Жалоба адвокатов Кляйна поступила в Европейский Суд по правам человека
Позиция защиты: "Власти Российской Федерации совершили и продолжают совершать серьезные нарушения прав человека в отношении Ивана Кляйна"
Защитой Кляйна подана жалоба в Европейский Суд по правам человека на то, что власти Российской Федерации в отношении И.Г. Кляйна совершили и продолжают совершать серьезные нарушения прав человека, предусмотренные статьями 3, 5 и 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (Европейской Конвенцией). Жалоба поступила в Секретариат ЕСПЧ, она зарегистрирована и ей присвоен номер.
Европейская Конвенция ратифицирована Россией в 1998 году. Ратифицировав эту Конвенцию, Российское государство приняло на себя обязательство соблюдать предусмотренные в ней права человека на своей территории, руководствуясь при толковании Конвенции Постановлениями Европейского Суда по правам человека. Добавим – права человека, аналогичные закрепленным в Конвенции, предусмотрены и Конституцией Российской Федерации. Более того, и Конституционный Суд РФ, и Пленум Верховного Суда РФ неоднократно подтверждали, что суды Российской Федерации должны при принятии ими решений руководствоваться правовыми позициями, выраженными в Постановлениях ЕСПЧ. Эта обязанность не претерпела изменений и после внесения в 2020 году поправок в Конституцию РФ. В соответствии с ними только Конституционный Суд РФ и только в отношении конкретного Постановления ЕСПЧ может принять решение о том, что его исполнение в России невозможно полностью или частично.
Защита полагает, что в отношении Кляйна И.Г. нарушены права человека, предусмотренные статьей 3 Конвенции (право не подвергаться пыткам, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению), статьей 5 Конвенции (право на свободу и личную неприкосновенность), статьей 6 Конвенции (право на справедливое судебное разбирательство) в части нарушения презумпции невиновности.
I. Нарушение права человека на свободу и личную неприкосновенность (статья 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод)
А) Статья 5 Конвенции предусматривает право человека на свободу и личную неприкосновенность. Часть 2 статьи 6 Конвенции закрепляет презумпцию невиновности, в соответствии с которой человек считается невиновным до тех пор, пока его виновность не установлена в ходе судебного разбирательства по уголовному делу и не подтверждена вступившим в законную силу приговором суда. В совокупности это означает, что подозреваемый или обвиняемый в совершении преступления по общему правилу должен до вынесения приговора находиться на свободе. Он может быть заключен под стражу только в том случае, если обвинение докажет, с приведением конкретных фактов, что для этого имеются веские основания. При этом недопустимо перекладывать на защиту обязанность доказывания того, что нет оснований для заключения под стражу.
Обвинение должно доказать:
- что есть данные, которые способны создать у непредвзятого наблюдателя обоснованное подозрение в том, что задержанный совершил преступление;
- что есть конкретные факты, которые подтверждают, что есть реальный риск побега обвиняемого, либо повторного совершения им преступления, либо есть основания считать, что существует серьезный риск того, что, оставаясь на свободе, обвиняемый может попытаться сфальсифицировать, или уничтожить доказательства, либо оказать давление на свидетелей. Эти факты должны относиться лично к обвиняемому, - поведение других лиц не может обосновывать лишение лица свободы.
При этом информация стороны обвинения должна быть подтверждена конкретными фактами, исследованными в суде. Одна только тяжесть обвинения, по мнению ЕСПЧ, не является достаточной для продолжения лишения лица свободы. Особенно с учетом того, что в российской правовой системе правовая квалификация фактов и, следовательно, тяжесть возможного наказания - определяется обвинением и судебный контроль за обоснованностью обвинения невозможен до судебного разбирательства по делу. Поэтому существует серьезный риск злоупотреблений.
Кроме того, суд должен исследовать и принять во внимание данные, которые снижают риск побега, совершения обвиняемым нового преступления, препятствования его отправлению правосудия (продвижение расследования, личные качества обвиняемого, его поведение до и после его ареста и другие конкретные признаки). При этом даже если суд придет к выводу о том, что есть серьезный риск побега обвиняемого, совершения им нового преступления или оказания давления на свидетелей, фальсификации доказательств, он должен, согласно правовым позициям ЕСПЧ, воспроизведенным в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, проверить можно ли заменить лишение свободы другой, менее серьезной мерой пресечения (например, залогом). Домашний арест ЕСПЧ при этом также считает видом лишения свободы.
Исследование судом этих обстоятельств должно происходить в условиях состязательности и равенства сторон, когда и обвинение и защита могут представить данные в обоснование своих позиций, ознакомиться с доводами и доказательствами противоположной стороны, а суд обязан оказать помощь сторонам в представлении ими доказательств, если это необходимо, и учесть их при вынесении решения.
Нарушения статьи 5 Европейской Конвенции является распространенной причиной жалоб в ЕСПЧ на Российскую Федерацию. У Европейского Суда по правам человека имеется прочно установившаяся практика по таким делам. В последнее время ЕСПЧ рассматривает жалобы на нарушение в России права, закрепленного в статье 5 Конвенции при длительном содержании под стражей в качестве меры пресечения, буквально «пачками» (объединяя в одном деле десятки жалоб), в упрощенном порядке – Комитетом из трех судей и без подробного обоснования решения (поскольку нарушения имеют повторяющийся характер и в отношении них все уже неоднократно сказано Судом), со ссылкой на системообразующее дело «Дирдизов против РФ». Так, только за 2020 г. и только в упрощенном порядке Европейским Судом по правам человека признано наличие нарушений по 155 жалобам против Российской Федерации на чрезмерную продолжительность содержания под стражей.
Аналогичные «типичные» нарушения допущены по делу Кляйна.
Во-первых, суды не проверили, есть ли в деле данные для обоснованного подозрения Кляйна в совершении преступления, которое ему вменяется. Несмотря на то, что И.Г. Кляйну вменяется в вину должностное преступление, совершенное, в том числе путем подписания конкретного Постановления Администрации г. Томска (от 23.01.2017 г.) судом не был исследован текст этого Постановления, который прямо опровергает обвинение и противоречит истории, рассказанной "потерпевшим" и лицами, допрошенными в качестве свидетелей, не изучены другие документы (судебные решения, акты Роспотребнадзора) полностью опровергающие обвинение. Судом не допрошены свидетели, на показания которых сослалась сторона обвинения, поэтому суд не смог составить собственного мнения об их показаниях, не изучена личность свидетелей, не проверено, нет ли у них оснований для оговора И.Г.Кляйна. При таких условиях нельзя счесть, что исследованных данных достаточно, чтобы убедить объективного, непредвзятого наблюдателя в том, что есть основания подозревать, что И.Г. Кляйн мог совершить преступление.
Во-вторых, обвинение не представило данных, которые могли бы доказать наличие оснований для содержания И.Г. Кляйна под стражей. В частности, в судебных решениях указано, что: а) он обвиняется в совершении тяжкого преступления, поэтому может скрыться от следствия и суда; б) он является мэром, в связи с чем ему известны лица, чьи показания могут иметь значение для уголовного дела, в том числе находящиеся в служебной зависимости от него, поэтому он может оказать на них давление; в) расследование находится на первоначальном этапе.
При этом, вопреки положениям статьи 5 Конвенции, в ее толковании, даваемом ЕСПЧ, не учтено, что отсутствуют какие бы то ни было объективные данные, свидетельствующие о том, что заявитель имеет намерение скрыться или воспрепятствовать расследованию. Предъявленное обвинение касается фактов, датированных январем 2017 года, однако поведение И.Г. Кляйна в период с 2017 года по момент ареста не учтено. Не учтены факты, снижающие риски побега и воспрепятствования правосудию, в частности то, что И.Г. Кляйн отстранен от должности, у него изъят паспорт. Судами не исследована возможность избрания иной меры пресечения, помимо заключения под стражу, даже возможность помещения его под домашний арест. Не учтено, что имеются заявления от заслуживающих доверия лиц, заявивших о готовности стать личными поручителями. Не принято во внимание, что на момент рассмотрения ходатайства о заключении под стражу, обыски по месту жительства, работы заявителя уже были произведены, все интересующие следствие документы были изъяты. Не учтено состояние здоровья И.Г. Кляйна, требующее постоянного контроля узкопрофильными специалистами, его возраст.
В-третьих, судебное разбирательство по вопросу о заключении под стражу не было состязательным и не обеспечивало равноправие сторон. Сторона защиты не получила возможности оспорить заключение комиссии экспертов-медиков, произведенное по инициативе стороны обвинения, представить в суд свои доводы, которые суд бы учел при принятии решения. Заключение профильного специалиста (главного эксперта-уролога Росздравнадзора Томской области), суд вообще не учел и не отразил его в своем решении. Между тем, специалист указал, что И.Г. Кляйну необходимо стационарное лечение, которое не может быть организовано в лечебном учреждении уголовно-исполнительной системы Томска, где отсутствуют необходимые специалисты, оборудование и медикаменты. Отсутствие такого лечения способно привести к причинению серьезного непоправимого ущерба его здоровью, потере функций ряда органов.
II. Запрет пыток, бесчеловечного или унижающего достоинства обращения (статья 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод)
Статья 3 Европейской Конвенции запрещает пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание. Право человека, закрепленное в этой статье, в отношении И.Г. Кляйна нарушается в двух формах.
Во-первых, ЕСПЧ давно сформулировал правило о том, что право, предусмотренное статьей 3 Конвенции нарушается, в частности, если государство не обеспечивает содержание лица под стражей в таких условиях, которые были бы совместимы с уважением его человеческого достоинства. Условия содержания под стражей не должны подвергать человека страданиям и трудностям, превышающим неизбежный уровень, присущий самой этой мере, а его здоровье и благополучие должны быть адекватно защищены.
Таким образом, лицо, заключенное под стражу, имеет право на то, чтобы получать адекватную медицинскую помощь во время нахождения под стражей. Европейский Суд, в частности, настаивает на том, что власти должны обеспечивать безотлагательные и правильные постановку диагноза и уход за больными. Наблюдение за больным должно быть регулярным и систематическим, и включать всестороннюю терапевтическую стратегию, направленную на лечение заболеваний заключенного или предотвращение их ухудшения.
В отношении И.Г. Кляйна эти требования не выполняются. У заявителя имеются тяжелые заболевания мочеполовой и сердечно-сосудистой системы, требующие постоянного врачебного контроля со стороны врача-уролога, кардиолога, и проведения периодического лечения. В СИЗО-1 г. Томска нет условий для наблюдения и лечения заболеваний, имеющихся у И.Г. Кляйна, отсутствуют санитарно-гигиенические и бытовые условия, строго предписанные И.Г.Кляйну с учетом состояния его здоровья. Отсутствует необходимое оборудование и врачи-специалисты и в областной больнице ИК-4 г. Томска. В результате, в условиях заключения под стражу состояние И.Г. Кляйна существенно ухудшилось. Без проведения заявителю комплексного лечения его заболевание неизбежно прогрессирует, что способно привести к причинению серьезного непоправимого ущерба его здоровью, потере функций ряда органов, что прекрасно понимает И.Г.Кляйн. В результате отсутствия адекватного лечения и обеспечения в СИЗО условий содержания, учитывающих состояние здоровья, И.Г. Кляйна, он испытывает физические и психические страдания, унижение, превышающие неизбежную составляющую пребывания в заключении.
Во-вторых, ЕСПЧ резко негативно относится к использованию «клеток» в судах. По его мнению, содержание лица в металлической клетке во время судебного разбирательства само по себе - ввиду его объективно унижающей достоинство природы, несовместимой со стандартами цивилизованного поведения, служащими приметой демократического общества, - является оскорблением человеческого достоинства в нарушение статьи 3 Конвенции. Продолжение подобной практики едва ли можно понять иначе, чем как средство унижения и умаления достоинства содержащегося в клетке лица. Цель унижения и оскорбления лица, содержащегося в клетке во время судебного разбирательства, таким образом, является очевидной.
Только за 10 месяцев 2018 года в ЕСПЧ было рассмотрено 25 жалоб из России на содержание в клетках в зале суда, в отношении всех заявителей признано, что имело место нарушение их прав, предусмотренных в Конвенции.
Кроме того, вообще средства, выбранные для обеспечения порядка и безопасности в зале суда, не должны включать в себя принудительные меры, которые по своей жестокости или по своему характеру подпадают под действие статьи 3 Конвенции, поскольку пытки, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание не могут быть оправданы ни при каких обстоятельствах. Для применения любых мер безопасности (в том числе наручников) должны существовать веские основания. Так, в Постановлении по делу «Рамишвили и Кохреидзе против Грузии» ЕСПЧ указал: «Европейский Суд отмечает, что в противовес статусу заявителей как публичных фигур, отсутствию у них судимости и их спокойному поведению в ходе производства по уголовному делу государство-ответчик не представило обоснования тому, что они были помещены на зарешеченную скамью подсудимых во время открытых судебных заседаний, и применению специальных сил в здании суда. Материалы дела не позволяют предположить, что существовал хотя бы минимальный риск того, что заявители, известные и, по-видимому, вполне безопасные люди, могли скрыться или прибегнуть к насилию во время их транспортировки в здание суда или в судебных заседаниях...».
И.Г. Кляйн является публичной фигурой. Однако его задержание осуществлено публично, группой сотрудников ФСБ, с применением к нему наручников без какой-либо необходимости. Обстоятельства задержания были зафиксированы путем оперативной съемки ФСБ. Оперативная видеозапись задержания была широко распространена в СМИ, передана для использования в программе государственного телеканала, что представляло собой публичную демонстрацию, выходящую за рамки того, что разумно может считаться необходимым. В ходе судебного разбирательства по вопросу о заключении И.Г. Кляйна под стражу заявитель находился в клетке, около клетки постоянно находился сотрудник силового воздействия в камуфляже. При этом суд разрешил фотографирование и видеосъемку заявителя вопреки его воле. Осуществлялась оперативная съемка ФСБ. Данные видеозаписи и фотографии также были переданы в СМИ и широко распространены. Целью данных мероприятий, по мнению защиты, было публичное унижение и оскорбление И.Г Кляйна, формирование общественного мнения о его виновности и опасности.
Публичное и демонстративное задержание И.Г Кляйна, необоснованное применение к нему наручников, содержание его в клетке в зале судебных заседаний во время разбирательства нарушает статью 3 Европейской Конвенции.
III. Нарушение презумпции невиновности (статья 6 Конвенции)
В отношении И.Г. Кляйна, согласно мнению защиты, были допущены и нарушения презумпции невиновности, то есть принципа, согласно которому обвиняемый, подозреваемый считается невиновным, пока его виновность не опровергнута в ходе судебного разбирательства по его делу и не подтверждена обвинительным приговором суда, вступившим в законную силу. Нарушения презумпции невиновности могут иметь различные формы, и в отношении И.Г. Кляйна, по мнению защиты, были допущены, как минимум, три вида нарушений:
Во-первых, Европейский Суд исходит из того, что являются объективно оправданными опасения по поводу того, что содержание лица на виду в клетке во время слушаний по его делу может передать судьям, в том числе принимавшим решения по вопросу его свободы, отрицательный имидж как лица, опасного до степени, требующей столь крайнего физического ограничения. Это подрывает презумпцию невиновности. Кроме того, о нарушении презумпции невиновности можно говорить и в том случае, когда имеется широкая общественная огласка применения соответствующих мер. По мнению ЕСПЧ «столь жесткие атрибуты судебного разбирательства» могут «вынудить обычного наблюдателя сделать вывод о том, что перед судом предстал особо опасный преступник».
Между тем, как уже было сказано, И.Г. Кляйн содержался в клетке в ходе судебного заседания. Это могло создать у судьи его отрицательный имидж как лица, опасного до степени, требующей столь крайнего физического ограничения, что подрывает презумпцию невиновности. Широкое распространение видеозаписей и фотографий заявителя в клетке и наручниках, в сопровождении группы сотрудников ФСБ в форме, способно создать представление о его виновности у широкой общественности до принятия решения по делу.
Во-вторых, ЕСПЧ исходит из того, что суд не вправе делать преждевременных (то есть до вынесения приговора) заявлений о виновности обвиняемого, а также допускать высказывания и совершать действия, дающие основания полагать, что суд уже имеет определенное мнение по вопросу о его виновности. Таким образом, если то или иное судебное решение содержит выводы или формулировки, которые дают основания полагать, что суд считает виновным лицо, которое не было признано виновным в порядке, установленном законом, то встает вопрос о нарушении права на справедливое судебное разбирательство.
В данном случае, согласно постановлению судьи от 14 ноября 2020 г., материалами дела подтверждена «обоснованность обвинения Кляйна И.Г. в инкриминируемом ему преступлении». Эта формулировка существенно отличается от указания на то, что имеются данные для обоснованного подозрения в совершении заявителем преступления. Она, согласно мнению защиты, дает возможность полагать объективному наблюдателю, что суд уже рассматривает И.Г. Кляйна в качестве виновного лица.
В-третьих, власти имеют право информировать общественность о ведущихся уголовных расследованиях, но, согласно правовым позициям ЕСПЧ, принцип презумпции невиновности требует, чтобы власти делали это сдержанно и деликатно. Когда власти обнародуют информацию, касающуюся уголовных дел, эта информация не должна содержать каких-либо оценочных суждений или каким-либо образом предрешать вопрос о виновности. Недопустимы высказывания, допущенные должностными лицами по поводу рассматриваемого уголовного дела, которые внушают общественности представление о том, что подозреваемый виновен, и опережают оценку фактов компетентным судебным органом. Европейский Суд последовательно подчеркивает важность выбора выражений публичными должностными лицами в их заявлениях, сделанных до того, как лицо признано виновным в совершении конкретного преступления и осуждено.
По делу И.Г. Кляйна официальными лицами допущены высказывания и комментарии, внушающие общественности представление о том, что подозреваемый виновен, до оценки фактов компетентным судебным органом.
В частности, в телепрограмме «Расследование Эдуарда Петрова. Тайна подушки мэра Кляйна» показанной на телеканале «Россия 24» и размещенной в сети Интернет (https://youtu.be/XnaKdFdhbBY), содержатся комментарии Сергея Арефьева, руководителя 1-го отдела по расследованию особо важных дел СУ СК России по Томской области, который, в частности, утверждает: «Вина Кляйна в том, что он дал незаконные указания... об издании незаконного постановления об отказе в удовлетворении заявления предпринимателя о смене категории земельного участка». И далее: «Кляйн дал незаконные указания сотрудникам … в качестве обоснования указать, что на этом участке есть санитарно-защитная зона, которая необходима «Томскому пиву» для осуществления своей деятельности». Защита полагает, что представитель власти тем самым преподнес общественности заявление о совершении И.Г. Кляйном преступных действий в качестве установленного факта, без ограничений и оговорок (не указав, что это всего лишь мнение стороны обвинения), и в отсутствие упоминания о том, что заявитель отрицает совершение им этих действий.
Таким образом, адвокаты Ивана Кляйна полагают, что права их подзащитного на свободу, получение медицинской помощи и справедливое судебное разбирательство серьезно нарушаются с самого момента его задержания. Нарушения носят длящийся характер и в результате не только сказываются на формировании убежденности суда и общества в виновности Ивана Кляйна до вынесения приговора суда, но и способны привести к причинению серьезного непоправимого ущерба его здоровью.