Японский нойз: там, где кричит звук (ч. 2)

В первой части мы рассказывали о представителях олдскульного японского нойза. И современный джапанойз живет и продолжает путь своих предшественников. Разнообразие новых исполнителей жанра не перестает удивлять, но есть группы, особенно выделяющиеся на фоне остальной «шумовой» сцены — сегодня мы говорим о Boris и Melt-Banana.

«Японские Melvins» — так в ироничном ключе называют группу Boris⁠⁠, одних из наиболее известных представителей жанра джапанойз, зародившихся в середине 90-х в Токио. Когда-то Boris начинали как подражатели известной сладж-метал группы Melvins, но за более чем 20 лет обрели собственное звучание, став одной из самых знаковых японских нойз-групп.

Дебютный альбом Absolutego (1996) записывался как раз во время коренного изменения японской метал-сцены. Такие новаторы, как Boris, приходили на смену олдскульным японским хэви- и трэш-метал группам.

Другой значимой для Boris группой были Earth. По словам вокалиста группы, Ацуо, в 90-х почти никто в Японии не слышал о Melvins и Earth, что дало коллективу возможность стать одной из первых сладж-метал групп в Японии.

Тем не менее, за многие годы они пробовали себя в разных жанрах. В 1998 году Boris записали второй альбом, Amplifier Worship, смешавший в себе элементы трип-рока с сладж-металом. Альбомы Heavy Rocks (2002, 2011) вобрали в себя настроение раннего хэви. В Pink (2005) Boris попробовали себя в шугейзе, в Vein (2006) активно использовался краст-панк, а в недавний релиз Love&Evol (2019) были включены элементы дроуна (кстати, на нем же они сплитовали с Merzbow и DAMAGED).

Открытость для новых жанров Boris привлекает других артистов. В их числе Sunn О))) и Merzbow, также известные своей любовью к экспериментам.

Boris создают прочное наследие, превосходящее почти любую другую группу, работающую в настоящее время в их области. За 26 лет они не исчерпали свою творческую энергию, и нет никаких оснований полагать, что это произойдет в ближайшее время.

Еще одни представители токийской сцены, Melt-Banana, ворвались в нойз еще в 92-ом году. На фоне остальных музыкантов трио звучит наиболее привычно и лайтово, и хотя вряд ли их можно назвать нойзом в чистом виде, они исполняют крайне оригинальную, очень быструю, жесткую и агрессивную музыку с высоким женским вокалом, напоминающим голос аниме-героини, бьющейся в жестокой истерике. Название группы, по признанию самих музыкантов, восходит к одному из распространенных в Австралии сортов мороженого.

Несмотря на свою западную ориентированность и популярность в США, Melt-Banana – это очень японская группа, с чисто японским отношением к музыке. Взять хотя бы их знаменитый минимализм – длительность песен редко когда превышает полторы минуты, а часто и вовсе ограничивается 20–30 секундами (четырех- или пятиминутные композиции для Melt-Banana – настоящий opus magnum). Или вокал Ясуко Онуки, напоминающий заряженный иглами пулемет Гатлинга и нередко переходящий в нечленораздельный визг. Чисто японский радикализм, который не знает каких-либо преград.

Особый интерес представляют тексты песен Melt-Banana (пусть зачастую разобрать их на слух просто-таки невозможно). Это своего рода мысленный поток, набор слов, никак не связанных друг с другом. Обрывки песенок из популярного в Японии аниме, какие-то безумные стишки про зайчиков и медвежат, слоганы из рекламы разных чупа-чупсов, политические лозунги, цитаты из кинофильмов и т.д.

«Я просто пою о том, что у меня в голове», – признается Ясуко Онуки.

Последний альбом японского трио, Melt-Banana Lite Live Ver 0.0 (2009), вышел на собственном лейбле группы и представляет собой записи их живых выступлений. Это полчаса дикой, антисистемной музыки, сдобренной фирменным вокалом Онуки. Ураганно быстрые гитары и безжалостно режущие слух синтезаторные шумы – Melt-Banana творит музыку, не боящуюся заглянуть в бездну массового сознания.

Искаженные «абразивные» звуки, интенсивные и хаотичные живые выступления и бесконечные экспериментальные поиски самовыражения  — джапанойз часто рассматривают как форму протестной музыки, сквозь которую выражаются политические и социальные проблем. Изначально нечто малое и ненормальное, созданный мятежной молодёжью, которая показала, насколько она была непокорной и иной, со временем нойз вырос до таких размеров, что люди за пределами японской сцены, открыв его, захотели сделать своим.

Сейчас джапанойз по-настоящему разнообразен и в то же время похож сам на себя – такая двойственность присуща японской жанровой специфике. Единственное, что здесь стабильно – это разнообразие: харш-нойз, пауэр-электроника, ритуальный нойз, радио-нойз, индастриал-нойз и многие другие – японская сцена не перестаёт удивлять.

Трудно предсказать, переживет ли музыка более радикальное переосмысление и сможет ли нойз стать такой же «привычной» музыкой для всех, как джаз или рок. Но за последние тридцать лет нойз так и не вышел за рамки подполья (за исключением отдельно взятых артистов). Что ждет нас в дальнейшем – полный отказ от классических музыкальных форм или в итоге отказ от шумной музыки – узнаем в скором и не менее шумном будущем.