Жажда

Маленький Сынц работал угольщиком. Каждый его день начинался с того, что он приходил в дом к старому мастеру и заботливо разжигал угли. И все время, пока мастер ковал в кузнице, Сынц поддерживал огонь, чтобы в углях всегда оставалось тепло. 

А по вечерам он сидел перед камином и долго смотрел на танец рыжих фей за его решёткой. Так всё было и в ту ночь, угли тихо тлели, и Сынц собирался уже пойти спать. Как вдруг ему показалось, что он слышит шёпот из камина. Он открыл дверцу и увидел маленький догорающий уголёк, который словно бы подмигивал ему.

– Да да. Это я шепчу. 

– Но кто-ты? – удивился Сынц.

– Я – душа дерева. Я спряталась в этом угольке, но, кажется, долго не продержусь. Ещё немного – и улечу отсюда. 

– А куда ты полетишь?

– Если бы я знала – вздохнула уголек. Когда я была деревом, то знай себе росла, пила соки из земли и раскрывала листья навстречу солнцу. А затем пришли глупые люди и спилили меня. Впрочем, гореть мне очень даже понравилось. А что дальше – страшно. Но знаешь, я словно бы слышу, как шумят кроны больших, невиданных деревьев, как зовут меня. И ветер насвистывает в их ветвях волшебные мелодии. 

– Как ты вкусно рассказываешь. Я бы тоже хотел их увидеть, деревья. 

– Ах, и я бы хотела, но все же, мне страшно. Вдруг, они не примут меня, я стала такая чёрная и маленькая. 

– Знаешь, сказал тогда Сынц – я учусь у кузнеца. Хочешь, я выкую тебе новое тело? Железное, тонкое, красивое. Такое, что тебе будет не страшно перед своими деревьями. А взамен – я хочу попросить только одно, ты ведь все равно улетишь – оставь мне немного своего тепла. Я так люблю тепло от углей, тогда я не буду мерзнуть долгими зимними ночами, и всегда буду помнить о тебе. 

– Ах, как здорово ты придумал. Конечно, я согласна. 

И Сынц выковал для уголька новое, прекрасное тело. Перед входом в кузню выросло удивительной красоты железное дерево. Когда дерево было готово, Сынц взял уголек щипцами, и приложил его к стволу. До него донёсся прощальный шепот – ах, как мне нравится это тело. Я уже слышу их шелест, да, они ждут меня, они рады мне. Прощай. 

И словно арфа, зазвенели железные ветви. А затем Сынц поднял уголек, и приложил к своему сердцу. Но он был еще горячим, очень горячим. И когда жар стал невыносимым, Сынц не выдержал. Он отнял уголек от своего тела, бросил его в ковш с ледяной водой, и тут же осушил его до дна. 

С тех пор в жизни Сынца все поменялось. Во первых, дерево было таким прекрасным, что старый мастер со слезами на глазах обнял ученика и сказал – наконец то, теперь я ухожу на покой. Кузня твоя. Так Сынц сам стал мастером. 

Во вторых, теперь ему не нужно было разжигать угли – стоило подышать на любое дерево, как оно тут же загоралось. 

В третьих, Сынцу теперь всегда было тепло. 

Но со временем такая началась штука: Сынц работал, и много людей хотели получить диковинки, выкованные его рукой. Вот только чем больше он работал, тем теплее становилось у него внутри. И в один из дней, вдруг, ему сделалось нестерпимо жарко. Сынц выпил целый ковш ледяной воды, и лишь тогда ему вновь стало приятно и тепло. 

Шли годы. Сынц работал, а потом пил. 

Только вот однажды он стал замечать, что никак не может напиться. Даже ведро воды, выпитое после работы больше не могло утолить его жажды. Постепенно, люди стали косо смотреть на него. Он начал казаться им странным, люди не понимали, почему же он не может просто перестать пить. Наверное, он, этот угольщик Сынц, слабый. Постепенно у Сынца не осталось друзей. Да и со знакомыми было как-то не очень. Остались только те, кто приходили к нему в кузню за диковинками. А жажда становилась все больше. И вот настало время, когда Сынц уже не мог больше работать. Он всё время безумно хотел пить, но даже когда он пил – у него в груди нестерпимо жгло.

В один из дней он сидел у реки, мучаясь от жажды, и услышал шаги за спиной. К нему подошел человек, совершенный пропойца, и протянул ему металлическую флягу. Эту флягу сделал для меня твой мастер – сказал он. Но вот какая история – я уже 15 лет не пью воды. Только пиво. А в ней пиво, представляешь, мгновенно скисает. И я подумал, что тебе пригодится, ты то вон как водицу любишь. Сынц взял флягу и налил в неё воды. И только он сделал глоток, как услышал голос старого Мастера. Тебе нужно найти Источник. Тот, который берёт начало из самого дна земли, и выходит наверх меж вершинами неба. Если ты наберёшь его воду в меня – то утолишь свою жажду. Это мой последний подарок тебе, ученик. 

Сынц покинул кузню. Он долго скитался по свету, через деревни и города, леса и горы. Он везде спрашивал об источнике, но никто про него не слышал. А Сынц всё искал и искал, как будто не было в мире больше ничего, ни неба, ни земли. Он очнулся, вдруг, один, высоко в горах. Безумно хотелось есть, тело было исцарапано и болело. Внутри нестерпимо жгла Жажда. Сынц сел и заплакал. Слёзы капали вниз, и вскоре от них на земле образовалась лужица. А затем Сынц уснул. Ему приснился прекрасный олень с рогами цвета заката, он подошёл и принялся пить его слёзы. А затем олень наклонил голову и Сынц забрался ему на спину. Олень стал кругами подниматься в воздух, и вскоре они оказались за облаками. А там, за облаками, Сынц увидел гигантские горы, а над ними звездное небо. 

Олень остановился у одной из гор, и там была перламутровая чаша, полная воды, в ней отражалась вечность. Сынц опустил флягу в чашу, и набрал в неё прозрачной холодной воды. А затем он проснулся, и фляга оказалась полна. 

Сынц долго примеривался к ней, но никак не мог сделать глоток. Он ведь уже так сроднился с жаром в груди. А потом он опустил голову и увидел свои стоптанные ноги, вспомнил всю свою жизнь. И Сынц прислонил флягу к губам. Он тут же услышал голос, из своей груди. Голос того уголька, который всё это время был там.

– Ах, Сынц. Зачем же ты съел меня. Ты просто испугался. От этого твоя Жажда. А если бы я поселилась в твоём сердце, ты сам бы стал... Это ведь всё про любовь.

– Но это было так больно. Сказал Сынц. Я не мог этого вынести.

– Ах, глупый, – ответила уголёк. Когда больно, это же просто значит, что ты жив. 

Сынц вернулся в свой город. Он подошёл к железному дереву и вылил под него воду из фляги. Дерево нежно зазвенело в ответ, а затем, на глазах, стало покрываться молодой корой. Вот уже набухли на нём почки, распустились листья, а затем цветы. Те люди, которые раньше приходили в кузницу за железом, теперь стали приходить полюбоваться жизнью. Они смеялись, танцевали под деревом, обнимались. Смотрели на Сынца с удивлением и любопытством, звали его в свой танец. 

Прошло время. На дереве наливались соками плоды, птицы пели песни в его ветвях и вили гнёзда. А весной к дереву прибегали дети, и играли под его кроной. 

Бывший угольщик Сынц ухаживал за своим садом. И каждый, кто был с ним знаком удивлялся, как тепло становилось в его присутствии.