Юрий Кузнецов Поэт Собрание Сочинений
Юрий Кузнецов Поэт Собрание Сочинений
газета писателей России. Здесь всегда помнят о Ю. Кузнецове
здесь Кузнецов учился и долгие годы преподавал
два выдающихся русских поэта конца 20 века очень ценили друг друга
Кузнецовские чтения - 2019. ИМЛИ РАН
Тринадцатая международная ежегодная конференция, посвящённая творчеству Ю.П. Кузнецова "РОДНОЕ И ВСЕЛЕНСКОЕ", 14-15 февраля 2019, Институт мировой литературы РАН, Каминный зал.
14-15 февраля 2020 - 14-ая Кузнецовская конференция в Союзе писателей (Москва)
Группа посвящена выдающемуся русскому поэту XX-XXI вв. Юрию Поликарповичу Кузнецову (11 февраля 1941, Кубань - 17 ноября 2003, Москва) Показать полностью... "В лучших стихах Юрия Кузнецова воплощен образ подлинно героической личности, чье бытие совершается в мире тысячелетней истории — русской и всечеловеческой — и в безграничности космоса. ... почти в каждом стихотворении Юрий Кузнецов стремится так или иначе «преодолеть» время, чтобы древность — даже, как говорится, глубокая древность — и живая современность, чреватая будущим, грядущим, сомкнулись и сопряглись в едином целом поэтического мира." (В. Кожинов) "Явление выдающегося поэта не может быть случайным событием. Зная давно поэзию Юрия Кузнецова и удивляясь ей, я думаю, что нам обозначен в ней очень значительный символ, который мы ещё полностью не в состоянии понять. <...> Он, как всякое очень крупное явление, в общем-то, вышел из тьмы, в которой видны некие огненные знаки, которые мы до конца не понимаем. Нам явлен поэт огромной трагической силы, с поразительной способностью к формулировке, к концепции. Я не знаю в истории русской поэзии чего-то в этом смысле равного Кузнецову. Быть может, только Тютчев?! И я нисколько не преувеличиваю. Может быть, и современная критика ещё не понимает поэта. Хотя вот в выступлении Владимира Бондаренко уже нащупаны какие-то твердые тропы к пониманию Юрия Кузнецова. Он – поэт конца, он – поэт трагического занавеса, который опустился над нашей историей. Только так и следует его понимать. Он – поэт, который не содержит никакого сиропа. Никакой поблажки. Он силой своего громадного таланта может сформулировать то, о чём мы только догадываемся. Он не подслащает пилюлю. Юрий Кузнецов не снисходит до утопии. Он говорит тёмные символические слова, которые найдут свою расшифровку, но не сегодня и не завтра. Именно поэтому ему дано громадное трагическое дарование. Именно трагическое. Он – один из самых трагических поэтов России от Симеона Полоцкого до наших дней. И поэтому та часть русской истории, о которой некогда было сказано, что Москва есть Третий Рим, кончается великим явлением Кузнецова." (Е. Рейн) "В армии Юрий Кузнецов служил связистом. Это сейчас воспринимается как символ. Он рано увидел провалы, прорехи духа, пустоты в русской истории, из которых ничто не светило, и стал, как связник-гонец, забираться все глубже в "толчею веков". Всадник из стихотворения "Знамя с Куликова" выносит на теле изодранный в битве стяг, "чтоб поздние дети могли латать им великие дали и дыры российской земли". Одно это может искупить многое в кровавой истории Отечества и дать надежду на грядущее." Н. Дмитриев Фильм "Поэт и война" (1990) с участием Юрия Кузнецова можно скачать по ссылке http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=1145084
Давайте сделаем хороший сайт, посвящённый Юрию Кузнецову
1 сообщение
⋅
Последнее от [[[[[[[[[[[___________.. 18 ноя в 16:38
Самые известные стихи Юрия Кузнецова
35 сообщений
⋅
Последнее от Сергей Зубарев 20 июн 2019
25 сообщений
⋅
Последнее от Ольги Шиловой 4 фев 2018
На официальном сайте Литературного института появилось объявление о юбилейной Кузнецовской конференции https://litinstitut.ru/content/mezhdu-mirom-i-bogom-k..
А было это в Салехарде Совещанье. Мы схлестнулись С Кузнецовым о гербе. И слова метали – пули! Показать полностью... О России, о судьбе… Он сказал: – Кому-то с зала Надо срочно уходить. Юрий – столп! А я кто, малый? Я ушёл перекурить. И не знаю, что подвигло Мэтра выйти вслед за мной. Извинился. Словно в тигле Затушил огонь – душой… Мудрость высшая взыграла, Добротой, искринкой глаз! Горевал, когда не стало Его мудрого средь нас… Все шагаем в мир бездонный, Кто в кустах, а кто в крестах. А словами осененный Осветляет даже прах.
Друзья! Пора нам всерьёз заняться созданием сайта Юрия Кузнецова к его юбилею в следующем году. Пишите, пожалуйста, свои идеи и предложения в специально созданном обсуждении: https://vk.com/topic-456738_46624644
На днях (13 ноября) восемьдесят лет исполнилось одному из ярчайших людей, с кем мне доводилось общаться, виртуозу русского слова - Сергею Андреевичу Небольсину. Матёрый человечище. Столько было встреч, бесед, а фотографии я сходу сумел найти только с Кузнецовской конференции... Давно уже не было его новых статей и устных выступлений. Показать полностью... Здоровья ему и душевных сил! Опубликую-ка я здесь у себя последнее из его выступлений на Кузнецовских конференциях (раз уж с них и фото), которое прозвучало с кафедры Литературного института почти ровно 10 лет назад. ------------------------------------------------------------------------- О РОССИИ, В КОТОРОЙ МЫ ЖИВЁМ Шестнадцать лет назад, прилетев в Москву после длительного отсутствия и издалека (мне и октября 1993 года не пришлось увидеть, и сведения о нём доходили неполные), я встретил Юрия Кузнецова. Он угрюмо (сперва показалось) сидел у себя в редакционном кабинете. И почему-то захотелось задать ему вопрос, который мы оба помнили по известной статье Кожинова: «Итак, в какой стране мы живём?» Кузнецов ответил своими словами, причём особо подчеркнул: «Вот, прочитай. Это никакому компьютеру не поддаётся: ни написать, ни вычислить смысл». И он протянул своё стихотворение, которое мне даже и знающим его хочется ещё раз огласить. Оно было свежее и называлось «Федора». На площадях, на минном русском поле, В простом платочке, с голосом навзрыд, На лобном месте, на родной мозоли Федора-дура встала и стоит… Голос навзрыд нам знаком; но только не по стихам Кузнецова. «Как мне жить и плакать без тебя», «над тоскою нив твоих заплачу» – эти мелодии-рыданья, они из Блока; они блокоподобны и блокообразны, и явно из той стихии, если вы её изучали, что Есенин называл тоскливо-заворожённым путешествием по Руси в голландских ботфортах. Но признаемся: выкладки какой бы то ни было учёности – тоже компьютерщина, Кузнецов не зря чурался её. И вот, глуша компьютер в самом себе над стихотворением Кузнецова, – да: всё-таки слышишь в нём и отголоски тютчевско-блоковских стенаний и радений, но больше находишь ими же не почувствованное и не постигнутое. И оно создано вполне, что кажется после пережитого в 1993 году, «по итогам октября», как это издавна предписывало ответственной поэзии начальство. У бездны, у разбитого корыта, На перекате, где вода не спит, На черепках, на полюсах магнита Федора-дура встала и стоит. На поплавке, на льдине, на панели, На кладбище, где сон-трава грустит, На клавише, на соловьиной трели Федора-дура встала и стоит. В пустой воронке вихря, в райской куще, Среди трёх сосен, где талант зарыт, На лунных бликах, на воде бегущей Федора-дура встала и стоит. На лезвии ножа, на гололёде, На точке i, откуда чёрт свистит, На равенстве, на брани, на свободе Федора-дура встала и стоит. На карусели, на словечке «надо», На пятом колесе, что восьмерит, На чарах зла, на гребне водопада Федора-дура встала и стоит. На граблях, на ковре-пансамолёте, На колокольне, где набат гремит, На истине, на кочке, на болоте Федора-дура встала и стоит. На лилии, на плеши мухомора, На снежном коме, что с горы летит, На трёх китах, на яблоке раздора Федора-дура встала и стоит. На опечатке, на открытой ране, На камне веры, где орёл сидит, На рельсах, на трибуне, на вулкане Федора-дура встала и стоит. Меж двух огней Верховного совета, На крышах мира, где туман сквозит, В лучах прожекторов, нигде и где-то Федора-дура встала и стоит. Эта непростая, невычисленная и невычислимая вещь навела меня на размышления, которые излагаю. * * * Что «умом Россию не понять», общеизвестно как слова Тютчева: общеизвестно не как истина, ибо напрасна уж такая настроенность против ума, – но как слова крылатые. А так-то зачем сомневаться: разве Пушкин-то виденную им Россию своим умом не понял? Будь оно как угодно, над неизмеримою Россией и над стихами Тютчева об этом имелись и охотники глумиться. Летом 1917 года (обстановка была такая, какая Тютчеву не предвиделась ни сном ни духом) Алексей Максимович Горький печатал свои ироничные «Русские сказки», среди которых одна как раз обыгрывает классический образ. Живёт, мол, на свете несуразная и неуклюжая баба Матрёна. Ни умом её, нелепую, не понять, ни даже обхватить нельзя – по её необъятной дородности. Россия-Матрёна; она велика, но ум её короток; она нескладна, и ничто в ней путём никак не сложится; так что ни демократического реформирования, ни какого иного дельного прогресса от неё не жди. Всё чаще, в том же 1917 году, выходивший на улицу «босяцкий элемент» (как его называли) смотрел на дело совсем не по Тютчеву. Словно Горький и вправду убедил его не признавать ни ума, ни общего аршина, ни веры. Пальнём-ка пулей в святую Русь! – и всё тут. Единственное, что в ней несомненно – это то, что в ней несуразно. Она не нужна была издавна ни Горькому, ни его же пером воспетым когда-то героям-босякам: кондовая, избяная, толстозадая. Вот в её погребах и на «етажах» – пошарить можно. С такими словами на босяцких устах – но, правда, без особой похвалы, скорее, с оторопью – вывел подобный люд на панели ночного Петрограда и Александр Блок. Блок Горького терпел, а Тютчева любил; и что наша страна не под силу никакому уму, наверняка соглашался (на трезвый взгляд, повторим, соглашался ошибочно). Согласен он, был, очевидно, и с тем, что говорила тютчевская вера: Истомлённый ношей крестной Всю тебя, земля родная, В рабском виде царь небесный Исходил, благословляя. Таким образом, чтО автору «Двенадцати» оставалось делать, когда сюда, тесня святыни, Толпа вошла, толпа вломилась? Это опять слова из Тютчева: толпа вломилась – и ты невольно устыдилась и тайн, и жертв, доступных ей; Блок и эти слова оценил, поскольку подобное увидел. Как человек не без тютчевской, как бы её назвать, трепетности, он не мог такого восхвалять, конечно. Но даже и падших, даже и падких на душемутительный бунт – он их (или им) хотел не то что славословить, но подобно обескураженному мученику-страстотерпцу хотел подставить им щёку, а нас хотел пусть как-то, но обнадёжить. Ну, а тут как раз – мы про поэму “Двенадцать” сермяжный дозор, чеканящий шаг по Питеру, тоже встревожился, ибо Кто там машет красным флагом, Хоронясь за все дома? Да ведь это ж непорядок! А ну-ка, выходи, иначе стрелять начнём – приструнивают незнакомца-знаменосца сами же патрульные. Ибо в чьих-то не тех флаг руках, и гулящей рати это подозрительно (как бывало подозрительно и всяким критикам «Двенадцати» – например жене Каменева или «марксистской генеральше» Марии Андреевой). Марксистская генеральша - слова самого Блока. Но вспоминаешь почему-то не только эту бывшую подругу Горького, ставшую теперь ему только соратницей, а ещё и бдительную кондукторшу из булгаковского трамвая «Аннушка»: вы куда со своим котом? с котами нельзя! В таких обстоятельствах Блок одновременно и сам взвинчен, и всех же, как мы сказали, обнадёживает и успокаивает. Будь сейчас хоть несусветная вальпургиева ночь, а всё равно – Впереди – Исус Христос. Наугад и наобум вроде бы ; вроде бы пальцем – а всё-таки прямо и именно в небо! И пускай со своею жемчужностью этот субъект у Блока как-то чересчур анемичен и женствен – и пускай он, конечно, не вера, а грёза с декадентским оттенком, – но прорицание понятно. Да, уж если такое началось, то красному флагу подыграет и красный петух. Да и вы, ребятушки, пускай к такому Ко всему готовы, Ничего не жаль – но того, с красным флагом, вам и ни догнать, ни обогнать, ни устранить. Впереди, хоть в лепёшку разбейся при всём своём «атеизме», окажется и будет поджидать именно он. * * * Не так ли оно и вышло, с какой стороны ни подойти? (Ну, скажем, со стороны тех, кто совсем не так давно голь перекатную, как ему показалось, смирил, разогнал или развенчал, а Христа, для порядку отобрав у него красный флаг, учредил вновь – и всё бьётся, всё бьётся лбом о паперть: если не в очень элитарных храмах, то всегда в крайне приличной компании.) Так оно вышло или с оттенками, а сейчас нами пережит уже какой-то совершенно особый октябрь – и уж его-то, опять же, ни сном ни духом не предполагали они все: и Пушкин, и Тютчев, и Блок. О Блоке, что первый из октябрей всё-таки застал воочию и готов был ему сказать: что ж, безумствуй, даже сожигая и меня – о Блоке мы добавим, занимая от силы минуту, лишь немногое. Да, не вполне к лицу «светлому иноку» заворожённо поддакивать поножовщине, но так было: пальбою по кондово-избяному-толстозадому Блок хоть на ненадолго, но оказался увлечён. Да, Блок и сам набедокурил, упившись тем, что увидел в этом «размах». Но готов же был Блок заранее, что и ему достанется в полную меру, когда ощутимей окажутся не размах, а что-то похлеще? Готов. И многим бы у него поучиться – хотя бы в чём-то, хотя бы задним числом, однако и у него. * * * Перевернём эту страницу. Толпа ведь уже и на наших глазах вломилась вторично, освободила от рвани, заняла и хочет расширить захваченные пятачки; она не склонна уважать никаких тайн, не помышляет и о малейших жертвах (если только о своих – то ни о малейших). Ничего себе христианство, сказал бы кто-то; но нам здесь уже не хватает учёности, и предпочтём немотствовать. Однако мы русские – и каким-то хоть сугубо русским умом, а надо же это как-то ухватить? Неужели он послабее других: страну-то веками собирал он, и предохранял и оборонял он же. Сколько раз он сурово и точно прикидывал виды на будущее и жертвенные нужды настоящего, и сколько раз надо было повторить, повторим снова и мы: если мы не успеем – нас сомнут. И если вы добавите, что это был не русский собственно ум, а русский дух – что ж, почему не согласиться. Впрочем, как ни назови, а у русского духа – сразу две бесподобные гениальные одарённости. Первая – полёт и крылатость. От ковра-самолёта и конька-горбунка до пансамолёта, до Королёва и Юрия Гагарина. От Карпат и Днепра до Камчатки и Чукотки. Без крыльев такие дела не делаются. У Аристотеля спросили: дай формулу человека – и он ответил: двуногое, но без перьев. И хитро «сформулировал», и безупречно: ведь не сказал же без крыльев. Это не только грекам, это всем природой завещано, это нам даровано, это нами исполнено бесподобно. Крылатый конь Ермака донёс его дружину до Тобольска; Суворов преодолел Альпы; крылатый Пушкин дал крылья Глинке и Чайковскому. И разве Транссибирская магистраль, разве Северный морской путь, разве Гастелло и Александр Матросов – не полёт? Разве всё такое – не та же птица-тройка? Кто-то заметит или почти возразит, что это – верно лишь «говоря образно». Но как же иначе, если наше русское самоё ёмкое мышление – мышление в образах и есть? Не Владимир же Соловьёв выразил русский дух в своей «русской идее» – и взвинченной, и какой-то униатски-пораженческой, не сказать дезертирской. (Туда же и все бердяй-булгаковичи, как назвал эту публику остроумный Иван Солоневич.) Нет, не они, а уж скорее Пушкин – и выразил вполне «в образах». Правда, и Пушкин от кого-то свой русский дух сам впитывал. «Спой мне песню…», например. И что же – разве «Калинка» в исполнении победоносного Краснознаменного ансамбля в мундирах (сам слышал и видел: на моих глазах рукоплескали этой нашей победоносной музыке и Германия, и Япония) – разве наша песня не русский полёт? Ну, а вторая русская одарённость какая? Ведь среди несусветного беспорядка и месива осколков и обломков Федора-дура встала и стоит, и будто бы ничего не “предпринимает”? * * * Перехожу к Кузнецову, для разгадок которого ещё нет, он сам сказал,никакого «компьютера»; почему я и высказываю только догадку. Вторая чисто русская одарённость – гениальная одарённость к саботажу, учиняемому против чванливой лжи, особенно лжи начальства. Вспомните любимую гипотезу одного из кузнецовских наставников, литературоведа и историка. Россия к 1917 году на всех парах развивала капиталистический прогресс. Изнывала от собственных достижений. Обгоняла уже чуть ли не весь свет, говорил Кожинов. Но не вышло; какой-то, говорил учёный, случился перегрев, какой-то надрыв или негаданная трещина. А мне-то кажется, что завелась, завелась и распространилась в нашей жизни, прежде всего в так называемых её «сферах» какая-то антипетровская, антипушкинская, антименделеевская ржа, даже лжа – и Россия весь этот бескрылый напор державно-толстопузых великих князей, тайных советников, неописуемо изобретательных ухватисто-смекалистых купцов первой гильдии, прочих сытых предпринимателей и прочих упитанных предержащих – всю эту «капитализьму» Россия саботировала, распознав застарелую уже, дряблую сытост ь и подлог даже в крикливо-демократичной керенщине. Дальше – было при нас, ибо с нами вошло в поговорку (удостоверил, конечно, «Борис Леонидович»). Истерзанная и измочаленная, полуголодная Россия двинулась на собственную всесоюзную стройку – и построила. С букварём в руках взялась за создание «яков» и «катюш» – создала их; они сообщили полёт нашей силе и дали отпор супостату. Мы успели взлететь, и нас не успели смять. Но выдохся с годами, снова без пушкинского и без менделеевского начала, ставший напыщенным и безнациональным уклад – и народ сперва исподволь, а потом и открытою бранью, насмешкой и неделаньем, саботировал и оказёнившуюся «социализьму». Нет саботажа, который бы своей гениальностью выигрывал у русского, народного, самородного и всенародного саботажа. (Василий Розанов считал подобное ещё и неповоротливостью тупых народных толщ, но ошибался.) И вот задумаемся: не та же ли участь ждёт и казёнщину новую; ждёт её торжества и вспышкопускательства – уже без всякой попытки к русскому полёту, её “затверждённые” выкладки насчёт «верховенства закона» – при «правовом государстве», но без тени чести и совести? Не она ли, эта участь, ждёт всяческую новую русскую толстопузость с её «устойчивыми развитиями»? О, да! о, конечно: упёршаяся на чём-то своём Федора есть «дура», скажете вы; ведь и Кузнецов так обозначил! Но её всемирного значения и её гениальнейший до простодушия саботаж – её саботаж новейшему капиталистическому посулу непреклонен. В упорствовании этом – русский дух; тут обнадёживающе Русью пахнет. В нём есть и русский ум, если посмотреть с не обозначавшейся раньше стороны; а тот ум, которому такую Россию не понять, весьма кургуз и самонадеян. И за этот её гений с благодарностью и через много-много лет будет называть Россию, как повторял это Кожинов, «всяк сущий в ней язык». Может, даже и весь мир. А мы пока что поживём в ней такой, как она меж двух огней Верховного Совета стала, от пули невредима, и стоит. Тяжело, но стойко держится Россия и, возможно, она раздавит-таки наконец – и пополнит тем число осколков прошлого – такие уродливые антирусские памятники чуть ли не столетия, как нелепые слова «зарплата», «госдеп», “госаппарат”, «совмин», «литинститут», «роддом», и т.д. и т.п. Вы спросите: а как же всё-таки «с голосом навзрыд»? Да как: ведь по площадям и улицам свистели и пули, и Кузнецову долго были слышны, наверное, чьи-то прямые рыданья. А впрочем, не каждое лыко в строку: у Пушкина «лошадка плетётся рысью как-нибудь» – тоже не совсем внятно. Но Русью и это пахнет, хотя и тысячами слов русский дух не ухватить и не охватить: с одной стороны – «я слёз не проливал»; с другой стороны – «порой опять слезами обольюсь». Кстати, а мы-то живём где: в стране или в духе? Кажется, что ответ ясен. Но стоит огласить его, как опять есть опасение, что получится какая-то казёнщина или напыщенность.
Подкаст Валентина Олейникова. Выпуск о Юрии Кузнецове
Юрий Кузнецов (1941 - 2003) ПЕСНЯ ЛАЗАРЯ В тесных земных преисподних Показать полностью... Дремлет великий покой. Можно проснуться на подвиг Только по вере святой. Братья и сестры, вставайте! Вера сияет во мгле. Богово Богу отдайте, А остальное земле. Кончилось время земное. Солнце над вами стоит Легкое и золотое, Ваши грехи золотит. Даже в земных преисподних Светит оно широко. Трудно подняться на подвиг, Все остальное легко.
Заметка о прошедшей в феврале 2020 Кузнецовской конференции на сайте "Литературной Газеты" https://lgz.ru/article/8-6726-26-02-2020/so-strany-na..
Библиография публикаций и выступлений литературного критика Петра Ткаченко о творчестве выдающегося поэта современности Юрия Кузнецова. 1. Авторский литературно-публицистический альманах "Солёная Подкова". "Я зову в собеседники время...": Юрий Кузнецов в русском самосознании. М., Эслан, 2006 г. - с. 200-220. 2. Видеозапись Ильи Колодяжного. 26.07. 2012 г., г. Москва. Показать полностью... 3. Пётр Ткаченко. "До разгрома и после него". Своевременные размышления о русской литературе и жизни. Литературно-критические повести. М., издательство "У Никитских ворот", 2018 г. "Я зову в собеседники время..." Юрий Кузнецов в русском самосознании. (стр. 601 - 616). 4. 13 ноября 2018 года в Литературном институте имени М. Горького состоялась презентация документального кинофильма «Юрий Кузнецов. Взгляд с востока». В том самом зале, который помнит поэта и где вручался ему диплом об окончании Литинститута, и где позже он вёл творческий семинар. О Юрии Кузнецове в русском самосознании рассказал литературный критик, публицист и прозаик, земляк поэта Пётр Ткаченко. Он вручил вдове поэта Батиме Кузнецовой свои новые книги с литературно-критической повестью о Ю. Кузнецове «Я зову в собеседники время» и рассказом «Обида героя» об отце поэта подполковнике Поликарпе Ефимовиче Кузнецове, который за форсирование Сиваша в начале ноября 1943 года был представлен к званию Героя Советского Союза. http://rosgeroika.ru/library/2018/noyabr/film-o-russk .. 5. Пепел над Европой. Размышления о сожжении собора Парижской Богоматери и о пророческой миссии русской литературы. Ими поделился постоянный автор «Российского героического календаря» писатель и литературный критик Петр Иванович Ткаченко. http://rosgeroika.ru/library/2019/maj/pepel-nad-evropoj 6. Пётр Ткаченко. "На руинах великих идей...". Пророчество Юрия Кузнецова. "Литературная газета". https://lgz.ru/neformat/na-ruinakh-velikikh-idey/ 7. Пётр Ткаченко. "На руинах великих идей..." "Новая газета Кубани". http://ngkub.ru/kultura/na-ruinakh-velikikh-idej 8. Пётр Ткаченко. "Трагические судьбы русских писателей". Серия "ХХ ВЕК: Лики. Лица. Личины". издательский дом "Звонница-МГ", 2020 г. "На руинах великих идей...". Пророчество Юрия Кузнецова. 9. Пётр Ткаченко. "Сквозь строчек смотровые щели...". Доклад на 14-й научно-практической конференции по творчеству Юрия Кузнецова "Юрий Кузнецов и Победа". Москва, 14 февраля 2020 г. YouTube15:57
Пётр Ткаченко. "На руинах великих идей..." "Наш современник" № 2, 2020 г.
14 и 15 февраля 2020 г. в Москве, в здании Союза писателей России на Комсомольском проспекте, 13, состоялась очередная ежегодная научно-практическая конференция, посвящённая творческому наследию выдающегося поэта нашей эпохи Юрия Поликарповича Кузнецова (1941 – 2003). Показать полностью... Конференция организована и проведена Союзом писателей России, еженедельником «Литературная Россия» и Клубом писателей – выпускников Литературного института им. А.М. Горького. Вполне естественно, что в год 75-летия Победы в Великой Отечественной войне, конференция называлась: «Юрий Кузнецов и Победа». В работе конференции приняли участие как столичные учёные-филологи, писатели, ценители поэзии, так и со многих регионов России – Ростова-на-Дону, Краснодара, Твери, Владимира, Нижнего Новгорода, Липецка, Воронежа, Смоленска, Казани; из Тувы, Коломны и Королёва Московской области; из Горловки Донецкой народной республики. Открыл конференцию председатель Союза писателей России Н.Ф. Иванов". В ряду других был заслушан доклад литературного критика Петра ТКАЧЕНКО "Сквозь строчек смотровые щели... Накануне конференции вышла в издательском доме "Звонница-МГ" его новая книга "Трагические судьбы русских писателей" с литературно-критической повестью о пророчестве Юрия Кузнецова.
Ваш браузер устарел. Попробуйте браузер Atom , чтобы работа ВКонтакте была быстрой и стабильной. Подробнее
[_ поэт Юрий Кузнецов _ | ВКонтакте
Юрий Поликарпович Кузнецов / Стихи.ру
Лучшие книги Юрия Поликарповича Кузнецова
Автор: Кузнецов Юрий Поликарпович - 6 книг.Главная страница.
Юрий Кузнецов : скачать книги в fb2, читать онлайн
Сочинение На Тему Как Учился Митрофанушка
Контрольные Работы 5 Класс Дорофеев
Основные Понятия Безопасности В Техническом Регламенте Реферат
Сочинение Про Приключения В Лесу
Сочинение Моя Комната От Имени Девочки