Взгляд преподавателя

Екатерина Роландовна Добрушина, кандидат филологических наук, заведующая кафедрой славянской филологии.

Как и когда Вы впервые узнали об университете? Почему решили начать здесь работать?

Летом 2003 года моему младшему сыну было полтора года. Моя мама, что бывало нечасто, отпустила нас с мужем на пару часов погулять. Мы шли по центру – не помню откуда куда, - и муж сказал: «Вот тут я кажется был – тут во дворе церковь с чудотворной иконой». Мы зашли. Оказалось, что церковь - во дворе православного университета.

Тут же зашла в здание и оставила у администрации записку для декана филологического факультета: мол, кандидат наук, выпускница МГУ, ученица Белошапковой, преподаю русский язык. Очередная моя авантюра на бегу. Мне позвонили. Правда, с чудотворной иконой во дворе так никогда и не работала – помещение в Кузнецах оказалось не про филологов, но зато все эти почти 20 лет мне есть где перекреститься перед походом в отдел кадров.

Расскажите о коллективе: как преподаватели приходят к нам на филологическое направление русской филологии? Что их привлекает в ПСТГУ?

Преподаватели чудесные – все. Приходит каждый по-своему – Господь приводит. Зарплата, расположение филологического факультета, малая нагрузка и фокусы маленького вуза отпугивают многих, безусловно. Поэтому некоторых классных преподавателей я упрашивала – попробуйте, таких классных детей, как у нас, вы еще не видели, ну и такого классного начальника, как я, тоже – во всем буду на вашей стороне, всем, чем смогу, помогу. А начав, те, кто был больше всего нужен, оставались.

Хотя многие наши преподаватели, конечно, крутятся как белки в колесе на многих работах. Но такова вообще цена работы по гуманитарной специальности (да по любой) – делаешь любимое дело, должно повезти, чтобы были деньги. К счастью, не в деньгах счастье. Разве это честно – за осмысленное и интересное дело деньги получать? Впрочем, знаю, что каждому в каждый момент жизни дается столько денег, сколько полезно.

Не возникает ли ощущение, что Вы могли бы заниматься чем-то "здесь и сейчас", а не "ковыряться в буквочках и запятушках"?

«Буквочки и запятушечки» - это вы меня цитируете, но передергиваете: я так не о науке говорю, а о специфике школьного языкознания, где – и вынужденно и исторически – рассматривается только формальная сторона языка. Например, все знают, что падежи – это окончания существительных. Это формальная сторона. А что они означают, зачем языку нужны? Это смысловая сторона, и о ней школа даже не пытается говорить. А я уверена, что и в жизни, и в языке, и в литературе – главное, смысл. И та наука, которая мне интересна, она о смыслах (например, морфемная семантика, лексическая семантика). А смыслы эти – они о том, как мышление человека устроено, а это мне очень интересно. Это о личном интересе.

Как Вы определяете для себя практический смысл деятельности филолога-учёного?

Я вообще не думаю, что теоретическая наука должна иметь выход на практику. Практика – это что? Как приложить науку к улучшению внешней жизни человека? Не хочу прикладывать. Человек должен развиваться – желательно, духовно, но если нет, то хотя бы культурно и интеллектуально. И все те, кто занимается наукой, продвигают интеллектуальный и культурный потенциал человечества, это важно, а то, что всякие там яндексы, гуглы и алисы без лингвистов не могут, – так это дело десятое.

Та, которая не для практики, а для расширения пространства человечества и сохранения творений Божих, что часто совпадает. Например, в наше время малые языки и диалекты умирают, а лингвисты пытаются их успеть зафиксировать, пока еще живы последние носители. Зачем? А зачем человечество пытается сохранить вымирающие виды животных и растений? Мне вот очень нужны и умирающие языки, и животные, хотя это требует вложений, а практически бесполезно. Я хочу жить и живу в стране, которая до сих пор занимается космическими полетами – требующими огромных вложений и совершенно не окупающимися, но расширяющими пространство человека, его устремленность вперед и вверх, его пассионарность (Знаете термин Льва Гумилева? Читали «Конец вечности» Азимова?). И не хочу жить в стране, которая финансирует исследования по старению айфонов и прочего – а вот это очень практично (для торговцев).

А учиться видеть значимость не надо: не видишь, значит – не твое. А разнообразного «здесь и сейчас» в моей жизни много больше, чем мне хочется (не хочется вовсе), - и преподавание, и административное, и даже ЕГЭ проверяю. А мне бы не этого… Мне бы дремать на диване с кошенькой под боком - в засаленном халате, но со светом во взоре (всем заметен, когда глаза разлепятся).

Расскажите о Вашей научной деятельности, а также о творческих планах.

Ох… Тут беда, потому что желаний и планов много больше, чем практических результатов. Мне хочется закончить диссертацию по методам корпусной лингвистики в русистике, сделать словарь христианской лексики (чтобы одновременно и методы московской семантической школы и понимание богословов учитывались), написать с десяток задуманных статей в духе проекта Русграм, книгу о проблемах нормы в современном русском, книгу о моем подходе к школьному русскому языку, книгу о школьной классической литературе.

Чему Вы посвящаете время помимо преподавания и научной деятельности?

Я бы сказала – не посвящаю, а трачу… У меня два увлечения, за которые мне стыдно, потому что они требуют времени, а я и так всегда всем все должна и живу в постоянном цейтноте. Я очень много читаю художественной литературы всех жанров (ну почти всех). Мне интересно, как устроены люди, а я привыкла видеть это через литературу. Действительно хорошая книга – это разговор с масштабным человеком, а средней хорошести книга (например, мне интересен жанр ЛитРПГ) – это информация о каком-то срезе мышления. И то, и то мне очень интересно. А книг сейчас много, и меня гложет страх, что где-то есть адресованная именно мне, а я об этом не узнаю. Поэтому просматриваю рецензии, отбираю, читаю. Часто ощущение, что среди моих знакомых нет и не будет ни одного человека, который вот это бы читал. Сама не найду – никто не подскажет. Открытия последнего месяца: «Восхождение Селина» (2013, Америка) - невероятно сильное не пойми что: фантастика – не фантастика, стимпанк – не стимпанк, но круто. И «Важенка. Портрет самозванки» (2021) - реалистический бытовой роман о наших 80-х прошлого века, неслабый и нетривиальный.

А второе увлечение – спортивный бридж. Это олимпийский вид спорта, вторая по массовости из интеллектуальных игр после шахмат (забыла, может быть, третья после го), но гораздо живее. Решение сложных логических задач комбинаторного типа в ситуации неполной информации, ограниченного времени и психологического давления. Компенсирую свою гуманитарность – все же я из семьи математиков. Когда я играю соревнования по бриджу (а это бывает нечасто, к сожалению), уж точно не думаю о том, что именно из работы обязана отослать к утру, не терзаюсь чувством вины. Но чтобы выиграть всерьез, хотя бы Чемпионат России, нужно очень жесткое сосредоточение, а я пока держу его плоховато. Надеюсь в этом улучшиться.

Если бы Вам снова пришлось выбирать профессию, согласились бы стать преподавателем?

Да я и сейчас не особо согласна быть преподавателем. Но опять-таки вложение. Из одного хорошего фильма: живут не для радости, а для совести. Как-то так получилось, что могу, преподавая, показывать ученику важные вещи (под видом буквочек и запятушечек в том числе), и рада бы в землю зарыть – но стыдно.

Какие самые странные вопросы Вам приходилось слышать от студентов?

Странные вопросы? Это вы от неопытности. Вообще-то студентам свойственны не странные вопросы, а странные ответы… Однажды (давно) заменяла заболевшую преподавательницу на подготовительных курсах на богословский факультет. Вхожу в аудиторию: двадцать дяденек с бородами и в рясах – доброжелательно и снисходительно мне улыбаются. Бодро объявляю тему и спрашиваю: в предложении «Идет дождь, и дует ветер» запятая нужна? Хором: «Конечно, нет». Нужна, говорю, это же сложное предложение. А они: «Не может быть!» Ну уговорила кое-как. Они мне: «Вы нам открываете глаза на жизнь! Мы двадцать лет – со школы – живем в убеждении, что перед «и» запятая не ставится!».

Опишите, пожалуйста, студента ПСТГУ.

Студент ПСТГУ? Русская филология, бакалавр. Во-первых, это студентКА. Филология же… Верю, что искренне считает, что молитва в начале и в конце занятия поможет занятию. И в этом мы едины. Скорее романтично, чем прагматично настроена, дружелюбна, мила. А дальше - есть слабый подвид и сильный подвид. Но оба подвида ни в жисть по собственной воле на внеучебный научный доклад не придут, да и на литературный кружок поговорить со мной про «Важенку» тоже не придут… Мечтаю обсудить с кем-то из студентов пьесу Вырыпаева «Чему я научился у змеи» (2014), потому что мне интересно восприятие поколения. Но где мне найти того, кто ее прочтет? Наверное, все эти беды от того, что вы высоким уровнем учебы замучены и заезжены?

Поделитесь мнением о современной системе образования: что Вы готовы принять, а с чем не согласны?

Школьное образование? Только в лучших школах (а в них поди попади), а в остальных образования просто нету. Не из-за системы образования, а из-за того, что средняя масса детей не видит смысла в учебе и не дает учиться тем, кто видит.

Я за вложение родителей – либо сиди над своими ребенками и учи их, либо заработай на классных репетиторов. Времена, когда ребенка можно было передоверить социуму, - в прошлом. Времена, когда хоть как-то дети учились сами, - тоже. Возможно лишь индивидуальное образование, поэтому настоящее образование становится элитным, а родители и репетиторы – подвижниками культуры наравне со школьными учителями. В элиту попадешь благодаря либо вложению родителей, либо – деньгам родителей, либо – своему индивидуальному суперусилию.

И тем не менее 60% людей вашего поколения «выбешивает» сочетание «ложь на место», а 40% наморщатся на форму «звОнит». И 60% русских старшеклассников назовут произведение, начинающееся со слов «Мой дядя самых честных правил». Или я идеализирую? А найдется ли подобный процент для какой-нибудь «ихней» нормы и «ихней» строчки двухвековой давности где-нибудь в Испании или Канаде? Думаю, нет. Но может быть, это не образование, а культура, их трудно разделить.

Про вузовское? Ничего не скажу. Но и про среднее и про высшее – верю в лучшее, верю, что через 20 лет станет лучше, а не хуже, верю, что страна развивается, дойдут руки и до этого. Вон гаишники уже взяток не берут, ЕГЭ уже практически не продается, в армии нет дедовщины, а валовый доход растет – и все это сделано недавно, в этом веке. С образованием тоже как-то справимся. Доразвалим и на развалинах построим. Постсоветский человек любые проблемы вытерпит, но если осознает, что его ребенка «хулиганы образования лишают», – верю, пойдет на баррикады.

Ваше любимое изречение, Ваш жизненный девиз: может быть, что-то о филологии или что-то состоящее из лингвистических терминов, малопонятных нефилологу.

Любимое – не любимое, но глубоко убеждена, что Бог не выдаст – свинья не съест, вольному – воля, спасенному – рай, а кроилово ведет к попадалову. Понятно ли это нефилологу? А еще очень благодарна одному гению за утешительную для меня констатацию того факта, что «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей». (Правда, дальше идет не точка, а двоеточие, а за ним еще две строки, которые применительно к моим ногтям меня скорее расстраивают).

Спасибо интервьюеру за тщательно выстроенные вопросы!

Интервью брала Софья Ткаченко