Юбилей незабываемого друга

19 октября Дмитрию Владимировичу Корнилову, человеку, стоявшему у истоков борьбы Донбасса за свободу, исполнилось бы 60 лет. Но прошло уже два десятилетия, как его с нами нет.

Дмитрий Корнилов был одним из тех людей, без кого невозможно представить историю Донбасса последних более чем 30 лет. Теперь это ясно. Но эта ясность пришла не в последнюю очередь оттого, что Дмитрию, будь он жив, сейчас было бы не очень просто ответить на вопрос: почему на земле Донбасса уже девятый год идет война, что к ней привело? Но в непростой ситуации он оказался бы не потому, что не знал бы ответа, а по той причине, что он принадлежал к очень немногим людям, кто вправе переадресовать этот вопрос многим другим – жителям нашего исторического и промышленного региона, бывшими взрослыми людьми в конце 80-х – начале 90-х годов прошлого века, когда и началось то, что привело к военному конфликту между Донбассом и украинским национализмом. Дмитрий ведь включил сигнал тревоги, когда, казалось бы, он уйдет в пустоту. Но поднятая тревога оказалась не напрасной, хотя и услышана была с опозданием. Для этого понадобилось, чтобы украинский национализм из идеологии и теории перешел еще и в область практики: создал свое марионеточное псевдогосударство, схожее по историческому типу с петеновской Францией, Норвегией Квислинга, Хорватией Павелича и таких же прочих...

С Дмитрием Владимировичем мы оба – выпускники Донецкого государственного университета (так он тогда назывался). Только Дмитрий окончил факультет романо-германской филологии (такое название у него было, сейчас это факультет иностранных языков), а я выпускник исторического факультета. Учебу мы закончили с разницей всего в один год: я – в 1983 году, он – в 1984-м. Но познакомились только в сентябре 1990 года. Хотя пересечься, как мы установили позже, могли и раньше, еще в 1982 году. Тогда в университете был сформирован стройотряд из студентов разных факультетов для работы на острове Сахалин. Я в отряд был зачислен, а Дмитрию не повезло – медкомиссия забраковала его по состоянию зрения. После завершения учебы Дмитрий пошел работать учителем в школу села Опытного Ясиноватского района. Сейчас этот населенный пункт часто упоминается в боевых сводках. Там Дима познакомился с одним из моих однокурсников, тоже работавшим в этой сельской школе. Так что к моменту нашего знакомства у нас нашлись общие знакомые.

Но это вроде предисловия. А суть дела состоит в том, что уже к концу 1980-х годов Дмитрий Корнилов стал одним из тех, кто понял вещь очевидную далеко не для всех: пора создавать в Донбассе организацию, чьими программными принципами стало бы противостояние и отпор антисоюзным, националистическим кругам, все более открыто дававшим о себе знать и в нашем интернациональном регионе. И потому 31 августа 1989 года в одной из аудиторий того самого факультета романо-германской филологии собрался немногочисленный кружок людей, назвавших себя «группой обеспокоенных граждан». Обменявшись мнениями, эти люди пришли к объединившему их выводу, что назрела необходимость искать единомышленников, таких же обеспокоенных, встревоженных надвигавшейся, вовсе нерадостной перспективой граждан, чтобы создать организацию под условным, предварительным названием «Интернациональный фронт Донбасса». И эта работа пошла.

Уже летом 1990 года Дмитрий Корнилов и его младший брат Владимир (сейчас он известный политический эксперт, которого часто можно увидеть на телевизионных передачах «Вечер с Владимиром Соловьевым» и «60 минут») ездили в Прибалтику и в Южную Осетию, где уже назревали кровопролитные события. После своих поездок обеспокоенные граждане Донбасса еще больше убедились в том, что необходимость создания в регионе антинационалистической, антифашистской организации назрела и встала, как говорят, во весь рост. Вот почему 18 сентября 1990 года в газете «Вечерний Донецк», в разделе объявлений, где помещались сообщения о всякой всячине, появилось и такое уведомление в пару строк: «По вопросам создания «Интернационального фронта Донбасса» звонить...» – дальше следовал номер тогдашнего домашнего телефона семьи Корниловых. Среди тех, кто позвонил по указанному телефону, был и я. Вышел сразу на Дмитрия, он как раз был дома и снял трубку. Мы недолго поговорили и условились встретиться. Моим первым впечатлением было такое, что разговаривал со мной спокойный, несколько даже флегматичный человек, почему-то я подумал, что он старше меня года на три-четыре. Впоследствии выяснилось, что это не так.

Учредительная конференция организации, получившей название все же не «Интернациональный фронт...», а «Интернациональное движение Донбасса» (ИДД), состоялась 18 ноября 1990 года в Доме политического просвещения, собрались там люди из Донецка, Макеевки, Ясиноватой, Енакиево, даже из отдаленного Красного Лимана.

«Интеры» были первыми, кто еще 8 октября 1991 года на одном из митингов, прошедшем около здания Донецкого областного совета, подняли Донбасский триколор: полотнище с сочетанием красного, темно-синего и черного цветов. Сейчас это флаг Донецкой Народной Республики. Только он перевернутый. Изначальное расположение полос флага – с красным цветом сверху и черным снизу. Темно-синий цвет как был, так и остался посредине.

Дмитрий Корнилов всегда предупреждал об опасности государственного разъединения России и Украины, к чему неминуемо приводил развал Советского Союза. Если бы прислушались к его предостережениям, не было бы сейчас ударов украинских ракет по Белгородской, Курской, Брянской областям Российской Федерации, а также по остающемуся приграничным областному центру Белгороду. Чтобы такое не повторялось, пора освобождать Харьков и не только его.

Вспоминая Дмитрия Корнилова, можно написать целые политические мемуары. Но в день юбилея, когда юбиляра с нами нет, хотелось бы вспомнить о нем просто как о человеке.

Любой человек, кому пришлось быть знакомым с Димой, всегда отмечал его эрудированность во многих вопросах. Дмитрий отлично знал английский язык, мог разговаривать на нем не хуже, чем на своем родном, русском языке. В школе села Опытного, где он проработал 10 лет – с 1984 по 1994 год – ему не раз приходилось заменять разных учителей-предметников, если кто-то из них вдруг заболевал или не мог выйти на работу по каким-нибудь другим причинам. И его уроки по истории, русскому языку и литературе, по украинскому языку и литературе, кстати, тоже, по географии проходили на высшем уровне, ничуть не хуже, чем занятия по «дипломной» профессии учителя английского языка. Потом, работая уже обозревателем газеты «Донецкий кряж», он не без гордости говорил, что запись о его педагогическом стаже в общеобразовательной школе значится не как «учитель английского языка», а «учитель английского языка и истории». А отдельным его увлечением была история Донбасса – с древнейших времен до современности.

Еще одна характерная черта Дмитрия – трудолюбие и чрезвычайно обязательное отношение к порученному делу. Когда он перешел в газету, тоже, в общем-то, популярную в те времена в Донецке, «Салон Дона и Баса», ему редакция ставила задания подготавливать целые полосы. И он это делал. Но как-то возникла случающаяся в журналистском деле накладка: подготовил Дима очередную свою полосу, но в редакцию подвалила довольно доходная реклама, ее и поставили на место уже подготовленных материалов. Дмитрия, однако, успокоили: все твое никуда не девается, выйдет в следующем номере газеты, а у тебя незапланированное окно, выходной, так что гуляй, переведи дух. Но Дима без работы почувствовал себя как не в своей тарелке. Правда вот, работал по своей давней, установившейся привычке по ночам. Возможно, что такое обыкновение и привело неутомимого журналиста к инсульту, преждевременно оборвавшему его жизнь в неполные 40 лет, 31 января 2002 года. Свой приближавшийся юбилей Дмитрий отпраздновать не смог.

Да только Дмитрий Корнилов не из тех, кто уходит, закончив свой жизненный путь. Его физическое существование, к сожалению, осталось в прошлом. Но все, чем жил этот человек, его мысли, идеи, поступки – с нами, они пришли в настоящее и идут в будущее. Уверен, что память о нем будет увековечена в новом, снова российском Донбассе, о котором он мечтал и для чего работал.