, эти эйфорийные ощущения от мультиков, были вытеснены ощущением светлого, коммунистического будущего. Но сейчас, уже во взрослом возрасте, когда от ощущения коммунистического будущего остался вакуум, это пространство снова вернулись заполнять те же детские чувства. 

Каждую ночь, Алексей видел один и тот же сон про танцующих и поющих на солнечном пляже зверят. И он бежит к ним, буквально ныряя в этот омут беззаботного веселья. Те детские ощущения с годами, как хорошее вино, стали еще крепче и вкуснее. 

Настал 1989 год. Комсорг Петя, собрал весь молодежный актив НИИ в актовом зале. 

- Товарищи комсомольцы, - начал он., - Для нас этот год будет активный, и я надеюсь продуктивный. Нам предоставилась возможность, собрать делегацию из 5 человек, и от нашего НИИ отправить ее на Универсиаду в ГДР, для поддержания волевого, морального, а главное идеологического духа нашим спортсменам. А после Универсиады, нас пригласила посетить с дружеским визитом ячейка красной молодежи из Дании. Это первый прецедент, когда делегация молодых коммунистов СССР посещает капиталистическую страну с дружеским визитом. Так что, мы не должны ударить в грязь лицом!  

Ура, товарищи! 

По залу, прокатился грохот аплодисментов. 

- Товарищи, - продолжил Петя, - тут собрались достойные молодые специалисты. Каждому из вас в праве претендовать на место в делегации. Но вас тридцать семь человек, а мест осталось четыре. Я, как председатель и организатор поездки, решил набрать остальных делегатов по жребию. Мы в мешок, положим тридцать семь листочков бумаги., - Петя поднял над головой кусочек бумажки от тетради в клеточку, размером со спичечный коробок, - Тридцать три листка будут пустые, а на четырех будет написано "ГДР". 

Затем, парторг достал из шуфляды небольшой холщовый мешочек, для игры в русское лото, развернул вейером листки бумаги. На некоторых действительно была жирная надпись "ГДР". Веер Петя снова свернул, и опустил уже стопку бумажек в мешок. И тщательно всё перемешал. 

- Давайте, товарищи, подходите. По списку в алфавитном порядке. Абакумов, ты первый. 

К мешку подошел коротко стриженный коренастый парень лет двадцати пяти. Сунув руку в мешок, пошарудив там, и вытащил пустой листок. По очереди к парторгу потянулась вереница людей, и жеребьёвка быстро завершилась. Счастливые билетики вытащили Семён Кульман, Миша Шлыков, Зоя Курёхина и Стас Борцунов.

До поездки оставалось еще пол года. И комсомольский парторг Петя, начал активно готовится к поездке. Время шло. За выдающиеся успехи в трудовой деятельности, прямым распоряжением директора, в делегацию пополнили Боря Сёмкин и Саша Бабко, вместо Сёмы Кульмана и Стаса Борцунава. А так же вместо Зои в делегацию вошла племянница директора Катя Шышля. Журавлёв же заменил Мишу Шлыкова, по рекомендации товарища майора из соответствующих органов. 

На календаре август подходил к концу. И наставало время отъезда в демократическую Германию. Пройдя все процедуры, делегация Конструкторского бюро химавтоматики прибыла в аэропорт, откуда самолет и доставил в столицу ГДР. 

В восточной Германии время бежало стремительно. Утром делегацию водили по соревновательным мероприятиям, с участием советских спортсменов. Днем представители делегации собирали спортсменов разных видов, и читали им выдержки из трудов марксистко-ленинской литературы, с целью вдохновить и ободрить товарищей, которые в поте лица своего, добывают драгметаллы на полях, рингах и татами. А вечером, все делегаты заливались крафтовым "Пилснером", заедая его тушеной капустой. 

Время пролетело быстро. Не успела пройти церемония открытия, как сборные стран участниц выходят на главный стадион игр, для проведения церемонии закрытия. Но, как сказал Петя, нам предстоит не менее ответственный момент, встретится с коммунистической молодёжью Дании. 

Под надзором товарищей из соответствующих органов, воронежская делегация отправилась в капиталистическую клоаку, нести местному населению свет теории коммунистического будущего. 

Ранним утром, делегация из воронежского НИИ прибыла в самое сердце острова Фон, в Оденсе. Дания встречала гостей из страны советов теплым, моросящим дождем. В аэропорту их ждали две легковые машины, которые и доставили молодых инженеров в штаб-квартиру ДКП, где их уже встретили местные комсомольцы. Председатель молодежного комсомольского движения Дании была Кеделиг Лудер. Высокая, тучная, рыжеволосая девушка, с заплетенными в две косички волосами, и отечными лодыжками. Рядом с ней были два ее помощника. Лугтенд Эт Эйсел и Темпель Кваег. Оба худые, среднего роста, и как не странно, помощники были смуглые. А у Лугтенда и вовсе, вились темные волосы. Что не характерно для людей этого региона. Собственно это и был весь датский красный комсомол. 

Программа визита была проста. Вначале, гостей усадили за стол с дороги. Потом официальное мероприятие. А вечером, в самом конце визита, культурно-массовое мероприятие. 

Кеделиг провела гостей в зал приемов, где на длинном столе уже стояли местные яства и вереницы бутылок Карлсберга. Под вкусную еду, хорошее, крепкое датское пиво текло в горло рекой. В довесок к усталости с дороги, это дало хороший результат. Гостей развезло, и они что-то начали рассказывать хозяевам. Когда все захмелели и насытились, из-за стола встала рыжеволосая девушка, и начала что-то декламировать. Периодически сжимая ладонь в кулак, сгибая руку в локте, подымая кулак к своему лицу, и резко опуская его вниз, как буд-то это не кулак, а молот. Девушка журчала не понятной речью минт десять, после чего Лугтенд и Темпель неистово захлопали в ладошки. Им сразу же помогли все остальные присутствующие в зале. После девушки, слово взял Эт Эйсел. 

Делегация поняла, что настало время для официального мероприятия. Советские гости переглянулись, и начали перешептываться. Оказалось, что ни кто из пятерки не владеет датским. Более того, с иностранными языками у молодых инженеров достаточно все туго. Из иностранного речитатива, советские комсомольцы знают несколько немецких слов, которых они нахватались в ГДР. И еще, в детстве Сашу Бабко часто оставляли с соседкой, которая после второй мировой войны попала в СССР из Румынии. По этому она знал две фразы на румынском: "Мори тикалос мик" и "Эсти копилул диаволулуи". Правда не знал, что эти фразы означают.

В итоге, все посовещались, и Петя решил, что речи будем толкать на русском! 

Над столом по очереди начали подыматься советские молодые люди, и говорить речи. По залу разносились выдержки из трудов Ленина и Маркса. Клеймение капиталисткой заразы. Угрозы подымающему голову монархическому движению. А так же, лозунги в честь товарища Сталина, проклятия Троцкому и его последователям. 

Заключительное слово было за Журавлёвым. Он сел на своего излюбленного конька, рассказав присутствующим о красном терроре как вещи абсолютно необходимой, используя ленинские мотивы. А так же о диссидентской интеллигенции и ватерклозетах как средству борьбы с ними. 

После того, как все высказались, настало время культурно-массового досуга. Гостям предложили на выбор, или посетить футбольный матч. Тем более что, местная команда в статусе чемпиона, будет принимать столичных гостей ФК "Копенгаген". 

Или как альтернатива, посещение знаменитого местного зоопарка. 

Так как гости из страны советов спортом наелись по полной, все единогласно выбрали зоопарк. 

Русскоязычного гида к сожалении не было, по этому гости бродили от клетки к клетке, от вольера к вольеру, от загона к загону, с гидом который журчал на датском языке. 

Алексей еле волочил ноги. От датского пива и усталости его изрядно развезло. Когда экскурсия уже подходила к концу, он увидел ее! Это было невероятное зрелище. Солидная, вальяжная поступь. Безмятежный взгляд. Лежачий в выемке для еды ананас, ушел за дав щелчка челюстью. Какая мощь! Алексей на это мог бы любоваться часами. Но на улице темнело и толпа направилась к автобусу, который отвезет их в гостиницу не подалёку. А на утро их ждет аэропорт, из которого все вернутся обратно в СССР. 

В гостинице Алексей ни как не мог заснуть. Увиденное не давало ему покоя. И он не выдержал. Спустившись на улицу, он пешком отправился обратно к зоопарку. Там на проходной его встретил заспанный сторож. Нежданный посетитель начал объяснять, что ему срочно нужно попасть в зоопарк. На что сторож стучал указательным пальцем по тыльной стороне левого запястья, приговария: "Тцуд, тцуд, тцуд". 

- Что ж ты хочешь от меня басурманин? А, тебе часы мои понравились! Хорошо, забирай, вообще не жалко., - Журавлев снял с руки часы и протянул их сторожу, - Это "Луч". Наш советский! Гуд! Гуд фабрика! Луч, понимаешь? Видишь написано прямо на часах? Не понимаешь? Ну, луч! Зонэ! Знаешь, что такое зонэ! Ну вот, рядом с вами в ГДР так говорят. А это дас баин от зонэ. 

Сонный сторож, мало соображал, что происходит. Но он видимо запомнил паренька из зарубежной делегации, подумал что тот обронил какую-то вещь во время посещения зоопарка. И решил пустить настойчивого посетителя. Махнув рукой, он дал знак Алексею, что тот может проходить. Не долго думая, ночной гость рванул в открытую калитку главного входа, и спешным шагом, направился к той, которая не давала ему покоя. 

Дойдя до вольера зинданного типа, Алексей вновь увидел ее. Не смотря на позднее время, она не спала. Может быть из-за того, что на небе светила бледно-белым, но ярким светом полная луна, придавая романтичный флер этой ночи. 

Поздний посетитель, не долго думая перепрыгнул не высокую оградку и спустился к ней в зиндан, по скошенной стенке, оказавшись не подалеку от таблички с надписей "Chelonoidis elephantopus". 

Не в силах сдерживать свое вожделение, Журавлёв начал раздеваться. Когда на нем не было не ниточки, он опрокинул жестяную, овальную ванну с водой, и залез под нее. Посудина, которая стояла для бытовых нужд, оказалась Алексею по размеру. Из-под бортов торчала только его голова, рки и ноги. В коленно-локтевой позе он подполз к ней. Она с любопытством вытянула вперед к нему шею. Журавлёв подставил своё лицо к ее носу, и они обнюхали друг друга. 

Не медля, Алексей развернулся, и натянул ванну на затылок, тем самым наоборот оттопырив и оголил свой зад, который весь был красный, от яросто циркулирующей про ягодичным капиллярам крови. Сердце билось в бешеном ритме, разгоняя эту самую кровь по организму. Она проявляла к гостю явный интерес.

Обнюхав его зад, она передними лапами вскарабкалась на дно ванны, а задними лапами продолжала стоять на земле. Журавлёв почувствовал, что меж его ягодиц входит что-то упругое и острое. Что-то начало раздирать его анальное кольцо. По бедрам побежали ручейки, и он понял, что это кровь. Но боли не было. Наоборот. С каждым толчком ощущалась какая-то эйфория. Она закричала во всё горло аааарррряяяя, и Журавлев снова стал ребенком, а потом нырнул в то волшебное пространство, с пальмами, пляжем и веселыми танцами маленьких зверят. Время растянулось в аморфную субстанцию. Маленькому Алеше показалось, что мультипликационная радость длится вечно. Но она снова завопила аааарррряяяя, и сознание опять вернулось в датский зоопарк. 

"Где же сторож?", - подумал Журавлёв. "Как же я хочу, что бы он сейчас наблюдал за мной стоя за вон теми ящиками. Хотя черт с ним, алкоголиком несчастным. Слишком много чести. Скоро за мной, в такие, низкие и сладкие моменты, будут смотреть миллионы людей". 

Она снова завопила аааарррряяяя, и сделала самый мощный толчок извергая как из шланга вязкую жидкость. Алексей взвизгнул и встал на дыбы. Из его зада сочилась мутная жижа, разбавленная сгустками крови. Она тем временем не удержавшись на задних лапах, повалилась на спину. Она беспомощно лежала шевеля конечностями. Из-под маленького хвостика у нее торчал большой, острый хуй, с россыпью шипов по бокам до самых яиц. Журавлев подошел к ней так, что ее хуй оказался меж его расставленных ног. Ему осталось только согнуть колени и сесть. Она недоуменно смотрела на него. Он смотрел ей прямо в глаза, и не в силах больше терпеть сказал ей со всей страстью в голосе: 

- А теперь ты, покатай меня большааааая черепаха!